Уилфред пришёл в себя глубокой ночью, в одном из подземных ходов крепости. Вокруг было холодно и сыро, где-то вдалеке тускло догорал факел, а над ним склонилась чья-то высокая тёмная фигура.
— Он ещё жив, милорд, но до утра навряд ли протянет, — послышался неподалёку в темноте чей-то голос. — Жалко… Если бы он не предупредил, нас бы уже разбили ко всем ветрам.
— Спасибо, Ольф, — ответил тот, к кому обращались. Уилфред почувствовал прикосновение чужих прохладных рук к груди. С трудом приподнявшись, увидел, как вокруг раны от стрелы потянулись тёмные дымчатые нити, а потом силы оставили его, и он снова провалился в забытьё. Наутро же чувствовал себя так, будто ничего и не было; разве что из-за некоторой слабости ноги будто налились свинцом.
Едва он проснулся и надел чистую рубаху, как в подземный ход спустился Ольф, молодой парень из стрелков, которых в ближний бой не бросали.
— Очнулся? Вот и ладно, — бросил Ольф, не проходя дальше. — Тебя лорд Мансфилд ждёт. Поговорить хотел.
— Чем всё закончилось? — спросил Уилфред.
— Слава туману, наша взяла. Ты молодец, что предупредил. Альфард и Асбьёрн успели подготовиться и расставить всех по местам. А корабли славно горели…
Молодой лучник рассмеялся, и Уилфред, криво улыбнувшись в ответ, поспешно вышел: знал, что правитель не любит, когда его заставляют ждать.
Так и сейчас, Уилфреду вдруг показалось, что ситуация очень похожая: они так же стояли на побережье, у самой кромки чёрной воды. Море шевелилось во сне, недовольно бормотало и лизало прибрежные камни, и видно было, как где-то там, на страшной глубине, дрожа, плавают холодные серебряные звёзды. Эйнар стоял на гладком плоском камне, завернувшись в плащ, и, задумчиво хмурясь, смотрел куда-то вдаль. Всё повторялось… Только тогда говорили они о другом.
Эйнар протянул руки к морю и закрыл глаза. Где-то в хрупкой ночной тишине пронзительно и сонно крикнула чайка. Вдруг Уилфред увидел, как волны, бегущие к берегу, плавно замерли и тонкими кругами потянулись в разные стороны. На чёрной поверхности воды появилось что-то вроде тёмного зеркала, но в этом зеркале отразился не сам правитель, а молодая темноволосая девушка в холщовом платье цвета ночи. На мгновение будто бы заглянув в зеркало, она пропала, а затем вокруг замелькали люди, лица, мечи, стрелы… Уилфред даже головой помотал, приходя в себя от такого наваждения. Однако лорд Мансфилд оставался совершенно спокоен, даже удовлетворённо хмыкнул, когда изображение пропало.
— Я хотел бы попросить тебя об одной услуге, — наконец промолвил Эйнар, посмотрев на своего спутника. — Это не приказ, скорее, просьба. Девочка, которую мы только видели, сейчас в Халле или, по крайней мере, окажется там в скором времени. Столкновения с Западными землями не миновать, надеюсь, в Совете Кейне сидят умные люди, и я готов поддерживать их. Словом, когда будет битва… а она непременно будет… Найди и защити маленькую хранительницу Тьмы и Света. Мне нужна эта девочка.
4. Замок Звёзд
Утром, едва рассвело и Совет успел собраться, в главную залу влетел без стука и без всяких церемониальных поклонов и приветствий командир дозорного отряда, посланного несколько дней назад на южную границу. Выглядел он довольно потрёпанным: тёмно-бордовый плащ превратился в бахрому, серая льняная рубаха была изорвана кое-где, на щеке виднелся ровный след, прочерченный неосторожной стрелой. Несмотря на то, что Лодин в это время говорил, Кит поспешно поднялся, жестом велел ему замолчать и, прихрамывая, подошёл к командиру. Тот коротко поклонился перед всем Советом, будучи всё никак не в силах отдышаться.
— Простите, что нарушил правила, Отец, — он поклонился Киту лично. — У нас совсем нет времени. Ночью мои люди заметили огни за лесом и алые стяги, вышитые золотом. Дартшильдцы пока не решились на первую атаку, но в скором времени они будут к ней готовы, чего, впрочем, нельзя сказать о нас. Удара с двух сторон нам не выдержать.
Кит нахмурился, устало потёр виски.
— Сколько их?
— В темноте не было видно, Отец, — Эгилл опустил взгляд на каменные плиты, которыми был вымощен пол в зале. — Огней, во всяком случае, было много. Издали как полчища светляков.
