Он открыл дверь, впуская Миранду.
Как обычно, та ворвалась подобно маленькому урагану. Миниатюрная брюнетка в роскошном белом костюме и баснословно дорогих туфлях. Миранда всегда приходила к нему, нацепив самые модные тряпки, какие только могла себе позволить. И обязательно ворох украшений в глубоком декольте, как будто Клайву все эти бусики-цепочки-подвесочки могли быть интересны.
— Привет, пупсик, — чмокнула в щеку, обязательно оставив кроваво-красный след помады. Можно сказать, пометила, чтоб все видели — данный экземпляр, наследник престола, занят.
— Привет, — без энтузиазма протянул Клайв.
— Сегодня в клубе «Арри» выступают «Вообрази драконов», потом вечеринка. Я взяла билеты.
Она прошлась по комнате, цокая каблучками, остановилась у окна. Клайв прислонился спиной к дверному проему, смотрел на Миранду и уже тысячу раз обозвал себя кретином за то, что повелся. Ну да, да! Тогда он и мечтать не мог, чтобы какая-нибудь девушка согласилась быть с ним, с прошитым насквозь проклятием. Тогда это казалось важным…
— Э… Я не пойду, Миранда. — Он отлепился от стены и двинулся на кухню сделать себе кофе. Не потому, что кофе хотелось, а чтобы не слушать поток слов, генерируемый Мирандой.
— Пупсик! Но как же?.. Все наши там будут!
За спиной раздался уверенный цокот каблучков.
Он застыл у кофеварки, размышляя, как бы поскорее избавиться от своей слишком говорливой, импульсивной, страстной и вообще «слишком» пассии. Выгонять грубо… по-прежнему казалось неправильным. Особенно после того, что между ними было.
Легкие, порхающие прикосновения теплых ладоней на плечах. Провела острым ногтем, очертив линию скулы. Прошептала хрипло, щекоча шею теплым дыханием:
— Ну, пуупсик… как же… я одна не могу!
Эти руки лишали воли, плели крепкую паутину и заключали в тюрьму собственного стыда, раскаяния, нежелания причинять боль.
Стиснул зубы. Передернул плечами, отстраняясь.
— Мири, я не могу. Луиза сбежала.
— Ну а тебе-то что? — В голосе Миранды вдруг прорезались металлические нотки. — Сбежала и сбежала. Пусть об этом думают те, кто ее сюда принимал. Видно же, что не нашего круга.
«Не нашего круга, вот как заговорила».
— У меня есть некоторые причины о ней думать, — ровно ответил Клайв.
А про себя добавил: «Ведь за ней помчался мой отец».
— Ах вот как! — раздраженно сказала Миранда. — Луиза, только эта серая мышь у тебя на уме! И тогда ночью вы куда-то вместе таскались! А как же я, Клайв? Или ты ее тоже распробовал, а?
— Перестань, — устало отмахнулся он.
Но ураган уже было не остановить, как не остановить сходящую лавину в горах.
— Ну конечно! — Миранда театральным жестом закрыла глаза рукой. — Ты же теперь вылечился! Никто от тебя теперь не шарахается. Ну и как она в постели? Неужели лучше меня? А может, у нее там поперек?
Клайв лишь усмехнулся.
Вот оно. Сахарная девочка Миранда, студентка элитной академии ругается как распоследняя базарная торговка.
— Не поперек, думаю, — сказал он. Сложил руки на груди и с усмешкой продолжил наблюдение за Мирандой.
— Да ты… ты! — Ее лицо пошло некрасивыми красными пятнами. — Да пока ты обрастал своей чешуей, ни одна баба на тебя не посмотрела, хоть ты и наследник!
— Возможно. — Он ухмыльнулся.
Стало даже интересно, что такого еще скажет Миранда.
Но она, опомнившись, вдруг резко замолчала и как-то сникла.
— Послушай, Клайв… — Ну надо же, какой тихий, проникновенный голос. — Я… мм… я не хотела с тобой ссориться. Давай помиримся, а? Давай все будет по-прежнему?
А он смотрел на Миранду и не мог понять, как вообще мог целовать ее, как мог ласкать ее нежное тело. Стало противно. И от самого себя, и от нее. Резко, больно, почти до тошноты. Процедил сквозь зубы:
— Нам больше не о чем разговаривать, Мири. Прости.
Взгляд несчастной, побитой хозяином шавки.
