Я размышляла полночи. Мне чудилось, что я упускаю две важные вещи, и это не давало мне покоя. Я думала о мастере. Вспоминала все, чему он меня учил, и никак не могла поверить, что такой сильный духом мужчина очутился во власти монстра. Мне казалось важным подтвердить свою догадку, которая состояла в том, что его душа все еще находится в теле, а не была полностью изгнана за Грань. Примерно то же самое, что сейчас происходило с Мартиной. Она была заперта в теле Хеллы, но при этом не имела права им управлять или вернуться на Грань. И если это так, значит, нельзя уничтожать тело мастера, потому что тогда, лишившись своей физической оболочки, душа отправится по дороге Вечности на перерождение. А мне бы хотелось сохранить архимага.
На самом деле это был голый расчет. С одной стороны, если мы выиграем главную в наших жизнях битву, кто-то должен будет восстанавливать все, что останется от мира. Архимага уважали и любили. Он все-таки ректор единственной в своем роде академии. И было бы правильно, если бы он им остался. С другой стороны, мне было за что благодарить лорда Альгара. Он сохранил статуи. Он сохранил жизнь Дрейка и дал мне шанс учиться в академии. Случайно или нет, но его вмешательство в мою судьбу и привело к тому, что я обрела друзей, сумела правильно расставить приоритеты и теперь, когда фортуна распорядилась моей магией и новой личностью, я часто мысленно воскрешала в голове образ мастера, который утверждал, что, умерев однажды, в мир придет иной человек. Он будет не старым скитальцем, а целеустремленным. Он будет точно знать, чего хочет от этой жизни, и понимать, как действовать с теми, кто, кроме того как сесть на шею, ничего не может. Это были его слова мне во время тренировок с блуждающими стихиями. Я тогда плохо соображала, как кроме радости и счастья, от того, что человек все-таки воскрес, он может испытывать неприязнь по отношению к тем, кому всегда помогал и по-своему любил. Куда денутся эти любовь и жалость? Доброе отношение? Да вот, теперь понимаю. Элайза с Асакуро наглядный пример.
А потому я все-таки решилась на ритуал призыва и создала портал на поляну. Я еще сомневалась, чью душу стоит призвать из двух несчастных детей, чьими телами распоряжаются чужие люди, но в конце концов остановила свой выбор на Хелле.
Я не планировала сама ступать на Грань, но в очередной раз не рассчитала сил и вместо того, что подчерпнуть своим серпом душу ребенка, вытолкнула свою из тела. Мне хватило мозгов не испугаться и не прерывать ритуал, хотя я могла это сделать. У нас уже были тренировки с Таймиа, правда, ни разу не увенчавшиеся успехом по той причине, что богиня обрывала ритуал, не желая пускать меня на Грань. Она была моей страховкой, которой сейчас я не имела.
Удивительно то, что с Хеллой мы встретились не на самой Грани, а словно в ее предбаннике или коридоре, который вел по двум дорогам: обратно в мир и туда, где живым людям нет места.
— Я могу ответить на три вопроса, — сразу предупредила она. — У тебя что-то не так пошло. Не могу объяснить, но больше трех ответов точно дать не смогу. Ты не услышишь ответа.
Я облегченно выдохнула, потому что боялась, что Хелла сможет дать лишь один ответ, так как мой ритуал неправильно проведен. К сожалению, мне не хватало опыта и подстраховщика. Им, конечно, мог быть Коша, но учитывая то, что в последние месяцы наши отношения сильно остыли, мне не хотелось его звать. Он бы поставил на уши весь дом, чего мне совершенно не было нужно. А вообще, лучшим компаньоном после Таймиа мог быть Райан, как и я для него.
— Душа лорда Альгара де Арриана на Грани? — подбирая слова, спросила я.
— Нет, — незамедлительно ответила девочка.
— Связь Мартины и Велиареса все еще прочная? — этот вопрос пришел мне на ум только сейчас. И то от возникшей идеи в голове! Откровенно говоря, меня будто молнией ударило. Мало того, честный ответ могли дать только умершие, которым эта связь видна. Иначе Хелла не смогла бы так легко отсоединить нити Альгара от меня, когда я была на Грани, она бы их просто не увидела, не обладай такой возможностью!
— Да, если ты говоришь об обратном призыве. И он, и она могут позвать друг друга и не смогут этому зову противиться.
