Как у ручного пса, знак принадлежности. Одна из цепочек, на которых Силана носила жреческий знак. Интересно, почему их было две?
Жрицы, с которыми Рейз встречался в Храме, носили знак на одной.
Рейз всегда принадлежал только себе, и никак не получалось принять, что теперь любой, просто посмотрев на него, увидел бы знак Силаны. Метку обладания.
Думать об этом, или тем более обсуждать не было ни сил, ни желания, и Рейз предпочел сменить тему:
— Деньги сегодня заберешь или завтра? — ему на самом деле было наплевать, и он спросил только чтобы хоть что-то спросить.
Силана подняла голову, посмотрела удивленно. Странно выглядело с этими ее светящимися точками в зрачках.
— Я думала, что поединок с Делией завершился ничьей.
— При ничьей противники обмениваются выкупами. Делия заберет деньги, которые ты ставила, а ты, которые она. Если она с этим Коэном из постоянных игроков, их ставка, скорее всего, выше, чем твоя. Там, конечно, разница эйров в пять, но хоть что-то.
Он, в принципе, ожидал от нее пренебрежения, непонимания. Ведь и правда, что ей эти несколько эйров, с ее-то богатством? Но Силана только кивнула:
— Хорошо. Я заберу их сразу. Этого хватит на чародейский экипаж до дома.
— За экипаж я сам заплачу.
— Вы не обязаны.
— Ты совсем по-человечески не понимаешь? — спросил ее Рейз. — Я предлагаю не потому, что обязан. Я тебя подвел и у тебя все ноги изрезаны. Я хочу заплатить за твой проклятый экипаж. Я не бедняк. Уж на это моих денег хватит.
Она снова опустила голову, сделала вид, что всматривается в раны, хотя от них теперь остались только крохотные царапины.
А потом сказала:
— Понятно… Рейз, пожалуйста, сядьте вот здесь, — она указала на пол рядом с собой. — Только не испачкайтесь в крови.
В первое мгновение Рейзу показалось, что он ослышался. Она казалась такой… женственной в тот момент, такой… почти застенчивой. А слова жалили, как осы.
От них внутри поднималась темная, уродливая волна бешенства.
К ноге. На пол перед хозяйкой и владелицей.
Перед девчонкой, которая затянула у него на горле удавку ошейника.
«Я не бедняк, я могу заплатить за твой экипаж».
«Сядьте у моих ног».
Видимо, это чтобы гладиатор знал свое место и не зазнавался. Чтобы больше не лез со своей убогой добротой к хозяйке.
Интересно, кто же научил Силану так обращаться с людьми?
Рейз подошел ближе, дергано опустился, наплевав, что действительно весь перемазался в крови. Все равно и так заляпался уже по уши.
Не отмыться.
Он смотрел на Силану в упор — этого ему пока не запрещали — чтобы она знала, и что он о ней думал, и что ничего эти игры для него не значили.
— Спасибо вам за вашу заботу, — мягко сказала Силана и протянула руку, задержала возле его щеки. Так близко, что он чувствовал исходящее от ладони тепло и горчащий дымный запах. — Пусть Огненная Матерь исцелит ваши раны и утешит вашу усталость.
Она говорила — тихо и почти нежно — и тепло ее руки текло потоком, просачивалось в кожу.
Боль от синяков — а отделал Коэн Рейза знатно — утихла, отошла на задний план и исчезла без следа.
И Рейз почувствовал себя очень глупо.
Силана не пыталась показать себя как хозяйка. Просто иначе ей было не дотянуться.
— Спасибо, что согласились заплатить за экипаж, — нерешительно добавила она. — Я заберу деньги и поеду домой. Приходите завтра с утра к зеленому часу, и мы вместе пойдем к вашей сестре.
---------------------------------------------------
Спасибо за чтение) Ставьте лайки, подписывайтесь, и если вам захочется поддержать автора рублем, ссылка на яндекс. деньги в профиле)
Глава 4
Вернувшись домой, Силана застирала платье. Очень старательно и аккуратно, чтобы не осталось даже самого крохотного красного пятнышка. Кровь не успела засохнуть, окрашивала воду розовым.
