Теперь же, обхватывая мисс Мейси за талию, он прокручивал в голове, как бы ее задеть. Пока ничего путного не выходило, поэтому Алрой лишь крепче прижимал щуплое тельце партнерши. То и дело он ловил себя на том, что выискивает среди танцующих пар Энтони с Мари.
«Не хватало еще, чтобы Джортан сбежал, оставив меня с носом. Надо было дать распоряжение прислуге запереть двери на случай опрометчивых побегов», — крутилось в голове.
— Сэр Алрой, — задыхаясь то ли от восторга, то ли от быстроты танца, произнесла Алисия. — Не могли бы вы ослабить объятия?
— Зачем? — продолжая размышлять о своем, ответил он.
— Боюсь, если вы прижмете меня еще сильнее, по Лондону поползут слухи…
Алрой хмыкнул.
— Как пожелаете, но, думаю, рано или поздно сплетни все равно наводнят столицу.
— Отчего же? — наиграно хлопая ресницами, спросила Алисия. Видимо, кроме попытки изобразить наивность глазами, она еще пыталась и покраснеть, но ничего не вышло.
— Рано или поздно я не сдержусь, мисс Мейси. Ведь при виде вас меня охватывает чудовищно низменное желание…
Алрой вперился взглядом в ее серо-зеленые глаза. Тут уже краска залила щеки великовозрастной невесты. Похоже, Алисия клюнула на крючок, совершенно не подозревая, что выйдет дальше.
«Старая курица, — весело подумал Алрой. — Ее не смущает, что мужчина моложе на добрый десяток лет, да и она сама уже подзатасканный фрукт. Насколько знаю — не раз надкусанный не только ровней, но и одним юным трубочистом. И тем не менее, она всерьез принимает, что я увлечен ею! Насколько глупы бывают люди, особенно женщины. Что ж, дорогуша, сейчас я задам тебе перцу, если ты, конечно, рискнешь продолжить беседу. Посмотрим, хватит ли тебе стыда и гордости…»
Наконец, после минутного молчания, Алисия подняла глаза и впилась развратным взглядом в его лицо.
— Думаю, нет ничего страшного в том, что женщина безумно привлекательна, — томно прошептала она, склоняясь ближе к Алрою.
Он едва сдерживал смех. Неужели, мисс Мейси и впрямь не видит его неприязни к ней?
— Боюсь, мы говорим о разных вещах, — сдерживая хохот, произнес Алрой. — Я имел в виду, что мне хочется пнуть вас под зад, и спустить со ступеней моей квартиры. Но тогда, боюсь, слухи наводнят Лондон настолько, что мне придется устраивать вашу судьбу. Думаю, больше никто не решится встать к вам в пару даже в пабе. Учтите — я не смогу предложить вам кого-то выше по должности, чем кучер…
Пока он говорил, Алисия слушала молча, но улыбка тут же слезла с ее лица, а губы сжались в куриную гузку.
— Ваше хамство не знает границ! — выпалила она, наконец. Но звуки скрипки и труб заглушили возглас, оставив равнодушными к ссоре всех присутствующих.
— Возможно. Но я готов поспорить на сотню фунтов стерлингов, что если бы я сказал, что вы мне нравитесь, и предложил уединиться — вы тут же выскочили бы из платья! — Алрой рассмеялся, ослабляя хватку. — Если хотите, мы можем прекратить танец прямо сейчас…
— Нет, — презрительно бросила мисс Мейси. — Тогда у меня точно не получится избежать позора. Оказывается, вы еще больший нахал, чем писал мой племянник!
— Да. Вот только уточните, это он писал в тех самых письмах, что вы брались доставить адресату? Так где они? Мне тоже было бы интересно увидеть хотя бы строчку.
Алисия вспыхнула. Похоже, письма и впрямь хранились у нее, возможно, она даже вычитала там что-то полезное для себя.
— Вы не понимаете, с кем связались, — прошипела мисс Мейси, впиваясь ногтями в его ладонь сквозь атласные перчатки. — Я слишком много знаю про вас, чтобы так швыряться в меня оскорблениями!
— Не сомневаюсь — бедняга Тони, наверняка, выдал все наши маленькие шалости, — попытка огрызаться вывела Алроя из себя. Как смеет эта старлетка показывать ему кукиш?! — Но, насколько я знаю, сегодня утром он вступил в право наследования. Так что ваши молочные реки иссякли, Тони отныне имеет все права самостоятельно доразорить наследство.