Я сжала кулаки, вот то, что не давало мне покоя, и вот он, мой шанс на быструю победу над Велиаресом! А значит, и третий вопрос.
— Будет ли действительной магическая дуэль с душой?
Мне показалось, или в глазах девочки появились слезы? Неважно. Я тряхнула головой, дожидаясь ответа.
— Ты рискнешь всем, ради призрачной победы? — вдруг спросила Хелла и тут же ответила: — Да, она будет действительна. В случае проигрыша Мартины клятва обяжет ее выполнить условия победившей стороны.
— Спасибо, — успела произнести я, пока не почувствовала рывок и не оказалась в своем теле.
Что ж, у меня было время подумать над тем, как осуществить задуманное. Я вернулась в дом, привела себя в порядок и вышла встречать Райана и Таймиа на двор. Мне не понравилось то, что я увидела. Как и не понравились разговоры Софи и богини. Поступки второй явно говорили о ревности, которая пропитывала Таймиа. И теперь я была полностью уверена в своих догадках. Она ревнует, потому что считает, что Софи отнимает ее дитя. Став названой матушкой и относясь ко мне, как к своей дочери, госпожа Ратовская очень рискует прогневать богиню настолько, что та сорвется. Забавно, почему у Таймиа не сложились отношения с Мартиной, раз она так умеет выражать свои чувства? По-глупому, конечно, но как умеет.
Я как в воду глядела. Софи треснула ожившую статую по ягодицам. Причем явно со всех сил, а такой удар не каждый мужчина выдержит. Но статуя на то и статуя, и демон с тем, что, по идее, тело-то живо. Внутри него темная богиня, что дает этому самому телу неуязвимость. А вот гордость Таймиа такой защиты не имела.
— Достаточно! — развеивая магию наставницы, крикнула я.
Удивительно, насколько послушной стала тьма! Как она ко мне ластилась и с какой легкостью выполняла мои команды. Вот бы еще не перерасходовала энергию, а выплескивалась в нужном количестве. Черный туман игриво пощекотал мне пятки. Я нахмурилась и сжала кулаки.
— Таймиа, не тронь госпожу Ратовскую! — грозно потребовала я и обернулась к стражу и лорду Валруа. — А вы… Райан, приведи себя в порядок, Дрейк, проверь границы, мне неспокойно.
Мужчина весь подобрался, его лицо стало непроницаемой маской, будто мои слова — это удар в спину. Вообще, так оно и было, потому что я соврала, чтобы спровадить стража. И чуть не упустила тот момент, когда богиня решила заменить дракона.
— Не уходи! — холодно выдохнула, точно зная, что на нее не подействует крик, а вот мороз в голосе да уверенность в своем праве приказывать — да. — Нам пора пересмотреть план.
— И собираться в дорогу? — выгнула бровь Таймиа.
— Не язви. Ты заслужила тычок метелкой. И будь моя воля, я бы давно тебя ею отходила.
По лицу ожившей статуи пошла рябь. Я видела, что Таймиа сдерживается. Ей хочется и мне наперекор сделать, и любопытно, с чего я так с ней говорю, да еще выгораживаю Софи, которая к моему рождению отношения не имеет, в отличие от Таймиа. Да, я банально сыграла на ревности, специально упомянув пропущенный удар от госпожи Ратовской.
— Ты еще здесь? — я грозно посмотрела на Дрейка. Мое раздражение касательно его поведения никуда не делось. — Элайза и без тебя прекрасно проведет утро. Это приказ, Дрейк.
— Слушаюсь, — прошипел страж.
За что тут же получил от меня мысленную оплеуху и клятвенное обещание, что по возвращении я ему хвост трубочкой сверну.
— Прости, Хейли, — также мысленно ответил Дрейк. — Но мне так тяжело быть вдали от…
— Она еще не родилась, так что привязки еще нет, — строго прервала его оправдания. — Все в твоей голове. И ты боишься того, что я больше не желаю сближаться с Элайзой и Асакуро, а те, в свою очередь, повлияют на решение Вейры.
— Да, — не стал отпираться дракон.
— Ты забыл, что их жизни принадлежат мне, — спокойно ответила ему. — Подумай об этом и о том, как смотрится твое унижение в моих глазах.
И, оборвав ментальное общение, сфокусировала взгляд на лорде Валруа.
