— Может, последняя жертва была сделана для вас?
Я недоуменно уставилась на него.
— Зачем? Не думаю. Где логика? — Но через секунду я поняла, к чему он клонит. — Вы думаете, Валентин знает меня?
Он пожал плечами.
— Кстати, как вы познакомились с мужем? — Спросил Морли, снова вернувшись к своему кофе.
— Мой муж попадает под подозрение? — Мне всё больше не нравилось это. — У вас есть улики на него?
— Нет. Но думаю, что Валентин знает вашего мужа. Иначе, зачем столько совпадений? Цветы, типы женщин, перерыв, когда вы уехали из Нью-Йорка?
Я рассмеялась.
— Бред! Валентин появился раньше, чем я познакомилась с Дином! Они не связаны!
Морли с гримасой на лицей поднял руки вверх:
— Тогда сдаюсь! Простите меня! Я просто схожу с ума с этим делом. Вы ведь понимаете, что скоро появится новая жертва. Счет идет на дни, может быть, на часы.
Я тяжело вздохнула и отвела взгляд от агента. Сама знаю! Перерыв всегда был где-то недели две-три.
— Вы сказали, что у вас появилась улика. И до сих пор ничего не показали.
Морли счастливо заулыбался.
— У нас появилось имя.
— Что? — Я ошарашено замерла. — Имя?
Боже мой! Ничего себе зацепка! Это же не нитка, а целый канат к Валентину. Или же… Что имеет в виду Морли?
— Мы прошерстили все рестораны с морепродуктами. Честно, это как искать иголку в сене. И нашли! Представляете? Вы были правы, он словно желает себя показать. На камерах зафиксирован мужчина с нашей жертвой. Только очень плохое качество, что мы не можем создать портрет.
— А свидетели? Там же куча должно быть свидетелей! Администратор! Он должен был запомнить его лицо!
— К сожалению, у него типичная европейская внешность. Всё внимание приковывала жертва своим ярким платьем.
— А имя?
— Джеймс Монтгомери. Вам что-нибудь говорит оно?
— Нет. Мы сейчас прорабатываем базу. Скорее всего, вымышленное.
— А вдруг нет? Ведь он же кидает нам вызов!
— Тогда нам надо быстрее его искать. Барбара, подумайте хорошо, вы точно не слышали нигде это имя? Может, подруги жертв встречались с Джеймсом или не знаю… Может, что-то не вошло в протоколы?
Я задумалась, поднимая ворох воспоминаний со свидетелями. Было много разного. Но я не помню этого имени. Хотя вполне могла упустить.
— Вам надо снова пройти по всем свидетелям жертв…
— Этим мы сейчас и занимаемся.
Я стояла, задумавшись, но Морли позвонили. Вежливо поблагодарив за «отменный» кофе, агент стал собираться.
— Кстати, вы когда обратно домой?
— Думаю, через неделю. Сегодня вечером важный деловой ужин у мужа, буду там. А дальше я свободна. Наверное, навещу сестру, раз здесь — Говорила, а про себя корила: ведь я четко давала понять, что Морли может звонить и приходить, рассказывая о Валентине. По хитрому блеску глаз мужчины я поняла, он, кажется, раскусил меня и, тихо произнеся «конечно», ушел.
Барбара
Дин был молчалив и собран: чужой и незнакомый человек. Я и не допытывалась, молча сидела рядом. Это началось еще с его прихода домой. Я не стала говорить, что у нас был Морли. Боялась скандала.
В этот вечер дождь шел стеной, заставляя машины двигаться медленно и осторожно. Словно рыбы в аквариуме, мимо нас проплывали желтые такси. На коленях покоилась моя маленькая бархатная сумка, которая вмещала лишь помаду и телефон. Меня она бесила. Я не считала сумками те, в которые бы не влез нормальный пистолет. Но такие правила дресскода!
— Что это за ресторан La Scala?
— Там вкусная кухня. У них потрясающее каре ягненка и десерты.
— Ты там был? — Удивилась я.
Он кивнул, не отвлекаясь на меня и от дороги, полностью погруженный в свои мысли. Сейчас его лицо было не эмоциональное. Я на секунду задержала взгляд на его четком профиле, на знакомой сеточке возле глаз, острых скулах, легкой щетине. Красивый, но, слава Богу, не идеальный. Некоторые черты были будто гипертрофированны. Все эти мимические морщинки были острые и резко появлялись на его лице, когда он резко менял настроение. Поражало насколько он становился теплым и мягким, и так же быстро закрывался, превращаясь в что-то жесткое, заключенное в себя, будто обрастал панцирем.
