Поляна пустовала. Даже Дрон сегодня бросил ее в одиночестве, возжелав остаться в теплой нагретой постели. Еще бы, ведь ночи напролет он бороздил небесные просторы, купаясь в ледяных воздушных потоках. Даже обед не прельщал этого пушистого хомяка. Лишь бы не пожрал ничей скот в своих вылазках.
Задумавшись, Петриция пропустила момент, когда перестала быть на поляне одна. Руки коснулись ее плеч, а губы обожгли чувствительное место за ушком. Отпрянув в испуге, Петра вызвала сгустки Тьмы и развернулась, готовясь к защите, но, увидев, кто стоит перед ней, не смогла сдержать слез облегчения. Теплые родные объятия – все, чего не хватало в эти долгие дни.
– Почему ты плачешь, Петра? Кто обидел тебя? – пальцы гуляли по щекам, а губы прикасались к влажным векам.
Молчала, пытаясь сформулировать фразу. Не раз представляла, как признается ему, расскажет о поцелуе, но в нужный момент все слова будто вылетели из головы.
– Ну же, Петра! Что случилось? – нетерпение разъедало Грона.
– Я просто… скучала…
Не смогла. Не смогла взять на себя грех и стать причиной разлада. Ценила дружбу и не собиралась вторгаться в ту жизнь, которая была у мужчины до нее. Только не так. Не считала себя приоритетом его жизни, а потому промолчала, давая Пракиру эль Борнид первый и последний, незаслуженный, единственный шанс.
Глава 6
НЕНАВИСТЬ – ЯД, СВОДЯЩИЙ С УМА.
НЕНАВИСТЬ – ЯД, КОТОРЫМ ЧАСТО ПРИКРЫВАЮТ ЛЮБОВЬ…
Дни с нереальной скоростью приближали маскарад по случаю Верхней Ночи Зимы. Петриция одновременно предвкушала эти выходные и не желала торопить их. Девушки разъедутся на три дня, и она снова останется одна. Если бы Грон находился с ней, тогда бы, возможно, праздники пролетели незаметно, неся счастье и радость, а так…
Субботним утром не хотелось вставать раньше времени, а потому нежилась в постели, пригреваемая теплым боком Дрона. Мягкий плед согревал, но не давал сжариться под тканью. Теплая рука обнимала талию, оглаживая животик через ткань.
«Теплая рука?» – встрепенувшись, Петра моментально проснулась.
На нее смотрели лукавые глаза Грона. Темные и завораживающие. Так близко…
– Что вы здесь делаете? – Оглянувшись, Петра переформулировала вопрос: – Что здесь делаю я?
Находилась в его спальне вместе с ним. На широкой кровати лежали совсем рядом, а преградой был тот самый плед. Ничего не понимала, но бессовестно наслаждалась близостью.
– Я вас украл. Простите меня за это? – улыбался краешком губ, и было сразу понятно, что просьба о прощении лишь формальность.
– А давно?
– Около часа назад. Будете ругаться?
– Нет. А зачем?
– Мне захотелось. – Поцеловал пальчики, прикасаясь к ним лишь слегка.
– Так просто?
– А должно быть сложно? Хотите позавтракать? – убрал выбившуюся смоляную прядь за ухо рваным движением.
– Хочу, только мне нужно…
– Конечно.
Поднявшись, вышел из комнаты, напоследок игриво подмигнув. Петриция продолжала обездвиженно лежать, чувствуя, как щеки заливаются краской стыда. Что задумал этот мужчина? Отчего так загадочен? Повернувшись на бок, девушка подперла щеку ладошкой. Утро встречало зарождающимся рассветом, едва заметной полоской, что росла с каждой минутой. Так растут и чувства. Едва формируются и с каждой встречей пылают все ярче, зажигая небосвод отношений. Тяжелый вздох раздался в тишине, нарушая ее. Сердце сдавливалось. Сегодня она расскажет ему все, пока душа еще не сжата тисками обмана.
* * *
По ступеням спускалась совсем тихо, то и дело оттягивая черное ученическое платье, но внимание все же привлекла.
