Глава 25
Виттор Дрейсон.
— Вит Дрейсон, — донесся до него голос. Виттор поднялся, нехотя выпустив встрепенувшуюся Настю из объятий. Она отвернулась от него, отирая щеки, словно стыдясь своих слез.
— Да? — Виттор в раздражении обернулся к выходу из вольера, где показался один из его слуг.
— Посланник короля просит вас. — Слуга стушевался, отведя взгляд и от Насти, и от него, поняв, что заявился не вовремя.
— Я сейчас подойду, — коротко ответил Виттор, вновь поворачиваясь к Насте. — Пойдем в дом.
— Не хочу.
Виттор молча подавил волну раздражения. Он не привык, что ему перечат. Но пора признать, что Насте он готов спустить многое и даже больше. Если не хочет уходить с ним, пусть остается в псарне. Тем более ей нравится играть с котятами.
— Ты уверена? — все же спросил он. — Может, проведешь время в библиотеке? Я постараюсь освободить как можно раньше. Мы поговорим.
— Да, я хочу остаться, — ответила она, так и не повернувшись к Виттору.
— Хорошо. — Виттор подступил к ней ближе. Положив ладони на ее плечи, коснулся губами ее макушки. После чего отправился выяснять, что еще Антею понадобилось от него.
Посланник короля передал Виттору конверт, после чего отбыл. Уже в своих покоях Виттор распечатал конверт, обнаружив внутри артефакт телепорта. И краткое письмо от Антея, где тот сообщал о своих беспокойствах по поводу покушения на сюзеренов. Потому им и были отправлены артефакты, чтобы была возможность сбежать в случае крайней необходимости. Виттор отнесся к беспокойству короля серьезно. Ведь чуть не погиб недавно.
Больше всего на свете хотелось уединиться с Настей, поговорить, добиться от нее хотя бы скупой улыбки. Его беспокоило ее состояние. Казалось, она сильнее похудела, да и выглядела бледнее обычного. Еще и шрамы оставила. Он подумал, на зло ему. Но здесь скорее что-то другое. Виттор утвердился в своих намерениях снять печать греха, чтобы Настя чувствовала себя свободнее. Но как ей сообщить о том, что он еще наложил на нее блок? А вдруг она уже знает? Он ведь не ограничивал ее ни в чтении, ни в общении. Вдруг, она уйдет от него, как только он снимет печать? Он уже не может без нее, зависим, как от сильнейшего дурмана. И, кажется, он ее любит. Как еще объяснить желание узнать ее лучше, слушать ее голос, смех?
Пришлось вспомнить, что в первую очередь он — сюзерен, глава рода. Ему нужно сосредоточиться на приеме. Быстро приняв душ, он переоделся в парадный костюм. На этот раз к небольшому арсеналу артефактов прибавился артефакт телепорта, присланный Антеем. Предстоял прием, а Виттору казалось, что он уже смертельно устал.
Выйдя в гостиную, он обнаружил в ней Кристона. Друг восседал в кресле, закинув ноги на подлокотники.
— Где тебя носит? — спросил Кристон, отпивая из бокала что-то явно очень крепкое.
Кристон раздраженно смахнул с лица прядь длинных пепельных волос. Он уже второй год поддерживал спор о том, что продержится без стрижки больше кого-то. С кем заключен спор Виттору выяснить не удалось, как и о выяснить причины спора. Но момента срыва Кристона он ждал с воодушевлением и нетерпением, ведь по условиям спора волосы разрешалось подбирать заколками и косами только при ванных процедурах.
Виттор подошел к Кристону, развалился в соседнем кресле, подхватив бокал, наполненный уже для него.
— Ужасно выглядишь, — констатировал Кристон, не дождавшись ответа Виттора. На что Виттор только хмыкнул, задумчиво оценивая запах и цвет грапфа, ожидая пока артефакт оценит напиток на наличие ядов. Привычка проверять еду и напитки артефактом-кольцом укоренилась в нем. Они молча осушили свои напитки, только потом Кристон вновь заговорил:
— Хранителя правда убили?
— Правда. Провели запрещенный ритуал, наславший магический огонь на Великий лес. Следом было совершено нападение на нас. Мы бы погибли, если бы Видящий не пожертвовал жизнью, чтобы спасти нас.
— Ужасные новости, Виттор, — Кристон не скрывал своего потрясения. — Я надеялся, что это все слухи.
