— Бастиан… — больше всего мне хотелось продолжить это безумие, но я хотела его по-настоящему. И только в настоящем. — Бастиан!
Он становился, поднял затуманенный взгляд на меня. Я коснулась рукой его щеки и грустно улыбнулась.
— Я хочу этого, но не здесь, а в Металлике, в альянсе, где угодно, даже на одинокой скале. Только чтобы по-настоящему ощущать биение твоего сердца, — я погладила его грудь, — чувствовать твое дыхание на коже.
— Тогда ждать осталось недолго, — он поцеловал мои пальцы и улыбнулся. И эта улыбка не предвещала ничего хорошего.
— О чем ты?
Но Бастиан снова начал таять, оставляя меня в окружении загадок и вопросов без ответов.
А когда я проснулась, то заметила на себе лишь сорочку, а постель пахла морем и песком.
В дверь постучали, и я тут же вскочила, встретив на пороге Айлу.
Ее улыбка тут же сползала с лица, едва она увидела мою тревогу и растерянность. Я и правда не понимала, что значили слова Бастиана, и почему я нигде не могла найти волшебное платье.
— Что случилось?
— Нет, все хорошо, просто приснился странный сон.
— Сны магов всегда странные и еще они не такие невинные как у людей.
Хранительница подошла к окну и распахнула его, впуская в комнату солнечный свет и свежий воздух. Мне стало легче, а сон начал рассеиваться.
— Что значит не такие невинные? — я присела на кресло, всматриваясь в лицо хранительницы. Теперь ее облик был привычен и даже зауряден наряду с другими полулюдьми здесь.
— Они несут смысл, всегда о чем-то говорят. Ни один сон здесь не приходит просто так. Вот почему мы так редко видим сны. Почти никогда.
Я кивнула, еще больше задумываясь над тем, что видела.
«Это по-настоящему» — сказал маг. Что он имел в виду?
— Дхан сказал мне, что вы прекрасно провели прошлую ночь.
— Да, переулок воображения невероятен, лучше, чем в самых смелых мечтах, — я улыбнулась, вспоминая большой купол и то, что происходило внутри него — буйство магии и энергии.
Айла была удовлетворена моим ответом. Интересно, Дхан обо всем рассказывает ей?
— Ты и Дхан…
— Он мой верный друг, — улыбнулась Айла, — и я доверяю ему настолько, что поручила оберегать тебя. Не каждый может быть удостоен чести быть рядом с королевой.
— Я не королева, — я покачала головой, вглядываясь в город за окном.
— Пока нет. Но скоро все изменится. Как только магия пробудится, все встанет на свои места, дорогая.
— Айла, моя магия…я чувствую ее.
Хранительница не удивилась. Лишь улыбнулась и взяла меня за руку.
— Это вполне естественно. Она чувствует зов этого города и твоего сердца. Ты все больше готова впустить ее в себя. Но будь осторожна, когда это случится.
— Почему? Что произойдет?
— Она вырвется со всей своей мощью, таившейся столько лет внутри. Это будет словно извержение вулкана — неизбежно и смертоносно. И лучше, чтобы в этот момент ты была одна.
Часть 2 Рассвет веры
Глава 10
«Бездна отчаяния»
(Бастиан Киар, лидер деревни отверженных)
Спустя некоторое время, после самопожертвования Катрины…
Деревня отверженных
Раньше я думал, что смерть это обычный ритуал. Умирают все, это неизбежно. И чем быстрее ты это поймешь, тем легче будет жить дальше. Естественный порядок вещей нельзя нарушать. Этот закон царил в магии и в Металлике. Я потерял семью и брата, и продолжил жить за них. Стал тем, кем они хотели меня видеть — лидером, сильным и холодным магом, который отказался от чувств ради тлеющего огонька магии в этом мире. Меня все устраивало, я убегал от воинов, снова и снова строил свой маленький альянс из пепла и крови, укреплял свою силу и надсмехался над простыми людьми.
Но все изменилось, и я не смог понять, когда точно это произошло. Когда я невольно спас рыжеволосую девушку или когда первый раз поцеловал ее. Катрина де`Ламор не была похожа ни на одну девушку, которую я знал. Она не принадлежала альянсу Чести, не принадлежала Металлике и даже не принадлежала мне. Сначала казалось забавным укреплять с помощью ее сосуда свою силу, соглашаться на ее безумства. Но потом, она вошла в огненные врата и больше не вернулась.
