— Ты погляди, что происходит? — охранница даже приподнялась со стула.
— Выпучат глазёнки бесстыжие и лезут. Нет, и не было в субботу репетиции по макраме. Тем более вечером. Идите, отсюдава! А не то милицию позову. Они вас живо оприходуют в отделение на пятнадцать суток!
— Бабушка, пропустите! Нуу, пожалуйста, — загундели разоблачённые шпионки.
— Вы же знаете нас! Я, Таня. Она, Лена. Мы занимаемся в кружке "Хозяюшка".
— Идите отседова, кому говорю. Таня и Лена. Сказано не пускать никого. Значит никого. У нас! спец. мероприятие!
— Скажите, пожалуйста, — девчушки предприняли последнюю попытку пройти внутрь. — А нельзя как-то приобрести билеты на танцы?
— ??? — внутри боевого робота угрожающе заскрипели старые замшелые пружины.
— А может быть вам можно дать денег?
— Нельзя!!! — в глазах терминатора побежали цифры, возникли перекрестия, наводящиеся на цель. — Мы за деньги не продаёмся!
12.
— Я к Олегу Рагозину. — Алексей смело подошел к импровизированному шлагбауму. "Уж его-то точно пропустят! Олега все знали в ДК".
— Он работает у вас звукооператором. Необходимо передать записи для танцевальной программы.
— Ваша фамилия? — неожиданно к столу подошел молодой лейтенант милиции. Строго прищурил глаза.
— Захаров, — растерянно произнёс Алексей. Он не ожидал присутствия органов на входе. И особенного интереса к его скромной фигуре. "Ничего себе задрипанная комсомольская дискотека! Как на границе — не хватает только часовых на входе с пулемётами и собаками".
— За-ха-ров, — медленно произнес милиционер, просматривая какой-то исписанный лист. — Не отмечена ваша фамилия в списке. Поэтому, ждите товарищ Захаров завершение мероприятия.
На втором этаже настежь открыли окна. И гул от музыки, который шел из коридора напротив танцевального зала, превратился в отчетливые звуки и слова.
Ведущий программы для исполнения очередного номера решил задействовать все колонки развешанные по Дому культуры.
— Бах-бах-трах… Бум-м-тра-рах! — стоящие у входа услышали четкие громкие звуки стрельбы. А затем раскатистый звук от взрыва.
Здание вздрогнуло, как будто в него со всей дури всадили снарядом из артиллерийского орудия.
Стоящие на ступеньках, пригнулись от неожиданности. А многие даже присели, закрыв от громкого звука уши.
Пожарная сирена заполнила пространство перед ДК.
— Внимание, — запоздало захрипел мужской голос.
— Опасность! Опасность, внимание. "Комсомолец-77" преследуют межзвёздные истребители класса "ЭКС-трайд". По нам открыт прицельный огонь из триоловых излучателей.
— Обработка информации о кораблях — преследователях завершена! — Это космические пираты!
— Повторяю, космические пираты!
В ответ на слова об опасности, на весь двор Дома культуры, раздалась музыка из кинофильма "Новые приключения неуловимых", а затем зазвучала песня "Погоня". [46]
— Первый помощник! — продолжался диалог ведущих на фоне звучащей композиции.
— Слушаю.
— Включить нагнетатели, подать мощность на позитронные щиты защиты. Открыть ответный огонь из плазменных и фотонных пушек.
— Есть.
— Пассажиры! — Макс "Гагарин" обратился к гостям мероприятия. — Не чувствую вашего движения! Не вижу ваших рук. Давайте поднимем их и в танце начнём "отстреливаться" от космических пиратов, так как это делают девушки на сцене.
— И-и-и-и, начали…
— Тах-тах-тарах-тах… пиу-пиу-пиу, бамс-бумс-бамс, бабах-бах, — звуки стрельбы и взрывов отчетливо раздавались в зале и во дворе.
Усталость забыта, колышется чад,
И снова копыта, как сердце, стучат.
И нет нам покоя, гори, но живи!