— Клайв…
Его имя она выстанывала под ним. Жарко и сладко. Отчего же теперь все настолько плохо и в груди проворачивается ржавый иззубренный винт?
— Нам не нужно было быть вместе, — резко сказал он, решительно обрывая ту последнюю связывающую их нить. — Если ты захочешь компенсации, я тебе ее предоставлю.
Черные глаза Миранды полыхнули.
— Ах ты мразь!
Она замахнулась, но Клайв перехватил запястье, проговорил на ухо:
— Не забывайся, Мири. Не забывайся.
И отпустил.
Всхлипнув, Миранда метнулась прочь. Жахнула дверью так, что картина на стене подпрыгнула. А Клайв впервые за долгое время вздохнул свободно.
Налил наконец чашку кофе, сделал глоток.
Снова пикнул оповещатель.
«Неужто Миранда?» — Клайв едва не подавился горячим напитком.
Резко распахивая дверь, прорычал:
— Нам больше не о чем разгова…
И замер, поймав испуганный взгляд Эллы.
— Э… прости. Это я не тебе, — пробормотал и почувствовал, что краснеет.
— Да мне все равно, что у тебя там с Мири. — Элла покачала головой. — Пойдем со мной, Клайв. Немедленно.
Он приподнял бровь.
— С чего бы?
— С того, что на территории академии орудуют какие-то вооруженные люди, и они разыскивают тебя, ваше высочество.
В груди все стянулось в болезненный узел. Ерунда какая-то. Отец улетел на поиски Луизы. Императору Клайв пока не нужен. Что за люди? Кто отдал приказ?
— Идем, — Элла дернула его за рукав толстовки, — идем, пожалуйста. Эти, которые тебя разыскивают, застрелили охранника. Это не люди императора и это не люди твоего отца, Клайв.
Он в сердцах выругался. Был бы здесь корабль — сел бы, улетел. Но «Тайну» увела Луиза. Как все не вовремя…
А ноги уже несли вслед за Эллой.
Она решительно взяла его за руку, потащила в боковую аллею парка и уже там, остановившись за широченным, в три обхвата дубом, спросила:
— Твой отец улетел с Рамоса, да?
Он кивнул. Что тут объяснять, наверняка Элла и сама понимает, что происходит.
— Я не представляю, кто мог отважиться… — вышло сипло и жалко, как мяуканье голодного котенка.
— Я тоже не представляю. — Элла взяла его лицо в ладони, пристально вглядываясь в глаза. Руки у нее были жесткие и горячие. — Но мы-то с тобой понимаем, что это, скорее всего, попытка переворота. Странные люди, которые разыскивают наследника и при этом убивают охранника, — все это не просто так.
Клайв отстранился и нахмурился. Элла. Он по большому счету не знает ее.
— Почему я должен тебе верить?
Она всплеснула руками. На скуластое, в редких веснушках лицо набежала тень.
— Клайв. А разве у тебя есть причины мне не доверять? Разве я хоть раз тебя обманула? Хоть раз?
И вновь Клайв понял, что краснеет.
— Нет, конечно же нет. Но я… ведь не знаю, на самом ли деле ты студентка Элла. Понимаешь, после всего, что здесь произошло…
— Понимаю, — процедила девушка с обидой, — пойдем, сам посмотришь.
— Ш-ш-ш, — Клайв вовремя удержал ее, цапнув за тонкое предплечье, — кто-то идет.
Они притаились, прижавшись к шершавому стволу. Не видя, кто идет по аллее, Клайв мог только слушать.
— Да, сэр. Я понял, сэр. Разыскиваем щенка. Когда императорский дворец падет, он должен быть мертв, разумеется, сэр.
Молчание.
И затем — второй голос, очень и очень знакомый.
— Наверняка дрыхнет у себя. Вот сейчас вы его там и возьмете тепленьким.
Голос Гая Вири.
— Вот засранец, — выдохнула Элла, — хороший у тебя был дружок, Клайв.
Он промолчал. Нужно время, совсем немного, чтобы переварить, пережить и переосмыслить.
Кровавым туманом на краю сознания маячило страшное слово «переворот». Но кто? Как?!!
— Императорский дворец держится, — напомнила тихо Элла, — еще не все потеряно. Это попытка переворота, Клайв. Не факт, что будет удачной.
— Надо оповестить отца, если только император этого не сделал, — наконец выдохнул он. — Элла, прости, что я тебе не поверил сразу.
