— Так эта, котлеты не понравились, а к полднику, и придумают же, поооолдник, — шлепнула себя по широким коленям, — сырничков налепендили, как в меню указано, значит, сам же с утра одобрил! Так и не такие. Творог, говорит, должен быть домашний, фермерский, о! Фермерский, ты послушай его!
— А какой был творог? — Роза внимательно посмотрела на Антонину, словно не понимала.
— Да кто же поймет в сырниках, какой там творог. Творог и творог. Это он, чтобы не платить, ясно же! Какой мужик с детями вошкаться за так будет? Вот с родителей набрал деньжищ, а сам тебе не заплатит и наварится! Точно тебе говорю!
— Ты мне зубы не заговаривай, — Роза посмотрела на Антонину. — Творог я с утра привезла, как и было оговорено, фермерский. Фермерский! Со всеми документами, как и требуется этому Розенбергу. И где он?
— Розенберг-то твой, да откуда я знаю?
— Творог, Тоня, творог.
Антонина молчала, разыгрывая из себя пионера-героя на допросе.
— В общем, все просто. Еще одна подобная жалоба, и ты уволена. То, что на кухне приворовывают, известно, но давай не наглеть. И Елене передай то же самое! — Елена — тот самый новый повар. С ней хоть и была проведена беседа перед устройством, да только Роза уже достаточно пожила в этом регионе, чтобы понимать, что тащить будут все равно, главное — останавливать, когда переходят «норму». — Что на ужин у «Русского богатыря»?
— Так вот, рисок, мяско, все постненькое, чистенькое, — засуетилась, как не услышала слов Розы Антонина.
Роза прошла в пищеблок, посмотрела, не выдержала, отложила себе небольшую порцию, все-таки готовит Антонина невероятно вкусно. Или это Елениных рук дело? Уволить бы Антонину за воровство, но Роза прекрасно понимала, что за те деньги, что она может себе позволить платить, хорошего повара днем с огнем не найти.
У Антонины же был опыт работы в детском саду, потом школе, при этом готовила она «по-домашнему», с выдумкой, хитростями, свойственными каждой хозяйке. К тому же, все лето занималась соленьями, как свежими, чтобы разнообразить блюда, так и на зиму, и на следующий сезон, с запасом. Что не говори, а свои «домашние» малосольные или соленые огурчики, квашенная капустка, салаты из баклажанов, маринованные помидоры — это не только экономия средств, но и работа на имя.
Постоянные гости знали, что под водочку всегда можно прикупить капустки или икры заморской, баклажанной. Так что, помимо гласных рабочих соглашений были еще и негласные, их Роза тоже придерживалась, как и Антонина. Иногда случались проколы, как сегодня.
Стоя у столовой, попивая компот из сухофруктов, его всегда было в достатке, как и собственных сушеных яблок и подкопченных груш, опять же, благодаря Антонине, Роза наблюдала, как на территорию базы, гуськом, зашел «Русский богатырь». Светик сидела на руках у Сергея Витальевича, а Матвей нес на плечах Даниила. Остальные шли сами, вернее, бегали вокруг взрослых, причем, и пятнадцатилетний Илья носился и скакал, как племенной жеребец, махая длинными конечностями.
У домиков группа свернула, Сергей отправился с детьми, а Матвей, ссадив Даниила, направился к Розе, вернее — к столовой.
— Добрый вечер, как погуляли? — Роза была сама любезность, изо всех сил игнорируя тот факт, что с утра видела этого мужчину голым и впечатлилась этим зрелищем настолько, что в буквальном смысле вспотела. — Мне рассказали об инциденте, я приношу свои извинения от имени всего коллектива и от себя лично, и смею вас заверить, больше ничего подобного не повторится.
— Надеюсь на это, — было произнесено таким голосом и интонацией, что можно мгновенно решить, что надеется мужчина вовсе не на сырники из фермерского творога, а на воплощение в жизнь всего, что представляла Роза, стоя в душе, и потом, в течение дня.
— У вас еще есть вопросы, пожелания, жалобы?
— Да.
Роза распахнула глаза, только с одной жалобой разобрались, как вторая на подходе или уже третья, считая котлеты. Можно было ожидать, учитывая дотошную переписку и фамилию.
— Слушаю вас? — официальным тоном, отставив в сторону стакан с компотом, проговорила Роза.