– Очень вкусно пахнет… – проговорила, встретившись с волнующим взглядом.
Таким счастливым и эмоциональным мужчину видели слишком редко.
– Полностью согласен. – Губы коснулись губ, пленяя безвозвратно.
– А почему тарелки три? К нам кто-то присоединится? – усаживалась за стол, а Грон помогал, пододвигая стул, будто завтракал в компании самой настоящей Леди.
– Я присоединюсь, если никто не против… – Пракир, одетый с иголочки, так же бесшумно спустился по лестнице, как и Петра минутами ранее.
Лицо адептки сразу же потеряло всю веселость. Кого-кого, а Лорда эль Борнид девушка здесь увидеть не ожидала. Молчание затягивалось, а потому Грон взял все в свои руки.
– Конечно, никто не против. Проходи к столу. Этим утром тетушка расстаралась поособенному.
Петриция не могла справиться с волнением. Смотрела в тарелку, скользила вилкой по дну и в разговоре не участвовала. Обсуждали в основном работу и нашествия инфицированных, но вдруг остановились на девушке.
– Как прошла эта неделя, Петра? Занятия принесли какие-либо плоды? – Грон убирал со стола и настороженно оглядывал ее.
– Успехи есть, но пока незначительные, – тихонько ответила адептка.
– Не скромничайте, Гори Сей. Вы определенно имеете успехи. По крайней мере, на моих занятиях…
Каждое слово ввинчивалось в кожу острыми иглами. Сердце обмирало от страха, а губы открывались и закрывались в попытке что-либо произнести. Руки покрылись мурашками.
– Вот видишь, Петра. Слову Лорда эль Борнид стоит верить. Между прочим, он управляет Академией Тьмы. Помнишь, я предлагал тебе перевестись туда?
– Помню.
– Ты предлагал своей адептке перейти ко мне в Академию? Не верю! – расхохотался Пракир.
– Я по-прежнему считаю, что Петре там будет лучше, но…
– Но я по-прежнему отказываюсь. Я хочу сначала познать стихии. Они не менее важны. – Собрала остатки самообладания, намереваясь покинуть эту компанию.
– Возможно, чуть позже вы передумаете… – Пракир смотрел на девушку таким взглядом, будто вот-вот собирался открыть все произошедшее между ними здесь и сейчас.
Из гостиной послышался звук пришедшей магпочты. Именно он и не дал Петриции ответить категорическое «никогда».
– Что-то не так? – видела изменившиеся лица у обоих мужчин.
– Это вызов на границу. Я должен уйти.
– Хорошо, я пойду в общежитие.
– Нет, Петриция. Я хотел бы просить вас дождаться меня здесь. Позвольте провести этот день с вами? Не думаю, что буду долго отсутствовать. – Мягкая улыбка прошлась по его губам.
– Хорошо, – согласилась нехотя.
– Вот и замечательно, а Пракир составит вам компанию.
Клубы Тьмы охватили мужчину, перемещая его в пространстве. Петра не успела отказаться, не успела ничего сказать, как Грон исчез из кухни, оставив ее наедине с личной катастрофой. Поднявшись из-за стола, адептка направилась к выходу. Не хотела иметь ничего общего с Пракиром, даже чужую кухню.
В мгновение ока двери закрылись прямо перед ее лицом, знаменуя о том, что она осталась в ловушке. Обернулась, чтобы встретиться с противником, чтобы иметь возможность обороняться, но застала устрашающую картину. Лорд Пракир эль Борнид надвигался подобно хищнику, вышагивая статно, перекатываясь с одной ноги на другую. Неосознанный ужас охватывал, вынуждая прижиматься спиной к двери. Плотоядный взгляд раздевал, не отрывался ни на секунду. Глаза в глаза.
Собственная Тьма прокатывалась по венам, соскальзывая в кончики пальцев. Она готовилась к борьбе за собственное счастье, за спокойствие, за любовь. Шаг, еще шаг… Пракир приближался, а губы его складывались в опасную широкую улыбку. Еще шаг… Резко взмахнув руками, Петра выпустила темные ленты, что своими чернильными острыми краями изрывали одежду в клочья, но никак не могли добраться до кожи мужчины.
