— Спасибо, — прошептала она.
Следом и вокруг остальных сюзеренов вспыхнули радужные купола, пополняя резерв. На этом единороги посчитали свой долг выполненным и рванули прочь, исчезая среди деревьев.
— Ну, вот, — притворно вздохнул Арангорн, отлипая от дерева, с которым, казалось, уже сроднился. — На похоронах не погуляем. — Эта фраза немного развеяла их напряжение.
— Мы раньше погуляем на твоих, старый пень, — Аривания не без помощи Кталхара поднялась на ноги. Единороги и сами были истощены защитой леса от огня, потому пополнили их резервы не столь значительно.
Аривания никогда не упускала шанса указать Арангорну на его возраст, превышающий ее полтора столетия на десять лет. Кталхар был практически ее ровесником. Виттор же был самым младшим и лишь увеличившийся после встречи истинной пары резерв помог ему сегодня продержаться наравне с остальными сюзеренами. Он столько сил приложил, чтобы однажды сравниться с ними, а в итоге, к собственному разочарования, смог достигнуть желаемого, не прилагая усилий.
Арангорн перевел взгляд к Виттору. На молодом лице отпечаталось задумчивость. Виттор невольно улыбнулся, оглядев скромный наряд сюзерена Южных земель, состоящий из халата, надетого явно на голое тело. Арангорн с важным видом оправил халат, сузив почти желтые глаза, провел ладонью по встрепанным русым волосам, размазывая осевшую на них сажу. Похоже, Арангорна вытащили прямо из ванной или из постели.
Высокая и статная Аривания предстала в легком некогда белоснежном домашнем платье. Золотистые волосы были уложены косами, но их цвет потемнел под слоем облепившей их сажи. А вот Кталхар был при параде. Судя по богатому костюму, украшенному драгоценными камнями, его выдернули с какого-то важного приема. Правда, одежду он уже успел порвать, а в саже испачкаться сильнее всех присутствующих.
Виттор обернулся, услышав шелест листвы и тихие шаги. Но расслабился, когда увидела вышедшего к ним мага, что перенес их. Мужчина выглядел откровенно плохо. Лицо посерело, под носом размазана кровь. Не выжег ли он свой дар? Хотя, он еще и Видящий, это могло уберечь его.
— Великий лес благодарен вам за помощь, — проговорил маг, тускло улыбнувшись.
— Что произошло? — Кталхар задал вопрос, который интересовал всех. Что за маг создал заклинание, которое с трудом подавили четыре сильнейших мага страны?
— Неизвестно. Я услышал боль единорога. Но спасти его не успел.
— Хранителя убили? — переспросила Аривания подаваясь вперед, озвучивая мысли всех присутствующих. Хранители неприкосновенны, священны. Казалось невозможным, что кто-то покусился на жизнь единорога.
— Кто-то убил Хранителя и построил ритуал на его смерти, зарядив магический огонь.
Виттор переглянулся с сюзеренами, изумленными и напуганными не меньше него. Кто-то проник в Великий лес, сумел обмануть и убить единорога, а следом устроить пожар. Кто на такое способен? И главное, для чего было совершено убийство?
— Отведи нас к месту ритуала, — Арангорн первый взял себя в руки. Он двинулся к магу, Виттор последовал за ним. Следом устремились Аривания с поддерживающим ее за руку Кталхаром.
Глава 24
Виттор Дрейсон.
Идти пришлось почти час, но все были слишком истощены, чтобы суметь применить оборот, хотя и путь давался тяжело. Дождь к тому моменту прекратился. Наступила мертвая тишина. Казалось, природа замерла, на лес опустилась великая скорбь. В небе не летали птицы, даже ветер стих. И лишь звуки их шагов разбавляли безмолвие выжженного леса. Виттор с ужасом оглядывался. Магическое пламя оставило лишь редкие камни и пни, казалось, въелось в землю.
Единорог нашелся на берегу небольшой речушки, сейчас вышедшей из своих берегов после мощного ливня. Животное лежало изломанной куклой в магическом круге, вычерченном его серебристой кровью. Застекленевший взгляд Хранителя смотрел сквозь них. Рог был вырван. Вместо него зияла рваная рана. Они почти одновременно припали на колени. Смерть Хранителя — великое горе. Виттор ощущал щемящую боль в груди. Впервые он видел на лице всегда невозмутимого Кталхара хоть какие-то эмоции. Сегодня на их страну опустился траур.
