— Что это? — спросила старушка, разглядывая внучку поверх очков.
— Платье, — пролепетала Мика.
— Вижу, что платье, — бабушка подошла вплотную. — Выходное. Ты на работу собралась или на бал?
Девочка с трудом сдержала смешок. На бал? В этом?!
— Идём!
Старушка направилась в спальню Виктории. Мике ничего не оставалось, как плестись следом. Только тоскливый взгляд бросила на отца. Николас, не обращая внимания на спор, с аппетитом завтракал. Бабушка Анфиса, ворча, открыла шкаф и принялась перебирать мужские вещи на вешалках. Мика глядела на действия пожилой женщины с ужасом. Кажется, её собрались нарядить мальчиком!
Худшие опасения оправдались.
— Держи.
Бабушка кинула серую рубашку с нарисованным зайцем и штаны из плотной синей ткани. Сестра их назвала странным словом «джинсы». Умудрилась сказать, что это модно! Глупости! Модно — это приличное платье в пол с широким поясом. На днях из «Радужной лагуны» в замок Ларье доставили рисунки одежды из новой коллекции знаменитого на все три страны портного Росса Варта. Мика с упоением разглядывала воздушные кружева на кромке подола и банты на рукавах.
— У тебя две минуты на переодевание, — объявила бабушка. — Иначе не хватит времени на завтрак. Останешься голодная.
Аргумент был весомый. Мика очень хотела есть.
Переодеваясь, самозванка успокаивала себя, что мужская одежда — ничто по сравнению с работой мастером фантазий. Но, увидев себя в зеркале, пришла в неописуемый ужас. Штаны обтягивали нижнюю часть тела, подчеркивая каждый изгиб. Не доставали даже до талии, заканчивались чуть выше бёдер! Рубашка короткая! Того гляди, живот станет всеобщим достоянием!
Девочка громко всхлипнула, сдерживая слёзы из последних сил.
— Виктория! — послышалось с кухни. — Еда остывает!
Мика поплелась на зов, надеясь, что завтрак не превратится в испытание. И ошиблась. Бабушка поставила перед ней тарелку с размазнёй, пододвинула посудину с блинами — обычными, без начинки и спросила:
— Ты зубы почистила?
Красноречивое молчание сказало всё лучше слов.
— Живо в ванную! — велела старушка.
Где упомянутое помещение, Мика помнила. Там вчера на неё посыпались благовония. Накануне девочка и туалет отыскала. Как ни странно, быстро сориентировалась внутри. Дома сливом служил магический серебристый шарик. В Обыкновение его заменял рычажок, который Мика нечаянно дёрнула в темноте. Увы, как зажечь свет, она не разобралась.
Вот и сейчас пришлось оставить дверь крохотной ванной комнаты открытой. Но это не спасало положение. Поди в полутьме разберись, как заставить литься воду, и чем чистить зубы.
— Электричество тебе не нужно? — сердито поинтересовалась бабушка, проходя мимо.
— А? — переспросила Мика, услышав новое слово.
— Что с тобой творится? Обиделась? — старушка подозрительно прищурилась. — Из-за лагеря и работы? Ничего, пора учиться быть взрослой и самой заботиться о себе и отце. Ты не принцесса. Богатые родственники из заморского замка не объявятся.
Бабушка ошибалась. Но Мика не могла это доказать.
— Да, Таня и Тёма поедут в лагерь, — продолжила старушка, скрывшись из виду. — И одежда у них лучше. Но у друзей твоих папа с мамой живы-здоровы. Есть кому зарабатывать. Не то, что у нас.
Снаружи раздался щелчок, и в ванной вспыхнул свет. Мика закатила глаза. С этими «технологиями» разбираться и разбираться.
— Не стой, как пень, — посоветовала бабушка, возвращаясь на кухню. — Чисти зубы.
Легко сказать! Мика осмотрелась, ища рычаг, контролирующий воду. Скорее всего, она должна течь из изогнутой трубы над ванной. На трубе располагались два колёсика: синий и красный. Красный — цвет опасности. Значит, синий? Выводы оказались верными, однако вода потекла чересчур прохладная. Умываться неприятно. Не то, что в рот набирать!