Отбивался яростно и дико, не сбавляя ритма, не останавливаясь ни на секунду. Двигался, не давая обойти или юркнуть в сторону. Ленты усилили нажим, вынуждая Лорда шагнуть чуть вправо. Всего секунда, и девушка уже вбегает по ступеням наверх, не думая о том, как будет выбираться.
Спальня. Защелкнуть замок, но нет, не успевает. Дверь отворяется, с грохотом ударяясь о стену. Демон из преисподней, не меньше. Изорванное тряпье свисало, а глаза мужчины пылали неистовой яростью. Повалив на кровать, захватил руки в плен, связывая их Тьмой. Придавливал телом без возможности выбраться, без возможности дышать. Наглая улыбка приближалась, выражая вполне ясные намерения. Хотелось раствориться, исчезнуть из мира, не видеть этих горящих ненавистью глаз.
– Отпусти… – пропищала придушенно.
– Нет!
* * *
Вырывалась, билась отчаянно и дико, но силы уходили, а натиск усиливался. Мотала головой, стараясь не попасть под губы, но мужчина зафиксировал ее затылок своей рукой, приближая неминуемое.
– Я не хочу… – молила о пощаде, пытаясь не дать непрошеным слезам вырваться из глаз.
– А я желаю… – словно и не видел ее отрицания.
Когда казалось, что от поцелуя уже не отвертеться, мужчина вдруг поднял голову, уставившись в стену, и смачно выругался:
– Да чтобы тебя Дракон пожрал, Грон!
Чужая Тьма охватывала тело, поглощала его, затягивая на свои тропы. Переход длился не больше мгновения, и вот они уже лежат на совершенно чужой кровати, в комнате, освещенной сотней зажженных свечей.
– Вы что, похитили меня? – прошептала в полутьме.
– Совершенно верно. – Губы все же коснулись щеки, оставляя пылающий след. – Никуда не уходи. Я скоро вернусь.
Тьма поглотила мужчину, позволяя наконец-то вдохнуть полной грудью. Паника подкатывала со всех сторон, с каждым ударом опускающихся на окна решеток, с каждым стуком закрывающихся замков на двери, но Петра отгоняла ее. Темная комната под стать ее владельцу.
Рванув с кровати, подбежала к темно-коричневым дверям. Подергала ручку, но, как и обещали звуки, замок не поддавался. Обернувшись, оглядела убранство. Обыкновенный широкий письменный стол у стены с множеством ящиков и полочек. Широкая кровать, застеленная темно-зеленым бархатистым покрывалом. Большой и вместительный шкаф у другой стены. Холодный, не протопленный камин, который украшала лепнина из ангелоподобных демонов. Стеллажи с книгами и папками. Любопытство подталкивало, но инстинкт самосохранения орал погромче утренней сирены.
Первый натиск пал как раз таки на стеллажи. Прошерстив чуть запыленные полки, ничего интересного не нашла. К столу не хотелось подходить, но склонялась к мысли, что там может находиться то, что даст ей шанс выбраться. Шкафчики открывала с осторожностью. В первом ничего толкового не нашлось, а вот во втором удалось обнаружить инкрустированный каменьями кинжал, который лежал на папке с документами…
«Древо Рода эль Колдроус» – гласила надпись на желтоватом пухлом бюваре. Открывая ее с замиранием сердца, обожглась о рукоять кинжала и уронила его, вздрогнув от непроизвольного шума. Ожог горел на ладони и пальцах, расползаясь красным пятном. На первой же странице обнаружился портрет маленькой Петриции, а далее все ее родовое древо. Копии документов на резиденцию и имущество, биографии матери и отца, бабушек и дедушек. Сотни бумаг.