— Ничего, переживу, — невесело ответила она. Помолчала. — Надо бы убраться с Рамоса, Клайв. В любом случае. Тут ты в опасности, да еще и слабое место мистера Эшлина.
Он хмыкнул.
— У меня и корабля-то сейчас нет.
Элла задумалась. Потом сказала:
— К Хельму сейчас сестра приехала. Она, правда, не в кампусе живет, но мы же выберемся?
— У нее свой корабль?
Элла невесело улыбнулась.
— У родителей Хельма были деньги только на обучение мальчика. Девочке образование не нужно, поэтому ее давно отдали в торговый флот. А вот на корабль денег хватало, так что сейчас у Хельма гостит капитан собственной шхуны.
Клайв задумчиво отковырнул кусочек коры, повертел его в пальцах.
— Здесь до стоянки аэромобилей недалеко… А где Хельм?
— У сестры еще с утра.
— Жаль, что у нас совершенно нет оружия. Ну что, идем?
Шли, пробираясь за кустами и даже не выходя на дорожку. Потом еще один раз пришлось прятаться, потому что по той же аллее обратно проследовали двое вооруженных до зубов мужчин в масках и Гай Вири собственной персоной. Последний не считал нужным скрываться или прятаться.
— Чего это с ним, — удивленно шепнула Элла, — такой вид, словно на рудниках работал.
И правда, Гай Вири сильно похудел, осунулся, да еще и приволакивал ногу.
— Не знаю и знать не хочу, — пробормотал Клайв и сплюнул в траву.
Вот уж друг так друг…
Оба выдохнули с облегчением, когда из-за густой листвы показались прозрачные купола аэромобилей, но Клайв тут же тихо ругнулся. Было глупо предполагать, что стоянку оставят без внимания. Он насчитал, по крайней мере, трех бойцов.
— Тебе туда точно нельзя, — горячее дыхание Эллы пощекотало ухо, — а мне можно. Давай переиграем. Я подберу тебя у фонтана, иди туда.
— Элла… — горло сжалось от спазма, — ты не можешь…
— Да брось, — она подмигнула, — ищут-то тебя. Никому из студентов ничего плохого не сделали, отношение в высшей степени уважительное. Как будто отпрыски заговорщиков тоже здесь учатся. Конечно, можно было бы попробовать вариант с переодеванием, но они могут сканировать и геном. А я в этом отношении чиста как стеклышко. Так что… давай, Клайв, бегом к фонтану. Только на дорожки не высовывайся.
Элла встала во весь рост, расправила плечи и двинулась вперед с таким видом, как будто она была моделью на подиуме. Вся тонкая, острая, огненно-рыжая… и в те мгновения невероятно красивая, словно полыхающий феникс. Раструбы бластеров дернулись в ее сторону, замерли. Элла даже не дрогнула. Покачивая бедрами, подошла к мужчине в маске и начала ему что-то говорить, эмоционально размахивая руками. Дыхание колючим ершиком застряло в горле. Перед глазами все поплыло, когда боец кивнул, и Элла медленно двинулась по направлению к ближайшему свободному аэромобилю.
Вот она протягивает руку к прозрачной дверце, кладет ладонь на сенсорный замок.
Еще несколько мгновений — и девушка внутри, руки на панели управления. Дверца герметично закрылась.
И тогда Клайв побежал. Туда, к старому фонтану, сминая зелень, до рези в глазах вглядываясь вперед, — не выйдет ли кто навстречу.
Здесь недалеко.
Но аэромобиль, сделавший такую петлю, наверняка вызовет подозрения.
По ним могут начать палить из бластеров.
Аэромобили не имеют никакой защиты.
Вылетая на площадку перед фонтаном, Клайв уже видел, как с неба камнем падает полусфера аппарата. Аэромобиль завис на уровне груди, даже не касаясь земли.
— Давай быстрее!
И он, подпрыгнув, цепляясь руками за кресла, червяком вполз внутрь. Элла рванула с места, как только он оказался в кабине. Лихо, резко — прямо в небо Рамоса.
Клайв оглянулся. Сквозь прозрачный пластик кампус академии был как на ладони — обманчиво-спокойный, купающийся в зелени. Погони не наблюдалось. Пока.
Возможно, они успеют добраться до сестры Хельма, а там и до корабля.
Он потер виски. Надо срочно связаться с отцом…
Руки дрожали, когда набирал координаты на коммуникаторе. Странно, панель изображения не развернулась, тревожно загорелся алый сигнал о недоступности видео.
