Инна Бирюкова
ИЗ ОГНЯ ДА В ПОЛЫМЯ
КНИГА 3. ХРАНИТЕЛЬ ВРЕМЕНИ
ГЛАВА 1
Длинная нитка запуталась, в который раз скрутившись замысловатым узлом. Тут-то мои нервы и не выдержали. Я вскочила и запустила рукоделие в распахнутое по случаю хорошей погоды окно. Снизу раздался мученический стон садовника, которому именно сейчас вздумалось подстригать буйно разросшиеся кусты жасмина.
Нет, оно мне надо?! Пальцы исколоты, нервы истреплены… Да еще и вместо роскошной алой розы выходит что-то отдаленно напоминающее сморщенный мухомор на тонкой зеленой ножке. С листиками. Вот листики удались.
— За что же мне это наказание?! — вопросила я высокий потолок.
Он не ответил.
Зато на шум явилась любопытная Марго.
— Какое по счету? — быстро оценив обстановку, уточнила она.
Я поморщилась.
— Пятое. Ты отца не видела?
— Видела, он в кабинете.
— Отлично. А я-то боялась, что придется искать его по всему замку. Вот только не надо на меня так смотреть! Честное слово, я ничего не задумала. Просто хочу съездить в гости, у меня же двоюродный брат неподалеку живет. Какое-никакое, а разнообразие.
— Далось тебе это разнообразие! — абсолютно не разделяя моей тоски-печали, фыркнула подруга. — Сиди да отдыхай!
— Отдыхай! — кривляясь, передразнила я ее. — Я от скуки скоро взвою — какой тут отдых?!
— Ну, займи себя чем-нибудь.
— Да чем занять?
— Пением! Все благородные девицы так делают.
— Я пыталась. И сорвала голос!
— Это потому что надо петь, а не орать… Тогда займись танцами.
— Тоже было. Подвернула ногу и три дня в постели провалялась, как будто ты не помнишь! О рукоделии можешь даже не заикаться! Еще варианты есть?
— Есть! — не сдавалась девушка. — Возьмись за домашнюю работу.
Тут мне крыть было нечем. Горы занудных учебных пособий были по приезде свалены мной в самый далекий чулан (с глаз подальше!), где пребывали и по сей день, все гуще покрываясь пылью.
— Не хочу! Я заслужила отдых!
— Возвращаемся к тому же, с чего начинали, — сиди и отдыхай!
— Вот сама и сиди! — разозлилась я. — А я к Эйвальду поеду!
— Яну это не понравится, — предостерегла подруга.
— Конечно не понравится, — пришлось признать мне. — Но не могу же я еще две недели взаперти прочахнуть! Да и «не понравится» — слабо сказано! Он меня на ленточки порежет, когда узнает. Если узнает. Но разве я виновата в том, что ему приходится плясать перед Советом именно сейчас? У меня каникулы! И куча платьев, их скоро моль поест! Я на бал хочу, блистать и веселиться!
— Он тоже в этом не виноват. И вообще, ну что ты ершишься? Уж тебе ли не знать, как он о тебе беспокоится? Вот и отправил сюда, к отцу под присмотр.
— А не кажется ли тебе, что беспокоится он слишком сильно? И собственно, из-за чего?
— Из-за того, что ты — ходячее несчастье. Это всем известно!
— Марго, и ты туда же?! — я сердито сдула челку со лба и плюхнулась в кресло.
— Лета, пожалуйста, скажи мне, что ты не собираешься снова сбежать!
Я пожала плечами.
— Нет, конечно. Но с отцом поговорю. Вдруг он будет в хорошем настроении и все-таки отпустит меня к Эйвальду?
— Ну-ну, — скептически хмыкнула подруга и поспешила вернуться к прерванным делам.
Я еще немного посидела, взвешивая все «за» и «против», и отправилась на переговоры с родителем.
— Папа? — я робко заглянула в приоткрытую дверь кабинета.
— Да? — отец оторвался от какого-то свитка и поднял на меня глаза. — Что случилось?
— Ничего не случилось. Просто я хочу проведать Эйвальда, — с ходу брякнула я.
Отец нахмурился.
— Ты ведь знаешь, Ян просил меня…
— Глаз с меня не спускать! — перебила я его. — Знаю. Но, пап, это же всего на пару дней. Эйвальд будет рад!
Отец встал и нервно прошелся по кабинету, заложив руки за спину.
— Нет, — наконец изрек он. — Я дал слово твоему мужу, и ты останешься дома.
