— Ира, — голос Пола безэмоционален. А выражения лица долгожданного гостя я не вижу. — Это… Павел. Проклятье!
— Он что, решил, раз не может выманить меня, то стоит разрушить дом?
Кажется, так страшно как сейчас мне никогда не было. Не выдержав «содроганий» пола и стен, я глухо упала на пол. Руки ощутили явную вибрацию… А если добавить к этому темноту? Паника начала накатывать удушливыми тошнотворными волнами.
— Ира, это иллюзия. Услышь меня? Поверь и сейчас, заставь себя поверить. Он не может навредить кому-то еще, а при разрушении дома — это неизбежно.
Но почему Пол лишь говорит мне все это? Почему не спешит обнять? Поддержать? Утешить? Вернуть свет, наконец…
И голос его все глуше и дальше… Темнота словно кружилась вокруг, затягивая в удушливый чернильный водоворот. Я едва разбирала его слова, оглушенная собственным панически бьющимся сердцем. Руки инстинктивно ощупывали темноту, ища… Что? Кого? Точно Пола, его твердое плечо, крепкую руку, которую отчаянно желала сжать.
Искали и не находили. Рывок в сторону на вздымающемся под ногами паркете, туда где, как казалось мне, он стоит, откуда доносится голос. И ничего, ладони схлопнулись, вновь обхватывая пустоту.
Где Пол?
— Пол?!!
Не слыша и собственного крика, я в страхе металась по квартире, ища выход. Выход! Наружу… К свободе, к спасению!
Стоп. Мне же нельзя за дверь. Нельзя выходить из квартиры пока не наступит последний — третий — Новый год. Вот такой вот у нас был с моим таинственным полтергейстом договор. И кто бы что на этот счет не думал, я относилась к нему с полной серьезностью. Иначе… давно бы смирилась с мыслью о собственном сумасшествии.
Осознав спасительную мысль, нашла в себе силы замереть на месте. И тут же поняла, что ладонь сжимает… дверную ручку! И голос Павла?.. Он же мне мерещится?!
Ох, нет!
Отскочив назад в темноте, замираю уже даже не от испуга, а от предчувствия: неужели я вышла из квартиры?
— Ира? — Пол!!! — Ты меня слышишь? Прошу тебя, постарайся успокоиться. Все это тебе только кажется, не паникуй.
Как это кажется? Рухнув на колени, ладонями ощупываю многочисленные щепки от пола. Такое может быть не реальным? Впрочем, сам факт существования Пола…
Зажмурив глаза, я постаралась заставить себя успокоиться, не реагировать, не бояться.
… семь, восемь, девять, десять… Что это? И тут осенило: куранты! Новый год наступает!!!
Одиннадцать, двенадцать!
— С Новым годом, Ира, Хозяюшка моя!
Такие на удивление знакомые руки обхватили сзади, обнимая и прижимая к себе. Не без опасения я распахнула глаза и… обомлела. Никакой разрухи и последствий землетрясения. Моя квартира, та самая комната, где я все приготовила для празднования исторического момента — выполнения всех пунктов злополучного договора.
— И что это было? — Развернувшись в кольце мужских рук, уставилась в лицо Пола, встречая его взгляд и упиваясь широкой улыбкой. Сердце подсказывало то, во что еще отказывался верить разум — все теперь будет хорошо. — Сейчас ты объяснишь?
— Да, больше нет запретов, ты их разрушила. Но прежде давай отпразднуем воссоединение Хозяюшки и ее домового.
— Кого?!
Ошалело уставившись на вполне себе материального гостя, я ушам своим не поверила. А Пол невозмутимо открыл шампанское и разлил такой памятный для меня напиток по бокалам, давая мне время немного «переварить» услышанное.
— Именно так, позволь, наконец, представиться, суженая? Я — домовой, тебе принадлежит, скажем так, вверенная мне территория — эта квартира. Так что ты — самая что ни на есть моя Хозяюшка. Мое полное имя — Апполинарий, но ты можешь называть меня и прежним сокращенным вариантом. Для моей Хозяюшки запретов нет.
Решив пока пропустить мимо ушей намек на сватовство, я неловко осела на диван — ноги подкосились.
— Как-то я иначе себе домовых представляла…
Единственная фраза, что пришла в голову. Пол успокаивающе улыбнулся, шагнув ближе и передав мне бокал, из которого я немедленно отхлебнула щедрый глоток — в горле пересохло.