При зажженном свете дела пошли быстрее. Нужный тюбик нашёлся на полочке над раковиной. Надписи странные — на непонятном языке. Но выручила картинка со сверкающими зубами. Мика открутила крышечку и понюхала содержимое. Пахло мятой и ещё чем-то сладким. Оставался вопрос: где взять щётку. Пользоваться чужими опасно для здоровья. Да и их вид не внушал доверия. Дома щетинки крепились к деревянной поверхности, а делались из волос русалок — прочных и мягких. Местные щётки выглядели неестественными. Что за материал — не поймёшь.
- Вика, поторопись!
Девочка вздохнула и выдавила трехцветную полоску из тюбика на палец. Нужно же выходить из непростого положения.
Вернувшись на кухню, Мика обнаружила, что из столовых приборов в распоряжении одна ложка. Блины пришлось есть руками. Но девочка не расстроилась. Даже размазню проглотила безропотно. Дома швырнула бы тарелку об пол, если б кто-то осмелился предложить подобный завтрак.
В конце трапезы ждала новая напасть.
— Где хлеб? — удивленно спросила бабушка, открыв шкаф. — Целая буханка лежала. Коля? Ты всё съел?
Мика вздрогнула. Николас чуть не подавился кашей.
— Ник не ел. Не ел! — запротестовал он.
Но старушка не поверила. Глянула сурово.
— Не ел! — повторил Николас громче. Вскочил из-за стола и выбежал прочь.
Бабушка Анфиса покачала головой.
— Иногда с твоим отцом невозможно разговаривать. Ох, дуралей, дуралей.
Мика молчала, отложив недоеденный блин. Не хватило смелости признаться. Остатки хлеба лежали в спальне. В шкафу — за стопкой Викиных писем.
Бабушка не заметила отстраненности внучки.
— Пойдём, — проговорила она, приглаживая волосы. — Провожу тебя до торгового центра.
Мика чуть не выронила чашку из задрожавших рук. Юркнуть бы под кровать и сидеть там тихонечко, как мышь. Спрятаться от всех бед и новых открытий. Но пришлось обуть неудобные туфли без задников, и шагнуть за старушкой за железную дверь, закрывающуюся на три замка.
Вниз и вверх убегали пыльные ступени, рядом обнаружилось еще три двери с номерами. Мика не удивилась. Значит, в доме живут другие люди. Девочка читала о таком. Жители Простории часто объединялись: несколько семей выкупали одно здание и селились вместе. У всех был разный вход, как у Вики с отцом и бабушкой.
Старушка надавила на круглую штучку в стене и проворчала.
— Опять лифт не работает. Ладно, спустимся по лестнице.
Мика поставила в уме галочку спросить у близняшки значение слова «лифт». Ох, еще чуть-чуть, и придется словарь заводить.
Вид снаружи потряс до глубины души. Одежда — настоящее бесстыдство. Женщины вырядились в мужские вещи или короткие юбки, мужчины — в обрезанные штаны. Щеки Мики запылали от смущения при взгляде на девушку года на три старше. Юбки будто и не было! Одни ноги! Волосы местные дамы предпочитали не укладывать в прически. Носили распущенными, а то и вовсе стриглись короче, чем мужчины в Моревии! Не мода, а кошмар!
В одежде сестры Мика чувствовала себя отвратительно. Джинсы сковывали каждое движение. Ноги сделались чужими. Но худшим из зол были железные кареты. Увидев гудящие «чудища», едущие без лошадей, Мика едва не кинулась наутёк. Но вовремя сообразила, что окружающие их не боятся. Если она запаникует, бабушка Анфиса точно заподозрит неладное. Придётся возвращаться в Моревию, а там ждёт встреча с контролёром и мерзким королём Эдуардом Четвёртым.
Но даже ненависть к правителю трех стран и будущей работе, не затмевала ужас. Мика шла рядом со старушкой, вжав голову в плечи. Железяки резво катили близко-близко. Следили стеклянными глазами и ухмылялись. А, может, и облизывались, предвкушая вкусный свежий обед.
Не права Виктория. Это колдовство! Злое! А не техно… как их там? Другое дело — кареты, запряженные крылатыми лошадьми. Мика обожала парить верхом на летунах над морем. Если же требовалось отправиться в гости, леди Деметра колдовством прокладывала дорогу, сотканную из звезд. Кареты летать не умели, а лошади не могли удержать их в воздухе.
— Пришли, — объявила бабушка Анфиса.
