— Вау… — вырвалось у меня, когда черный похожий на иглу корабль тенью нырнул в солнечную корону, где температура не меньше пятнадцати миллионов градусов.
— Идиллия длилась недолго. Серия бессмысленных убийств, проведенных с особой жестокостью, прокатилась по планете. Убийцами были вчерашние мирные ученые, учителя, врачи, гражданские пилоты. Мужчины, женщины, подростки, старики. Следователи не находили общих черт между убийцами, кроме принадлежности к расе келемаххов, поэтому не могли объяснить мотивы и причины толкнувшие на преступления.
— Кто бы мог ожидать, — выдохнула еле слышно, сопереживая, взглянув с сочувствием в бледное лицо Керау.
— Ученые выяснили, что организмы келемаххов с течением времени дали такую реакцию на подавление эмоций препаратами и стали выплескивать неконтролируемую агрессию. Решено было вернуть, все как было до принятия закона. Вот только Созидающих больше не осталось на Эдере. Тут вспомнили о Земле, где могли проживать наши потомки. Собрали две экспедиции, и через время на Эдере появились переселенцы с Земли. Для них создали все условия, и они творили шедевры. Энергия созидания, творчества сотворила чудо — убийства прекратились.
Я облегченно выдохнула, радуясь за будущих соотечественников, сумевших преодолеть трудности. Но лицо Керау оставалось напряженным, губы вытянулись в ниточку, чернота глаз пугала.
— Две сотни лет мы не знали горя. В семьях рождались как Созидающие, так и обычные Исполнители. Жизнь засияла новыми красками. Все были довольны и счастливы. Но со временем шедевры стали появляться все реже и реже. Со времени появления последнего прошло больше ста лет. Баланс пока держат сами Созидающие, создающие вокруг себя добрую энергетику. Это счастье, если в семье есть свой Созидающий. Для них Исполнители создают лучшие условия жизни, не отказывают, не перечат, угождают, защищают. Шедевры, что были созданы переселенцами еще хранящие следы позитивной энергетики, выставлены в музеях, галереях. Их регулярно посещают дети, для профилактики немотивированной агрессии.
Керау замолчал, погрузившись в невеселые думы. Взгляд, сверлящий потолок, казался отталкивающе-холодным. Горькая складочка пролегла между идеальных бровей. Я вспомнила восхищенный возглас эдерца, когда он увидел мое платье.
— Ваши Созидающие не пишут стихов, не рисуют? — пальцем осторожно разгладила хмурую складку.
— Они создают совершенство, но не шедевры, — капитан закинул за голову другую руку, перехватив мои пальцы, осторожно поцеловал каждый.
— Как вы понимаете, где шедевр, а где нет? — от осторожных прикосновений губ перехватило дыхание. — Энергетика не та?
— Это само собой. Аура другая, — согласился эдерец, подумав добавил: — У шедевра радужная аура. У создавшего его тоже какое-то время держится похожая.
— Почему не набрать шедевров с Земли, — подивилась простому решению, пришедшему первым в голову мне, но не эдерцам. Поднявшись на локтях, чуть придвинулась к расслабленно лежащему мужчине.
— Закон запрещает изъятие. Даже самих Созидающих можно забрать только с их полного согласия, — он выдохнул и повернулся ко мне. — Это не решит проблему. Мы не можем все время жить за счет землян… Хотя заманчиво…
— Но что-то делается, чтобы решить вопрос? — я выдохнула ему в губы, ожидая поцелуя. Настоящего. Рау помедлил, взгляд прошелся по моим приоткрытым губам.
— На Эдере свободное право в выборе партнера. Но особой благосклонностью пользуются пары из своей… касты, — он скривился и откинулся назад, похоже, сказанное не понравилось ему самому. — Считается так больше шанс родить талантливого ребенка.
Я дала себе мысленный подзатыльник за неправильный вопрос, разрушивший момент. Захотела возразить с точки зрения земной генетики, но механический голос «Эдеры» не дал шанс.
— Капитан Керау Руми, вам видеосообщения от Тасии Рокка, Ульри Горн и Марсии Лижу.
Керау рывком поднялся и пошел к двери, поправляя на ходу форму.
— «Эдера», перекинь первые два на мой номер. Последнее стереть. Все сообщения с завтрашнего дня пересылай на номер в хранилище, кроме семьи Руми… если они вспомнят.