Погоня, погоня, погоня, погоня
В горячей крови…
.
— Пираты блокируют наши выстрелы, — новый отчет компьютера. — Количество преследователей увеличилось. Защита пространственных щитов на минимальном уровне. Часть магнитометрических отражателей уничтожена. Энергия звездолёта падает. Возникла опасность повреждения корабля.
— Повторяю, возникла опасность повреждения корабля!
— Ребята! Девчата! — новое обращение к звёздным стрелкам помощника капитана. — Ну, что же вы! Комсомольцы! Давайте! Ещё немного, ещё чуть-чуть. Последнее усилие — оно самое трудное!
— Подготовить для стрельбы боевые позитронные фазеры, — отчетливый голос Максима активно подбадривал танцующих в зале.
— Квантовые зет-излучатели на полную мощность. Активировать фотонные пусковые установки. Запустить тяжелые многоцелевые бета-лазеры, применить турбоволновое оружие.
— Есть! Готово. Жду вашего приказа!
— Огонь. Огонь. Огонь из всего, что имеем.
— Есть, огонь из всего, что имеем!
К стреляющим пассажирам звездолёта, присоединились все, кто находился в холле, коридорах Дома культуры и многие из тех, кто был на улице. Особо разгорячённые схваткой, начали палить очередями.
…И нет нам покоя, гори, но живи!
Погоня, погоня, погоня, погоня
В горячей крови.
Погоня, погоня, погоня, погоня
В горячей крови…
— Ура, ребята! Пираты отступают. Бегут. Их флот разваливается под огнём нашего оружия!
— По-бе-да!!! — начали ликовать ведущие вместе с присутствующими в зале. Да так громко, что стёкла в открытых окнах задрожали, а воробьи, сидящие на клумбе, стаей взмыли в воздух.
"Нифигасе!" — Лехан открыл рот от удивления. Начал недовольно возмущаться. — "Они, что! под это… танцуют?".
— "Какой-то массовый психоз!", — Алексей спустился с лестницы и отошел от входа на несколько метров. Мало ли, что может упасть с крыши от звука колонок. С них станется!
"Конечно, это не Любовь Орлова с её "Диги-диги-ду", но и нормальной танцевальной мелодией, ЭТО, не назовешь!".
… — "Нет! Верно, сказал Олежек — больные! На всю голову больные!".
13.
— Уважаемые астронавты! — Валерка "хрипя во все связки", всячески пытался подражать голосу диктора с Центрального телевидения. — Через несколько минут космолёт "Комсомолец-77" вернётся в "Солнечную систему". Место прибытия, третья планета от звезды — "Земля".
— На момент прилёта температура за бортом, то есть в открытом космосе, всего на три градуса выше значения абсолютного нуля и составляет минус двести семьдесят градусов по Цельсию. Солнечный ветер слабый, имеет устойчивое встречное направление и движется со скоростью четыреста километров в секунду. Метеоритов, комет и других космических осадков при заходе челнока на посадку не ожидается.
— Друзья! — Максим подключился к общению с гостями. — Вот и подошло к концу наше танцевальное путешествие. Капитан межзвездного корабля Максим "Гагарин" и его первый помощник Валерий "Титов", а также экипаж корабля в составе танцевального коллектива "Березки", прощаются с вами.
— Давайте, в завершении программы, поаплодируем всем, кто принимал участие в первом межгалактическом полёте. И в конце танцевального вечера под ваши громкие, дружные аплодисменты и звуки финальной песни поименно вспомним всех, кто стоял у истоков советской космонавтики:
Тишину зала медленно стали заполнять аккорды самой космической композиции конца 20 века "The Final Countdown" группы "Europe". [47]
На её фоне торжественно звучали голоса ведущих…
— Отца русской космонавтики — Константина Эдуардовича Циолковского.
— Создателя первого пилотируемого космического корабля — Сергея Павловича Королёва.
— Первого человека, совершившего полёт в космос — Юрия Алексеевича Гагарина.