Мика думала, торговый центр — это лавка, и с удивлением обнаружила замок в четыре этажа со стеклянными дверьми, которые послушно раздвигались, когда кто-то хотел войти. Чистое колдовство! Бабушка прошла по коридору с прозрачными стенами и остановилась возле чудной лестницы с передвигающимися ступеньками.
— Жди здесь. Я найду Полину.
Мика покорно кивнула и принялась глазеть на необычную одежду, развешанную за стеклом, на выставленные в ряд туфли — роскошнее Викиных башмаков без задников, норовивших слететь с ног при каждом шаге. Случись что, далеко в таких не убежишь. Вокруг сновали люди, кое-кто вез корзины на колесах со свертками. Некоторые жители Обыкновении сажали туда маленьких детей.
— Купи шоколадку! Купи шоколадку! — требовал у матери малыш в полосатой рубашке, болтая ногами. — КУПИ!
Мика пришла к выводу, что торговый центр — всё-таки лавка. Но огромная. В Моревии подобных заведений не существовало. Посреди моря высились богатые замки. Всё необходимое доставляли туда на кораблях. Зато в Лесовии и Простории лавки, по словам магистра Тома, явление обычное. Там продавали продукты, посуду, предметы обихода. Бедняки покупали в лавках и одежду. Богачи, понятное дело, пользовались услугами портных.
— А вот и наша новая сотрудница!
Бабушка Анфиса вернулась в компании молодой женщины в синем платье без рукавов поверх белой рубашки. Мика одобрительно покосилась на светлые волосы, собранные в узел. Не идеальная прическа, но лучше, чем ничего.
— Вика, ты же помнишь Полину? — спросила бабушка.
Пришлось кивнуть.
Женщина улыбнулась, протягивая ладонь для рукопожатия. Как мужчина!
— Вика, Анфиса Петровна подписала необходимые документы, — объяснила она. — В твоём возрасте работать можно лишь в будни неполный день. Здорово, что ты здесь. В детский отдел нужны юные промоутеры.
«Про… что?», — чуть не ляпнула Мика.
— Возьми, — бабушка вложила в ладонь девочки листок с надписью «100 рублей» и нарисованным домом с колоннами. — Купишь йогурт, если проголодаешься. Не вздумай брать шоколадки или пирожные!
А дальше… дальше началось шутовское представление. Стоило прятаться от контролёра? Говорят же, от судьбы не убежишь.
Не успела Мика опомниться, как её окружили девушки в одинаковых желтых блузках. Они нарядили девочку в нелепое платье в сиренево-оранжевую клетку с коротким пышным подолом. Волосы собрали в два хвостика, на голову напялили синий колпак с серебряными звездочками, на ноги натянули красные сапоги. Ещё и лицо раскрасили: подрисовали веснушки и румянец. Вылитый шут!
В завершении к Мике подошла полная дама с густыми чёрными кудрями.
— Меня зовут Тамара Ильинична. Отчитываться будешь передо мной. Твоя задача — ходить по коридорам и раздавать покупателям буклеты с акциями детского отдела. Смотри, чтобы их не бросали на пол. Поняла?
— П-п-поняла, — пролепетала Мика, хотя плохо представляла обязанности. Опять звучали незнакомые слова: «буклеты», «отдел», «акции».
Но всё оказалось просто. Хотя совсем-совсем не весело. Требовалось подавать прохожим цветные листы с нарисованными игрушками. И всё бы ничего, если б не реакция окружающим. Дети показывали на Мику пальцами из-за глупого наряда, ровесники хихикали. Маленький мальчик у мамы на руках больно дёрнул за волосы.
Мрачная, как грозовая туча, Мика ходила туда-сюда по коридору, с тоской поглядывая на большие часы над главным входом. Стрелки ползли еле-еле, нарочно замедляли бег. Ох, а она считала занятия с магистром Томом скучными и невыносимо длинными. По сравнению с сегодняшним заданием, уроки — развлечение!
Через два часа работы Тамара Ильинична отправила новую сотрудницу на перерыв. Пришлось пятнадцать минут сидеть в душной комнатке за отделом игрушек, пить невкусный чай и слушать, как две девушки шепчутся о парнях. Одна вечером собиралась на свидание, вторая давала ей советы. Мика краснела, как варёный рак. Дома она не общалась с мальчиками. Поездки в гости к бабушкиным друзьями не в счет. С ровесниками мужского пола наедине девочку не оставляли. Они сидели вместе за столом в присутствии взрослых. В «Жемчужной короне» мальчишки жили — дети слуг, которые не приближались к юной госпоже.