В тот момент я понял, что моя жизнь померкла. Все краски схлынули, оставляя меня с моими демонами. До ее смерти я не казался себе таким жалким. Самозваный лидер пал и оказался слишком слабым, чтобы спасти ту, которая смогла разбить сердце ледяного черного демона. Я разбрасывался силой и легко менял одни жизни на другие, но все это оказалось бесполезным. Я оказался не способным на настоящий поступок. Я оказался трусом, который не смог признать, что полюбил.
Я жалел, что промолчал, что стер ее решительность и позволил запомнить себя беспощадным холодным магом.
Катрина спасла отца, обменяв свою жизнь на жизнь убийцы и деспота. А я застрял в забвении, понимая, что потерял ее. Потерял свою любовь.
Первые несколько дней я впадал в ярость и громил все на своем пути, жестоко наказывал предателей и был готов истребить весь род воинов, лишь бы только это смогло вернуть ее. Я не желал верить в то, что она исчезла навсегда. Что смерть смогла так легко забрать себе огненную воительницу.
Я стал бредить. Мне снились кошмары, в которых я раз за разом терял ее. И эта боль не прекращалась ни во сне, ни наяву. Чтобы спастись, я ограбил королевскую библиотеку и вытащил все книги о магии. Я искал одно — способ вернуть ее назад. Предательское сердце нашептывало, что она жива, мучая меня еще больше.
Я потерял счет времени, дни пролетали минутами, пока я отчаянно искал способ. Но его не было.
***
Нильс пришел ко мне, когда я уснул среди книг, разлив во сне на ветхие ценные страницы крепкую настойку.
— Эй! Маг — пьяница, вставай!
Я разлепил глаза и уставился на воина. Он начинал меня раздражать, приходя в деревню тайком и мучая меня своей поддержкой. Он нашел во мне объект, на которого можно изливать заботу.
— Какого черта! Я же сказал тебе, забудь дорогу в это место! — я зарычал, поднимаясь с пола. Спина и шея нещадно ныли, я стал разминать затекшие конечности, сверля глазами воина. — Ты все еще здесь!
— Успокойся, — бросил Нильс, поднимая книги с пола и вчитываясь в страницы. — Зачем тебе это?
— Не твоего ума дело! — я вырвал книгу из его рук и отшвырнул. Все равно они были бесполезны. — Зачем ты пришел? Думаешь, нам вдвоем будет легче признать, что ее больше нет? — заорал я, поднимая бутылку с пола и намереваясь отпить щедрый глоток этой дряни.
Нильс молниеносно возник рядом со мной и вырвал бутылку из рук, со всей силы разбив ее о стену.
— У меня есть одна идея, идиот! — голубые глаза подростка засверкали, делая его лицо на несколько лет старше. Не знай, я, сколько ему лет, решил бы, что мы ровесники.
— И какая на этот раз? Думаешь, я не перерыл все книги в этой чертовой королевской библиотеке? Мне пришлось тащиться к друидам, выслеживать их несколько дней, чтобы услышать, что такого способа просто не существует! И, ты, воин-недоучка, знаешь способ получше?! Просвети же меня!
— Обойдемся без твоей тупой иронии! — Нильс сжал кулаки. — Я говорил с Нереей.
— Это… — я напрягся, вспоминая, что где-то уже слышал это имя.
— Это целительница, которая помогла мне выследить вас в той пещере.
— И что, она нарвет чудодейственных травок и все исправит?
— Ты можешь хоть раз дослушать! — Нильс тяжело вздыхает, а я затыкаюсь. Он не на шутку взволнован, а это значит, что он нашел что-то стоящее.
— Она знает один способ, как мы можем добраться до нее. Но это сработает, если она действительно не умерла. А в это верим, похоже, только мы двое!
— Потому что мы оба были там! А эта змеюка слишком странно улыбалась.
— Она сказала, что Катрина уже никогда не будет прежней. Что она имела в виду?
