Кристина отвернулась, желая провалиться сквозь землю. Удивительно, она любит и любима, а ей все равно больно. Может, это старая затаившаяся боль из прошлого? Да уж, кукольник и тут поизощрялся и приподнёс урок на тему: осторожнее влюбляйтесь.
Людка стукнула телефоном по столу.
- Не знаю, что ты с ним делала, но если до этого у него не стояло, то теперь только давай.
- Может, обойдёмся без подробностей? - еле выговорила Кристина, получившая ещё один удар под дых. Как тяжело слышать, что у них всё хорошо в постели. Наверно, это из-за чувства собственности, присущей каждой женщине: всегда неприятно слышать, что они кого-то трахают после нас. Особенно жену. То есть она, Кристина, в этом случае выступила как скрепивший их отношения цемент. Ей даже показалось, что ребёнок в животе заворочался от напряжения, которое она испытывала. Хотя, что там может ворочаться в шесть недель? Может, он хотел её поддержать? Ей стало легче. Действительно, и что это она тут разнюнилась? Ей-то какое дело до этих неудачников? Радоваться надо, что свадьба не повязала её с Витькой? Да и Алёнку пусть воспитывают другие.
- Завидуешь? - ухмыльнулась Людка. - Витя хороший мужик, только слабак.
- А знаешь, я не люблю слабаков, - отрезала Кристина. - Мужик должен держать бабу в кулаке. - Ну, или лучше в тёплых ручках, - подумала Кристина про Александра. - Ладно, мне пора. Получите деньги после того, как заберете заяву и напишете отказ от родительских прав.
Ответить Людка не успела, у Кристины снова зазвонил телефон.
- Как ты, солнышко? - голос у Александра был ласковым.
- Мы уже заканчиваем, и я еду домой. На электричке, - Кристина подумала, что ужин не успеет приготовить.
- Как ты смотришь, если мы поужинаем в нашем ресторанчике?
- Отличная идея, - обрадовалась Кристина. - Позвоню, как освобожусь.
- Ты бросила моего муженька потому, что завела другого? - сузила глаза Люда. - И он, конечно, хорошо зарабатывает в отличие от моего дурака?
В её глазах уже полыхала зависть, и Кристина подумала, что Витька, наверно, ей о чем-то проболтался. Кристина встала, посмотрела на Людку и молча вышла. На противоположной стороне улицы стоял, сканируя выход, Витька. Их взгляды встретились, и он… отвернулся. Кристина быстро, насколько позволяли высокие каблуки, зашагала в сторону метро. Ей было настолько неприятно, словно её вывалили в грязи, несмотря на то, что она, можно сказать, выиграла первый раунд. Хотя внутреннее чувство подсказывало, что с Людкиными перепадами настроения, можно всего ожидать. Например, повышения цены объекта, как это наблюдается у жадных клиентов в день сделки.
Кристина нырнула в метро и только в вагоне поезда почувствовала, что всё закончилось. Опустилась на сидение и закрыла глаза. Не хотелось видеть людей: она в очередной раз была в них разочарована. Прокручивая варианты встречи, она предполагала слёзы, истерики, обвинения в свой адрес, всё, что угодно, но не холодную продажу ребенка за миллион рублей.
Кристина вышла на Комсомольской, которая, как она читала, была построена с целью напоминать о величии русского народа. Какое там величие? Ей хотелось кричать: люди, что вы делаете? Дожили до того, что собственных детей продаёте?
Внутренний голос в голове громко сказал: но ведь это тебе в голову пришла такая идея?
Охватило отвращение к себе. Тошнота усиливалась. Кристина вышла на улицу и жадно вдохнула городской влажный воздух. На перроне вспомнила, что забыла позвонить Александру. Какой там ужин, после Людкиного поедания пирожков?
Она достала телефон, набрала номер, понимая, что своими грязными руками, Людке удалось испачкать радость от предстоящей встречи.
Александр понял её состояние сразу.
- Что-то случилось?
- Да, то есть, нет. Я не хочу ужинать. Меня тошнит.
- Ты где? Я приеду за тобой.
- Не надо. Я сяду в электричку, - Кристина подумала, что если она приедет домой, то по дороге увидит Витькину дачу: нахлынут воспоминания о том, как она его любила и как не достойна этого жалкого человечка, который сбежал от переговоров, который сейчас, как собачонка пойдёт за своей женой…
- Алло, Кристина…
- Давай поедем к тебе и погуляем в лесу.