— Не мешало бы в столовой провести влажную уборку.
— Но там убираются… — Роза нахмурилась.
— Недостаточно тщательно. Поймите правильно, я не придираюсь, но со мной дети, и я не хочу столкнуться с какой-нибудь кишечной палочкой…
— Я все помою дезинфицирующим средством. Лично, — отчеканила Роза. — Это все?
— Все.
— Хорошего вечера.
Роза развернулась и быстрым шагом направилась в административный корпус. Отлично! Кишечная палочка! Сам он палочка! Как и любой пищеблок, их столовая проходит проверку, которая, между прочим, помимо нервов, стоит еще и кругленькую сумму. И уж за чем, а за чистотой Роза следила, как и мама, даже Палыч нет-нет, а полезет намывать подоконники или стулья. Может, права Антонина, и этот Розенберг М. хочет не заплатить, ограничится предоплатой, ищи потом ветра в поле, доказывай…
На сайт сил не хватило, скорее моральных, остатки же физических ушли на то, что Роза до ночи намывала столовую, кажется, провоняв моющими средствами с головы до ног. Запах хлорки и полидеза впитался в кожу, волосы, память.
Потом направилась в домик номер десять, нужно же отчитаться о проделанной работе, хотя хотелось совсем другого, например, утопить Розенберга в ведре с дезинфицирующим раствором. Замечательно, что кроме этого ничего, другого от русского богатыря уже не хочется. Видимо, хлорка победила не только несуществующую кишечную палочку, но и вполне ощутимо разыгравшееся либидо Розы.
На крыльце домика номер десять сидел Сергей Витальевич, увидев Розу, он махнул головой, показывая, что лучше внутрь не заходить. Роза остановилась, несколько раз моргнула, подошла ближе к златокудрому.
— Передайте, пожалуйста, Матвею, не помню, как по батюшке, что в столовой произведена влажная уборка.
— А, он знает. Видно, — действительно, из одного из окон десятого домика видна столовая и кухня.
— Отлично, — кивнула и направилась к себе. Должен же этот день когда-нибудь закончиться? Она еще Моне обещала погулять, а на улице, считай, ночь, не поедешь в это время. Получается, она обманула безобидного пса, который ей верит, и все из-за какого-то Розенберга М! Хотя, бесспорно, он гость и в своем праве…
— Ты не расстраивайся, — догнал златовласик. — И не злись на него. Он нормальный мужик, просто должность такая, понимаешь?
— Понимаю, — Роза смотрела ровно перед собой и двигалась к дому широкими шагами, не надо быть гуру от психологии, чтобы понять, что она зла и чертовски устала. А про нормальных мужиков с должностями или без, пусть Сергей Витальевич поговорит с кем-нибудь другим.
— Подожди, — Серега Витальевич схватил Розу за руку, выше локтя, та руку вырвала. — Извини, — поднял руки и отступил на шаг. — Давай, я тебя какао угощу. Вкусный, правда. Из Доминиканы.
— О… — Роза остановилась. Какао из Доминиканской республики, что может быть вкуснее? Альбина, когда была замужем за своим перспективным мужем и не менее перспективным юристом, привозила оттуда какао, но эти времена прошли и вряд ли когда-нибудь вернутся. Во всяком случае, вряд ли Роза сама будет два-три раза в год навещать этот солнечный райский уголок.
— Пойдем, пойдем, — тут же подхватил настроение Розы Сергей Витальевич. — По-дружески, раздавим по кружечке какао, а там и…
— И? — Роза вспомнила свое утреннее обещание. Ее рассуждения, по большей части, касались Матвея, но это не значит, что для златовласика стоит делать исключение. Здоровый, праведный образ жизни — значит, здоровый и праведный, а не многозначительное «и».
— И разойдемся по своим делам, — продолжил, как ни в чем не бывало, Сергей Витальевич. — Тем более, там двое спят уже, как сурки. Илюха-то, наверняка, в телефон залипает, я вечером возвращаю, а Семка с Ромой точно дрыхнут. А может, и Олег. В общем, не та компания, и стены тонкие. А вот какао на крылечке или в беседке, в компании прекрасной дамы, выпить можно, — Сергей подмигнул и жестом пригласил на крыльцо восьмого домика.
