— Хватайся за край окна! — приказал Рафаэль.
Она судорожно ухватилась за раму, помогая себе ногами. так что в итоге она оказалась на подоконнике. Но камень при этом Лусинда выронила.
— И что теперь? — недовольно спросила она, чувствуя в каком нелепом положении она оказалась. Ладно Маркос, но что, если её сейчас увидят другие!
— Перелазь на другую сторону. Не бойся не упадёшь. Я буду держать верёвку и понемногу спускать тебя.
Лусинда немного помедлила. Но выбора у неё не было и ей пришлось довериться Рафаэлю.
Вскоре она уже была на свободе. Отвязав верёвку она сразу же направилась к тому месту, где оставила Улу. Не стоило было оставлять её, и если бы не записка, теперь Лусинда была уверена, что поддельная, где говорилось, что она должна был придти абсолютно одна, Лусинда никогда бы не сказала своей рабыне ждать у входа. И Лусинду совершенно не волновало то, что Рафаэль оставался заперт. Чем больше он пробудет в той комнате, тем лучше.
Генерал вполне может и подождать. А у неё было одно дело не терпящее отлагательств. Нужно было найти того, кто устроил ей эту ловушку. И тогда он заплатит ей за всё, и в первую очередь за её унижение перед Рафаэлем. Вспоминать о том, что произошло в той комнате, ей совершенно не хотелось.
Я резко выдохнула. Что это было? Снова воспоминания Лусинды? Пожалуй, из всех видений, это было самым продолжительным.
Я ополоснула лицо холодной водой из фонтана, чтобы хоть немного придти в себя. Я знала, что та Лусинда не я. Но почему-то после таких вот воспоминаний мне каждый раз казалось, что граница между нами стирается.
Хотя теперь я лучше понимала, почему Маркос так ненавидит Лусинду.
Я поднялась. Лучше подальше уйти от этого фонтана, не хватало мне сейчас новых видений. Я уже успела немного отдохнуть, хотя ноги всё ещё продолжали гудеть. Но по крайней мере сдаваться сейчас, как несколько минут назад, я не собиралась.
Сейчас было раннее утро. Город просыпался. Вокруг меня сновало всё больше людей. В основном это были мужчины и по их халатам, сделанных из серой грубой ткани, без всяких украшений, я поняла, что это рабы или простые рабочие. Не обращая на меня внимания, они куда-то спешили.
Впрочем, сейчас я была вовсе не в районе, где располагались особняки таких богачей как мой «отец». Здесь высились многоквартирные дома в пять-шесть этажей. Это было несколько странно для меня. Я-то представляла, что бедняки в этом мире живут в хилых одноэтажных халупках. И увидеть что-то пусть и отдалённо напоминающее современные многоквартирные дома я не ожидала.
Первые этажи этих домов не были жилыми, их занимали лавочки. Некоторые из них уже были открыты. Я с интересом заглядывала в них, чувствуя себя туристом на экскурсии. И постаравшись, я даже могла представить, что путешествую по какой-то отсталой экзотической стране. Вот если бы ещё по улице болталось несколько человек в современной одежде…
Вот только голод дал о себе знать. Поэтому я заглянула в первую попавшуюся закусочную или как там она у них называется. Видимо не все валлайцы готовили еду себе дома, потому что народа здесь было полно, несмотря на ранний час. Все столики были заняты. И, купив хлеба с мясом на шпажках, я уселась на лавочку, что стояла рядом с закусочной на улице вдоль стен. Не могу сказать насколько дорогим у меня получился завтрак, в местных деньгах я разбиралась слабо.
Немного отдохнув, я наконец смогла спокойно всё обдумать.
Вечно слоняться по улицам Офире я не могла. Мне нужно было найти жильё. Я не знала, сколько могу ещё проторчать в этом мире, как не знала и того на сколько хватит денег, прихваченных мной из дома «отца». Память Лусинды подсказала мне один выход.
В местных гостиницах меня, вероятнее всего, будут искать в первую очередь. Поэтому этот вариант я отмела сразу. Но в Офире можно было снять комнату или даже целую квартиру, чем я и решила воспользоваться.
И закончив есть, я отправилась на поиски подходящего жилья.