Руки тряслись и никак не отпускала какая-то странная, усталая нервозность — не получалось осознать, что все. Что можно остановиться и идти спать.
Силане все казалось, что она чего-то не сделала, не сказала, не успела.
Она не стала залечивать ноги полностью — поберегла пламя, как часто делала это на войне, и царапины, которые остались на ступнях, жгло, но боль была не очень сильная.
Вспышками в голове мелькали воспоминания — Зал Шипов, ключ в ладонях, глаза Коэна. Улыбка Делии.
Рейз на коленях.
Жесткое сиденье чародейского экипажа и проплывающие в окошке извилистые ночные улицы Силл Арне.
Спать не хотелось, и нужно было уделить хотя бы несколько часов молитве и медитации, чтобы восстановиться.
Хотелось вылечить сестру Рейза как можно быстрее — оплатить долг и хотя бы об этом перестать волноваться.
Распорядитель отдал деньги, которые Делия ставила на поединок — на целых двадцать эйров больше, чем платила Силана.
Почему-то они казались подачкой. Силана спрятала их в небольшом треснувшем кувшине и поставила его на дальнюю полку на кухне.
Уснуть получилось только к утру, когда усталость все-таки взяла свое.
Силана снова проснулась уставшей — хотя проснулась она позже обычного.
До прихода Рейза оставалась еще пара часов, и она снова убрала в доме, хотя оттирать было в общем-то нечего — просто уборка успокаивала и давала возможность отвлечься.
Стоило бы дойти до продуктовой лавки и купить еды, но ноги болели, и путь заранее казался бесконечным. В конце концов Силана осталась дома, сделала себе имбирный чай и доела последний кусок лимонного кекса.
Рейз пришел вовремя — цвет чародейской башни только-только сменился на зеленый.
Стук в дверь заставил Силану вздрогнуть, в очередной раз оправить жреческое платье. Она постирала его накануне, но ткань все еще была слегка влажной, неприятно холодила кожу.
Силана огляделась по сторонам, проверила, что все аккуратно лежит на своих местах и пошла открывать.
Рейз стоял на пороге, небрежно закинув на плечо вместительную дорожную сумку. Он был одет в дорогую куртку из телячьей кожи, узкие штаны со шнуровкой, перевязь с мечом была новой и гладиаторский знак блестел.
— Я принес вещи. Ты сказала, что я могу переехать после первого боя.
Силана посторонилась, снова одернула платье, опустила взгляд:
— Вы прекрасно выглядите.
— Я иду к сестре, — так, словно это все объясняло, сказал он. — Спасибо, что помогла с синяками. Если бы я заявился к ней с разбитой мордой, Дженна бы волновалась.
— Не благодарите, — Силане стало неловко. — Это мелочи.
У Рейза не было серьезных ран или переломов, и пустить в ход нож Коэн не успел. Такие повреждения исцелить было легко.
Рейз кивнул, принимая ее слова, и с любопытством оглянулся по сторонам, присвистнул:
— Вот значит как живут жрицы.
Он задержался взглядом на лепнине под потолком, на мраморных разводах пола:
— Знаешь, примерно этого я и ожидал.
— Это просто дом, — тихо заметила Силана. — Другого у меня нет.
Он нахмурился, и она поспешно добавила:
— Идемте, я покажу вашу комнату.
Они поднялись по лестнице, и Силана поймала себя на том, что напрягается, вслушиваясь. Рейз ступал мягко, почти неслышно, и хотелось потянуться к оружию, просто положить ладонь на рукоять, ощутить ее под пальцами.
Рейз не стал бы нападать, Силана была в этом уверена, и все равно ничего не могла с собой поделать.
И, конечно, он заметил:
— Боишься меня?
— Дело не в вас, — Силана обернулась, посмотрела на него. — Просто я отвыкла от гостей. Извините.
Он оглядел ее с головы до ног — равнодушно, оценивающе:
— Ты с гладиатором, которого почти не знаешь. Многие сказали бы, что стоит быть осторожнее.
— Я понимаю, что вы ничего не сделаете. Зачем вам?
Он пожал плечами:
— В таких вещах лучше не рисковать. Люди разные бывают.