Похоже, новость огорошила Алисию. Несколько минут она, красная как помидор, по инерции улыбалась, а потом замедлила движения. Видимо, боролась с собой, чтобы окончательно не сбежать от навязчивого кавалера.
— Вас это не касается, — растягивая слова, ответила она.
На ее счастье, музыка закончилась. Мисс Мейси фыркнула, как разъяренная кошка, отпрянула от Алроя и рванула к столу с бокалами.
— Хотите совет? — придержав ее за локоть, прошептал он. — Охмурите старичка Пинчера — он уже пятый год вдов, ваши прелести, наверняка, не оставят его равнодушным…
Договорить Алрой не успел, Алисия резко рванула руку и чуть ли не бегом поспешила прочь.
Глава 13
Энтони чувствовал себя неловко, словно влез в сорочку на пару размеров меньше. Восковые улыбки с холодными глазами знакомых и увиденных первый раз в жизни людей, душный воздух, пропитанный потом и смешавшимися в единый клубок ароматами духов. Обстановка больше походила на спектакль с плохими актерами, не старавшимися даже прикрыть фальшивые выражения на лицах. Они пили, ели, танцевали, говорили, шутили — но ни одной истинной эмоции не проскальзывало ни в словах, ни в жестах, ни во взглядах.
И, похоже, только один человек во всем этом фарсе наслаждался происходящим — Алрой. Он обходил гостей, которые при его появлении каменели или начинали нервно смеяться, отсыпал остроты, делал недвусмысленные комплименты или попросту смотрел на них так, что необходимость в чем-то еще отпадала сама собой. Энтони начал подозревать, что друг пригласил всех присутствующих только для того, чтобы развлечься самому. Исключение — девушки, приглашаемые на танец. Они единственные радовались его компании и сияли, как майские звезды, когда он кружил их по залу. Вот только не покидало ощущение, что напрасно девицы на выданье хохочут и смущаются — сердце друга свободно. Алрой смотрел на партнерш скупо, холодно, будто не обнимал девушек, а покупал форель в бакалейной лавке. Иногда в его взгляде проскальзывала и брезгливость, смешанная с издевкой. Подобное Энтони заметил, когда друг встал в пару с тетушкой Алисией.
Само присутствие мисс Мейси удивило и обескуражило. Выходит, Алрой нарочно пригласил ее на бал, хотя и знал, что Энтони непременно придет, да еще и с Мари. Вывод напрашивался сам собой — для сэра Шелди-Стоуна друг юности не значил ровным счетом ничего. Эта мысль пульсировала в мозгу, сея в груди тревогу и леденящее чувство опасности.
— Тони, — настойчивый голос с надменным оттенком вырвал его из воспоминаний.
Рядом, как нечисть из табакерки, возникла мисс Мейси с красными щеками и стиснутыми губами. Похоже, тетушка была не на шутку рассержена. Не хватало еще попасть в центр скандала, после которого имя Джортанов будут полоскать в Темзе вместе с грязным бельем. Вот только и забывать про махинации с наследством он не собирался.
— Да, мисс Мейси, — приподнимая одну бровь, ответил Энтони, за локоть притягивая к себе Мари. — Что вам угодно?
Жест не остался незамеченным — двоюродная тетка презрительно скривила губы.
— Мне нужно поговорить с тобой. Наедине.
— А мне кажется, что нам не о чем разговаривать. Особенно здесь и сейчас.
— Тони, — Алисия перешла на нравоучительный тон. — Ты должен уважать родных и близких людей. Или тебе приятнее вращаться в нищете?
Энтони не выдержал. Подобные заявления, да еще и намеки на разорение казались кощунственными. Особенно в свете того, что эта женщина сделала немало, чтобы опустить его на дно.
— Вашими стараниями, это вполне может случиться. Впрочем, мне и сейчас компания дворецкого Шелди-Стоунов милее, чем ваша, — сквозь зубы выпалил он, понимая, что получилось чересчур резко.
— Ах вот как! — багровея, процедила Алисия. — Ты ничуть не лучше своего дружка! Не удивлюсь, если он тоже подберет с улицы шлюшку и будет выдавать ее за что-то большее!
Энтони задохнулся от гнева. Эта женщина перешла последнюю черту, за которой он еще мог простить и вернуться к любезному тону. Она могла обкрадывать его, вытирать ноги о репутацию, но пятнать Мари — никогда! Раздавший даром свои сокровища, не имел никакого права попирать того, кто сберег их даже в неволе. Из живота к горлу подкатила обжигающая волна ненависти. Подобно вулкану, Энтони был готов разразиться оскорблениями, но едва он открыл рот, как его перебили. В их разговор бесцеремонно встрял Алрой.