«Спелись», — поняла я. И тут же раздражение на мага переросло в злость. Выходя замуж, я и помыслить не могла о том, что моя жизнь перестанет быть моей! Личной и собственной!
— Отец, я уже достаточно взрослая для того, чтобы самостоятельно принимать решения!
— Лета, я всегда буду вдвое старше и мудрее тебя, какой бы взрослой ты ни стала. Я сказал: нет!
— Сбегу! — пригрозила я.
— Да пожалуйста, — ошарашил меня своим великодушием родитель. — Тогда весь гнев твоего супруга падет исключительно на твою же дурную голову.
— Не поняла?..
— Если юная колдунья вознамерилась удрать, то чем я, беспомощный старик, могу помешать ей? Так что можешь идти и планировать бегство, заодно избавишь меня от этих утомительных препирательств.
Я явственно услышала звук упавшей челюсти. Своей собственной.
— То есть ты как бы умываешь руки, но Яну меня сдашь? — уточнила я подозрительно.
— Незамедлительно, — посмеиваясь в бородку, заверил меня отец, хотя взгляд его был серьезным. — Лета, ты обладаешь магической силой, а это большая ответственность. Не зря же вас, адептов, так неохотно отпускают летом по домам. Да и то не всех! Если бы не безоговорочное доверие Верховного магистра к твоему мужу, сидеть бы тебе сиднем в Академии все каникулы!
— Пап, но я же так состарюсь в застенках! Я гулять хочу!
— Ян вернется — выгуляет.
— Ну знаешь! — окончательно рассердилась я. — Еще скажи — на поводке! Я вам не декоративная собачка! И я уезжаю! Так что можешь докладывать своему зятю о моей пропаже!
Отец пожал плечами — мол, дело твое — и уселся строчить донос.
— Лета, не обижайся, — рассеянно произнес он напоследок. — Постарайся понять, я обязан доложить. И твое счастье, что Яну, а не Верховному.
— Да делайте вы что хотите! — рявкнула я и захлопнула за собой дверь.
Так, письмо — не магический вестник, долетающий до места назначения практически мгновенно. Его доставят с нарочным. Это неделя пути, не меньше. То есть головомойку-то мне устроят, но повеселиться я успею! Еще и домой вернусь целая-невредимая. И пусть им обоим будет стыдно!
Я ухмыльнулась и потрусила в свою комнату собирать вещи. Естественно, вещей было много. И как выбрать из них самое необходимое, я представляла смутно.
Ну ладно. Я еду на два-три дня. Значит, на каждый день по платью… И еще парочку запасных… И вечерних — вдруг удастся Эйвальда на бал вытащить? В костюме для верховой езды я, собственно, и поеду. Подаренный Яном меч нужно взять обязательно — а то как же без меча? И еще томик теоретической магии и конспект, чтобы полистать в дороге для очистки совести.
Немного еды я выпросила у повара и уже через час была полностью готова преподнести брату, надеюсь, приятный сюрприз.
— Пап? — я уже поостыла и сунулась к отцу вполне себе смирная и спокойная. — Можно я сбегу в твоей карете? А то вещей много, да и надоело все время верхом скакать.
— Конечно-конечно, — добродушно отозвался он. — И пяток стражников прихвати на всякий случай.
Я вспомнила о разбойниках и решила, что да, прихвачу.
— Хорошо. Все, я улепетнула, можешь отсылать свое письмо! И не переживай, пожалуйста! Со мной все будет в порядке!
— Да в каком порядке, если ты родилась с шилом в одном месте! — устало отмахнулся от меня родитель.
Я послала ему воздушный поцелуй — и была такова.
Братец мой проживал в дряхлом, давно уже требующем капитального ремонта замке, доставшемся ему по наследству. Я подождала, пока стражники выгрузят весь мой багаж, отпустила их восвояси вместе с каретой и уверенно замолотила ногой в ворота. Смотровое окошко тотчас открылось, но впускать меня не спешили. Понимаю, в дорожном костюме да с порыжевшими волосами я мало походила на ту сестру хозяина замка, коей меня запомнила челядь. В конце концов я плюнула, перестала «бодаться» с доблестными стражами и повелела позвать Эйвальда прямо сюда, к воротам. Так сказать, для опознания. Он не заставил себя долго ждать, и немногим позже я болталась у него на шее, задыхаясь от восторга.
— Эйв, зараза! Я так рада тебя видеть! — голосила я, пока он меня стряхивал.