Я вспомнил женщину со змеиным хвостом и огненные врата. Они стояли перед моими глазами каждую минуту, и я не мог избавиться от этого видения. Как и от лица Катрины, ее огненных волос и ее сладкого запаха. Он был со мной повсюду.
— Она что-то знала! — Нильс серьезно посмотрел на меня. И был прав. Может змеюка и знала что-то, но сказать уже не могла, потому что сгинула в тех огненных вратах.
— Но мы уже не узнаем…что там с этой Нереей? — я ждал чего угодно, самой великой глупости, и был на нее согласен, лишь бы вернуть мою огненную воительницу назад.
— Она знает способ проникновения во сны.
— Она снотворящая? — я недоуменно посмотрел на Нильса. Воин нахмурился.
— Говори по человечески! Я не понимаю ваших магических слов!
— Снотворящие умеют создавать сны и проникать в чужие, делая сон реальным, имея возможность заглядывать в уголки подсознания и получать нужную информацию. Но снотворящие лишь тень былых времен. Их истребили задолго до кровавой войны.
— Сомневаюсь, что она…эта самая…
— Снотворящая, — подсказал я, опускаясь на пол. — Если она не обладает этим даром, тогда она просто обычная лгунья.
— Тогда спросишь у нее об этом сам. Я верю ей. И если она сказала, что может помочь нам с этим, значит, действительно может.
— Это самая идиотская идея, но у нас нет других, — я развел руками, понимая, что согласен на что угодно, лишь бы это сработало.
— Тогда вставай, она ждет нас в своем альянсе.
Я усмехнулся.
— Как думаешь, каковы шансы мне добраться туда живым?
— Никаких, — твердо и мрачно заявил Нильс и протянул руку. — Но я с тобой, а значит, твои шансы возросли ровно на пятьдесят процентов.
— Ты слишком самоуверен, — я схватился за руку и поднялся с пола, натягивая на плечи черный плащ. Я посмотрел на Нильса, который тоже накидывал на голову капюшон. Как бы мне не хотелось этого признавать, но Нильс отличный напарник и друг, и такой же безумец. Может, у наших миров все же есть точки соприкосновения.
Глава 12
«Снотворящая»
— Не верю, что иду на поводу у представителя альянса Чести! Если бы кто-нибудь несколько месяцев назад сказал мне о том, что я послушаю воина и соглашусь с ним, я бы плюнул ему в лицо.
— Что, не можешь признать, что не только у магов бывают дельные мысли? — усмехнулся Нильс, прорубая мечом терновник, который преграждал путь к альянсу Ночи. Мы выбрали самый тяжелый, но безопасный путь. Я мог воспользоваться магией или услугами своей птицы, но было бы слишком заметно, а воины после ухода Катрины (язык не поворачивается произнести слово смерть) обезумели. Особенно ее братец, был готов любого мага искромсать на мелкие кусочки, потому что считал, что мы виноваты в ее исчезновении, создав амулет жизни. Я был врагом номер один, ведь именно я затащил ее в ту пещеру и позволил войти во врата. Альянс чести узнал обо всем от Моро. Нильс признался во всем и теперь больше не пользовался уважением и доверием у главы альянса. Воины обвинили его в бездействии и помощи врагу. Он стал почти изгоем. Все изменилось с уходом дочери Бриона из Металлики. И я боялся даже думать о том, что будет, если она вернется.
— О чем думаешь?
— Хреново, что нельзя воспользоваться магией, этот лес начинает меня раздражать.
— Надо было взять настойку, она бы тебя успокоила, ах да… это же была последняя бутылка.
— Лучше заткнись, — я продвинулся еще не сантиметр в этой гуще, испепеляя воина взглядом.
Нильс принялся хохотать.
— Я спас тебя от алкоголизма!
У воина очень ловко выходило сражаться с терновником и выводить меня из себя. Он первым вышел из этих дебрей, тем самым еще больше раздражая меня.
— Не причисляй эту заслугу себе, — рыкнул я, наконец, выбравшись из ловушки. Вся одежда превратилась в лохмотья, и теперь плащи не могли скрывать наши личности.
— Знаешь, я не подписывался на спасение твоей жизни.
Нильс держал меч наготове, потому что в Оке Дракона ценна каждая секунда. Если отвлечешься, считай ты уже нежилец.