— Первую женщину — космонавта — Валентину Владимировну Терешкову…
И вдруг в конце списка, этого явно никто не ожидал, под звуки радушных выкриков и гула громких аплодисментов, раздался сперва робкий, а затем всё более усиливающийся живой голос Максима…
Мы в космос прорвемся. Прощальный парад.
Надеюсь, вернемся на землю назад.
Наш выбор смотреть свысока.
Пора в полёт…
Ведущий программы пел легко. Чувствовалось, что у него хорошо поставленное дыхание. Голос звучал низковато, не затуманенно. В самом тембре голоса было нечто странное и привлекательное…
— Нифигасе!!!! — танцоры в едином порыве стали хлопать ещё громче и подпевать слова припева, тут же понравившейся супер — пупер — мега — вега — дега (А по другому и не назовёшь) песни. И вместо того чтобы идти на выход из зала, (Как настойчиво просили вахтеры) с горящими глазами продолжили смотреть друг на друга и яростно "работать" руками, ногами, всем телом.
14.
Надвигающаяся ночная темень ещё боролась с настоянной за вечер серостью в спальне. В комнате медленно размывались объекты, их очертания таяли в наползающей черноте. Всё было спокойно и умиротворенно. Еле слышно тикали настенные ходики. Понимая всю важность и ответственность своей жизненной миссии, часы не просто шли — они стояли на страже времени, зорко вглядываясь вдаль.
На коврике у кровати чутко посапывал ещё один сторож — щенок Бульба. За стеной уже давно мирно спали родители.
И только новоявленный самый лучший ди-джей "всех времен и народов" Валерка Смирнов, укутавшись одеялом, никак не мог успокоиться, унять дрожь. Он вертелся на кровати с боку на бок, пытаясь заснуть после умопомрачительной дискотеки.
Да разве же после такого заснешь!
Валерий Аркадьевич Смирнов "стоял" у порога новой жизни. Чувства радости, тревожного ожидания, больших надежд будоражили его голову. Сердце то замирало, то начинало пульсировать от переполнявших его душу эмоций…
"Всё прошло хорошо! Да-а! Всё было просто замечательно! Программу мы провели — супер! Все хвалили меня с Максом! Даже Хлеборобов! Все говорили, что мы лучшие! Утверждали, это было нечто! А наша программа — просто улётная! И такой, никто никогда не делал! И даже Анютка Ракиткина! Даже она, после танцев, забыла своего Ромку, и широко открыв глаза, смотрела только на меня! И ещё!!! Она пригласила меня завтра к себе в гости, чтобы переписать музыку. Да-а! Меня! Одного! К себе! Домой! Есс! Есс! Есс! Ребята, это просто клёво!".
Валерка медленно открыл не желающие засыпать глаза, встал с кровати, подошёл к окну…
Небо над Москвой заполнилось грифельно-темными тонами. Последние отблески вечерней зари потухли. Улица была тихой и пустынной. Мерцая, вдаль убегали трамвайные и троллейбусные провода. И лишь парень с девушкой стояли у тротуара и с надеждой поднимали руки при виде такси. Но те не останавливались — должно быть, торопились в парк — и исчезали, исчезали во тьме, подмигнув зеленым глазком.
А тем временем спать совсем не хотелось. Странные щемящие душу чувства никак не хотели покидать голову "космического зажигателя вселенной"…
"А как смотрели на нас с Максимом все красивые девчонки!? Вы видели, а?", — Валерка блаженно зажмурился.
"Как кричали, хлопали мне? Да, я такой! Я, талант! Может быть даже гений! А девушки с танцевального коллектива "Березки"? Какие они все миленькие, хорошенькие! А фигурки какие? А двигаются как? Особенна та тёмненькая с фиолетовыми глазами! Другой такой в целом свете нет! Она гораздо красивее Анюты! Вот бы с ней познакомиться? Конечно, познакомимся! Я же теперь известный ди-джей. Звезда дискотек! Кто же откажется дружить с таким парнем как я? Да ещё у которого есть такая музыка? И такой друг, как Максим! Правильно — никто! Надо будет ей тоже дать переписать песни! А что? Мне не жалко".