Силана не стала спорить, потому что все равно никогда не смогла бы объяснить ему, что после войны все время чувствовала себя грязной. Сломанной. Искалеченной.
Рейз советовал поберечься, а она никак не могла представить, что нашелся бы человек, который дотронулся бы до нее добровольно.
И напрягаться ее заставлял не страх — въевшаяся за годы военная привычка.
Силана подошла к двери в комнату, открыла:
— Я надеюсь, вам будет здесь комфортно.
Она посторонилась, пропуская Рейза внутрь, и он усмехнулся, оглядываясь по сторонам:
— Комната как для дворянина. Хотя ты, наверное, даже и не знаешь, что бывает иначе.
Она вспомнила свои накрытые ковром ящики из-под овощей, пустую комнату, колченогий табурет в углу.
Ветки рябины, покрывающиеся инеем по утрам.
— Ванная дальше по коридору. Кухня внизу. Вы можете есть там или в гостиной, как вам удобнее.
— А семья твоя не возмутится, если я буду маячить в гостиной?
— Я… живу одна.
Он замер, посмотрел на нее с сомнением, скорее всего, потому что совсем не ожидал этого услышать:
— Здесь?
— Да.
— То есть в доме только ты и я?
Силана неловко одернула рукав:
— Да. У меня есть брат, но он… очень редко заходит.
Нужно было объяснить ему — и почему Силана осталась одна, и что привело ее в Парную Лигу, но слова застревали в горле. О некоторых вещах она не готова была даже думать.
— Что насчет горничных? Повара? — спросил он.
— Они… приходят раз в несколько дней.
Потом, много раз вспоминая тот момент, Силана так и не могла себе объяснить, зачем соврала.
Может быть, потому что Рейз этого от нее ждал. Даже мысли не допускал, что она могла убирать все сама. Ему нравилось считать ее богатой. Он ненавидел ошейник, ненавидел чувствовать себя зависимым, и, может быть, так ему было проще подчиняться.
— Не любишь посторонних в доме?
— Я рада, что вы теперь будете жить здесь, — честно ответила она. — Действительно рада.
— Это не на пользу твоей репутации.
Силана смущенно сцепила и расцепила руки:
— Я не думаю, что это важно. Моя репутация вряд ли кого-нибудь заинтересует.
Или она сама. Люди не распускали о ней сплетни, и обычно вовсе забывали о ее существовании, стоило им отвернуться.
Слухи могли ходить о женщинах вроде Делии, вроде Мелезы. О тех, кто притягивал взгляд. О ярких, эффектных, запоминающихся женщинах.
Силана всю свою жизнь была невидимкой.
— После вчерашнего представления? — Рейз рассмеялся, и смех резанул слух неправильностью. — Не удивлюсь, если под твоими окнами начнут собираться толпы зевак.
— Вы преувеличиваете. Думаю, об этом все скоро забудут. На Арене каждый день что-то происходит.
Поединок, который мы даже не выиграли, вряд ли запомнится надолго.
Рейз прошелся по комнате, оглядываясь по сторонам, потом пожал плечами:
— Мне, в общем-то, все равно. У меня нет жены, которая стала бы ревновать и выдирать тебе волосы. Делай со своей жизнью, что хочешь. Мы не на Арене, и здесь я не обязан тебя защищать.
— Я знаю. Я просто хочу… чтобы в Парной Лиге у нас все получилось. Я не прошу о большем.
— Да, — он усмехнулся. — Я в курсе, что все остальное у тебя уже есть.
Почему-то из всего, что он ей говорил, именно эти слова сделали по-настоящему больно. Глупо, конечно, потому что в них не было ничего особенного. И он искренне верил, что у Силаны действительно все было: богатый дом, деньги.
Горничные и собственный повар.
И он никак не понимал, что по-настоящему нищей ее делало другое — пустые комнаты, Калеб, который теперь смотрел на нее с ненавистью. Неистребимый запах дыма, фантомное ощущение гари на коже.
Силана отвернулась, сделала вид, что поправляет вазу на столе, прочистила горло, прежде чем сказать:
— Если у вас появится женщина, вы можете привести ее сюда. Я не стану возражать. И друзей, если вам захочется.
— Не боишься, что я устрою тут оргию?