— Я вижу, мисс Мейси никак не может прийти в себя от нашего танца, — сказал он. Энтони отвернулся от искаженного судорогой злобы лица тетки и с благодарностью посмотрел на него. — Ничего страшного, так бывает, когда девушка слишком сильно стянута корсетом. В вашем возрасте стоит поберечь здоровье, мисс Мейси. Я бы посоветовал…
Слушать дальше Алисия не стала. Скрипнув зубами, она смерила их обоих презрительным взглядом и ретировалась.
— Ну вот, — иронично заметил Алрой. — Так и не дослушала. А ведь ей и впрямь пригодились бы расслабляющие капли и очищающая клизма.
Энтони невольно улыбнулся. Нет, пожалуй, Алрой остался все тем же мальчишкой, могущим даже дога миссис Шульц довести до пены у рта. От былого гнева не осталось и следа. Мари тоже повеселела, хоть и не позволила себе улыбнуться. Ее взгляд ожил, щеки порозовели, а брови приподнялись. Она смотрела на Шелди-Стоуна насторожено и в то же время с интересом.
— Спасибо, — Энтони хлопнул друга по плечу, борясь с новым приступом ревности. Может, все-таки не так страшно пойти на сделку с Алроем? Не дьявол же он, на самом деле!
— О! Знал бы, как давно я хотел подпалить подол этой драной кошке! — со смаком произнес Шелди-Стоун. — Кстати, Тони, твоя Мари не могла бы спеть для нас? — заметив замешательство на лице Энтони, он добавил. — Насколько я понимаю, другого подарка ты не прихватил. Так ведь?
Энтони открыл рот, но слов не нашел. Он и впрямь совершенно не подумал, что едет не просто на прием, а на именины. Но даже если бы память не подвела — на более-менее приличную вещь не хватило бы средств. Эта поездка в Лондон вытряхивала из карманов остатки и, отправляясь в путь, Энтони совершенно не рассуждал, как он будет добираться в Джортанвилл, если с займом постигнет неудача.
— Не знаю, возможно ли, — слегка нахмурившись, ответил он наконец. — Не думаю, что это будет тем подарком, который тебе бы хотелось…
— Не надо лишних слов, — поморщившись, оборвал Алрой. — Если не можешь решиться сам, давай спросим у Мари. Она ведь не вещь, чтобы вот так стоя рядом решать за нее. — Не дождавшись ответа, он обратился к Мари, которая прижала руки к груди и закусила губу, как только речь зашла о ней. — Ты не могла бы подарить мне песню? Только не надо смущаться или бояться — я такого не позволю, да и радости никакой не получу.
Мари вопросительно посмотрела на Энтони. Что бы там не говорил Шелди-Стоун, она оставалась выкупной и хорошо помнила, что своего слова или воли не имеет по закону. Тони не стал упорствовать, хоть и ощутил раздражение. Все это время не покидало чувство, что Алрой играет с ним.
— Если ты хочешь, — нехотя произнес Энтони, обращаясь к ней.
— Я не знаю, что вас порадует, — Мари не стала жеманничать или стесняться, просто уточняла. Видимо, она уже решила для себя больше, чем Энтони мог предположить.
— А можешь меня удивить? — Алрой прищурился, бродя взглядом по ее лицу.
Энтони видел, как Мари задумчиво провела ладонью по лбу. Похоже, Шелди-Стоун поставил ее в тупик. Но почему она не отказалась? Неужели боится подвести хозяина? Но Энтони не хотел от нее никаких жертв, достаточно того, что он собирался сделать с нею. Одно это приносило мучения, и заставлять Мари стоять под пристальными взглядами собравшихся ханжей было бы совсем дурно. Он уже собрался запретить ей и вежливо откланяться, но не успел.
— Я попробую, — тряхнув головой, произнесла она. — Куда надо идти?
На лице Алроя расползлась довольная ухмылка. Именно ухмылка — помесь ехидства и радости. Без церемоний взяв Мари под руку, но повел ее к внутреннему балкону. Энтони опешил — похоже, его никто никуда приглашать не собирался. С трудом сдержав новую волну гнева, он поспешил за Шелди-Стоуном.