— Тогда что ты все еще делаешь здесь? — я оглядывался по сторонам, прислушиваясь к любой мелочи.
— Если кому-нибудь расскажешь, что я это сказал, я тебя убью. Но я считаю тебя другом. А друзей не оставляют в беде.
Я промолчал. Не хватало еще распускать слюни. Нильс тоже вызывал у меня симпатию, но я ни за что и никогда в этом ему не признаюсь. Пусть он считает меня напыщенным придурком магом.
Мы шли в молчании, осторожно переступая через ветки и любые препятствия, которые могли создать шум. Вдруг я почувствовал странный запах и тут же затащил воина за дерево.
— Какого…. — я зажал ему рот рукой, и показал на стаю псов. Воин замер, и я отпустил руку.
— Видишь этих костеломов? Один такой может перегрызть твое тело пополам, не говоря уже о том, что может сделать целая стая.
Мы наблюдали, как стая облезлых собак с вытянутыми мощными челюстями вынюхивала что-то в траве.
— Если они нас учуют, это будет проблемой, — прошептал Нильс.
— Медленно, идем назад, — я махнул ему и стал делать осторожные шаги дальше от костеломов. Мы с Нильсом двигались бесшумно, отдаляясь от поляны с собаками, которые сосредоточились на поиске.
Вдруг над нашими головами пролетела птица и громко закричала. Псы подняли головы и тут же заметили нас.
— Бежим! — крикнул Нильс и бросился вперед.
— Вот черт!
За спинами слышались рык и клацанье зубов. Конечно, спастись бегством было глупой идеей, ведь скорость костеломов была довольно приличной. Они ловко перепрыгивали через массивные ветви и поваленные деревья. И зловоние из их пасти медленно заволакивало воздух вокруг нас.
— Сделай что-нибудь! — заорал Нильс, перепрыгивая очередную преграду.
— Хочешь, чтобы нас заметили?
— А есть варианты лучше?!
Я резко остановился, выпуская на волю морозную магию. Лучше чтобы здесь размахивали мечами воины, чем мы с Нильсом превратились бы в куски мяса. Псы стали превращаться в ледяные статуи, что давало нам фору.
Мы прибавили скорость.
— Альянс близко, — прокричал Нильс, поравнявшись со мной.
Вдруг мою лодыжку пронзила острая боль, и я рухнул на землю, вместе с псом, который вцепился в мою ногу. Боль была настолько невыносимой, что слезы покатились из глаз. Я закричал, отпинывая собаку от себя. В глазах начало мутнеть. Я собрал последние остатки магии и бросил в пса морозный шар, он сбил собаку с ног, а Нильс довершил начатое, вонзив в тушу меч.
— Это яд… — прошептал я, пытаясь не закрывать глаза.
Нильс схватил меня за руку и поднял с земли.
— Давай, вместе мы дойдем. Осталось чуть-чуть. Не отключайся, эй, Баст! Смотри на меня!
Я слушал его голос, который доносился, будто с самого края леса и двоила на эхо. Деревья вокруг превращались в размытое пятно и стило невероятных усилий передвигать ноги. Нильс буквально тащил меня на себе. Я слушал его пыхтение, чтобы не отключиться.
— Ну, давай же! Еще немного.
Я стал падать во тьму, и единственное что меня держало, это лицо Катрины, которое словно дымка возникло перед глазами… А дальше пустота.
— Бастиан!
Я резко поднялся с кровати, услышав крик. Это был голос Катрины. И она кричала мое имя. Что за черт? Я огляделся, отмечая, что был совершенно один в высоком доме со стеклянной крышей. Повсюду вились растения, и пахло цветами. В ушах все еще звенел голос, который сжимал мое сердце. Я медленно опустил ноги, сжимая зубы от боли. Кто-то наложил тугую повязку на лодыжку, довольно умело обработав рану.
— Вижу, тебе уже лучше, а то белая смерть тебе не к лицу, — я услышал женский голос и обернулся. В проеме стояла странная девушка, увешанная амулетами и многочисленными слоями одежды. Ее розовые волосы аккуратно приглажены, а голубые глаза цепко изучают меня. Я заметил ее руки, испещрённые знаками и рунами. Поднял взгляд на лицо, рассматривая символ на лбу.