Отдав дань уважения Хранителю, они не без труда поднялись на ноги. Арангорн, как самый опытный из них, первый принялся изучать место убийства, пытаясь уловить магические потоки прошедшего здесь ритуала. Виттор направился к единорогу, чтобы изучить магический круг. В своем стремлении нагнать других сюзеренов он почти все свое свободной время тратил на изучение теории магии. В управлении потоками он по праву считался мастером. Он даже изучал запрещенную в Вудрии некромантию. Ритуал именно из этого раздела магии применили на единороге.
— Магический огонь уничтожил все следы, — заключил Арангорн, не скрывая разочарования.
— Маг действовал под пологом, — донесся голос Аривании. Она сидела на берегу реки, опустив ладони в воду, устремив невидящий взгляд вперед. — Лица не различить. Черная одежда без опознавательных знаков. Хранитель сам к нему пришел.
— Сам пришел? — переспросил изумленный маг. — Но зачем?
— Я не вижу, — надломленным голосом произнесла Аривания.
— Что скажешь, Виттор? — обратился к нему Арангорн.
— Этот ритуал запрещен даже среди некромантов. Считается, что он опасен для заклинателя.
— Перевал больше не защищает Великий лес.
Виттор резко обернулся на слова Кталхара. Тот сидел на корточках, прикрыв глаза и положив ладони на землю. Сарфан от Вудрии отделяла гряда непроходимых гор. Единственный торговый путь проходил через перевал, защищаемый линией Великого леса. Лес — первая линия обороны страны. Но теперь он не защищал от вторжения, ведь без Хранителя Источника лес на границе будет восстанавливаться в обычном темпе.
Кталхар резко поднялся, обратив свой взгляд в сторону видневшихся вдали гор. Виттор проследил за взглядом Кталхара. К ним неслось два десятка вооруженных всадников. На секунду он решил, что это люди короля наконец добрались до них. Но те должны были прийти со стороны леса. Нападение?
— Кто-то способен на оборот? — спросил Арангорн.
— Пусто, — отозвался Виттор, быстро оценивая свой резерв и снимая с себя два кольца-артефакта. Одно он бросил Арангорну. Тот кивнул в благодарность, сжав артефакт в руке, чтобы поглотить вложенную в кольцо магию.
Аривания погрузила руки в воду по локоть. В контакте с родной стихией резерв восстанавливался быстрее. К сожалению, с воздухом такие фокусы не проходят. Виттор мог подпитаться только от сильных ветряных потоков. Кталхар сорвал с шеи несколько артефактов, бросив один магу.
Вода перед Арвианией забурлила, поднимаясь водяными жгутами. Единорог восстановил ее резерв, а вода подпитала. Жгуты заледенели, устремляясь к приближающимся всадникам копьями. Но разбились о магический барьер. Нападающие оказались обычными людьми, но были увешаны всевозможными артефактами. Сюзерены были истощены, потому не могли применить магию. Единственным оружием оставались собственные клыки и когти.
Кталхар первым обратился, в прыжок ринулся встречать нападение.
— Я прикрою вас щитами, — услышал Виттор голос мага, прежде чем обратился грифоном.
Нападающие вскинули арбалеты, а следом крыло Виттора прострелило болью. Еще несколько дротиков ударили в щит, созданный магом перед Виттором. Василиск взревел, даже земля под ногами пошатнулась под действием его яростного рыка. Дротики оказались с магической начинкой, раз легко пробивали даже каменную шкуру василиска. Кони встали на дыбы, когда земля под их копытами пришла в движение. Василиск снес первых двух всадников вместе с конями. Нюх грифона уловил сладковатый запах крови первых убитых врагов. Остальные всадники успели спешиться.
Войны оказались хорошо подготовлены. Копьями и мечами они удерживали двуликих на расстоянии, отстреливаясь арбалетами. Виттор метался из стороны в стороны, пытаясь избежать ударов и достать хотя бы одного из воинов. Из нескольких ран сочилась кровь, крыло почти не слушалось. Крик боли дракона заставил на мгновение отвлечься. В плечо Арангорна вонзили копье. Дракона начали обступать, поняв, что тот стал легкой мишенью. Виттор резко рванул вверх, взмахивая крыльями. Рана давала о себе знать, он буквально рухнул на воина, что все еще удерживал вонзенное в плоть дракона копье. Клюв в момент распорол глотку мужчине, легко сминая металл доспеха.