— Ты мне хоть расскажешь, кто будет на ужине и как себя вести? Ты ведь так и не ввел в курс дела.
Я отвернулась к окну — устала быть милой. Там за холодной прозрачной гладью стекла мир тонул в дожде, размываясь и превращаясь в иллюзию самого себя.
— Да. Прости. Будет мой бизнес-партнер Джеймс Монтгомери и его жена Кэтрин.
Я замерла, услышав имя.
— Как его зовут?
— Джеймс. — Равнодушно ответил он.
Я с удивлением смотрела, осознавая услышанное. Это что? Я еду на ужин с Валентином? А главное, Морли был прав! Нет! Скорее всего совпадение.
— Ты говоришь, он с женой будет?
— Да. Кэтрин.
Неужели следующая жертва?
— А… Они давно женаты?
Он впервые за время отвлекся и удивленно глянул на меня.
— Не знаю. Какая разница?
— Просто… Волнуюсь. — Солгала я. — Я пасую перед парами, которые давно вместе. Знаешь, опыт и всё-такое. Начинают лезть с советами и вопросами.
Дин снова вернулся в свое состояние.
— Не беспокойся. Я рядом.
А вдруг случайность? Мало ли на свете Джеймсов Монтгомери!
— Они пожилые? Старше нас?
— Нет. Примерно, как мы.
В голове стоял гул: Морли прав! Скорее всего это Валентин. Сказать Дину? Нет! Лучше не надо. Испугается еще. Или скажет, что я чокнулась. Надо его держать в неведении. Я дернулась, чтобы достать мобильник и набрать смс Морли, но тут же передумала. Он вполне может позвонить. Говорить при Дине не могу — поймет. Так! Соберись! Я сделаю звонок во время ужина. Уйду в туалет и оттуда дам знать. Неужели и вправду Валентин хочет увидеть меня? И все эти жертвы были для того, чтобы привлечь мое внимание? В этот момент я ощутила себя взвинченной до предела, готовой на ходу открыть дверь и бежать до ресторана, вызывая полицейский наряд. Поняв, что не в силах сидеть сложа руки, достала телефон и начала строчить Морли сообщение.
Вы правы. Еду в ресторан La Scala. Там будет ужин с неким Джеймсом Монтгомери. Прошу мне не перезванивать по телефону. Я в машине. Муж рядом. Он не знает.
И тут же отправила.
— Ты это с кем? — Донеслось до меня.
— С сестрой. А что?
Дин не ответил — мне это не понравилось.
Подъехав к ресторану, мы припарковались в подземке супермаркета. Дин взял зонт и раскрыл его, предложив до ресторана дойти пешком. На улице шел мелкий затяжной дождь, заливший все дороги. Я была в открытых туфлях, и теперь надо было идти аккуратней, чтобы не намочить ноги.
Войдя в ресторан, я сразу же стала оценивать ситуацию и людей. В голове пульсировало: здесь ВАЛЕНТИН!
Я не слышала, что говорит муж администратору, что происходит вокруг — я выискивала всех присутствующих мужчин в ресторане. Кто же? Кто же? Кто? Лысые, толстые, худые, в свитерах, смеющиеся. Но все они были обычные, расслабленные. Ни один не попадал под подозрение.
— Пойдем.
Дин крепко схватил за локоть и подтолкнул к залу. Его лицо ничего не выражало. Доверившись, я пошла за ним. Каково же было мое разочарование, когда увидела впереди пустой стол с зажженной свечкой.
Сев, я стала оглядываться, в то время как Дин вежливо забрал у официанта меню.
— И где твой коллега? Где Джеймс Монтгомери? Так?
— Да. — Безразлично откликнулся Дин, поглощенный выбором блюд. — Придет чуть позже.
Он взглянул на меня из-за меню. Свет от свечки демонически лег на его лицо, выделив острую линию надбровных дуг и блестящие каре-зеленые глаза, которые в данный момент смотрелись черными. В ушах стоял гул от бешено гоняющейся по венам крови. Я сидела и никак не могла сосредоточиться. Почему Валентин не пришел? Действительно опаздывает? Или… А вдруг он убивает сейчас новую жертву?
— Может стоит позвонить твоему коллеге?
— Нет. Не стоит. Он будет. — Твердо и безапелляционно. не отрываясь от меню, произнес Дин.