— Не слухи. И выяснить, кто организовал нападение не удалось из-за печати безмолвия, — Виттор отложил пустой стакан на столик. — Лес на границе выгорел.
— Нас ждет война? — Кристон даже приподнялся в кресле от нахлынувших эмоций. Темно-синие глаза смотрели испытующе.
— Возможно.
— Будет так будет, — заключил после кратких раздумий Кристон. — Сарфан еще пожалеет о своей наглости. А там, глядишь и Хранитель появится.
— Быстрее бы.
— Что говорят Видящие? — поинтересовался Кристон, поднимаясь из кресла, чтобы разлить по бокалам еще напитка.
— Ничего. Без Хранителя Источник теряет силу, а вместе с ним и Видящие.
— Кстати, видел у тебя Видящую. Девушки — Видящие такая редкость.
— Видящая? — нахмурился Виттор.
— Да, моего коня понесло, так она его легким движением руки остановила.
— Как она выглядит?
— Я ее сначала за мальчишку принял.
— Темноволосая с зелеными глазами?
— Волосы под косынкой были, — Кристон вновь развалился в кресле с бокалом.
— Настя не Видящая, — покачал головой Виттор. Он вообще не знал ничего о Насте, кроме ее имени. Попытки собрать о ней информацию провалились, а сама Настя упорно утверждает, что потеряла память.
Они с Кристоном встрепенулись, услышав громкий лай собак.
— Настя, — Виттор, оборачиваясь, рванул к окну даже раньше, чем подумал.
И минуты не прошло, как он ворвался в псарню. В нос сразу ударил сладковатый запах крови и человеческого страха. Собачий лай оглушал, животные носились в своих вольерах, кидались на двери, пытаясь вырваться на волю. Но громче были человеческие крики.
— Помогите! — раздался отчаянный возглас Маргарет.
Виттор в секунду преодолел коридор, чтобы достигнуть вольера, в котором только недавно разговаривал с Настей. Собаки яростно рвали двоих мужчин на полу. Те кричали, отчаянно отбивались. Настя удерживала огромного пса за ошейник над лежащей перед ней Маргарет. Глаза Насти и псов сияли зловещим зеленым светом.
— Виттор, — вскричала Маргарет, заметив его в дверях. В этот момент пес рвнул на Маргарет, вцепившись в ее руку. — Спаси! — ее отчаянный визг ударил по барабанным перепонкам.
Виттор взмахнул рукой, активируя печать Насти. Настя со вскриком осела на пол. Ей вторил собачий скулеж. Псы заметались, потеряв интерес и к мужчинам, и к Маргарет. Собака, которую удерживала Настя, подползла к ней, и поскуливая начала слизывать темные пятна с ее ладоней. Что здесь происходит? Зачем Настя напала на Маргарет? Ее магия проснулась?
— Она напала на меня! — истерично прокричала Маргарет. — Я требую смыть оскорбление кровью! — театрально продолжила она. Только тогда Виттор понял, какую ошибку совершил.
Виттор стремительно прошел к Насте, приподнял ее, прижав к себе. Ощущая, как по его ладоням растекается теплая кровь. Ужас сковал его сердце и тело. Но это были краткие мгновения слабости. Уже на автомате он создал кровоостанавливающее плетение, бросив его в Настю. А следом он рванул прочь из псарни, прижимая Настю к груди.
— Вилья! Помоги! — громко воскликнул он, врываясь в дом Вильи.
Знахарка выбежала из дома сразу же. Прижала в испуге ладони к сердцу. Растрепанная, в домашнем платье, похоже она прилегла отдохнуть днем.
— Неси в спальню. — Она быстро взяла себя в руки, отступила от дверей, указывая ему дорогу. Сама побежала за своей сумкой.
Виттор пробежал в спальню Вильи, аккуратно положил Настю. Кожа ее побледнела. Одежда пропиталась кровью. Под руководством Вильи, он избавил Настю от одежды, а потом был выставлен за дверь, дабы не мешать работе знахарки. Все это время он метался по комнате, раздираемый изнутри страхом потери и чувством вины. Он так привык действовать быстро и решительно. Самым логичным в момент нападения было остановить Настю. Но сейчас он понимал, что Настя вряд ли бы напала сама. Да и что собака может сделать двуликой?