- Конечно.
Кристина нашла место в заполненном вагоне. Села, отвернулась к окну. Мысли бегали по кругу. Надо позвонить Валентине, но не было сил. Встреча съела всю её энергию. Она не заметила, как подъехали к Выхино, в вагон протиснулись новые пассажиры. Она увидела Александра. Он остановился рядом с ней и взял её холодную руку. Она посмотрела на него снизу вверх:
- Как ты здесь оказался?
- Ты забыла, я работаю в этом районе.
- Но ты сел в тот же самый поезд, в тот же самый вагон…
- Я чувствовал, что тебе плохо и должен быть рядом.
- Я продала её за миллион. Представляешь, Алёнка стоит миллион рублей?! Даже квартира в Москве стоит четыре минимум. - Кристину затрясло от рыданий.
Александр сильнее сжал её руку и наклонился:
- Тихо, милая. Ты правильно всё сделала.
- Как люди могут быть такими низкими?
- Не все, солнышко. Мир полон хороших людей. Ты не должна терять веру.
Молодой человек рядом с ней, встал, и Александр сев на его место, обнял Кристину за плечи. Она уткнулась в его плечо, продолжая смотреть в окно на проплывающие мимо жёлтые деревья. Александр поглаживал её волосы, и это было так успокаивающе, как в детстве. Она зевнула. Сон подхватил измученную душу и увёл в свой мир.
- Нам выходить, солнышко.
Его рука сжала плечо.
- Я так хорошо спала, - Кристина, крепко держась за руку Александра, шла по проходу вагона. На площадке она прислонилась к нему, дожидаясь остановки поезда, а он обнял её обеими руками.
Они вышли из подземного перехода станции Ильинская к церкви из красного кирпича. Возле входа бормотала старушка с пластиковым стаканчиком: «Подайте Христа ради…» Александр бросил мелочь, старушка начала молиться вслух. Отпустив руку Кристины, Александр перекрестился.
- Я не могу верить. Не могу, - покачала головой Кристина. - Когда вокруг такое творится.
- Твоё время еще не пришло. Верить необязательно, если делаешь добрые дела. А ты делаешь.
Они проигнорировали автобус и пешком пошли по дороге, вдыхая осенний мокрый воздух и шурша листьями. Пошёл дождь, и Александр открыл зонт. Они никогда не ходили вместе под зонтом, и некоторое время приноравливались к шагам. Конечно, пришло воспоминание, как удобно было ходить с Витькой. Кристина отогнала его, глядя на суровый профиль мужчины, уверенно шагающего вперёд и ведущего её за собой. Да разве можно их сравнить? Мужчина и мальчишка… Нет, даже не мальчишка, ребёнок младше Алёнки. Она любила его. Ну и что ж? Это была разминка перед настоящей любовью. Она тихонько засмеялась.
- Тебе лучше?
- Да, - она прижалась к его руке, почти повисла на ней, уверенная, что он это выдержит, потому что намного сильнее её.
Они подошли к дому, замёрзшие и промокшие. Александр включил свет в гостиной, заглянул в холодильник. Вздохнул и закрыл его.
- Есть только яйца и вареники. Ещё не поздно поехать в ресторан.
- Нет, - Кристина обняла его сзади, прижавшись к спине. - Я не хочу видеть людей. Я в них разочарована. Только тебя.
- Хорошо. Могу съездить в магазин и купить еды.
- Не оставляй меня. Мне так холодно.
Он подвел её к креслу у камина, принёс шерстяной плед, в который она закуталась.
- Я разожгу камин и приготовлю яичницу.
Кристина смотрела пожиравшие поленья языки пламени и думала, что так же, как огонь, жизнь съедает нас, оставляя тлеющие головешки, которые превращаются в пепел. Одни дрова сгорают быстрее, другие дымят и сопротивляются дольше, постепенно сдаваясь. Она сказала об этом Александру.
- Когда я был в Чехии, то был в Костнице. Католический храм, интерьер которого выполнен из человеческих костей. Там есть кости бедных и богатых, знаменитых и неизвестных. Получается, что все мы превращаемся в груду костей или пепла, как ты сказала сейчас. Но зачем мы тогда живём? - его внимательные глаза остановились на лице Кристины.