В этот момент к нам подошел официант:
— Что будете заказывать?
Сердце сбилось с ритма, казалось, чуть-чуть и оно проломит грудную клетку. Я крутила меж пальцев стальную тонкую вилку, ощущая холод металла. Дин что-то называл из списка официанту.
— А вы что будете заказывать? — Обратился ко мне молодой человек, приготовившись записывать.
Я глубоко вдохнула, сильно сжав челюсти: я даже не взглянула в меню.
— Закажи морепродукты: мидии или крабов. — Предложил Дин с какой-то острой ехидной улыбкой.
Боже! Кто этот человек? Почему я его не узнаю?
Когда окончательно осознала, что он предложил, от страха по позвоночнику остро прошелся холодок. Я сразу вспомнила заключение судмедэксперта.
Дин смело заказал за меня, чтобы отпустить официанта. Я сидела ни жива, ни мертва.
Ну не может быть такого! Мысли, словно бильярдные шары от удара, неслись в разные стороны. Но самое главное: Морли догадался! Он знал, хитрый черт! Вот почему он пришел с утра — прощупывал почву! Чертов гений!
Я оглянулась на посетителей, пытаясь вычислить агентов. Теперь претендентов было много — слишком обычные и незаметные.
— Монтгомери ведь не придет.
Это был не вопрос, а констатация факта. Я наблюдала за реакцией Дина. Он посмотрел на меня, сверкнув своими потемневшими глазами из-под надбровных дуг.
Моя рука неконтролируемо сжала вилку. Железо в руке превращало меня саму в металл.
— А может другой вариант?
— Какой?
Сердце нервно сжалось. Глядя на Дина, на ум пришла цитата: «Его улыбкой можно было вскрыть вены на запястьях»*. Я вспомнила, что когда-то у меня была кобура с пистолетом, которые всегда защищали меня. Теперь у меня только грёбаная вилка в руке и время, которое надо тянуть до прихода Морли. И всё же: мне нужно его спровоцировать!
— Джеймса Монтгомери не существует.
Уголок рта у Дина нервно дернулся от злости. Но больше ничего не выдавало его чувств.
— С чего решила? Ты о чем?
Я пропустила ответ. Мы смотрели друг другу в глаза, как два хищника. Никто не хотел претендовать на роль жертвы.
— Скажи мне, кого не существует: Валентина, Джеймса Монтгомери или моего супруга?
В этот момент некстати подошел официант с вином и начал наполнять нам бокалы. С глухим тяжелым ударом о стол мужчина оставил бутылку и бесшумно ушел. Всё это время я и Дин, не отрываясь, смотрели друг другу в глаза. Вино от свечи смотрелось, как расплавленное золото, по запотевшей бутылке стекала капля, оставляя черную дорожку после себя.
— Кого? — Повторила я.
— Я не понимаю тебя. — Изумление вышло нереально фальшивым.
Замкнутый круг. Я откинулась на стул. Нужно найти болевую. Нужно заставить его говорить.
— Первая жертва Валентина. Как ее звали? Мэри? — Ноль реакции. — Она была случайной. Непродуманной. Неинтересно было?
Дин отвел взгляд, при этом как-то скривившись, будто в зубах что-то застряло, но не остановил меня.
— Вторая была убита где-то в доме. Где-то на его территории. Отбеливатель в вену. Ваниш? Тайд? Хм…
Внутри аж скрутило от мысли о месте убийства: в голове сразу же возник образ нашей кухни. Но нет, ее тогда не существовало. Где же он мог это сделать?
— Это была твоя квартира? Так?
Я сразу вспомнила ощущение нежилой квартиры, когда случайно увидела ее краем глаза. Дин тогда не впустил меня туда. Я стояла в коридоре, ожидая, пока он найдет в сумке документ. Я четко почувствовала, что хозяин в ней бывал редко — ни цветов на окнах, ни грязной посуды, ни чашки, случайно забытой на столе. Но позже это было забыто.
— Она сильно тебе испортила пол? Долго оттирал?
В этот раз ни одна эмоция не проскользнула. Значит, не долго. Или это была не квартира. Я начинала нервничать. Почему-то ничего не цепляло. Но он не отрицал даже! Я снова постаралась посмотреть в зал на посетителей.
— Ты сошла с ума, Барбара. — Сухо произнес Дин.
— Зачем это всё? Зачем тебе я?
Муж задумчиво пригубил вина из бокала. Последовала долгая пауза, что решила — он снова проигнорировал меня, а затем прозвучало, будто говорил сам с собой.