Вилья вышла к нему только через полчаса. Лицо знахарки посерело, на лице четче обозначились морщины. Сердце Виттора замерло, будто остановилось, предчувствуя беду.
— Мне жаль. Она потеряла дитя.
Виттор пошатнулся, удержавшись за стоящий рядом стол. В ушах звенело, пока в мыслях раз за разом проигрывались слова знахарки. Потеряла дитя. Он потерял ребенка до того, как узнал о нем.
— Настя была беременна? — помертвевшим голосом спросил он, чувствуя резь в глазах.
— Она не сказала, — с тяжелым вздохом констатировала Вилья.
— Вилья? — раздался еле слышно голос Насти.
Они встрепенулись. Виттор первый рванул было к двери. Но Вилья остановила его, выставив руку в сторону.
— Я с ней поговорю. Если она захочет вас видеть, войдете.
Виттор отступил, больше не пытаясь войти. Вилья права, вряд ли Настя захочет его видеть после произошедшего. Вилья скользнула в спальню, а Виттор замер у двери.
— Как я здесь оказалась? — спросила слабым голосом Настя.
— Вит Дрейсон принес тебя. Он очень волнуется.
— Мне все равно, — отозвалась она безэмоционально. — Я… Вилья, что-то не так… — ее голос сорвался на последних словах. Не выдержав, Виттор все же заглянул в комнату. Настя сидела, положив ладони на свой живот.
— Ты потеряла ребенка.
Настя вздрогнула, подалась вперед, обхватив себя руками.
— Наверное, так будет лучше, — прошептала она через минуты тягостной тишины, — я не хочу детей от этого ублюдка.
Ладони Виттора сжались в кулаки. Внутри все перевернулось. Так лучше? Вот как она считает? Настя вскинулась, обратив свой взгляд к нему, словно почувствовав его. Или знала, что он у двери потому так и сказала?
— Так ты обо мне думаешь?
— Я тебя ненавижу, — ровно произнесла она. Не вскричала в чувствах, а словно констатировала факт.
— Мы оба расстроены из-за потери ребенка, — Виттор с трудом выдавливал из себя слова. Спокойный тон почти не давался. — Я отнесу тебя в дом. Тебе нужно отдохнуть.
— Делай, что хочешь, — бросила она, отвернувшись.
Виттор подошел к кровати, поднял Настю. Казалось, она ничего не весит, такая легкая, хрупкая. Настя сжалась в его объятиях, опустив взгляд к плотно сжатым кулачкам.
— Настя, я не разобрался. Все выглядело так, будто ты напала.
— Какая теперь разница?
— Никакой, — согласился он. Самое страшное уже случилось. — Я все исправлю. Я сниму печать и…
— Отпустишь? — она с надеждой заглянула в его глаза. Сбежит, она уйдет, стоит только снять печать, понял он.
— Не могу… не могу без тебя, Настя.
— А я не могу быть с тобой, — ее взгляд потускнел, она вновь отвернулась.
Больше никто не проронил и слова. Виттор отнес Настю в комнату, наказал принести ей еды. А сам отправился к гостям, чтобы отменить прием. Мысли же его были лишь о Насте и том, как удержать ее подле себя после того, что случилось.
Глава 26
Анастасия Свободина.
Я отсчитывала минуты до момента, когда, наконец, останусь одна. Виттор заглядывал в мои глаза, пытался поймать взгляд. Я видела, что ему тоже тяжело, видела боль в его глазах. Возможно, даже могла бы успокоить его, сказать, что страшное случилось до его прихода. Но собственное горе давило многотонной плитой, буквально припечатывая к полу, сжимая до ничтожных размеров. Стоило Дрейсону выйти из комнаты, как я разрыдалась, выплескивая из себя горечь потери и злость на обстоятельства. Почему мешкала с побегом?
Потому что боялась. Боялась оказаться одна в лесу, с ребенком под сердцем итак ослабленная болезнью. Думала, поговорить с Дрейсоном. Выяснить его планы. Но когда он пришел, я поняла, что разговора не получится. Потому что я боялась его, боялась до такой степени, что готова была сорваться с места от любого его резкого движения. Он говорил о том, что хочет все изменить между нами. Но я уже не верила. Любой выбор был бы не верен.
Сумка с вещами находилась здесь же, в псарне. У меня было полно времени, чтобы скрыться в лесу. Прием должен был затянуться. Дрейсон бы не скоро хватился меня. Но я не успела даже выйти из вольера. Пришла бывшая любовница Дрейсона в сопровождении двоих мужчин.