Глава 21
Глава 21
— «Эдера», о чем должны помнить родные капитана? — спросила компьютер, как только за Керау закрылась дверь.
— Его день рождения.
— Вот как, — мысли уже понеслись в сторону праздничного торта и подарков, когда я вспомнила еще одну зацепившую деталь. — «Эдера», три женщины, приславшие сообщение капитану, кто они?
— Информация личного характера. Доступ запрещен.
— Ну и ладно! Я и так знаю, что они его любовницы! — в сердцах фыркнула на электронный мозг и пожалела о сказанном.
— Бывшие в близком контакте только первые две. Марсия его невеста.
— Вот как! — ревность обожгла болью и обидой, я едва выдохнула сквозь зубы:- Спасибо, «Эдера».
Говорил, что пары не имеет, намекал на невестку для мамы, а у самого невеста. У них что, многоженство разрешено? Или Керау со мной играет, доводя до помрачения рассудка?
— «Эдера», в Союзе разрешено многоженство?
— Нет. Создается брачная пара, с правом разойтись, но только после рождения ребенка, если нет медицинских показаний.
Я опять не так поняла Керау или это его шуточки? Пороть горячку не будем — разберемся. Все же мы с разных планет. Надо разузнать про эту… Марсию. Если она невеста, то чего ради он сбежал на пять лет от нее? Уф, у меня мозг скоро взорвется!
— «Эдера», а клиники для душевнобольных есть в Союзе?
— Вам, Лана, список предоставить?
Я только вздохнула, сползла с постели и уже поковыляла к двери, стараясь ступать на пятку, как дверь стенного шкафа приоткрылась, явив бледную женскую кисть руки, поманившую меня пальцем. Я испуганно замерла, сразу решив, что в шкафу труп.
Стоп! Если на корабле нет людей, то кто это? Или у меня галлюцинации?
— «Эдера», на корабле есть живые, кроме меня и капитана? — откашлялась, чтобы голос звучал увереннее.
— Нет.
Не задерживаясь больше ни секунды, наплевав на ногу, я пулей вымелась в коридор и поспешила в свою каюту. Облазив ее сверху донизу, нашла бумажный альбом с чистыми листами, поношенный мужской носок, забытую кем-то сломанную флеш карту, но ничего напоминающего человека или другую тварь. Первой находке обрадовалась, как родной. Успокоившись немного, сходила в душ. Ночной пижамы не нашлось, пришлось снять верх от белья, укутаться в покрывало и так лечь. Пересчитала всех овец в воображаемой отаре, но сон не шел. Прокрутившись вокруг оси раз сто, вымученно поднялась, включила бра и достала альбом. С удовольствием провела пальцами по шершавой поверхности, ощущая ее неровности. В рюкзаке нашла простой карандаш. Пристроила альбом на планшет и начала набрасывать первые штрихи к портрету. Керау, не тот земной отшельник, загадочно блестящий чернотой глаз из-под челки и капюшона, но гордый капитан космического крейсера, уверенно глядящий в непроницаемую тьму космоса. Я старательно выводила черты, пытаясь поймать новое выражение лица, появившееся вместе с золотым фениксом в петлице. Рисовала и любовалась на любимый изгиб губ в улыбке, ясно сознавая, что мне безразлично сколько этих «Марсий» и «Тасий» было в его жизни, и какие их связывали отношения.
Теперь с ним буду я, и за это место буду бороться. А завтра приготовлю праздничный ужин. Расстараюсь на все сто. И торт сделаю не абы какой, а мамин любимый «Птичье молоко». Сложный в изготовлении, но это того стоит. Шестьдесят три исполняется не каждый день!
От этой мысли стало смешно, и я прыснула.
Скажи кому из подруг, что влюбилась в шестидесятитрехлетнего «парня» — засмеют! Ага, парня, который даже не поцеловал ни разу…
— Лана, какого черта ты творишь?! — в комнату ворвался Керау с перекошенным от злости лицом, я едва успела поправить сползшее покрывало. — Я просил не ходить самостоятельно. Поберечь ногу.
— Мне нужно было к себе, — отложив альбом, с трудом сдерживалась, чтобы не кричать в ответ. Все же ворвавшись, он меня напугал.
— Я бы сам тебя отнес.
— Вот и отнес бы, но ты сбежал, — наглела дальше, разозленная уже не меньше него.