— Райан, тебе нужно освежиться и поесть, — мягко, но непреклонно заявила ему и тут же пообещала: — Я не начну без тебя.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Я дожидалась мужчину на кухне, где под пристальным взглядом Софи поглощала свежеиспеченные пирожки и молочную кашу. Надо сказать, поглощала с удовольствием. Мне нужны были силы для того, что я собиралась сделать. А бессонная ночь, она и есть бессонная ночь. Что, увы, является большим минусом. Но тут мы с Мартиной будем в равном положении, ее оболочка тоже давненько не знала отдыха. А если быть до конца честной, то за эти почти четыре месяца организм ожившей статуи совершенно не отдыхал и не ведал сна. Но… все это позже. Не хватало, чтобы наглый дракон пролез в мои мысли. Сейчас он будет мне мешаться.
— Я хочу цветочки от Дрейка! — визгливый голос Элайзы рассек образовавшуюся тишину, как нож масло.
Я скривилась и сильно сжала кружку с чаем. Что там ей внушал Асакуро — не знаю. Но своим криком оборотень пробудила остальных жильцов дома Софи. Следовательно, свела к нулю возможность откровенного разговора на кухне.
— Завтракай, — обратилась к Райану. — Я не стану говорить при всех.
Таймиа хмыкнула и победно уставилась на Софи. Мол, видишь, моя девочка не идиотка и не станет таким, как ты, разбазаривать секреты.
— Вкусная каша? — спросил Райан, придвигая к себе тарелку.
— Ешь быстрей, — вздохнула я. — Иначе…
— Элайза потребует именно ее, — понятливо кивнул мужчина.
Поведение жены Асакуро не изменилось. Она все также устраивала скандалы, требовала то, что едят другие. Особенно это касалось меня и лорда Валруа. Что мне нравилось, Райан и не думал идти у нее на поводу. Тот факт, что девушка была беременной, его, как и Софи, не смущал. А вот Пенелопа периодически велась на провокации обнаглевшей драконицы. И сейчас не прошло и получаса, как кухня была забита народом, и Элайза села на любимого конька.
— А что вы положите Хейли? Я то же самое буду.
— Хейли уже поела, — отчеканила Софи.
— Вы должны были сначала покормить меня! — безапелляционно парировала Элайза.
— Хейли, напомни мне, почему я терплю ее в своем доме? — задала привычный вопрос Софи.
— Потому что любите меня и Дрейка, — опять же отвечала я и с удовольствием следила за тем, как лицо Элайзы идет пятнами.
— Куда ты дела моего дракона? Я хочу, чтобы он принес мне ромашек!
— Ромашек? Посреди зимы-то? — сонно удивилась Пенелопа и потерла кулачками глаза. Сейчас она была прехорошенькой.
— Твоего дракона? — хмыкнула я и потянулась к тьме.
Кто сказал, что я не причиню боль будущей маме? Еще как причиню, если нужно поставить нахалку на место.
— Ай! — вскрикнула Элайза и вцепилась в свою шею. — Жжется!
— Хейли, пожалуйста, не нужно, — умоляюще воскликнул Асакуро.
— А мне кажется, что стоит добавить, — хмуро изрекла я, но тьму отозвала. — Призови свою жену к порядку. И пусть впредь не забывает, и кому сама принадлежит, и почему с ней возится Дрейк.
— Ты грубая, бесстыжая девчонка! — Элайза резко вскочила на ноги и опрокинула свою тарелку. — Пусть тебя пожрет тьма и ты… ты сдохнешь в мучениях!
Ахнули все. Таймиа лишь рукой махнула, как двух оборотней вынесло из комнаты. Вот они были, и вот теперь находятся в коридоре.
— Допивай чай, Хейли, — и бровью не повела богиня.
Я вздохнула и медленно выдохнула. Ничего-ничего, Софи так просто не оставит этот инцидент, заодно не станет нам мешать расспросами, будучи всецело поглощена выходкой Элайзы. Одним махом я осушила кружку с чаем и поднялась из-за стола.
— Хейли, ты не думай, она так не считает и не хочет… — Пени, как обычно, взялась оправдывать Элайзу.
— Помолчи, — раздраженно бросила Софи. — Есть вещи, которым нет оправдания. И повторю, если ты не поняла в предыдущий раз: беременность — это не способ творить все, что вздумается.
