— Не знаю, — помедлив, отозвался странник. — Мне кажется…мне кажется…
Он долго не мог сосредоточиться, потом схватился за сердце, сморщился болезненно и пробормотал:
— Что-то страшное случилось…
— А то мы не видели! — прошипел Веслав. Виола на него цыкнула и припарковала мабриолет.
Мы как по команде осмотрелись. Вроде как все в порядке. Небоскребы, старушки, кошки на деревьях. Песочек под ногами, как в том… нет, об этом я подумаю после. Сбоку — ровный и с виду бесконечный совершенно поток движущихся машин.
Даже с-типов в виде каких-нибудь сухопутных кальмаров, мечтающих сожрать здешние небоскребы — и этих нет поблизости.
Но слова странника по мирам — это не шуточки Эдмуса, на которые можно закрыть глаза.
— Что именно — чувствуешь?
— Нет… — Йехар все еще держался за сердце. — Не знаю… больно, и все. Что-то страшное. Но мы об этом поговорим потом, сейчас как можно скорее нужно отыскать Контору и этого архивариуса…
— Не придется вам его отыскивать, — вдруг прозвучало сверху. — Давайте-ка побыстрее, пока он в себя не пришел.
Времени, чтобы обдумать эти слова, уже не оставалось. Как раз в этот момент здание Конторы показалось из-за угла.
Оно дымилось. Оно было похоже на скелет. Кажется, не осталось ни одного целого окна, местами зияли пробоины даже в стенах, а верхние этажи были сплющены в лепешку. Несколько трупов валялось на крыльце и на улице, сорванные и покореженные двери валялись у соседнего дома.
И не было ни одного стона, ни одного звука, который бы доказал, что остались выжившие. Ни звука, ни движения, и мы не сразу рассмотрели то, что нам было нужно увидеть в первую очередь…
На ступенях крыльца, неподвижно глядя перед собой, сжав руками поседевшую голову, сидел архивариус Конторы, которая теперь утратила всю свою секретность.
* * *
Теодор нас не узнал. Даже после того как вмешался Весл и надавал ему пощечин — за неимением бальзама успокоения, который закончился пару часов назад. И даже после того как Виола потрясла библиотекаря за шиворот, как котенка — в гневе она всегда проявляла удивительную силу. Уговоры, вопросы, обращения — все было бесполезно.
— Со мной — и то было полегче, — мрачно заявил Эдмус, который наблюдал за нами в сторонке. — Или он и увидел что-то похуже?
— Объяснить тебе разницу между результатами и процессом? — огрызнулся Веслав, который наизнанку вывернул свое пальто в поисках хоть какого, но средства. — Черт, валериану, что ли…
Ключ удалось подобрать мне. За пять минут просеяв в голове половину американских фильмов, я сначала завела глаза в небо в немой молитве, а потом подскочила к неподвижно сидящему Джипсу и рявкнула тоном, от которого шарахнулся даже Веслав:
— Что за игра в молчанку? Докладывать по форме, что тут было!
Прошло мгновение, которое остальные смотрели на меня, как на ненормальную. Потом библиотекарь медленно сфокусировал на мне глаза — стекла очков были разбиты и частично поранили щеки и переносицу — отнял руки от висков, пару раз хватанул ртом воздух и сказал:
— Вы не видите?
Голос был непонятно и ненормально ровным и каким-то пограничным, каждую секунду грозившим перейти в крик или упасть до шепота.
— Контора. Вся. Каждый. Все люди, все мертвы. Был приказ. Кто-то… я не знаю, кто… отдал приказ. Я слышал. Уйти… но никто… уже никто… не успел, — он как будто задумался над последними словами и закончил: — Никто не успел уйти.
Потом уронил лицо в ладони, и мы увидели, что его плечи судорожно вздрагивают.
— Да… — тихо сказал Йехар, потом махнул рукой и ничего прибавить не смог.
Эдмус и Веслав, не сговариваясь, отправились в здание. Виола наклонилась над трупами, которые лежали на улице — время от времени она, правда, посматривала в нашу сторону. Мы с Йехаром остались стоять, как стояли, глядя то на обугленные останки зданий, то на чистые, посыпанные песком дорожки, на тихие окна, куда угодно, только не на Джипса.