Заприметив между двумя лавочками вход в многоквартирный дом, я направилась туда. Там, сидя на стуле сидел угрожающего вида амбал. Я не очень-то понимала, что он может здесь охранять. Он с подозрением зыркнул на меня и я с трудом собралась с духом, чтобы сказать:
— Я бы хотела снять здесь комнату.
Мужчина, ещё раз взглянув на меня, ответил:
— Из хороших квартир свободных нет.
— Не важно.
Всё равно что-то подсказывало мне, что денег на нормальное жильё мне надолго не хватит.
— Домициан с третьего сдаёт комнату, буркнул амбал. — Как поднимешься по лестнице первая дверь…
— Кто-то хочет у меня комнату снять? — раздался рядом мужской голос.
Передо мной стояла ещё одна неприятная личность. Этот полноватый человек с маленькими злыми глазками оценивающе оглядел меня. И на мгновение я засомневалась, стоит ли у него вообще снимать комнату. Но он, словно прочитав мои мысли, быстро заговорил:
— В это время трудно найти себе жильё. Сами понимаете, что каждый из провинции желает попробовать счастья в Офире. Сейчас срок на обновление арендных договоров закончен, так что свободных комнат почти не осталось. Но вам повезло! Мой жилец недавно съехал. Мм… может решил вернуться в свою деревню? Идёмте, дешевле, чем у меня, вы всё равно не найдете! Хоть весь Офире обойдите!
У меня не было возможности вставить хоть слово, поэтому всё, что мне оставалось — это отправиться вслед за ним. А Домициан всё продолжал говорить. И с самого начала мои предчувствия, что ничего хорошего меня здесь не ожидает, начали оправдываться. Несколько шагов по тёмному коридору и мне в нос ударило зловоние, как из выгребной ямы. Как оказалось, исходило оно из бочки, что стояла в самом углу, под лестницей. Мне пришлось задержать дыхание, прежде мы миновали это место.
Если на первом этаже было относительно чисто, то чем выше мы поднимались, то тем больше я понимала, что уборщицы подъездов здесь не полагаются, а самим жильцам глубоко начхать на антисанитарию. На лестничной площадке третьего этажа так вообще какой-то дедок что-то поджаривал на жаровне, наверное, свой завтрак, совершенно не заботясь о копоти и дыме. И это при том, что рядом сохло чьё-то бельё. А в дальнем углу, завернувшись в плащ, кто-то храпел.
Но Домициана, похоже, это совершенно не смущало. Толкнув первую дверь, он вошёл в комнату.
Квартира, в которой я оказалась, изначально была довольно большой, но сейчас с помощью перегородок и занавесей она была поделена на несколько маленьких.
А Домициан, не прерывая ни на мгновение свой монолог, нырнул куда-то вглубь этих комнатушек и через мгновение вернулся уже с договором.
Наверное, это был какой-то способ гипноза, потому что когда я смогла ясно мыслить, то уже подписала договор и отсчитывала задаток за комнату.
Моё новое жильё, которое я сняла, было убогим. И это мало сказано. От остальных моя комната она была отделена занавесками. Единственным её убранством было лишь соломенный матрас на полу и пару вбитых ржавых гвоздей в стену, которые здесь, по-видимому, заменяли шкаф. Вот и всё. Здесь даже не было самого малепусенького окна. Я не представляла, как я могла протянуть здесь хоть пару дней. Возможно, мне стоило подыскать себе более приличное жильё. Но сейчас разбрасываться деньгами я не могла. Я не знала, сколько проторчу в этом мире, как и мне было неизвестно, когда я смогу здесь что-то заработать, если вообще смогу. В конце концов, рыскающих по всему Офире людей генерала Маркоса пока никто не отменял.
Немного постояв в комнатушке, я решила выбраться наружу. В конце концов, сидя здесь я вернуться домой не могла.
Улицы Офире встретили меня шумом и толпами спешащих куда-то людей. Но я этому была даже рада. Так было проще затеряться. Я сама не понимала, что ищу. И больше никаких проблесков откровения или воспоминаний Лусинды меня не посещало. Некоторое время я бесцельно бродила по улицам Офире, а потом мне пришлось вернуться к себе «домой».
Но едва я переступила порог квартиры, где снимала свою комнатушку, как замерла от неожиданности. Передо мной стоял клеймённый.