«Вне зоны доступа».
Хорошо, пусть только звук.
Клайв быстро подправил настройки, и снова раздражающий, хоть волком вой, сигнал «вне зоны доступа».
Значит, император тоже не может достучаться. Плохо, очень плохо.
В империи Квеон везде работает межпланетная сигма-связь. Тогда выходило одно из двух — либо отец забрался в такую несусветную глушь, где связь не работала, либо по какой-то причине не мог воспользоваться коммуникатором.
Выдохнув, Клайв обессиленно откинулся на мягкое кресло. Посмотрел на сосредоточенное лицо Эллы в зеркале заднего вида. И в очередной раз пожалел, что у них совсем нет оружия. Никакого.
Аэромобиль стремительно снижался, ныряя к докам космопорта. С высоты полета доки были похожи на беспорядочное нагромождение серых коробок, обмотанных запутанными проводами. Кое-где получались гнезда, и там лежали игрушечные на вид корабли, большие грузовики, похожие на бочки, крылатые маневренные шхуны, стремительные бриги… Клайв невольно ими залюбовался. Его всегда тянуло к кораблям и открытому космосу. Но раньше, пока превращался в акда, было не до того, а теперь мышеловка и вовсе захлопнулась: пока он единственный наследник, о жизни звездного путешественника можно забыть.
Элла, не отрываясь от управления, активировала коммуникатор на запястье.
— Хельм, что там у вас?
— Пока все спокойно, — отозвался тот по голосовой связи. Видео не было. — Думаю, сейчас жарко у императорского дворца. Давай, Элла, док номер пятнадцать.
Она отключила коммуникатор, бросила на Клайва многозначительный взгляд.
— Видишь, пока все хорошо.
Длинные пальцы пробежались по панели управления, настраивая координаты посадки, и аэромобиль почти камнем ухнул вниз.
Клайв отстегнул ремни, осматриваясь. Сквозь пластик был виден угол дока, исписанный граффити. Его опоясывала гладкая дорога, а по другую ее сторону прилепились несколько зданий, крытых огнеупорной металлокерамикой.
Выбравшись из аэромобиля, он вдохнул полной грудью. Пахло разлитым топливом, металлом и почему-то озоновой свежестью. Садящееся солнце растягивало тени доков и кораблей, словно жевательную резинку.
Пока шли к крайнему зданию, Клайв успел потыкать в коммуникатор. Отец по-прежнему не выходил на связь, и это начинало тревожить. Что происходит? А вдруг и его схватили заговорщики? Нет. Не надо думать о плохом. Надо лететь и разбираться на месте.
Элла решительно потянула на себя дверь, и они вошли в плохо освещенное помещение, судя по всему, бар. Клайв быстро огляделся: у стойки толклись механики в спецодежде, а там, у стены, единственным ярким пятном выделялась шевелюра Хельма. Напротив него сидела такая же, как и Хельм, худая и долговязая девица. Неровно обрезанные волосы прядями падали на лицо, не давая рассмотреть. В руке она держала тонкую сигарету.
— Хельм! — Элла широкими шагами пересекла бар.
— Элла! — Он подскочил, едва не опрокинул тарелку с непонятным содержимым. — Хорошо, что вы успели!
И заключил свою невесту в объятия.
Клайв молча подошел и стал чуть позади. Тлеющий огонек сигареты приковал внимание, но сестра Хельма не торопилась оборачиваться. Не говоря ни слова, сидела и курила, выдыхая белесые облачка дыма. А Клайв наконец смог идентифицировать цвет ее волос — темно-бордовый, как спелая вишня.
— Хельга, — Элла выбралась из объятий Хельма, — привет, дорогая!
— Давно не виделись, — усмехнулась та.
Клайв невольно вздрогнул. Этот голос… Низкий, чуть хриплый и при этом загадочным образом чистый и мелодичный. Голос царапнул по нервам, заставляя кожу покрыться мурашками.
В этот миг Хельга резким движением потушила сигарету, раздавив ее о пепельницу, отбросила назад волосы и повернулась. У нее было узкое лицо, острый нос с горбинкой и просто невероятные глаза, светло-серые, такие неуместные на загорелом лице.
И пока Элла обнимала свою будущую родственницу, глаза эти не отпускали Клайва. Он вдруг ощутил себя обмеренным, взвешенным и проанализированным до самых костей.