- Ты скажи, я уже запуталась.
- Ради памяти, которая останется от наших добрых дел. Нас будут вспоминать, если мы оставим что-то после себя, кроме костей. И это не деньги и не дома. Это, может быть, книга, которую ты напишешь. Книга, прочтя которую у человека появятся силы бороться с судьбой.
- О, я бы хотела.
Александр забрал пустые тарелки и куда-то ушёл. В гостиной запахло гвоздикой и еще какими-то специями. Появился дразнящий запах. Кристина принюхалась. Глинтвейн? Александр вернулся с двумя бокалами на серебряном круглом подносе.
Кристина захлопала в ладоши:
- А мне можно?
- Один бокал, к тому же разбавленный, не повредит крепкому мальчишке.
- Ты меня имеешь в виду?
- Нет, того, кто у тебя внутри. Хотя когда ты водишь машину, я сомневаюсь, что ты девочка.
- Ты не видел меня на мотоцикле. А ещё я прыгала со скалы, с которой некоторые разбились.
- Поросёнок. Ты уже была беременна.
- Совсем чуть-чуть. И я не знала об этом.
- Теперь ты знаешь и должна беречь себя, а не расстраиваться из-за того, что кто-то не соответствует твоим стандартам. Или ты ещё любишь его? – Александр сурово сдвинул брови.
- Кого, ревнивец?
- Витьку или Никиту? – его голубые глаза смеялись. – Никиту или Витьку? Или обоих? - Отблески пламени играли в бокалах, делая их пунцовыми.
- А ты любишь Надежду?
- Запрещённый прием, но я сам виноват. Вопросы сняты, обвинения забыты.
- Я люблю только тебя, - сказала Кристина и, отбросив плед, перебралась к нему на колени. – Он поцеловал её в губы, подал бокал.
- За любовь!
- За любовь!
Раздался хрустальный звон. Кристина сделала глоток и зажмурилась.
- Никогда не пила такого вкусного глинтвейна.
- Вообще-то сегодня я собирался пить шампанское. И планировал устроить праздник, который придётся отложить.
- Отложить праздник? А что сегодня такое?
- Ладно, забудь. Праздник будет завтра, когда ты проснёшься в хорошем настроении.
Кристину обуяло женское любопытство, она села ровнее, как ребёнок, выпрашивающий игрушку.
- Но у меня уже хорошее настроение, и я хочу праздник, - сказала она капризным тоном.
- Не подлизывайся! Это надо сделать красиво.
- Уже красиво. - Кристина подняла бокал к огню. – Смотри: светится как фонарик.
- Подожди, не пей! Я больше не налью.
- Ладно, - Кристина послушно поставила бокал на стол. Они сидели молча, он гладил её волосы. Её терпение было готово лопнуть. Неожиданно Александр встал и, взяв Кристину на руки, пересадил в другое кресло и пробормотал: решил сделать сегодня, надо делать.
Кристина почувствовала, что согрелась. Скинула плед, осталась лишь в легкой рубашке и свободных брюках. Сидеть не могла: встала, потянулась. Взгляд упал на большие меховые тапочки, которые ей дали. Улыбнулась, как смешно выглядела. Увидев Александра, замерла на месте. Он подошёл к ней. Они долго смотрели друг другу в глаза. Руки он спрятал за спину.
- Ты знаешь, что я сейчас сделаю? – несмотря на шутливый тон, Александр волновался. – У Кристины перехватило дыхание, она не могла говорить. – Я думал, что уже никогда не решусь. – Он протянул ей малиновую, под цвет глинтвейна, коробочку.
У Кристины дрожали руки. Он взял коробочку снова и достал оттуда колечко. В центре перекрещенных колец сиял брильянт, казавшийся розовым. Кристина держала его в руках, заворожённая его блеском.
- Что там, в середине? – строго спросил Александр.
- Брильянт?
- Какой знак изображает кольцо?
- Бесконечность.
- Умница. И у меня к тебе серьёзное предложение. Ты ещё можешь отказаться.
- Вот уж нет, - Кристина спрятала кольцо за спину. – У меня никогда не было брильянтов.
Александр улыбнулся, сдерживаясь, чтобы не прижать её к себе, такой милой она выглядела.
- Я исправлю это недоразумение. Ты в любом случае можешь оставить себе кольцо. В знак моей бесконечной любви к твоей душе.