Через двадцать минут они сидели в беседке, пили какао и разговаривали, что называется, за жизнь. Сергей расспрашивал о местности, о том, как Роза заполучила базу отдыха, и был откровенно удивлен историей, выслушав короткий рассказ, а Роза опускала детали. Особенно тем, что она бросила родной город и перебралась практически в глушь. Да, курортная зона, но не круглый же год, жить здесь постоянно, наверняка, скучно.
— А ты, можно подумать, каждые выходные в театры ходишь, музеи посещаешь, — фыркнула Роза.
По ее опыту, гости города на Неве, особенно те, которые приезжали не один раз, видели театральных новинок больше, чем коренные жители. Здесь Роза жила в нескольких километрах от одних из самых прекрасных видов Северо-Кавказского биосферного заповедника, а была там несколько раз всего, и то давно, когда еще сама возила гостей на экскурсии. На море, находящееся в каких-то ста с хвостиком километрах не была ни разу. Летом некогда, почти до конца осени, потом подготовка к новогодним праздникам, горнолыжному курорту, а в феврале-марте что там делать? Лучше рвануть в родной город, оставив базу на попечение мамы и Виктора, им не хотелось возвращаться даже на несколько недель, а Роза скучала.
— Не-а, — Сергей не стал строить из себя интеллектуала. — Я же физрук, какие такие театры? — негромко засмеялся. — А вот кино люблю.
— Тыщу лет не была, лет пять точно, — вздохнула Роза.
— Ого! Это надо исправить!
— Ага, ага. Вот построят тут кинотеатр, сразу все брошу и пойду работать билетершей, чтобы ни одного сеанса не пропустить.
Они еще немного посидели, и еще. Одним глазом Роза поглядывала за отдыхающими, мало ли, какая надобность возникнет, мамы на ресепшене нет, а она тут прохлаждается. Номер телефона прилеплен на дверь, в случае надобности любой мог позвонить, и Роза тут же ответит на любые вопросы и решит проблемы, тоже, любые.
— А как ты учителем физкультуры стал?
— Я тренер, вообще-то, работал то там, то здесь, платят везде мало. А потом меня Матвей взял, у него отлично. Занятия вечерние, группы постоянные, доплаты. Днем время есть, пошел в школу работать.
— Обычно бизнес хотят свой, или в офисах сидят, ты вон моделью мог стать, какой красавчик, — не скрыла удивления Роза. Действительно, Сергей Витальевич — молодой и красивый парень, что ему делать в школе? Школьниц смущать, да преподавательский состав среднего возраста?
- Матвей говорит, не всем штаны протирать в офисе, кто-то учить должен, лечить, хлеб печь. Мир остановится, если все ринуться в менеджеры.
— Ну, конечно, — фыркнула Роза. Альтруист нашелся, с лупой для поиска палочки Коха.
— Зря ты на него взъелась, вот зря. У него в клубе двести тридцать шесть воспитанников, и за каждым глаз да глаз, за сотрудниками, тренерами, даже уборщицами. Соревнования, сборы, дружеские встречи для мелочи, все он организует. Изначально они с братом только взрослыми спортсменами занимались, ММА, может, слышала, смешанные единоборства. А потом Матвей детьми занялся, а Михаил, как был спортивным агентом, так и остался. Правда, клуб вроде тоже ему принадлежит, а может, только по документам, я в финансы не лезу. В клубе занятия в основном платные, так что, тренерам хорошо платят, плюс выезды, сборы, мне отлично. Сюда приехал, работы, считай, нет, а клуб оплатил и поездку, и месячный оклад. Олег, тот за галочку отправился, ему практика летняя нужна для института, чтоб не поперли, его Матвей в последний момент взял. Он ученик Матвея, в ММА выступает, ему пророчат большое будущее, так что…
— В ММА? Там же здоровяки! Его же перешибут!
Роза поверить не могла, не то, чтобы она понимала что-то в боевых единоборствах, но смешанные единоборства, как представляла себе Роза — это два здоровенных, потных мужика, которые лупят друг друга, как и полагается, без правил. А Олег — он скорей насмешка какая-то, а не боец, борец или как их называют.