Звезда диско, скосил глаза на будильник, но стрелки неясно расплылись по циферблату.
Он взял часы, поднес к самому лицу.
— Первый час! — Валерка удовлетворенно завалился на кровать. Сонно потянулся. Зевнул во весь рот. Повернулся на бок.
Несколько секунд щемящая странность барахталась в его взбудораженном мозгу, затем окрепла и, осознанно, превратилась в какое-то удивительное состояние тревоги. Занозой засело в мозгу, заныло, засвербило.
На кухне вздрогнул холодильник — включился, забормотал что-то на своем морозильном языке и пошел тарахтеть, бархатно и низко.
"Так, я пришел вчера поздно", — умиротворенно бубнил лежащий на кровати. Он настойчиво пытался разобраться в возникшем беспокойстве. Мысли проносились где-то далеко, почти на затворках мозга.
— Родители легли спать рано. Бульбу выгуляли вечером. Вон, довольный дрыхнет на коврике у кровати.
— Чайник на кухне, выключил?
… — Выключил.
— Электроплиту?
… — Тоже.
— Вроде, больше ничего не включал?
… — Нет.
Однако чувство чего-то нехорошего по-прежнему не проходило. Более того, оно усиливалось. Нечто явно неуместное присутствовало в маленькой спальне, из которой ещё не вытекли вечерние сумерки.
— Я пришел поздно, — Валерка начал пересказывать произошедшие несколько часов назад события.
— Переоделся. Достал бобины с записями из сумки и убрал их в ящик стола, где они и раньше лежали.
… — Сразу достал и убрал?
— Конечно!
… — А сумка где?
— Осталась на кухне.
… — Точно?
— Да.
… — А катушки с записями?
— В столе.
Внезапная сила подбросила будущую знаменитость с кровати. Не доверяя себе и своей памяти, он пулей подлетел к столу. Поспешно не зажигая света, открыл ящик. Начал там шарить руками.
??? Бобин с музыкой не было на месте!
Проклиная всё на свете, Валерка ринулся в кухню. Нашел сумку. Высыпал содержимая на пол.
??? Записей не было!
Валерка вихрем носился по квартире. Из спальни на кухню. И обратно. Выдвигал — задвигал ящик. Вытряхивал сумку. В голове нарастал звон и грохот. По телу разливалось липкое, холодное, цепенящий чувство непонимания, которое выжимало все остальные чувства, обезволивало, обессиливало его, оставив место лишь для вопросов, крутившейся в голове нескончаемой каруселью…
— Как же так? Куда же они делись? Это же невозможно? Мне же дали их на хранение! Что же я завтра скажу Максиму? Ребятам? С чем же я пойду знакомиться к девчонкам? Я же обещал?
15.
Медленно крутятся бобины на магнитофонах. Приглушенно горят небольшие лампочки на аппаратах. Чуть шурша, по-змеиному, запись с одной катушки переписывается на другую. А затем с записанной, переносится ещё на одну. И ещё…
На столе в небольшой каптерке звукооператора, помимо двух работающих магнитофонов, разбросаны разноцветные катушки с записями, различные провода, круг изоленты, термос с чаем, засушенные огрызки хлеба, чешуя от семечек, в углу одиноко притаилась открытая бутылка "Вермута".
Мелодия заводила, переливалась серебряными звездами высоких тонов, брызгала желтыми искрами и кружила в упругом пульсировании оживших басов…
— Ништяк песенка! — у человека неопределённого возраста, с вытянутым, ничем не привлекательным лицом, похожим на подчищенную печать в фальшивом паспорте, глаза были полны восторга. Он замирал, прослушивал очередной куплет, а потом начинал радостно барабанить по столешнице и выкрикивать…
— Что это? Где они взяли это? Я раньше не слышал ничего подобного! Ритм просто улёт! Проигрыш — чума! Мелодия — бомба!