— Вот так сюрприз! — громогласно радовался родственник и угрожающе показывал стражникам кулак: мод, повыгоняю всех к чертям собачьим. — Постой, а это что, твои вещи? Ты на все лето ко мне?
— Нет, на пару дней.
— Точно? По-моему, как минимум на месяц!
Я рассмеялась.
— Ты просто не видел, сколько всего я притащила в Академию!
— То есть это я еще легко отделался, — понимающе кивнул братец. — Пошли в дом, ты как раз к ужину. Заодно и поведаешь о своей новой учебно-замужней жизни.
Перекусы всухомятку я за еду не считала и, радостно повизгивая, побежала переодеваться и отмываться от дорожной пыли, которая каким-то чудесным образом умудрилась достать меня даже в карете.
За столом мы были вдвоем. Я успешно совмещала вкусный ужин с длинным рассказом о своих последних приключениях, а выдохшись, спохватилась:
— Слушай, а где же Беатрис?
— Беатрис… — замялся брат. — Хм… Беатрис не так давно меня покинула. Так что твой приезд как нельзя кстати — не дашь мне заскучать.
— Что значит «покинула»? — оторопела я. — У вас же свадьба всего год назад была!
— Полгода вообще-то.
— Эйв, но почему?
Я внимательно его осмотрела и решила, что леший с ней, с Беатрис, другая девица найдется. И не одна.
Эйвальд был длиннющим, худющим, в меру симпатичным и крайне обаятельным молодым человеком тридцати двух лет от роду. По-кошачьи зеленые глаза резко контрастировали с угольно-черными волосами (которые за то время, что мы не виделись, здорово отросли и теперь были заплетены в тонкую, как мышиный хвост, косичку).
— Почему-почему… — буркнул посмурневший родственник. — Долго рассказывать. Проще показать.
— Показать? — я чуть не подавилась. — У тебя что, уже новая невеста?
— Уберегите боги, хватите меня невест! И жен!
— Что тогда?
— Доедай скорее, и я отведу тебя в свою лабораторию. И все расскажу. Идет?
— Все, я наелась, — тут же сказала я. — Что там у тебя за лаборатория? Ты, часом, не в алхимию ударился?
— Увидишь! — таинственно улыбнулся Эйвальд, подавая мне руку.
Я скептически хмыкнула, но руку приняла.
— Эйв, это что такое?! — прямо передо мной возвышалась груда хлама и металлолома. Неугомонный братец бегал вокруг нее, тыкал в разные детали пальцем и что-то пытался мне втолковать. Я не понимала.
Вдоволь набегавшись, он похлопал рукой по этому… чему-то. Откуда-то сбоку вывалилась и покатилась к его ногам небольшая пружинка.
— Наверное, лишнее, — неподдельно смутился родственник, ногой задвигая ее под агрегат. — Ну как, впечатляет?
— А должно?
— Да!
— Тогда, конечно, впечатляет, — покладисто согласилась я. — А что это?
— Я же только что тебе объяснил!
— Объясни еще. Только без этих твоих ругательств.
— Это не ругательства, а научные термины, невежда!.. Ладно, повторяю: это телепорт. Но не в пространстве, а во времени. И, собственно, это то, из-за чего меня покинула Беатрис.
— Она ушла от тебя из-за этого самовара-переростка?! — не поверила я.
— Сама ты самовар, — обиделся брат. — Это временной переместитель!
Я постучала ему кулаком по лбу.
— Балда, временной переместитель — это детские сказки!
— Вот и Беатрис говорила то же самое… А что же это, по-твоему?
— Чудище какое-то, — честно призналась я. — Слушай, неужели ты сам его собрал? И как он работает?
— Лета, это чистой воды механика! Избавь меня от объяснений, ты все равно не поймешь!
— Механика? То есть никакой магии? Ни в жизнь не поверю!
— Придется.
Я внимательнее вгляделась в изобретение. Округлой формы конструкция издавала тихое гудение. Кое-какие детали на первый взгляд казались золотыми. Другие — медными… Опорная часть была деревянной. В середине всего этого нагромождения едва различимо проглядывала небольшая кабинка… Таааак, а это у нас что такое?
— Слушай, а вон там что болтается? Целая гроздь амулетов! А говоришь — без магии!
— Ну, видишь ли, моя малышка поглощает колоссальное количество энергии, вот и приходится ее из амулетов выцеживать… Кстати, некоторые из них пора подзарядить, поможешь?.. А в остальном — действительно никакого колдовства, только мой изощренный ум! — и он выразительно потыкал пальцем себе в лоб.