- И что за предложение?
- Мне не нужна любовь на год или на десять лет. Мне даже мало остатка этой жизни. Я хочу, чтобы ты принадлежала мне вечно. Хочу обнимать твою душу всегда и везде и никогда не разлучаться.
- Я…согласна. Надень мне кольцо, - она разжала пальцы. Камень торжественно сверкнул красными краями. Прежде чем, надеть, Александр поцеловал её ладонь.
Кольцо удивительно подошло на безымянный пальчик.
- Как ты угадал размер?! – Кристина бросилась к нему на шею. Они долго целовались, пока Александр не усадил её в кресло и не подал бокал.
- Так давай же выпьем за вечность вдвоём!
- За вечность вдвоём, - тихо отозвалась Кристина. Потом озорно посмотрела на него: за вечность, которую мы переделаем под себя! За лучший мир, который мы построим!
Глава 13
Кристина проснулась первой и боялась пошевелиться, чтобы не спугнуть мгновение счастья. Она сладко проспала в объятиях Александра всю ночь. На пальце сверкало кольцо. Никто раньше не делал ей предложений, никто не хотел от неё детей. А теперь скоро она станет женой самого замечательного мужчины на свете. А ведь так думает каждая из невест. Кристина улыбнулась и почувствовала его губы у себя на шее. Повернулась к Александру. Уткнулась носом, прошептала на ухо:
- Я так тебя люблю! И я так счастлива.
- Правда? И я тебя … бесконечно люблю и буду любить всегда.
Пронзительный звонок телефона вырвал их из объятий любви в проснувшуюся жизнь.
- Ой, я забыла выключить телефон.
- Подойди, - на лице Александра не было никакого раздражения.
На определителе отобразился незнакомый городской номер.
- Слушай, я тут подумала, - этот наглый голос без приветственного обращения, мог принадлежать только Людке, и Кристина поморщилась. - Алёнка ведь уже взрослая. Восемь лет воспитывали. Обували, одевали. - Кристина всё еще смотрела на Александра. Тот мир, где они были вдвоем, был чище и лучше, чем тот, в который её так грубо возвратили. Самое лучшее с утра – услышать звонок от жены бывшего любовника. Нетрудно догадаться, что она хочет: ситуация аналогична той, что случалась с квартирами. Всю ночь собственника душила жаба, и он перезванивал с просьбой поднять цену. Ведь его квартира самая лучшая. Родители те же собственники. У них есть право владения ребенком. – Ты слышишь меня?
- Продолжай, - ледяным голосом сказала Кристина.
- Я думаю, миллион за то, чтобы забрать заявление из суда это нормально. А если они хотят, чтобы мы отказались от родительских прав…
- Вчера мы договорились на миллион за всё. И это очень большая сумма для них.
- Но у них есть квартира на Сивцевом Вражке, - Кристина отошла к окну, чтобы Александр не видел её лица. Витька сучок проболтался! Взгляд упал на кольцо. Какое ей теперь дело до прошлого? – Они могут продать своё гнёздышко в центре и поделиться, если уж им так нужен наш ребенок, которого мы обували и одевали. – Кристина почувствовала, что её тошнит. Нужен лимон. Зажав телефон ухом, она босиком стала спускаться вниз. – Алё? Ты слышишь меня?
- Слышу.
- Я… то есть мы… готовы подписать отказную за семь миллионов.
- Сколько?
- А что тебя удивляет?! Муженёк опять отправился за пивом с утра. - Как ни странно, Кристине стало легче от этого заявления. Если Витька пошел за пивом, значит, он переживает. Он слабый, но не подлый. Он против. Это всё его жена. Кристина не понимала, почему ей так важно было, чтобы Витька не оказался таким же, как его половина. – Алё?
- Алё! – повторила Кристина, подавляя желание выругаться.
- Связь плохая. Ну ладно, мы хотим купить квартиру, чтобы её сдавать. Ребёнка же нужно кормить.
Кристина молчала. Если бы разговор касался квартиры, она бы начала торговаться. Но она не могла торговаться за Алёнку. Боялась всё испортить. Подумала: как хорошо, что вчера не перезвонила Валентине. Теперь будет лучше, если она ничего не скажет про миллион.
- А если ты завтра попросишь восемь иди девять? – холодно спросила Кристина, отрезая ломтик лимона.