— У меня были дела, — не убедительно оправдывался капитан.
— Эти дела могли подождать, — мел язык, подогреваемый ревностью и обидой.
Я сжала плечи и втянула голову, ожидая бурю.
М-да, осмелела девочка! Без году неделя на корабле, а посмела указывать капитану. Малолетняя соплюха наехала на реального боевого ветерана.
— Ты права. Конечно, ты важнее, — он стушевался, переступил с ноги на ногу. — Я первый раз с Созидающей. Не привык еще. Тебе скучно одной. Могла бы фильм посмотреть в кинотеатре. Там есть ваши, земные. Я покажу, как все работает.
Помотав головой, улыбнулась, растроганная заботой капитана.
— Я не скучаю. Рисую вот, — протянула ему незаконченный портрет. — Я ведь обещала тебе.
Керау протянул руку и, не коснувшись бумаги, замер, глубоко вдохнув. Я вспомнила похожий ступор несколько дней назад.
— Какая аура! Это оно… всегда мечтал… — отрывисто бормотал мужчина, разглядывая линии рисунка. — Отец прав, это ни с чем не сравнить.
Полные восторга глаза капитана оббегали абрис собственного лица, словно он смотрел на горячо любимое существо. Смотрел и не мог оторваться.
М-да, просто легенда о Нарциссе воочию.
— Он не закончен пока, — пробормотала я, устав держать листы на вытянутой руке. — Рау, если ты больше не занят, давай сыграем в карты.
— Конечно. Только я не умею, — словно очнувшись, он покорно сел на кровать. — Учи. В академии я пропустил лекции по азартным играм.
Хотела удивиться, но вовремя вспомнила, что он разведчик. Другими словами шпион. Достала купленную в дорогу колоду и начала объяснять значение мастей. Керау быстро уловил суть, согласился на ставку, где трижды проигравший исполняет любое желание выигравшего и ловко срезал меня в Подкидного. Ему удалось выиграть пару раз, но потом фортуна повернулась к нему тылом, и я получила вожделенный шанс исполнить свою мечту.
Проиграв трижды, украшенный «погонами» из шестерок, он ожидал мой приговор. Склонив голову на бок, хмурил брови и сверлил меня вспыхивающим золотом взглядом. Капитан проигрывать не любил. Я откинула распущенные волосы назад, поправила сползающее покрывало, нервно облизала губы и твердо произнесла:
— Поцелуй меня, по-настоящему.
Мужчина выдохнул, будто ожидал чего-то другого, ладонью убрал упавший локон, наклонился и осторожно прикоснулся, пробуя на вкус. Язык, дразня, прошелся по губе. Я застонала, и Керау сорвался, завладел губами, углубляя поцелуй, лаская языком. Эмоции захлестнули, обвивая шею, потянулась навстречу всем телом. Горячие руки притянули к себе на колени, срывая покрывало. Поцелуи уже порхали по лицу, шее, ключицам, опускаясь к ноющей груди. Мои пальцы расстегнули китель, гладили широкие плечи, грудь, кубики пресса, наслаждаясь ощущением стальных канатов мышц. Я потянула ремень на брюках.
— Нет, — рявкнул эдерец и резко отстранился.
Уперев в постель кулаки, опустив голову, он тяжело и рвано дышал, приходя в себя.
— Рау, я сама хочу, — вырвался разочарованный стон.
Я попыталась прикрыться, облизнула горящие от поцелуев губы. Капитан с непонятной злостью глянул на меня, порывисто поднялся и стянул на груди китель.
— Это не игра, — жестко проговорил он.
— Я не играю, ты для меня…
— Я всего лишь Исполнитель, — раздраженно перебил капитан. — Ты не для меня. Да, перед законом Эдеры мы равны, но Созидающие всегда были мечтой для нас. У них другая жизнь, другие правила. Исполнители для них слишком скучные… игрушки. Быстро надоедают.
Он с ненавистью выплевывал слова, резко дергая застежки формы.
— Созидающие — мечта для тебя. А когда она сбылась, ты не знаешь, что с ней делать, — отвернулась, чтобы не видеть черноту глаз, ненавидящих меня в эту минуту.
— Поговорим после прибытия на Эдеру, — дверь мягко опустилась за вышедшим мужчиной.