Не оборачиваясь, Силана покачала головой:
— Нет. Я думаю, что вы не станете. Вы не похожи на человека, который устраивает оргии.
Рейз за ее спиной фыркнул, весело и неожиданно беззаботно:
— Ты в этом разбираешься?
— Нет, но я все равно вам верю.
Силана рискнула посмотреть на него.
Он улыбался, и от этого щемило в груди. Рейз ничего в свою улыбку не вкладывал, его просто развеселило то, что она сказала.
Силане, оказывается, очень этого не хватало. Обычного человеческого разговора, легкости, на которую она сама, наверное, была не способна.
— На твое счастье я действительно не притащу сюда десяток шлю… — он не договорил и в последний момент почему-то исправился, — …гулящих женщин.
— Вы можете говорить так, как вам удобно.
— И делать все, что захочу?
Она снова посмотрела в окно:
— Я не стану вмешиваться в вашу жизнь. Я понимаю, что вам это неприятно.
Наверное, проще всего ему было просто делать вид, что Силаны не существует за пределами Арены.
— А мне нельзя вмешиваться в твою? Справедливо.
Рейз подошел ближе, встал вплотную, и показалось, что он вот-вот дотронется. Хотя, скорее всего, ей просто этого очень хотелось. И ничего он не собирался делать.
— Вы сегодня очень хорошо выглядите, — сама не зная зачем, сказала она.
— Это для Дженны. Да и твоему гладиатору не полагается ходить оборванцем.
Силана сделала шаг вперед, бессмысленно поправила вазу, хотя та и так стояла ровно:
— Нам пора к ней. Или вы хотите сначала разложить вещи?
Рейз отступил:
— Нет, пошли сейчас. Я все разберу вечером.
Почему-то Силана не могла отделаться от ощущения, что упустила что-то. Не сказала или не сделала — то, что было бы очевидно и понятно любому нормальному человеку. И особенно остро воспринималась собственная ущербность: неспособность вспомнить, как жить и разговаривать с людьми в спокойной, мирной жизни.
Он бросил сумку у кровати, еще раз огляделся, словно проверял — все ли на своих местах, и кивнул.
— Возьмем чародейский экипаж? Или у тебя есть свой?
— Я думала просто прогуляться, — тихо ответила Силана. — Я люблю ходить пешком.
— У тебя ноги изрезаны.
— Уже все прошло. Я залечила раны, — это тоже было неправдой, но она хотя бы могла ходить не хромая. — На улице замечательная погода и здесь совсем недалеко.
Рейз смотрел на нее с сомнением, но не спорил.
— Ну пошли пешком, если так хочешь.
***
До больницы, в которой лежала Дженна, было действительно недалеко. Силл Арне располагался на склоне, и улицы богатых кварталов как бы наползали на гору вверх. Дома нависали один над другим, соединялись невесомыми мостиками и переходами, площадки для скатов врезались в небо пиками и казались обманчиво хрупкими.
И наверху, отдельно от всех, высился княжеский дворец.
Дом Силаны располагался довольно удачно — в благополучном и красивом районе, где можно было без опаски гулять по ночам, но при этом достаточно близко от торгового центра.
Дом был красивым — Рейз это признавал. И комната, в которую его поселила Силана, тоже.
Когда он еще был пацаном, он несколько раз тайком пробирался в кварталы богачей. Просто так — он ничего не ждал, ни с кем не пытался знакомиться. Было интересно посмотреть, как там живут. Как одеваются, куда ходят.
Тот мир тогда казался странным и загадочным. И каждая увитая драгоценностями женщина была волшебницей из сказки.
В том мире, который Рейзу тогда представлялся, Силана показалась бы чужой.
Она одевалась слишком скромно — в дорогую, но не новую одежду, ничем себя не украшала, и только присмотревшись, Рейз начал понимать — ей это было ненужно.
Она была достаточно богата, чтобы позволить себе простоту и естественность.
И именно эта естественность, какая-то хрупкая непритязательная женственность делала ее по-настоящему красивой.
Вроде бы ничего особенного — просто симпатичная девчонка, на которую хотелось смотреть. До которой хотелось дотронуться.
Которую хотелось раздеть и подмять под себя.
Которую просто хотелось.