— Так разные весовые категории, в ММА правила есть, это же не бои без правил, как многие думают, — засмеялся Сергей Витальевич. — У нас, между прочим, даже девочки занимаются, правда, их почти всегда забирают в сборную города, девочек мало, но опять же, смотря где. Группы по дзюдо на пятьдесят процентов девчонки, вот в спортивном самбо почти нет, про боевое молчу. А боксом часто девушки занимаются, я даже как-то мутил с боксершей, студентка, классная… — Сергей мечтательно посмотрел на звезды, вздохнул. — Вот Илюха, он в среднем или даже малом весе борется, спортивное и боевое самбо, при этом чемпион города, северо-запада, на стране взял третье место, в ноябре соревнования, его поэтому Матвей и взял, чтобы он два месяца тренировок не пропускал, после летних сборов. Сам его гоняет.
— А Семка с Ромой, тоже чемпионы?
— Не-а, эти социальщики.
— Кто?
— Ну, из неблагополучных семей, Матвей берет, типа — социальная инициатива. Они занимаются бесплатно, на сборы ездят бесплатно, на экскурсии с клубом тоже. У Семена мать по весне умерла, отец не просыхает, бабушка борется за опеку, его в лагерь летний отправляли, а он сбежал, конфликтный. Его поэтому Матвей с собой взял. У Ромки история не лучше. Вот он и совместил собственный отдых с работой.
— Понятно…
Не то, чтобы Роза много поняла или пропиталась уважением, хотя, конечно, мужчина, выбравший в специальность заниматься детьми, пусть он и тренер, как оказалось, боевого и спортивного самбо, а то и загадочного ММА, не может не вызывать интерес. Уж так устроены женщины. Только самой Розе от этого ни тепло, ни холодно. Розенберг М. — руководитель и старший тренер спортивного клуба, решил совместить профессиональную деятельность и личный отдых, а ей, Розе Ивановой, надраивай столовую и кухню и воняй хлоркой на всю округу.
Роза проснулась, как и всегда рано, как и всегда, с огромным трудом. С тяжелой головой вспомнила дела на день, мысленно передвинула все встречи на два часа и отправилась в душ. Еще вчера она обещала Моне погулять, а Роза не тот человек, который заставляет ждать обещанного три года. Так что, решила как следует прогуляться с Моней с самого утра.
А в душе явно побывал гость, совсем недавно ушел. На шторках вода, деревянный настил тоже сырой, даже «гостинец» оставил, гель для душа, мужской, с приятным запахом, к слову. Роза не удержалась и помылась им. Ведь если оставили, значит, можно пользоваться. Она своим душем разрешения пользоваться не давала, а пользуются, так что квиты.
Попытка позавтракать кашей не увенчалась успехом, Роза с печалью смотрела на свежеприготовленную овсянку, даже украсила кусочками фруктов, в итоге все закончилось чашкой растворимого кофе, в убойной дозировке, и остатками вчерашней пиццы. Не слишком полезно, зато в рот полезло — девиз Розы, похоже, был непобедим.
Моня выглядывал в решетку вольера, поняв, что идут к нему и явно не с намерением накормить, убраться и оставить в одиночестве, радостно скакал, изображая из себя не то кошку, не то белку-летягу.
— Сударь, — Роза открыла дверь вольера, тут же огромные лапы улеглись ей на грудь и плечи.
Пошатнуло, Моня весил больше Розы, а уж когда эти килограммы выражают энтузиазм всем своим существом, то устоять на ногах сложно. Роза справилась. Смеясь, она обнялась с собакой, потом присела, чтобы надеть ошейник и поводок, и Моня, довольный и гордый собой, пошел в сторону Рав 4 Розы. Этот пес отлично знал, на какой машине его отвезут в лес. Если ехал Виктор, то это был старенький, но проходимый УАЗ Патриот, а если Роза, то Рав 4.
По дороге снова встретили бегущий «Русский богатырь», в том же составе, даже в такой же последовательности. Светик радостно помахала рукой, Роза ей ответила, в зеркало же увидела вальяжно поднятую руку Матвея. Роза фыркнула, видимо не про себя, потому что Моня резко повернулся и уставился на Розу, как бы спрашивая, что за странные звуки издает хозяйка.
Приехали на обычное место. Отдыхающие сюда редко забирались, съезд с трассы неприметный, больше похожий на тропинку, дальше дорога и вовсе плохая, река — местная мекка для отдыхающих, далеко внизу, подступов никаких нет, и только после резкого поворота вдоль обрыва открывается красивейший вид не только на скалы, на верхушках которых раскачиваются редкие сосны, но и на луг с высокими травами, которые не пожухли под жарким солнцем.