С другой стороны на помощь подоспела Аривания, отталкивая еще одного осмелевшего воина, а следом с шипением припадая вперед, когда в ее лапу вонзился дротик. Виттор отступил назад, в попытке избежать удара острия копья, натолкнувшись на Кталхара. Они с василиском мрачно переглянулись, понимая, что этот бой почти проигран. Их просто забьют как диких зверей.
Раньше Виттор не задумывался о смерти. Он молод, полон сил, был уверен, что его шаг за Грань произойдет через многие десятилетия. Но смерть не спрашивает позволения. В эти мгновения, отчаянно отбиваясь от атак воинов, он думал о Насте. Воспроизводил в памяти ее облик. Зеленые глаза с золотистыми лучиками, свет улыбки, мелодичность голоса, мягкость прикосновения. Казалось, он даже ощутил ее яркий аромат. Сейчас он жалел, что не успел не то, что попрощаться, просто наладить с ней отношения, что-то изменить.
Виттор почти простился с жизнью, но вдруг что-то изменилось. В него, словно в пустой сосуд, полилась сила, наполняя резерв. Виттор вплел магию в самое простое плетение, отбрасывая от себя воинов воздушной волной. Он был растерян внезапной помощью, но разобраться предстояло потом. Сейчас им нужно выстоять бой. Подпитанные магией они справились с нападавшими за каких-то десять минут.
— Что произошло? — спросил Виттор, обращаясь человеком. И сразу накладывая на себя кровоостанавливающие заклинания. Аривания припала на колени, не совладав с болью от ран. Кталхар остался невозмутим, как всегда, хотя был ранен довольно сильно.
— Магия крови, — раздался голос Арангорна по ментальной связи. Дракон был ранен серьезнее всех, потому не рискнул оборачиваться человеком.
Виттор, Кталхар и Аривания развернулись к реке, на берегу которой рядом с трупом единорога лежал маг с торчащей из груди рукоятью кинжала. Маги обычно не славятся альтруизмом. Но сегодня маг спас их жизни ценой своей. Человек спас двуликих, бывает и такое. В молчании они прошли к реке и припали на колени перед магом, спасшим их жизни, отдавая дань уважения. Сюзерены встали на колени перед человеком, благодаря за его жертву и скорбя об утрате.
Через час подоспели и люди короля. Раненым двуликим оказали помощь, накормили. Заночевали они на пепелище, где похоронили мага и Хранителя леса. На следующий день же они отбыли в Эйрис, столицу Вудрии по приказу короля.
В подконтрольную ему провинцию Виттор возвращался только через неделю после отбытия в Великий лес для тушения пожара. Все это время он провел в столице, где обсуждались последние события и решались наиболее важные вопросы. Граница теперь была открыта для возможного вторжения, стране предстояло подготовиться к возможной войне. Но в первую очередь нужно было выяснить, кто и как убил единорога, а следом устроил пожар и покушение на сюзеренов.
Виттора не отпускало беспокойство за Настю. Валери сообщала, что Настя заболела и слегла с лихорадкой. Как только король решил, что обсуждения завершены, Виттор рванул обратно. Но как не гнал отряд, вернулся только к празднованию своего дня рождения. Предстояло присутствовать на приеме, а перед этим раздать распоряжения по поводу подготовки к возможной войне. А единственным желанием было обнять Настю, закрыться с ней на весь день, неделю, месяц. Он невероятно соскучился по ней за эту неделю. А еще больше он жалел о своей вспышке ярости. Сейчас, успокоившись, он понимал, что Настя имела право на обман, ведь он сам изначально обманул ее.
Ворота его поместья были уже открыты, чтобы впустить прибывающих гостей. Первым делом после возвращения, Виттор направился в покои Насти, но те оказались пусты. После расспросов прислуги, выяснилось, что Настя отправилась в псарни.
Виттор заходил в псарню с бешено колотящимся сердцем. Он даже не мог припомнить, когда так волновался. Как она его встретит? Вряд ли обрадуется, скорее наоборот. Внутри царила полутень, собаки встретили его с тревогой и настороженностью, ведь чувствовали в нем вторую ипостась. Первое, что он услышал, был смех Насти. Виттор даже приостановился на мгновение, наслаждаясь этим прекрасным звуком. А потом уже стремительно прошел по коридору между вольерами, стремясь скорее увидеть ее, обнять, вдохнуть ее аромат. Настя находилась в одном из вольеров с несколькими собаками и наблюдала, как дикие котята играют с щенками. Сегодня она предстала в простых брюках и рубашке. Волосы коротки, как у мальчишки. Он бы даже не узнал ее со спины, не знай точно, что это она.