Глава 22
Глава 22
Всю ночь не спала, ворочалась, прокручивая в голове произошедшее снова и снова. Теперь стало предельно ясно, что Керау просто сделал мне комплимент, назвав лучшей невесткой для матушки. Как оказалось, он лишь терпел Созидающих, и никого из них не видел своей парой. Боялся предательства. А тискал меня, потому что я носитель «доброй» энергии, которой им всем так не хватает на Эдере. Плана как переубедить мужчину и доказать, что я не такая, у меня не было. Наступающий день праздничный для капитана, и портить его было бы свинством с моей стороны. Наутро я выглядела ужасно: бледная с синяками от недосыпа как у панды.
С тяжелой головой с трудом составляла праздничное меню. Метаболизм у эдерца выше, чем у любого землянина. Ел он много, по две порции за раз. К торжеству решила запечь гуся, сделать закуски, салаты и торт. Все это должно стать сюрпризом для Керау, и я попросила электронный мозг меня не выдавать.
Завтрак и обед прошли скучно, я поздравила капитана, получила сухой кивок в ответ. Мы быстро проглотили еду и молча разошлись в разные стороны.
Пока распускала желатин и варила глазурь, начиняла гуся рисом и черносливом, вырезала фигурные украшения из овощей и копченостей, долго искала вино и шампанское — убегалась. Нога ныла, голова шла кругом. Лишняя пара рук точно не помешала бы.
Сервировав празднично стол, сбегала в каюту. Достала из рюкзака припасенные на случай экстренной необходимости создать в кадре праздничную атмосферу разноцветные воздушные шары и серпантин. У хорошего репортера все с собой. Надула десяток шариков до звона в ушах и черных мушек в глазах, развесила мишуру вокруг праздничного стола и убежала приводить себя в порядок.
Быстро приняла душ, подняла в высокой прическе волосы, оголяя шею, сделала легкий макияж, принарядилась в светлое платье и шпильки. Вдела в пустую мочку, где когда-то качался подаренный капитану феникс, обычный бриллиантовый гвоздик, повесила подаренный Люсьеной кулон. Разглядывая себя в зеркало, заметила, что за несколько дней скинула прилично и выгляжу гораздо стройнее. Теперь вполне могла сойти за модель. Поправляя упрямый локон, поинтересовалась у компьютера:
— «Эдера», где сейчас капитан?
— У себя в каюте.
Бросив последний взгляд на красоту, решительно направилась к капитану с приглашением на праздничный ужин. Перед дверью решимость испарилась, я испуганно притормозила. Покусывая ноготь, решала врываться или подождать его в столовой.
Отношения у нас натянутые, но это не повод лишать эдерца праздника.
Я решительно коснулась двери. Она мягко ушла вверх, пропуская меня в покои. В гостиной было темно. Неяркий свет горел в спальне. Я прошла по плотному покрытию и затормозила почти у порога. Капитан сидел в глубоком кресле боком ко мне. На закрытые глаза падали светотени от настенного бра, он откинул голову на спинку, тяжело дышал и постанывал. У его ног на коленях стояла обнаженная блондинка, характерно двигаясь. Ее лицо, склоненное к паху мужчины, оказалось скрыто подлокотником, а длинные волосы падали на спину.
Со страхом оказаться обнаруженной, крадясь на цыпочках, отступила назад в тень гостиной, скоро вышла и полетела по коридору. Только что увиденное напомнило сцену с участием другой блондинки и Андрея. Обида и жалость к себе уже готовы выплеснуться горячими слезами. Дежавю с изменой преследовало меня.
Все, хватит! К черту Керау! У него, похоже, свой праздник и ему не скучно. Только не плакать! Не хватало еще крокодиловы слезы лить из-за всяких.
— «Эдера», у капитана есть игрушка, искусственная женщина? — покусывая губы, задала вопрос в пространство.
— Личная информация. Разглашению не подлежит.
— Я ее видела только что.
— М-м-м… есть. Модель «Ирса- 170-3», — отчеканил голос.
Ну не повезло с кавалером. Ерунда! У меня есть я! Приглашу сама себя в кино. Надо достойно переживать темные полосы в жизни.
Я не следила куда иду, и ноги донесли меня до капитанской рубки. Хотела уже уйти, как заметила индикатор, опасно мигающий алым. Зашла, остановившись на пороге, всмотрелась в панель. На поверхности развернулась панорама ближнего космоса, и почти на границе мигали и быстро двигались две точки, показывая траекторию полета небесных тел.