Если не знаешь что делать, то спроси подозрительного оборванца
Из воспоминаний Лусинды я знала, что у всех клеймённых есть красная полоса на лбу. Поэтому у меня не оставалось сомнений насчёт того, кем был стоящий передо мной мужчина. У него были такие же длинные волосы как у Маркоса, но не каштановые, а рыжего оттенка. К тому же сам по себе он был намного крупнее генерала, и хотя одет очень просто, у меня сразу возникла мысль, что этот человек вполне мог служить в отряде Маркоса.
Я замерла на пороге комнаты, не зная, что мне делать дальше: то ли попытаться сбежать, то ли остаться на месте. В итоге я выбрала второй вариант.
Мужчина посторонился, давая мне пройти, и, кажется, не заметил моего замешательства. Я быстро нырнула в свою комнатушку и, усевшись на соломенный тюфяк, стала прислушиваться к тому, что происходит в квартире. Я могла и подглядеть, если бы слегка отодвинула занавеску, но тогда клеймённый заметил бы, что за ним следят.
А он, потоптавшись по комнате, вышел. Но не успела я перевести дух, как вернулся и открыл ставни.
— Эй! — крикнул кто-то из соседней комнатушки, чихнув. — Хватит тут сквозняки разводить. Закрой!
— Сейчас-сейчас, — ответил клеймённый. У него оказался довольно приятный голос.
Я не знаю, что он там делал, подглядывать было всё ещё боязно, лишь слышала, как что-то зашуршало, словно разворачивали какую-то бумагу. А потом ставни опять захлопнулись. И клеймённый ушёл. Я подождала, думая, что он вернётся, но на этот раз его долго не было.
И в конце концов я вышла из комнатушки. Из-за закрытых ставень всё было погружено в полумрак.
Застеклённые окна мне всегда казались чем-то само собой разумеющимся. Но здесь это было не так. Человек в соседней комнатушке закашлялся. И я не решилась открыть ставни. Но и сидеть в этом склепе у меня не было сил. Я поспешила на улицу.
Я бродила по Офире, практически ничего не замечая вокруг. Все мои мысли занимал клеймённый. Что если он действительно работает на Маркоса? Что если он как раз сообщает, что отыскал беглянку? И стоит только мне вернуться в ту квартиру, как меня сразу схватят. Возможно, меня уже прямо сейчас там поджидают.
В какой-то момент я свернула с улицы запруженной людьми в тихий переулок, который вывел меня к небольшой площади, окружённой портиками. В её центре весело журчал фонтан.
Отчего-то эти место показалось мне знакомым. Наверное, Лусинда здесь бывала.
— Похоже, в Офире много фонтанов, — пробормотала я, подставляя ладони под холодные струи воды.
И тут же почувствовала, что меня затягивает, словно в бездонный колодец.
Лусинда знала, что должна, как можно быстрее разобраться с теми, кто устроил ей ловушку. И понять, зачем вообще это было сделано. Просто ли это месть? Или за этим кроется что-то большее? Но пока она не могла этого сделать. Такими вещами надо заниматься с холодной головой. А сейчас её душил гнев, который надо было на ком-то выместить. Поэтому она и торопилась к выходу, где её ждала Ула. Рабыня-клеймённая как раз то, что надо. Особенно после этого происшествия с Рафаэлем.
Лусинда пулей вылетела из здания. И остановилась. Улы нигде не было.
Неужели эта сопливая девчонка посмела ослушаться её приказа? Лусинда сжала кулаки, совершенно не заботясь о том, как она сейчас выглядит. Когда она найдёт эту мерзкую рабыню, то сдерёт с неё кожу! Но медлить нельзя. Чем быстрее она поймает беглянку, тем лучше.
Лусинда тут же отправилась домой. Без помощи отца ей сейчас не обойтись. В поддельном письме Горация просили соблюдать тайну, а её паланкин привлёк бы слишком много ненужного внимания, поэтому, вопреки обыкновению, Лусинда не взяла его. И теперь ей пришлось идти пешком!
С каждым шагом раздражение Лусинды увеличивалось. И когда светлый кучерявый мальчишка, одетый в лохмотья, нагло схватил её за край платья, девушка просто попыталась его ударить. Но наглый оборвыш ловко увернулся.