Наконец, Мика вернулась на рабочее место, где поджидала главная неприятность дня.
— Эй, кукла!
Мика обернулась и попятилась. Перед ней стояла компания из трёх мальчишек и девочки с русыми волосами по пояс. Дружелюбными они не выглядели.
— Это не кукла, а клоун, — усмехнулся самый высокий мальчик с черными вихрами.
Мика растерялась, не зная, что ответить. Незнакомцы дружно захохотали. Вперед вышла девочка в юбке из такой же ткани, как и джинсы Виктории. Только светлее.
— Я знаю эту ряженную, — проговорила она презрительно. — Дочь психа, который у бывшей математички живёт.
— Это тот, что у школы тусуется и о русалках треплется? — спросил мальчик, очень похожий на блондинку. Не близнец, но точно брат.
— Он самый, — кивнула девочка и больно толкнула Мику в плечо. — Посмотрите на неё. Такая же придурочная, как папаша.
— Света, ты поаккуратней, — шепнул третий мальчик — темноволосый, с круглыми очками на носу. — Тут камеры везде.
— Подумаешь, — отчеканил брат блондинки. — Сёмыч, ты паникёром заделался?
Мальчишка ухмыльнулся и ударил Мику по рукам. Буклеты посыпались на пол. Девочка сделала ещё шаг назад. Страх накрыл с головой. Её окружили, а никто не обращает внимания. Покупатели проходят мимо, продавцы занимаются своими делами. А она стоит беспомощная. Без магии Мика не могла ответить неприятелям. По-другому она защищаться не умела. В замке к ней все обращались почтительно. Кроме бабушки, леди Малены и дворецкого Клауса — любимчика леди Деметры.
— Уходите! — потребовала Мика, но голос задрожал.
— Она сейчас заплачет, — издевательски процедила блондинка Света и толкнула девочку со всей силы.
Мика почти устояла, но подвели красные сапоги со скользкими подошвами. Она взмахнула руками и шлёпнулась на пол. Неприятели захохотали, радуясь чужому позору, но мигом примолкли.
— Охранник, — шепнул долговязый брюнет и первым кинулся к выходу.
Остальные припустились следом.
У Мики закончились душевные силы. Она заплакала, громко всхлипывая, хотя дома не делала этого ни при каких обстоятельствах.
— Ты в порядке? Не ушиблась? — спросил подбежавший седой мужчина в чёрной одежде. — Ну-ну, не плачь. Ух, доберусь я до мелких вредителей! Пусть попробуют снова сунуться!
Но Мика не успокаивалась. Слёзы текли, словно в глазах скопилось целое море соленой воды. Вспомнились все обиды разом. Леди Деметра, безропотно отпускающая внучку в замок короля Эдуарда Четвёртого. Мать — леди Доминика, никогда не интересовавшаяся судьбой дочери. Сестра Виктория, родившаяся без способностей мастера фантазий.
К охраннику присоединились продавцы из отдела игрушек и бабушкина знакомая Полина.
— Не переживай, Вика, — шепнула она ласково. — Я найду управу на негодников. Знаю, кто они. Света и Слава Сидоровы, Семён Павлов и Юра Никольский. Все с нашей Цветочной улицы. Сходи умойся. Туалет на втором этаже. По лестнице и направо до конца коридора.
Мика вытерла щёки клетчатым рукавом. Полина говорила дело. Нужно успокоиться и спрятаться от всех. Побыть одной. Увы, расстроенная Мика перепутала лестницы. Побежала по той, ступеньки которой ехали не вверх, а вниз. Кто-то засмеялся. Со стороны девочка в шутовской одежде на неправильной лестнице выглядела комично, но глаза защипало от новой порции слёз. Мика припустилась быстрее, стараясь опередить вредные ступеньки.
У неё получилось. Почти. Добежав до второго этажа, потерявшая способности колдунья поскользнулась и упала, больно ударив колени. Кто-то ахнул, запричитал, но Мика не обернулась. Побежала дальше…
* * *
С неприятного происшествия миновало с полчаса, но девочка оставалась в туалете. Сначала заперлась в кабинке и наплакалась вволю. Теперь стояла перед зеркалом, приводя в порядок лицо. Но умывание холодной водой помогало мало. Кожа — красная, глаза — опухшие.