— Никого, — наконец сказала я. — Никто не подошел… не вызвал помощь… никто и ничего!
— Равнодушие — самый страшный перекос, — отозвался Йехар, по привычке до боли сжимая рукоять Глэриона.
— А почему не среагировали никакие системы? Наверняка ведь здесь есть… скорая или еще что-то в этом роде.
Странник пожал плечами, как бы говоря: «У кого спрашиваешь?»
Потом мы молчали. Теодор все так и сидел, с закрытым лицом, раскачиваясь взад-вперед.
Едва ли здесь могла помочь валериана. Да и успокоительное тоже.
Подошел Эдмус, сделав нам знак отойти в сторону.
— Там все разгромлено, — сказал вполголоса. — Живых нет. Весл сказал, осмотрится сам.
— Ну, хоть что-то же можно…
— Что-то можно, — резковато откликнулась Виола, подходя со второй стороны. — Убили их магией. Причем, не просто убили — еще и соки жизненные повыпивали. Здесь еще не так заметно. В здании…
— Там заметнее, — кивнул Эдмус. — Правда, не у всех — так, знаете ли, избирательно. Большинство просто трупы, но есть… такое ощущение, что… словом те же твари работали, что в лесу на нас навалились.
— Ламинаки? Так разве ж нечисть магией владеет…
— То-то, что нет. Получается, что магический удар наносил кто-то один, а силы выпивали другие. Да и с ударом там было не все чисто. Понимаете, я заметил… — тут Эдмус глянул в сторону Джипса и еще понизил голос: — там не только огонь. Такое ощущение, что работали по пяти стихиям.
Наступил всего лишь миг тишины, но он был очень-очень гнетущим.
— По пяти? А ты не мог ошибиться?
— Не знаю. Веслава спросите, хотя он так же думает. Огонь, вода, земля, воздух, металл — все в полном комплекте, правда, всё по очереди. Так что в здание советую не ходить. Там полно не только сгоревших, но и утопленников, и зарытые заживо, наверное, есть.
Он еще приглушил голос. Йехар нахмурился и потер лоб.
— Еще что-то?
— У меня все, — признался шут. — Хотя не знаю, что там Веслав отыщет. Ему как-то привычнее… ты уж извини. Для меня остальное — сплошная тайна: кто мог, почему пять стихий, где трупы ламинаков, оборонялись эти люди или нет…
— Они оборонялись.
С небольшим опозданием я обернулась за остальными в сторону Джипса. Он по-прежнему раскачивался на месте, но руки от лица уже отнял. Все еще мокрые от слез глаза за разбитыми очками смотрели в одну точку.
Потом он заговорил опять, ровно, как робот, с чудовищной четкостью делая паузы, не сбиваясь.
— Сначала была первая волна. Неизвестно, как они миновали охранную систему и что это были за создания. Никто ничего не успел понять. Бой был мгновенным. Тогда прозвучал первый сигнал тревоги, который застал меня в архиве. Когда я добрался до основных помещений — были задействованы резервы. Эти создания отступили. Но около половины всех, кто был в здании — уже…
Тут губы у него свело судорогой, и сколько-то времени он просто глотал воздух. Мы ждали. Никто уже никуда не торопился.
— Никто не успел еще понять… осознать, а уже началась вторая атака. Они просто вошли в зал, их было пятеро, и они задали вопрос… какой-то вопрос… и потом они… потом они…
Дальше он говорить не мог, только сильнее закачался. По обугленным ступеням сбежал Веслав.
— Эдмус насчет стихий говорил? — тихо осведомился он. — Народ, у нас, как бы это сказать цензурно, проблема. Похоже, кто-то вызвал Сиамов.
Он выразился не просто цензурно — до крайности мягко. Сиамы, духи-наемники, просто так никогда не действовали. В смысле, от себя. Нет, их вызвали, и вызвал необычайно могущественный маг, путем кровавой жертвы выдернул из потустороннего мира, дал им плоть, дал задание.
Неизвестное нам задание, но вряд ли их попросили просто поискать в городе потерянную сережку.
Сказал — «проблема», тоже. Чтобы справиться с одним Сиамом — надо штуки три таких Дружины, как у нас, а этих тварей всегда шесть. Все похожи друг на друга как близнецы — отсюда название. Пятеро — мощные стихийные маги. Шестой — универсал, принимающий в себя остаток силы погибших братьев.