Перед внутренним взглядом у него снова поднялись, ожили события минувшей ночи. Отряд, оставленный в дозоре, уже готовился ко сну, под прикрытием высоких скал растянули палатки и навесы, кое-где самые отважные даже разожгли костры, правда, без дыма, чтобы шансы заметить их были ещё меньше. Сам Эгилл поднялся на стену, повыше: ночной лес, укрытый тёмно-синим покрывалом темноты, выглядит особенно привлекательно. Вдалеке шумят деревья, в воздухе витает свежий и немного терпкий запах смолы, хвои, молодой листвы. В скалах шуршат ласточки, мелькают где-то в темноте быстрыми чёрными точками. Эгилл поднял факел, осмотрелся кругом и увидел чужой лагерь. За лесом, ближе к побережью Южного моря (хотя до самого моря было, конечно, ещё очень много вёрст) растянулись чужие шатры, поднялись чужие и в то же время очень знакомые стяги и полотна — алые, и по краям вышитые золотыми узорами. Королевство Дартшильд, союзник Халлы, по непонятным причинам решило выступить в поход без объявления начала военных действий? Или, быть может, это был и не поход вовсе? Эгилл назначил вместо себя другого, из своего же отряда, и сразу же помчался в Совет с докладом.
— Проклятье!.. — прошептал Кит, на мгновение прикрыв глаза, и тут же обернулся к остальным троим членам старшего Совета. — Хольд, срочно пошли гонца в Дайрен или Вендан. Конечно, лучше сразу в столицу, чем быстрее узнают, тем лучше. Лодин, предупреди Мелея, пусть готовит конные отряды в дозор за лесную граничную черту. Хотя бы шесть или семь, но не более сотни человек.
Вдруг из-за стола, за которым сидели члены младшего Совета, поднялся мужчина солнцеворотов сорока трёх от покрова с тёмными русыми волосами и изогнутым шрамом на левой щеке.
— Отец, позвольте мне повести сотню, — негромко промолвил он, поглядев прямо в глаза Киту.
— Ольгерд? — тот недоверчиво приподнял одну бровь.
— Позвольте, Отец, — повторил мужчина. — Вы знаете, в Яви под моим началом было куда более одной сотни человек.
— Бери лучников, Винд Ланхолл нам всё равно сейчас не помощник, — наконец ответил Кит после недолгих раздумий. Всё-таки сейчас Ольгерд был членом Совета, а не князем и тем более не врагом. Врагов и без того достаточно, а старое к чему поминать? К тому же, кажется, он и сам непрочь остаться с Китом в дружеских отношениях.
Ольгерд коротко поклонился и направился к выходу. Спросив позволения оставить залу, Хольд, Лодин и Эгилл вышли вслед за ним. Продолжать начатый накануне разговор было бессмысленно: почти весь старший Совет разошёлся, принимать решения с поддержкой одного младшего было не по правилам.
— На сегодня все свободны, господа, — Кит развёл руками. — Полагаю, про оборону и лесной дозор все поняли.
И тишина рухнула: заскрипели отодвигающиеся стулья, зашуршала одежда, то тут, то там послышались голоса недовольных и спорщиков, члены младшего Совета одним сплошным потоком направились к дверям, и через несколько минут в зале стало тихо. Кит неторопливо вышел последним, убедившись, что, кроме него, никого не останется.
Коня подвели сразу, едва он вышел: порядки, обычаи, привычки Отца Совета за много минувших солнцеворотов уже успели выучить. Кит поднялся в седло: всё-таки конному быстрее, чем пешему, да и удобнее, меньше будет ныть больная нога. До замка от здания Совета было совсем недалеко, и Кит не особенно торопился, однако, судя по встревоженному рассказу Эгилла, время всё-таки поджимало. К Замку Звёзд дорога лежала через окраину города. Замок и сам стоял на окраине, не в сердце Ренхольда, как было бы и привычнее, и удобнее. Дана пожелала хоть немного отдалиться от людей — что ж, в этом случае её можно было понять.
Замок поднялся будто бы из-под земли, из-за рядов низких, приземистых деревянных построек. Вытянулись ввысь тонкие, изящные белоснежные колонны, простёрлась под ногами широкая главная лестница из чистого мрамора, ажурные перила были увиты вечнозелёными лианами. Кит отдал поводья кому-то из прислуги и, озираясь, поднялся к главному входу. Сколько раз ему доводилось бывать в Замке Звёзд — и столько же раз он чувствовал, будто пришёл сюда в первый раз. Высокие своды тёмного потолка, уходящие куда-то вдаль, были даже не видны: вместо них в длинных коридорах и галереях сияло звёздное небо. Засмотревшись и залюбовавшись на красоту внутреннего убранства замка, Кит не заметил, как добрался до покоев правительницы.