— Мы не очень-то стремимся быть обнаруженными, поэтому изначально сами навеяли людям все эти образы.
— Мы? — Бездумно повторила я, растирая глаза. — А вас… много?
— Домовых? Ну, мы не очень многочисленный народец.
— Значит, ты не привидение, — я попыталась зафиксировать для себя очевидные плюсы.
В голове преобладал розовый туман, и все виделось в ненормально радужном свете. Почему меня ничего не пугает?
— Нет. Впрочем, все домовые способны становиться невидимыми и бестелесными по желанию, таковы наши способности, магия, если хочешь.
— М-магия? Вы что такие себе иные, живущие среди людей?
— Среди людей? Нет, мы как раз из тех, кто старается контактировать с людьми только при необходимости. На самом деле возможности домовых позволяют создать свой личный мирок, где им подвластно все. Обычно нам его вполне хватает. С миром людей мы соприкасаемся большей частью, когда… ищем свои пары. Видишь ли, все домовые — мужчины.
Брр… Я потрясла головой, прогоняя оторопь. А заодно прикрыла ладонями вдруг заалевшие щеки.
— А есть еще те, кто предпочитает контактировать? Ну, с людьми? С нами?..
— Угу, — Пол вовремя подхватил мой опасно накренившийся бокал и успокаивающе погладил по руке. — Оборотни, вампиры, к примеру. Им среди вас очень даже комфортно.
— Кто-о?
Потрясенная, я не нашла ничего лучше, чем залпом допить напиток. Как же мне теперь дальше жить с таким знанием? Как не начать шарахаться от любого «монстропохожего» на вид встречного?
— Можешь, поешь чего-нибудь? Только пожелай, я все организую?
Почему-то мне в голову пришла мысль о мороженном со вкусом тирамису с печеньем. О чем я и сообщила слегка запнувшись. Через миг передо мною уже красовалась вазочка с тремя шариками десерта. Механически почерпнув кусочек ложкой, я запихала холодную вкуснятину в рот. Эффект легкой заморозки оказался на пользу, заставив взбодриться. Не важно, что там с ним не так, главное, чтобы с нами все было в порядке!
— А Павел? Его угрозы? Землетрясение сейчас? Что все это значит?
— Тот, кого ты называешь Павлом, тоже не человек. — Почему-то я не удивилась этой фразе. Продолжая кушать, наблюдала за своим… дом… ээ… нет, гостем привычнее. Сейчас он уселся напротив, подперев щеку рукой и с немногим не родительским умилением следил за мной. — Тебе будет понятнее, если назвать его джинном. У него на редкость опасная сила — он способен вытягивать из нелюдей их… э э… магию. Особенно в этом плане такие как он охочи до домовых, ведь в пределах своего дома и своего мира наша мощь огромна. И он почти добрался до меня, заточив заклятием в бестелесной форме и существенно ограничив мои возможности. Только раз в году, в ту ночь, когда меняется время, а магическая сила выдает неожиданные всплески, у меня получалось материализоваться.
— Вот оно что…
Я продолжала безоговорочно верить в то, что мне рассказывал Пол. Почему? Почему-то, это выходило инстинктивно: знала, что слышу правду.
— Да. Я смог в каком-то смысле укрыться от него, «забаррикадироваться» в этом месте, в этой квартире. И только здесь. Шанса переселиться — не было, даже отправиться вслед за суженой. Для меня был только один вариант — вынудить тебя переехать в эту квартиру.
— Именно меня?
— Конечно, — Пол очаровательно улыбнулся, — я же нашел свою единственную Хозяюшку. Знал, что ты есть, однажды разговаривал с тобой во сне.
Уж не тот ли случай, когда я в Рождество увидела в зеркале кареглазого парня?
— Чего ты все твердишь об этом? Ну владелица я квартиры, что с того? А ты кто, получается? Ее владелец?
— Дело не в квартире. Я укрылся в ней, убегая. Укрепил это место, спасаясь, вынужденно заточив себя здесь. Теперь, когда ты разрушила заклятие, избавила меня от темного джинна-пожирателя, я волен покинуть ее, последовав за своей Хозяюшкой. С тобой для меня доступны любые расстояния, рядом с тобой мои силы возрастают — джинн мне больше не страшен. А то место, что ты назовешь домом, станет домом и для меня. И все потому, что ты — моя суженая. Я тот домовой, что встретил свою пару.