— Может, потому что я хотел именно тебя? Все они были не нужны.
Меня словно огнем опалило. Это же признание! Жаль, что нет прослушивающих устройств. Может, телефон включить? Телефон…
— Я хочу в туалет. — Я медленно стала вставать из-за стола, как увидела довольное лицо Дина. Страшную улыбку. Он медленно достал из кармана пиджака мой телефон.
Я охнула. Вытащил!
Но гнев был сильнее. Я не стану его жертвой.
— Ты понимаешь, с кем связался? Скоро сюда приедет наряд полиции. ФБР уже в курсе, кто ты. Они имеют данные на тебя, и есть свидетель. Ты промахнулся с последней жертвой!
— Неужели ты понимаешь, что мне нужна была только ты? Мне всё равно на ФБР и полицию. Я слушал несколько лет, как ты гадаешь, кто этот убийца, не понимая, что я рядом, что буква «В» — это не буква, это галочка. Та самая галочка, которую ты поставила, подписывая завещание отца. Тварь, он ненавидел меня. Он сразу же понял про меня и твою сестру!
— Я тебя не понимаю…
Я обернулась в зал, чтобы посмотреть, видят ли посетители, как он признается, но там никого не было. Люди внезапно исчезли. Зал пустой. Свет незаметно был потушен, и теперь вокруг царил полумрак. Дин-Джеймс продолжал, ничего не замечая, лихорадочно шепча от ненависти.
— Ты не должна была узнать про нас! То, что ты захотела развод, это твоя роковая ошибка! Видит Бог, я не хотел этого! Не позволю оставить меня без гроша! Твоя болезнь была подарком для меня. Всего лишь передозировка инсулина… Идеально!
Мое тело не слушалось. Оно одеревенело. Я смотрела лишь на его руки и то, как он вводит мне в кровь третью ручку с инсулином. Запах бензина был повсюду: на языке, в воздухе, в волосах, в темноте — в моей крови. У меня была лишь пара минут. Я не могла позвать на помощь — голос не слушался, да и не кому. В нашей гостиной были только я и он. Полумрак. Справа горит камин, а за ним чернильная темнота окна, за которым лес — моя придурь, капризная роскошь — иметь дом в лесу за городом. Теперь это оборачивалось катастрофой для меня.
— Скотина… — Зашептала я. — Вам это не сойдет… Я сделаю всё, чтобы о вас узнали…
Я проваливалась в темноту. Она словно зверь набрасывалась на меня и отпускала. Перед глазами то появлялось лицо Джеймса, то исчезало. Звук его голоса, будто змеей, сворачивался в голове, пульсирующей ударами моего сердца.
— Прости. Но нет.
Сердце сдалось и замолчало, сливаясь с тонким писком тишины, который усиливался с каждой секундой, пока в какой-то момент он не стал дробиться на отрезки.
Пип. Пип. Пип.
Непонятный скрип и шуршание колес. Кто-то кашлянул, и звук моментально размножился эхом коридором.
Я попыталась пошевелить рукой. Получилось! Пальцы ощутили шероховатость плетения ткани под ними. Я попробовала снова.
Я ощущала!
Я, наконец, решилась приоткрыть веки. Сначала боль лезвием полоснула по глазам из-за увиденной белизны. Затем я стала осторожно открывать глаза, стараясь смотреть из-под ресниц. А писк продолжался.
Пип. Пип. Пип.
Когда глаза привыкли, я поняла, что надо мной абсолютно белый, без изъянов потолок. Неизвестный, непонятный. Где я? Именно в этот момент мои уши наполнила кутерьма звуков: скрип, шаг, железное позвякивание с шорохом ткани и чей-то то ли вскрик, то ли вздох.
Примечания:
* Рэй Брэдбери. Цитата из "Смерть — дело одинокое"
* считалочка:
Own, two,
I love you.
Three, four,
Touch the floor.
Five, six,
Mix and mix.
Seven, eight,
It is great.
Nine, ten,
Play again.
К.И.Т
Модальность.
Имя второе.
Или сотое.
Ты торопишься, еле успеваешь, собираешь нужные вещи в дорогу, оставляя, словно ураган, после себя беспорядок. Но ты спешишь, в панике глядя на циферблат и то, как секундная стрелка несется по кругу. Кричишь кому-то: «Я ушла!» Твоя нога еще не перешагнула порог, твой голос еще звучит в квартире.