— Ты оскорбила меня, — заявила она, злорадно улыбаясь. — Я имею право наказать тебя.
— Чем оскорбила? — спросила я скорее на автомате, понимая, что это просто повод.
— Тем, что обратила на себя внимание моего мужчины, — прошипела она, жестом давая отмашку мужчинам действовать.
Я попыталась рвануть в сторону, но была ограничена в пространстве вольера. Мужчины схватили меня за руки, удерживая перед девушкой. Она подошла ко мне, аккуратные коготки увеличились до длинных изогнутых когтей. Она вскинула руку, целясь мне в лицо. Я сумела ударить одного из мужчин по лодыжке, высвободить руку, чтобы защититься от первого удара. Острые когти двуликой распороли кожу на запястье. А потом я рухнула на пол получив удар по животу. Меня ударил мужчина, что получил от меня по лодыжке.
Одежда промокалась кровью, низ живота тянуло от резкой боли. В этот момент во мне что-то переменилось. Будто слетел невидимый предохранитель с моих сил, с моей ненависти. Собаки начали громко лаять. Несколько собак из вольера напротив, который, видимо, забыли закрыть, бросились на мужчин. Мне с трудом удалось удержать вставшего на мою защиту пса, чтобы он не напал на девушку. Ведь она убила бы его.
А потом девушка вдруг рухнула на пол, закричала, зовя на помощь. Даже позволила псу себя укусить. Я успела заметить Дрейсона в дверях. Следом пришла пустота.
Сегодня я потеряла ребенка. Я даже не успела осознать, что скоро стану матерью. Но, может это и к лучшему, я не успела и привязаться к ребенку, не успела привыкнуть к мысли о том, что внутри меня растет жизнь. Надеюсь, та девушка поплатиться за то, что сделала. Надеюсь, Дрейсона накажет ее.
Попытавшись подняться с кровати, я вновь рухнула в нее от прострелившей низ живота боли. Вскрикнув, я перевернулась на бок, обняв подушку, растерев влажные щеки мягкой тканью наволочки. Теперь уж точно не сбежать. А Дрейсон вряд ли надолго оставит меня одну.
Видимо, настои, которые мне дала Вилья действовали, потому что, не смотря на роящиеся в голове мысли я быстро заснула.
Проснулась от странного ощущения чужого взгляда. Открыв глаза, я увидела стоящего перед кроватью Дрейсона. В комнате царила ночная темень и тишина. Мрачная решимость, застывшая в резких чертах двуликого, заставила меня внутренне похолодеть. По взмаху его руки тонкие бело-желтые нити пришли в движение, собираясь в сложный магический узор.
— Что ты делаешь? — я вновь попыталась приподняться, напуганная появлением Дрейсона.
— Я не могу тебя отпустить, — проговорил он, словно извиняясь. Новый взмах руки отправил плетение в меня. Нахлынула слабость, веки потяжелели, и я провалилась в сон.
Не ощущая тела, я парила, почти свободная без этих серых глаз, взгляд которых въелся в самую душу. Я смотрела внутрь себя, туда, где распускалось мое маленькое солнышко. Я окунулась в его лучи с радостным смехом и трепетом. В глубине души я понимала, что это просыпается моя магия.
Что-то резко поменялось. Тело сковало болью. Меня тянуло прочь от моего солнышка. Распахнув глаза, я обнаружила себя в полутемном зале. Вокруг меня на пьедесталах сияли разными цветами четыре кристалла. Синий, желтый, зеленый, красный. Каким-то шестым чувством я ощущала отклик каждой стихии. Боль снова прошлась по телу. Чтобы сбежать, я вновь мысленно окунулась в свое солнышко. С ужасом осознавая, что его свет меркнет, что его пытаются сковать путы стихий.
В желании спасти свою магию, я рванула вперед, пытаясь сорвать путы, развеять их. Я билась раз разом, бессмысленно и болезненно.
— Прекрати, — донесся до меня голос Дрейсона. — Не сопротивляйся!
Но я все равно билась об эту непроходимую стену. Пока в какой-то момент солнышко вдруг резко не погасло. Тепло и свет сменили пустота, тьма и холод. Под сводчатым потолком раздался мой болезненный крик потери.