Стража открыла перед ним двери: вероятно, кто-то из привратников уже доложил о его приходе. С поклоном Кит замер на пороге, на знакомый голос тут же вывел его из оцепенения.
— Здравствуйте, Отец, — послышалось откуда-то с другого конца горницы. — Не стойте, проходите, я ждала вас.
Дана поднялась ему навстречу. Как всегда, она выглядела безупречно, будто и не было никогда никаких тревог, бессонных ночей. Высокая — росту в ней было аршина два с половиной, статная, голову всегда держала горделиво, чуть приподнятой. Как-то раз Кит позволил себе шутку о том, что корона тяжёлая — и впрямь, корона, состоявшая из трёх отростков рогов марала и широкого серебряного обруча, была довольно не лёгкой, но Дана истолковала эту шутку иначе и с невесёлой улыбкой ответила, что такова её доля.
— Полагаю, вы, миледи, уже знаете, что в борьбе с королевством Дартшильд и с Халлой нам нужны сильные и опытные союзники… союзник? — начал Кит, опустившись на предложенный ему стул. Дана села напротив. — Я приказал Хольду послать гонца в Земли Тумана. Пусть подумают, может быть, они согласятся предложить нам помощь.
— Верное решение, — кивнула Дана. — Заручиться поддержкой Вендана и других городов — цель не только наша с вами, но и наших противников. Самые сильные маги, как светлые, так и тёмные, — главный козырь этих земель. Не только мне известно, что нет никого могущественнее, чем лорд Эйнар, — по тонким, бледным губам Даны скользнула лёгкая улыбка, и она, будто смутившись своих же слов, опустила ресницы. — Двойной маг, да ещё и Хранитель, — что же ещё может быть лучше?
— Послушайте, миледи, — Кит не разделял её бодрого расположения духа и всё ещё хмурился, — вероятно, вы знаете, что мы ищем девушку, которая пришла на Звёздный Путь вслед за моим сыном… А может быть, и не пришла, это нам неведомо. Она тоже Хранительница, и тоже достаточно сильная, быть может, нам следует сначала отыскать её, а после уж заниматься скреплением союза?
Дана озадаченно хмыкнула, поднялась, прошлась по горнице взад-вперёд, скрестив тонкие руки на груди. В каждом жесте королевы, в каждом движении чувствовалось лёгкое, непринуждённое изящество. Если бы не холод, сопровождающий молодую правительницу всюду, где бы она только ни оказалась, до её руки и сердца нашёлся бы не один охотник. Но Дана была одиночкой, она привыкла к Тьме и холоду, хоть и была уравновешенным, добрым человеком, иногда даже более мягким, чем следовало.
— Я думаю, Отец, девочка объявится сама, — наконец промолвила она, прислонившись к подоконнику и обернувшись к Киту. — В конце концов, если она мертва, то рано или поздно она либо придёт в Кейне, либо её найдёт кто-нибудь ещё, остаётся надеяться, что не ратники из Халлы или Дартшильда. К тому же её нужно обучать, она ведь и Светом толком не владеет, хоть у неё и есть этот дар. А магов здесь нет, ни в Ренхольде, ни в Реславле. Тот милый парнишка, жрец Сварога, кажется, не в счёт, — улыбнулась Дана, заметив, что Кит открыл рот, чтобы напомнить ей про Иттрика, которого всюду сопровождала магия, и не всегда светлая. — Максимум, что он сможет для неё сделать, — предложить ей свою дружбу, быть может, защищать иногда. И всё. Он ничему её не научит. А ей нужен наставник. Хороший наставник.
Кит устало вздохнул. И правда, где искать девчонку, где искать мага, который согласится взять её на обучение? На какую-то долю секунды мелькнула шальная мысль о том, что лорд Эйнар мог бы стать для неё отличным учителем, лучшего невозможно было бы и желать, но… где она, а где Эйнар?
Внезапно он почувствовал, как что-то резко ударило в правый висок, будто наконечник стрелы, зажмурился от неожиданности и прикоснулся к тому месту, куда пришёлся удар. Пальцы окутала лёгкая прохлада.
— Эйнар? — Дана вдруг приподняла брови, улыбнулась одними глазами. — Вы не шутите, Отец?
— Миледи, я уже просил вас, не нужно читать мои мысли, у меня нет от вас секретов, — нахмурился Кит. Место, которого коснулась Тьма, всё ещё немного саднило. — Я подумал об этом случайно.