Надо же, и учебники хоть на что-то сгодятся. Хотя в нашем-то мире Сиамов не видели со Второй Магической…
— Точно? — тревожно переспросил Йехар, хотя все, вроде, сходилось. Пять стихий. Пять вошедших в здание, как сказал Джипс.
— Шестой, значит, стоит в сторонке, — пробормотала Виола. Она удивительно точно подгадала мои мысли.
— Ему так недолго стоять осталось, — непонятно отозвался Веслав. — Кроме людских, там еще четыре тела. Все на одно лицо.
Онемения не было — был шок с ругательствами на разных языках.
— Всё еще больше запуталось, — подытожил Эдмус, завернув тираду на родном наречии, от которой песок под ногами начал сплавляться в стекло. — Получается так: сначала Сиамы, или кто там был, пустили вперед ламинаков, чтобы работу себе облегчить. Работу облегчили…
— Тише ты! — шикнула Виола.
— …потом заявились сами. Поубивали выживших — это тоже понятно. Но потом появляется кто-то, кто прибивает самих Сиамов, а это, братцы…
— Четырех из шести, — поправил Веслав, который, когда не психовал, отличался болезненной педантичностью.
— А хоть и четырех.
Йехар в это время не говорил ничего, болезненно хмурился и оглядывал окрестности. Но слушал внимательно, потому что в беседу вступил, как только все замолчали.
— Веслав, как они были убиты?
— Огонь, похоже, — отозвался алхимик, запахиваясь в свое универсальное пальто. — Там внутри все сплавилось.
Сплавилось. Йехар, ничего не говоря, рванул ко входу в здание. По пути он отчаянно сжимал клинок и что-то бормотал.
— Думаете… — начала Виола.
— Думаем, — с готовностью поддакнул Эдмус. — Даже больше — размышляем. Даже… ай, спасайте!
Джипс вдруг медленно поднялся на ноги. Кажется, он начинал что-то осознавать.
— Вы… — тихо начал он. — Вы знаете, кто они? Вы как-то связаны… они такие же как вы?
— Нет, — мимоходом отрезал Веслав, но только вызвал следующий вопрос:
— И они искали не вас?
Мы не ответили. Если кому-то понадобилось устранение Дружины и если этот кто-то мог знать, что мы в Конторе…
— А что тогда?
Вопрос Виолы повис между дружинниками и архивариусом, как невидимая сетка. Эдмус отступил на пару шагов. Йехар, который только что появился из здания, наоборот, подошел поближе.
— Вы говорили, что они задали какой-то вопрос? Они что-то искали?
Невидимая сетка упрочилась и стала почти осязаемой. Мы застыли на ступеньках крыльца, не хуже, чем эти дома вокруг, как будто сами стали частью этого города…
Каждый боялся того, что мог вспомнить Джипс. Каждый боялся — что все-таки нас…
Теодор потер лоб.
— Они спрашивали, — растерянно повторил он. — Они искали… спросили, где… где источник, кажется… да, источник.
— Какой?
Вопрос можно было и не задавать. И без того ясно было, что Джипс понятия не имеет.
Виола, к счастью, решила все взять в свои руки.
— Пора уходить, — заявила она, — только вызвать, что ли, какие-нибудь службы. В этом клятом городе никто не дернется, чтобы хоть какой-то порядок навести.
— Скоро здесь будут полиция, — глядя на остов здания, сообщил Джипс. — Я, кажется, вызывал… сразу после того, как пришел в себя.
Да у нас так даже «скорая» не всегда опаздывает! Или Йехар прав, когда говорил, что равнодушие — худшее из всего, что с этим миром могло случиться?
— Тогда по коням.
Здесь полагалась пауза, долгая и полная неловкости. Она, конечно, и наступила.
Причина этой паузы опять уселась на крыльцо, стащила с носа разбитые очки и озадаченно потрогала порез на щеке.
К счастью, нам не нужно было объясняться вслух. Здесь на помощь исправно являлся дар Виолы.
— Контору вырезали, а архивариус выжил, — заявила Виола, пользуясь даром. — Предлагаю придушить на месте. Ясно же, что он что-то вроде Чумы Миров.