— Извращенный он у тебя, а не изощренный! Тебе их сейчас зарядить?
— Да нет, можно и завтра. На несколько перемещений еще должно хватить.
— Эйвальд, ну какие, к лешему, перемещения? Ты последний разум, что ли, растерял?
— Так ты все еще мне не веришь? Зачем тогда амулеты заряжать берешься?
— Тьфу, да что мне, силы жалко? Заряжу — и играй на здоровье в первооткрывателя! Только голову морочить мне зачем? Пошли лучше на бал? Я и платьишко привезла! Пошли, а?
— Отстань ты от меня со своим балом! Не веришь на слово — значит, смотри! — произнеся это, он направился прямиком в кабинку.
— Ой, может, не надо? — заволновалась я.
— Надо.
— Слушай, давай так. Я тебе верю, честно-пречестно! Только не нужно тут при мне самоубиваться!
— Не верю я тебе, что ты мне веришь!
— Ладно, о великий из мудрейших, ты меня раскусил. Но давай тогда предположим — чисто гипотетически, — что ты меня не разыгрываешь и не сошел с ума. Тогда встает другой вопрос. Перемещения во времени запрещены! Тебя в застенках сгноят! И меня заодно, а это вдвойне печально! И вообще, если уж на то пошло, то как ты возвращаться собираешься, путешественник?!
— Во-первых, об этом знаем только ты и я. Отследить перемещение можно лишь по специфическим заклинаниям и магическим следам, кои эти заклинания и оставляют, — я специально узнавал. В нашем же случае никаких заклинаний не будет — только крупномасштабный энергетический выброс. По нему не отследят, да и не сообразят вообще, что за волшба здесь творилась. Во-вторых, я так уже один раз делал, и никто меня ни в какие застенки не заточил… Шныряли, правда, по округе какие-то типы, подозрительно на магов похожие, но в замок не совались.
— Искали источник выброса, — понимающе протянула я. — Или колдуна.
— И в-третьих, — не отвлекаясь на мои реплики, продолжил брат, — обратно мне поможет вернуться вот эта штука, — он повертел перед моим носом небольшим медным брусочком на веревочке, но толком рассмотреть его я не успела.
А потом под мое молчаливое неодобрение вошел в кабинку.
— Хочешь со мной? Там есть на что взглянуть!
— Да ни за что на свете! — открестилась я.
— Ну ладно, было бы предложено, — он с умным видом подергал за какие-то рычажки, несколько раз шандарахнул рукой по своей горе-машине, из-за чего она как-то затряслась и мелко-мелко завибрировала… и исчез, буквально растворившись в воздухе.
Меня окатило лавиной чистой силы — действительно, никаких заклинаний, я специально вынюхивала. А потом стояла столб столбом и тупо пялилась в пустоту кабинки, не в силах поверить в произошедшее, покуда там не материализовался сумасшедший родственник. Да не один, а с визжащей полуголой девицей, которую он как раз пытался оттащить от своего треклятого изобретения. Девица оттаскиваться не хотела, брыкалась и вопила на каком-то странном языке, произнося слова быстро-быстро и очень громко. Наверное, она ругалась. Причем не особо цензурно.
— Идиот, ты кого притащил?! — как-то сразу «выпав» из панического ступора, тоже заорала я.
Эйвальд отвлекся, девица, изловчившись, двинула ему локтем в ухо с такой силой, что братец не устоял на ногах и повалился прямехонько на творение рук своих. На свой чудовищный самовар то есть. Добрая половина деталей незамедлительно отвалилась и заплясала по полу. Затем в сторону накренилась одна из опорных частей конструкции. Раздался треск, железный лязг, и комнату заволокло непонятно откуда взявшимся дымом. К чести девицы надо сказать, что горланить она не перестала. Зато, пользуясь тем, что Эйв, еще толком не придя в себя, уже вовсю оплакивал свой переместитель, буквально смела меня в сторону и ломанулась к выходу. Совершенно машинально я выкинула вперед руку, и дверь захлопнулась прямо перед носом истеричной особы. В комнате воцарилась тишина, неприятно резанувшая слух, даже Эйвальд перестал стенать. Непрошеная гостья немного постояла, очумело таращась на столь самостоятельную дверь, а потом, как и подобает барышням после истерики, хлопнулась в заслуженный обморок. Я, признаться, обрадовалась. Хоть дух переведем, пока она валяется.