— Настя, — тихо позвал он. Настя встрепенулась, резко подскочила с колен, порывисто развернувшись к нему. Зеленые глаза смотрели испуганно. На щеке проявлялись полузажившие царапины. Следы его когтей.
— Вит Дрейсон, — проговорила она, тяжело сглотнув, дрожащей рукой закрывая от его взгляда раны. — Вы уже вернулись.
— Это я сделал? — Виттор направился, осторожно ступая к Насте. Казалось, она готова в любую секунду сорваться с места, чтобы убежать, скрыться от него.
В глубине души Виттора царил сумбур из мыслей и чувств. В первую очередь, неверие. Он был в бешенстве, когда узнал о настое. Но ударить ее… Как он мог настолько потерять контроль? Настя же хрупкая, нежная. Он мог убить ее.
Настя вздрогнула, когда он коснулся ее ладони кончиками пальцев, мягко убрал ее дрожащую ладонь от щеки. Настя боялась его. Ее эмоции ощущались почти явственно, оседая тяжелым грузом на сердце.
— Тебе не оказали помощь? У тебя останутся шрамы.
— И пусть, — Настя нервно передернула плечами, отводя взгляд. — Вам-то какая разница? Или не нравится, что личная игрушка потеряла товарный вид? — Настя дерзко вскинулась, хотя в глубине зеленых глаз затаился страх.
— Ты не игрушка, Настя, — с горечью в голосе возразил Виттор, еще приблизившись к девушке, кончиками пальцев очерчивая раны на щеке его истинной пары, не прикасаясь, лишь ведя линию, чтобы не причинить ей еще больше боли. — Ничего не изменилось. Для меня ты всегда красивая и желанная, — прошептал он, наблюдая за тем, как расширяются глаза Насти, а в уголках глаз появляются слезы.
Виттор присел перед ней на колени, притянул изумленную девушку к себе, прижавшись щекой к ее животу. Раньше бы он посчитал унизительным встать перед человеком на колени, а сейчас считал это правильным, учитывая, сколько зла он ей причинил. Виттор глубоко вдохнул аромат его пары. Казалось, за эту неделю ее запах изменился. Стал мягче…роднее.
— Мне очень жаль, Настя. Я жалею о том, как обходился с тобой, о каждом резком слове, — Виттор чуть отстранился, чтобы смотреть в изумленные глаза Насти. С ее ресниц сорвалась слеза, упав на его щеку.
— Я не верю, — дрожащим голосом прошептала она. Груз на сердце Виттора, казалось, стал еще тяжелее, ведь она имела право не доверять ему.
— В лесу на нас напали, чуть не убили. — Настя тихо ахнула, прикрыв рот ладонью. — Я был уверен, что погибну. И знаешь, думал только о тебе.
Виттор улыбнулся, грустно, с горечью во взгляде. Если бы он сразу отнесся к ней как к паре, как к равной. Но когда он общался с людьми на равных? Вот и он отнесся к ней так, как привык. Злился на нее за то, что изменить невозможно. Думал о своем долге перед родом, перед провинцией, совсем не беря в расчет желания Насти и свои. Да что уж говорить, он даже не допустил мысли спросить, чего желает она.
— Я хочу все изменить, — уже твердо заявил он. — Хочу добиться твоего прощения.
Она замотала головой, смаргивая слезы с глаз и тихо всхлипывая, тяжело дышала, бессмысленно пытаясь унять поток слез.
— Я не хочу, — прошептала, наконец она. А сердце Виттора, казалось, в этот момент остановилось. — Я не хочу оставаться здесь, не хочу быть с тобой, не хочу ребенка от тебя.
На последних словах силы ее будто покинули. Виттор поддержал ее, не давая упасть, прижал к себе. Он шептал ее слова успокоения, гладил волосы, пока Настя тихо плакала в его объятиях, прижималась к нему словно в поисках тепла, забыв о словах, что только говорила.
— Я все исправлю, — шептал он, мягко касаясь ее волос губами. Но почему-то на душе было неспокойно, словно в ожидании беды.