— Госпожа! Вам послание! — улыбнулся во весь рот мальчишка.
Лусинда подозрительно взглянула на протянутое ей письмо. Печать, скрепляющая его, была ей незнакома: змея обвившаяся вокруг ветви лавра. Это могла быть очередная ловушка. На самом деле её интуиция прямо-таки кричала об этом. И всё же девушка с некоторой брезгливостью взяла послание, не забыв отвесить подзатыльник мальчишке. Таких оборванцев надо учить!
Быстро развернув письмо, Лусинда пробежалась глазами по единственной строчке:
«Ула у нас».
И больше ничего.
Лусинда в злости скомкала послание. Теперь ей всё было ясно! И поддельное письмо Горация и исчезновение Улы — это всё проделки этого гадкого клейменного.
— Рафаэль Маркос, — процедила сквозь зубы Лусина, — ну, погоди!
Я отступила от фонтана, судорожно глотая воздух, словно только что вынырнула из воды. Мне понадобилось время, чтобы придти в себя и понять в каком мире я нахожусь. Я с опаской взглянула на на весело бьющую вверх воду. Интересно, если я опять подойду к фонтану, у меня опять возникнут воспоминания Лусинды?
И улыбнулась.
Хорошо если так. В этих видениях прошлого может храниться ключ к моему возвращению домой. Хотя сегодня с меня хватит воспоминаний.
Я бродила по городу до самого вечера, не решаясь вернуться в свою комнатушку. Но мне вовсе не хотелось ночевать на улице. Я даже попробовала снять комнату ещё в пару домах, но там свободных мест не оказалось. И в конце концов мне всё-таки пришлось, вернуться в ту квартиру, где я встретила того незнакомого клеймённого.
Но едва я поднялась по лестнице на третий этаж, как мне вновь стало страшно. Я остановилась. Вполне возможно, что стоит только открыть дверь, как меня тут же схватят. И тогда можно будет навсегда попрощаться не только со своим миром, но и с жизнью.
Тут я и заметила того самого старичка, что видела утром. Он сидел у жаровни, словно с самого утра не сходил с места. Только на этот раз он ничего не готовил.
Я подсела к нему и внимательно на него взглянула. Он не обратил на меня никакого внимания. Грязные пряди волос свисали на его лицо, а сам он был завёрнут в какое-то тряпьё — этот старичок производил отталкивающее впечатление. Но я постаралась преодолеть чувство брезгливости.
— Эм… — я не знала с чего начать разговор.
Старичок вдруг взглянул на меня, глаза у него были большими и проницательными. И на мгновение он даже как-то неуловимо преобразился, превратившись из грязного бомжа в обличённого мудростью отшельника.
— Ты хочешь что-то узнать? — спросил он.
Я не была уверена из-за его спутанной и торчащей во все стороны бороды, словно старый веник, но кажется, старичок слегка улыбнулся.
— Тот клеймённый, что живёт в той квартире… — я указала на дверь.
— А! Это Хэлл, — кивнул старичок. — Он давно здесь живёт, уже несколько лет. Работает в лавке Кастора, делает мелкие магические камешки. И кажется, разыскивает какую-то девушку.
Услышав эти слова, я успокоилась. Скорее всего, этот клеймённый никак не был связан с отрядом генерала. Я уже собиралась встать, как старичок протянул дрожащую руку. И тут я поняла, что он просил денег за информацию. Сейчас я не могла понять, почему всего пару мгновений назад, он казался мне умудрённым жизнью старцем. Теперь передо мной вновь был грязный, одетый в лохмотья человек, готовый ухватиться за любую возможность, чтобы заработать пару монет. Я отдала ему немного денег. А после со спокойной душой отправилась в свою комнатку, попутно отметив про себя, что завтра утром мне всё же придётся прикинуть сколько примерно я могу тратить в день. Я не знала, как долго мне ещё придётся скрываться, поэтому стоило экономить.
От соломенного матраса, на который я улеглась, неприятно пахло, но я так устала, что практически сразу заснула.
Проснулась я утром от того, что моё тело чесалось. Я и забыла, что в древние времена водились такие неприятные вещи, как блохи. Похоже, что этот мир тоже не был лишён этих «прелестей».