Глава 14
Алрой ждал, что тонкое запястье Мари будет дрожать в его ладони, а от стыда и смущения девушка не сможет выговорить ни слова, но вышло иначе. Она, казалось, совершенно перестала замечать надменные и презрительные взгляды, сыпавшиеся со всех сторон. Да и прикосновение постороннего мужчины, похоже, ничуть ее не взволновало. На миг Алрою показалось, что Мари вырвалась в иное измерение, где не было ничего, кроме нее самой. Прямая спина, слегка склоненная голова с косым пробором и строгим пучком на макушке, завитки волос на шее. Алрой ловил себя на том, что взгляд невольно ласкает ее, а в животе просыпается желание увидеть кожу ниже выреза платья.
В следующую секунду он понял — почему: она вся словно пропиталась добродетелью. Тем самым, что Алрой так рьяно старался попирать уже который год, что раздражало и восхищало одновременно. Вот только еще ни разу восторг не продлился долго — бастионы покорялись и расставались с честью, лишний раз убеждая, что женщины самые слабые и жалкие существа. Они — всего лишь насмешка Бога или природы — не важно, но если бы мужчины размножались, к примеру, почкованием, мир процветал бы в спокойствии и благоденствии.
От Алроя не скрылось, с какой недовольной миной плелся следом за ними Энтони. Что ж — для него это лишь начало, пусть привыкает быть тенью. Голова наполнилась образами, Алрой буквально видел, как поправивший дела Джортан держит осаду у парадного входа квартиры, пытаясь договориться о выкупе Мари. И чем дальше заходили эти мечты, тем сильнее понимал, что повторной сделки может и не случиться.
«Нет, эта девчонка ничуть не лучше бывших у меня прежде, но в ней определенно есть стержень, искра, — мелькнуло в голове. — И пока я не разгадаю эту загадку, она будет моей».
— Пришли, — коротко сказал он, кивая на угол, отгороженный ширмами китайского шелка с черным рисунком.
Там, спрятанное от глаз присутствующих, стояло черное фортепиано. Оно досталось Шелди-Стоуну-старшему вместе с золотыми приисками Дорети Браун — в молодости мать неплохо умела управляться с трехногим музыкальным инструментом. Видимо, дед посчитал, что она сможет поразить и очаровать новоиспеченного супруга игрой на черно-белых клавишах. Вот только оказавшись в стенах квартиры, Дорети ни разу не прикоснулась к фортепиано. Так оно и стояло в зале, покрываясь слоями пыли, наблюдая за ремонтами и перестановками, пока Алрой не вступил в права хозяина и не приказал отгородить его. Можно было отправить инструмент в поместье недалеко от Уэльса, но мать нет-нет, да и останавливалась около лакированного деревянного исполина, задумчиво проводила рукой по закрытой крышке. В этот миг ее глаза подергивала пелена с влажным отблеском, а губы складывались в улыбку с примесью горечи. И хоть миссис Шелди-Стоун ничего не говорила по поводу фортепиано, Алрой не решался спровадить его со двора. Казалось, уберешь трехногого — и мать совершенно утратит реальность, с головой окунаясь в приторную чопорность эпохи.
Алрой подозвал Дрю и с его помощью сам раздвинул ширмы так, чтобы все гости могли видеть происходящее за ней. Потом жестами приказал оркестру смолкнуть. От взгляда не скрылось, как настороженно зашептались приглашенные — наверняка, принялись гадать, что в очередной раз выкинет своевольный хозяин.
— Леди и джентльмены, — произнес, рассеивая их неосведомленность. — Мой старый добрый друг мистер Энтони Джортан решил сделать подарок — для нас споет его Мари.
Он нарочно сказал именно так, как представил ее Тони — без уточнения про статус выкупной. И не просчитался — все вместе и каждый по отдельности, доблестные аристократы загудели, как пчелиный рой. Они переводили взгляды с фортепиано, у которого, сложив руки на животе и опустив голову, стояла Мари, на Энтони, замершего неподалеку. Алрой отметил, что Джортан стиснул кулаки, его скулы побелели и ходили ходуном. Не иначе — старый друг на грани истерики. Ничего, пора сбрасывать младенческую кожу и привыкать к реальности. А она такова, что никто из высшего света не станет терпеть девку подле себе подобного. Это в стенах домов и усадеб можно творить бесчинства и развлекаться с прислугой. Выносить же на публику пристрастие к женским прелестям, даже если это всего лишь платоническое чувство, нельзя ни в коем случае.