Я только что собиралась сказать, что мы не можем бросить Джипса одного, и после такого выступления просто потерялась.
Йехар тоже не нашел, что сказать: Виола со снайперской точностью брыкнула его в больное место.
— Да я ему горло хотел еще на допросе прокусить, — признался Эдмус, то ли серьезно, то ли шутя, — как только увидел его улыбку. Он просто должен быть не тем, за кого себя выдает. И он в очках. Ольга, в твоем ящике с картинками, если человек в очках — он злодей?
— С виду — человек, — нашлась я наконец, мельком просмотрев ауру Теодора. Сбалансированная…может быть, даже чересчур сбалансированная после такого стресса, возле сердца — переполнена зеленым. Боль и сострадание, странно, что не страх. — А если он видел того, кто убил Сиамов?
Виола безразлично пожала плечами.
— Эй, ты! Ты видел, кто убил Сиамов? — выпалила она в лицо архивариусу, не особенно задумываясь.
Теодор выразил вопрос сперва в глазах, потом лицом и под конец — в вербальной форме:
— Я… что? Кого?
Виола пожала плечами во второй раз, теперь — с более нехорошим выражением лица.
— Открой свои мысли.
— М-м… а… добро пожаловать?
Сплюнув и пробормотав что-то о мужской реинкарнации Бо, Виола прикрыла глаза… да нет, конечно, ни в чьи мысли она не полезет, здесь же Йехар, чтобы он позволил шерстить память человека через час после того, как этот человек…
Я поняла, что Йехар не вмешался, только после того, как Виола начала трансляцию воспоминаний архивариуса непосредственно на нас.
Не спросив разрешения. Жестко. Давя наши собственные ощущения, так что я не сразу поняла, откуда столько трупов вокруг, почему рядом валяются дохлые ламинаки и что за пять фигур стоят впереди.
— Где источник?
Голос монотонный и скучный. Лужи на полу. В воздухе пыль. Какой-то парень рядом поднимает оружие, лицо искажено, фигуры видны смутно, четче выступает молодой парнишка с опаленными губами на полу, он еще дышит…
Губы шепчут что-то бессвязное утешительное — бесконечное «держись, держись», пальцы дрожат, прижимают к ране на боку охранника белый пласт заживляющего эласт-бинта — на белом вспухают алые пятна…
— Где источник мира сего?
Свист, визг бластеров над ухом, а где-то там впереди вырастает стена пламени, но оно расплывается… ощущение чьего-то присутствия… золотой блик… темно.
Серый дневной свет сочится сквозь выбитые окна, падает на лицо, вокруг тела… стоп.
— Прошла слишком далеко, — оговорилась Виола. — Извините.
Трансляцию она прервала еще раньше, но выглядеть виноватой и не подумала.
А стоило бы, если учесть то, что я сделаю с ней… попозже. За Эдмуса, потому что несчастного полководца в очередной раз скрутило в дугу после того, что он увидел.
— Вам плохо? — догадался Теодор. — У меня где-то должно быть что-то вроде… впрочем, наверное, все сгорело.
Нелепость ситуации начала зашкаливать. Пора было обращаться к алхимику за рациональным зерном.
Алхимик его внес, когда спросил то, что нужно было спросить сразу:
— Ты ранен?
— Кто, я? — слегка удивился Теодор. — Нет, конечно. Только лицо — немного…
Больше всего меня умилило это «конечно». Конечно, архивариусу, который оказался единственным выжившим после атаки Сиамов, никакие травмы грозить не могут!
На всякий случай я все же взяла его за руку, сосредоточилась сперва слегка, потом посильнее — и зарастила порезы.
— Магия целения ослабела тоже, — недовольно заметил Веслав, который наблюдал за моим лицом. — Какого черта ты вообще целишь, ты сама после травмы!
— Значит, вы действительно из Дружины? — спросил Джипс, потирая щеку, где совсем недавно красовался глубокий порез. — Аномалы? Но ведь вы не должны пользоваться обычными стихиями, иначе получается, что в нашем мире вы бессильны. Разве Арка не предусмотрела этого?
Эффект был потрясающий. Развернулась даже Виола, которая все последнее время втихаря доказывала Йехару, что лучший выход — бросить этого выжившего здесь и потом просто узнать, в какую больницу его отправят, нужно будет — навестим.