— А было бы очень неплохо! — Дана вдруг развеселилась, Кит уже и позабыл, когда последний раз видел её в столь хорошем расположении духа. — Он давно искал ученика, и эта девчонка подойдёт ему как нельзя лучше.
— Помилуйте, миледи, они совсем незнакомы, — Отец Совета развёл руками. — И навряд ли девочка сумеет овладеть Тьмой. На это нужны долгие луны, может быть, даже не один солнцеворот ей на это потребуется. К тому же, чтобы Тьма стала покорна тебе, нужно сперва покориться ей.
Дана нетерпеливо отмахнулась и всё таким же изящным жестом убрала с лица выбившиеся из-под серебряного обруча пряди.
— Пустяки, Отец, — перебила она его, даже не дослушав до конца. — Захочет, значит, добьётся. Не захочет — значит, не судьба. Спасибо, что предупредили. И всё-таки мой ответ таков: займитесь союзом с Землями Тумана. Девочка найдётся, это сейчас не самое главное. Ступайте же, Отец.
Кит поклонился королеве и послушно направился к выходу. Прелюбопытный ответ… Отчего-то он ожидал другого. Да и сама Дана уж очень непривычно себя ведёт, такой оживлённой, улыбчивой Кит её давно не видел.
В качестве небольшого сюрприза — иллюстрация. Дана, королева Смерти)))
5. Тьма
Ивенн и Йоханн возвратились с прогулки уже поздно вечером, когда день постепенно угас. Шум, ржание лошадей, голоса посетителей смолкли, солнце скрылось за неровной грядой, окрасило небосвод в малиновые тона. Из приоткрытого окна доносился шелест листьев, звон цикад, сладко пахло мятой, горным шалфеем, распустившейся маттиолой. После случившегося девушке хотелось только одного: искупаться. Ей казалось, что вода смоет всю грязь произошедшего… Сказавшись хозяину трактира, она свернула с дорожки и побежала к горному водопаду. За несколько седмиц, проведённых в трактире, этот водопад стал её любимым местом, где она могла уединиться и просто помолчать.
Вечерами здесь было особенно хорошо. Огромные серовато-белые камни с острыми гранями встречали безмолвной прохладой, тихий шорох чистой, прозрачной воды, сбегающей с вершин, поглотил все остальные звуки, и в звенящей тишине слышался только негромкий шёпот водопада. В бурной горной речке, слегка розоватой от заката, отразились скалы, густые ветви деревьев, сама Ивенн. Впервые за много дней девушка увидела себя и даже немного изумилась своему отражению. Худая, бледная, осунувшаяся, под глазами — заметные тёмные круги… Оглядевшись вокруг и убедившись, что она здесь одна, Ивенн расшнуровала тяжёлые башмаки, сняла чулки, скинула платье и, оставшись в одной белой исподней рубахе, осторожно спустилась к воде. Одёжа её выделялась на светлом камне тёмным пятном. Уна любила тёмные цвета, и сама Ивенн тоже успела их полюбить: добрая женщина перешила пару своих платьев, чтобы они были по размеру ей, а потом и помогла ей самой вспомнить, как пользоваться прялкой, как кроить одёжу, как вышивать узоры. Училась Ивенн быстро: вероятно, когда-то раньше она умела всё это делать, и руки легко вспоминали необходимые действия. Узоры на белой рубахе она вышивала себе уже сама, без помощи Уны.
Холодная вода ласково коснулась босых ступней, приласкалась к рукам, потянулась, как к родной. Ивенн откинула назад отросшие волосы и вошла в горное озерцо по грудь. Вода оказалась куда холоднее, чем ей показалось поначалу, и первые несколько мгновений она не могла вздохнуть от холода, стиснувшего грудь крепким обручем. Но потом, немного привыкнув, она опустила в воду и руки, взметнула ледяные брызги, бросила пригоршню воды себе на лицо и, встряхнувшись, даже засмеялась от собственной решительности. Короткие волосы, и без того тёмные, совсем почернели и отяжелели от воды. Ивенн, наконец, замёрзла, выбралась на берег, поспешно натянула платье, смахнула рукавом капли воды с лица и, едва она успела одеться, как густые заросли с шорохом раздались в стороны, и к водопаду вышла высокая фигура, закутанная в серый потрёпанный плащ. На лицо человека был низко надвинут капюшон, и Ивенн, вскрикнув, бросилась в сторону, поскользнулась и едва не упала, но странный человек успел подхватить её за руки и осторожно, бережно, будто боясь сломать, поставил подле себя.