— Извините, — вздохнула Пенелопа. — Но мне грустно за этим наблюдать.
— Хватит, — попросила я. — Таймиа, Райан, пойдемте во двор. А вы завтракайте и готовьтесь… к худшему.
Больше не добавив ни слова, я создала портал на поляну, точно зная, что и Райан, и богиня воспользуются им же и выйдут за мной следом. А не ошибутся, поверив моим словам, и не отправятся на задний двор. Так и случилось.
— Ты же сказала… — Райан осекся под моим взглядом. — Судя по всему, ты настроена решительно. В чем дело, Хейли?
Таймиа молчала, лишь внимательно всматривалась в меня, будто ища какие-то перемены.
— Я знаю, что ты попросила у него взамен новой магии, — не став ходить вокруг да около, произнесла я. — И предлагаю не уравнять наши шансы, а сделать перевес.
Райан вздрогнул, но явно не до конца понял, о чем речь, а вот Таймиа…
— Это невозможно. Мартина никогда не согласится. И… — богиня приблизилась ко мне, не прерывая наш зрительный контакт, — я рада, что ты все поняла. Но вот то, что ты одна ходила на Грань, меня совершенно не радует. Какие ответы ты получила?
— Что? Ты сама проводила призыв? — Райан подскочил ко мне, практически оттеснив богиню. — Как ты? Раны залечила?
— Спокойно! Со мной все в порядке. И нет, Таймиа, я не была на Грани. Я была, м-м-м, в коридоре между Гранью и миром.
— Знаешь почему? — фыркнула вдруг она. — Райан, твой якорь действует.
— Якорь? — настал мой черед недоуменно смотреть на лорда Валруа.
— Извини, Хейли, что не предупредил, — вздохнул мужчина. — Но в последний раз, когда мы занимались призывом и допросом мертвых, я, можно сказать, повесил небольшой маячок на твою ауру, который должен был сдержать твою душу, если кто-то или что-то… Наставница одобрила этот поступок.
Не знаю, что больше меня изумило. То, что Райан впервые назвал богиню своей наставницей, или то, что посмел скрепить свою ауру с моей, полагая, что я все та же сумасбродная девица. Впрочем, сработало же и дало мне не один, а три ответа. Я пожала плечами и успокоилась. Ну позаботился обо мне лорд Валруа, что в этом плохого? Ничего абсолютно. Наоборот, приобрел пару очков симпатии с моей стороны. Надо же, он о таком подумал, а я до сегодняшней ночи и не задумывалась особо о том, чтобы без их присмотра пробовать призвать заключенную на Грани душу.
— Душа лорда Альгара все еще в теле. А значит, все нападения, которые будут, осуществятся без личного руководства Велиареса, у него идет внутренняя борьба. Второй ответ заключался в том, что Мартина может его призвать в любую точку мира и он не сумеет противиться этому зову. А значит, мы сумеем вытащить Велиареса из тела лорда де Арриана, не причинив ему вреда, и заключить собственно Велиареса в статую.
— Ты забываешь о том, что призыв должен быть добровольным. — Нахмурилась Таймиа. — Даже если я отдам контроль над телом Мартине, она не станет помогать. Она начнет вас убивать.
— Все так, — не стала с ней спорить, — но есть одно «но».
Райан не перебивал, лишь сжимал кулаки, явно ощущая подвох. Таймиа нахмурилась. Она не может не понимать, к чему я веду.
— Ты не можешь так рисковать, — произнесла она, подтверждая мои мысли.
— Как? — не выдержал лорд Валруа. — Хейли, хватит говорить загадками. У меня нет той связи, что есть у вас с богиней. Я практически ничего не понимаю.
— Она взяла с тебя обещание, что ты добровольно войдешь в огненный столп вместе с горгонами и статуями. Однако помимо них, туда должна пойти и я. Но мы все равно в меньшинстве, потому что вторая богиня, та, что может собрать воедино всех демиургов обратно, на самом деле этого не хочет, как и не хотят Мартина и Велиарес. Два голоса против трех. Мы проиграем, даже если исполним все, что должны. А потому я хочу уравнять наши шансы, склонив одну из противниц на нашу сторону.
— И каким образом ты хочешь это сделать?
Я мягко улыбнулась Райану, откуда-то зная, что он поддержит меня. Поддержит и добавит уверенности в том, что я поступаю правильно, ставя на кон жизнь всего мира.