Он еще и скромно опустил взгляд! Нет, вы подумайте, кто из нас тут невеста на выданье?..
— Не слишком ты спешишь? Я вижу тебя третий раз в жизни, а слышу сейчас такое, что, прости, волосы на голове шевелятся. Так что прошу воздержаться от такого рода заявлений! — Прокашлявшись, поспешила я притормозить скоростной поезд по имени Пол. — Но что там на счет разрушенного заклятия? И при чем тут я?
— Три Новых года со мной? Помнишь? Такое вот невыполнимое условие установил джинн, ведь «увидеть» меня смогла бы только одна единственная, а он полагал, что встретить ее я не смогу. Я его принял. Принял, поскольку надеялся, что смогу найти ту, что предназначена мне судьбой. И она обязательно сможет выдержать все эти странности. Для человеческих девушек условие звучало просто и привлекательно: проведи три Новых года в квартире и получи ее. А в моей версии договора с джинном все было куда сложнее — три раза оказаться в момент смены эпох вместе с той, что способна увидеть меня.
— Ерунда, — немедленно отмахнулась я. — Не поверю. Ради своей квартиры? Всего-то встретить в ней три Новых года? Любая бы справилась.
— Это ты не видела меня в гневе, — с видом кроткого агнца ухмыльнулся Пол. — Поверь, многие пробовали за время, что я вынужденно провел здесь. Обычно, едва новая «квартирантка» появлялась на пороге, я сразу понимал — не она. И тогда устраивал тут такое, что они просто сбегали без оглядки. Самые стойкие приводили священников, каких-то медиумов, но… в моих силах было превратить это место в эпицентр ада. Ни одна не задержалась здесь и на один Новый год. Пока на пороге не появилась Ирина Лисицына… И в этом рыжем чуде я сразу распознал мою звездочку.
Кхм… Пришлось прокашляться, собираясь с новым вопросом.
— Но как ты меня нашел? — Я все еще не понимала, пусть и сидела с открытым ртом, слушая удивительную историю. — Тот дядечка из юридической фирмы, наследство? Как устроил?
— Мне помогали родители, скоро я вас познакомлю, не переживай. Они и подыскивали мне «квартиранток».
— Ах, вот значит, я — одна из многих.
Прислушавшись к себе, вдруг поняла, что ревную.
— Все другие просто проходили мимо, увидел я только тебя. Прости, для меня не было иного способа найти любимую, я был заточен в этом месте, не мог предстать перед тобой и, как другие, прежде закрепить отношения в более привычном человеческой девушке виде. Но…
— Но?
— Но едва ты осталась, как пленивший меня джинн понял, что на этот раз все серьезно. Он «дал» мне пару дней, выдворить очередную неподходящую особу. Когда же этого не случилось, постарался приблизиться — тогда и появился у вас новый сокурсник. А когда ты провела в квартире первый Новый год… Он испугался, что упустит добычу. И начал действовать.
— Немыслимо, — прокручивая в памяти все события последних лет, связанные с Павлом, я диву давалась как смогла продержаться. — Я ничего не понимала. Если бы ты объяснил, хотя бы намекнул с самого начала…
— Я не мог. Это тоже один из пунктов обязавшего меня договора. Оставалось надеяться только на ту незримую связь, что изначально есть между нашими сердцами. Мы — домовые верим в перерождение, уверен, когда-то уже в других жизнях мы были вместе. Когда-то невероятно давно…
— А тот бедлам дома? Помнишь, тогда летом? Что случилось?
Я упорно игнорировала его разговоры о нашей предназначенности друг другу, это казалось слишком невероятным. Даже более невероятным, чем правда о домовых.
— Попытка штурма, — Пол поджал губы. — Джинн знал, что рядом с обретенной Хозяюшкой мои силы будут расти даже при условии скованности его заклятием. Я предвидел это, знал, что он попытается все разрушить. День летнего солнцестояния — то время, когда он особенно силен. Поначалу, он планировал вырвать меня из этого места и выпить… Знал, что прежняя наша схватка источила меня. И мне едва хватило сил во второй раз, признаюсь тебе…
Вспомнив ту разруху к которой вернулась после моря, его неспособность даже скрыть следы побоища — это говорило больше любых слов. Внезапно мне стало страшно. Страшно представить, что тогда, и не зная его по сути, я могла все потерять. Потерять навсегда…
— Тебе понадобилось несколько дней, чтобы… отлежаться… восстановиться?
— Ему тоже!
Нет, в этом все мужчины, даже если они домовые.
— А что дальше? Перелом ноги в прошлый раз ты мне устроил?
— Ирина, — Пол от возмущения даже привстал. — Запомни: я не способен причинить тебе вред! Кому угодно, но не тебе.
— Ясно, — я глупо улыбнулась. — Сама размечталась о небесных кренделях и брякнулась. Не удивлена. Просто Павел же тогда сказал, что ты будешь искать способ удержать меня внутри квартиры.
— Не внутри квартиры, дело не в этом. Конечно, я больше всего опасался за твою безопасность. А так уж вышло, что лишь в пределах квартиры мог тебя защитить. В этом он был прав, я бы хотел, но не позволял себе… пока не осознал, что темный стал угрожать тебе напрямую. Видишь ли, у нас не принято вмешивать в свои дела людей.
— А как же Мира? Это называется не вмешивать? Она же влюбилась в его.
— Наваждение, это не было настоящим чувством, он внушил ей привязанность. Он и тебе пытался…
— Хм. — Я уставилась на дно опустевшей криманки. Вот не стоит сейчас признаваться, что образ мимолетно встреченного в новогоднюю ночь «сантехника» затмил для меня всех мужчин вокруг, Пол и так слишком в себе уверен. — Но когда не вышло…
— Да, перешел к иным методам. Я всегда чувствовал его присутствие поблизости, так тяжело было всякий раз отпускать тебя наружу. И ждать, когда ты благополучно вернешься. Я испытывал такое бессилие, злился на себя за то, что попал в подобное положение.
— А я взяла и сбежала.
Сейчас стало вдвойне стыдно за тот момент малодушия. Сама для себя могла оправдать его лишь незнанием и страхом неизведанного.
— Думаю, тебя вела судьба. — Пол посмотрел в сторону, пряча взгляд. Но я отчетливо помнила ощущение чужой тоски и боли, видела словно замерзшую и опустевшую квартиру. — Джинн возликовал: ты меня покинула, и слегка поумерил старания и бдительность. А я? Как мог тебя осуждать? Стараниями темного тебе открылся кусочек страшной правды — он намеренно заставил твою подругу явиться. Глазами Миры ты «увидела» какой я. Естественно, что ты испугалась. Для людей мы — нечто жуткое.
— Прости. Мне невыразимо жалко.
Протянув руку накрыла ладонь Пола, радуясь тому, что у меня есть возможность извиниться, а у него — простить меня.
— Говорю, это было к лучшему. Случилась небольшая передышка, я многое обдумал, решил больше довериться тебе, просить поверить мне.
— Ты спас меня в тот день, — вспомнив, как стала заложницей джинна, призналась своему мужчине.
— Все же не думаю, что он бы нанес тебе урон. Это была лишь мера давления на меня.
— Но ты спас меня…
— Не мог не спасти! Да и ты все сделала, чтобы поспособствовать мне. И потом, так спокойно приняла мой вариант наших условий «совместного» проживания, даже академический отпуск и вынужденную изоляцию в квартире. Ты вела себя так разумно и достойно, куда решительнее меня.
Он не знает, но состояние дома, в который я вернулась после побега, перевернуло мне душу. Я бы тогда на все согласилась, не думая, лишь бы заглушить душившее чувство вины и стыда. Казалось, что я предала кого-то очень-очень близкого и важного. Обветшалый и заброшенный вид квартиры стал самым действенным маркером состояния его души.
— А что это было сегодня?
— Последняя попытка нарушить договор. Все силы джинна были брошены на эту иллюзию, на попытку заставить тебя уйти. Но ты сдержалась, вынудив пожирателя выплеснуть всю мощь без остатка. Он развоплотился. Ты разрушила заклятие — его накрыло магическим откатом.
— Значит, все?
— Вовсе нет. Теперь все только начнется?
— Что начнется?
— Я хочу тебе понравиться…
— Кхм. Это… похвально. Но что на счет квартиры?
Буду практичной и прежде разберусь с понятной стороной ситуации.