Глаза разбегались, а пульс в ушах бился быстро-быстро, оглушая собственное тело. Целая папка ее жизни. Он знает! Как он догадался? Это конец всему. Но если он знает о ней все, отчего же молчит? Отчего не воспользуется этой информацией? Мысли разбегались. Давно уже уселась прямо на пол, прижимая папку к груди.
– Что теперь будет? Нужно убираться отсюда!
Действовала импульсивно и наобум, смешивая все стихии в единую сферу. Стояла за кроватью, чтобы в случае чего спрятаться за ней. Огромный темно-коричневый шар искрился, будто вот-вот собирался взорваться, но Петра еще не закончила. Тьма вытекала из ладони здоровой руки, обхватывая сферу плотным коконом. Стихии затрещали, оповещая об опасности, и девушка, нисколько не сомневаясь, бросила экспериментальный сгусток прямо в дверь.
Как только стихии встретились с дверным полотном, раздался мощнейший взрыв. Щепки летели в разные стороны, да и не только они, но внешний вид комнаты Петрицию не волновал. Высунувшись из-за кровати, оглядела разрушения. Нехило, но Лорд эль Борнид напросился на это сам. Выходила из спальни, не зная, что увидит и куда приведет ее дорога. Лишь бы подальше от этого места.
Просторный темный коридор встретил ее толпой адептов в черных хламидах. Все они держали наготове сгустки Тьмы, собираясь воспользоваться ей, но Петра больше не боялась. Тайна раскрыта, а значит, терять точно нечего. Нужно лишь добраться до Академии да забрать нянечку, и, если для этого ей понадобится убить кого-то… Да будет так!
Чернильные полосы вырывались из тела, запутывались в волосах, защищали пространство вокруг. Адепты настороженно отступали, но их пыл не угасал. Готова была отпустить Тьму, накинуть удушающие петли, но знакомый голос вынудил вырваться из густой пелены.
– Все в сторону! Петра, что ты здесь делаешь?! – Тирен бежал по коридору, расталкивая адептов.
– Не приближайся! Пусть никто не приближается! – не узнавала свой голос, а холод заполнял тело, завладевал душой.
Спокойствие прокатывалось по венам, рождая сосредоточенность. Казалась жестокой сама себе, но отступать была не намерена. Уйти и скрыться – главные задачи.
– Где выход?
– Петра, давай поговорим!
– Где выход, сожри тебя Дракон?
Ленты подступали к адептам и Тирену, вынуждая их пятиться назад. Не шутила. Шутки закончились в тот самый миг, когда в ее жизнь ворвался Лорд Пракир эль Борнид.
– Прямо по коридору и вниз по лестнице. Высокие двустворчатые двери. Но тебя не выпустят на посту!
– Мне не нужно разрешение!
Чернильные ленты двигались вместе с ней, но удерживали между Петрой и адептами приличное расстояние. Бежала по коридору, отчаянно сожалея о том, что не может ходить тропами Тьмы. Лестницы казались бесконечными. Тирен продолжал окликать девушку, но она не останавливалась ни на секунду, прочищая себе дорогу магией. Адепты шарахались от нее, а преподаватели готовились к удару, но Тирен всех останавливал.
Новая сфера не смогла взорвать двери, но пошатнула их, заставляя одну из створок открыться. Полосы скользили по полу, стенам, дверям, защищая своеобразным куполом. Прижимала папку и шла, чеканя шаг острием каблуков. Прямая протоптанная тропинка вела к массивным кованым воротам. Здесь повсюду пахло чужой Тьмой, но своя оберегала не меньше. Остановившись посреди поля, воззвала мысленно к Дрону, будто Тьма знала, что именно так и нужно поступить. Не ведала, какое расстояние меж ними, но настойчиво ждала, что Дракон откликнется.
Минуты ничего не происходило. Отчаяние пробивало безэмоциональный барьер, вытаскивая беспокойство наружу. Адепты, преподаватели и даже Тирен – все высыпались на поле. Их Тьма давила, но не могла прорвать плотный защитный барьер.
Серебристое пятно вдалеке Петра заметила с трудом, но душа тут же возликовала. Спасение приближалось с огромной скоростью, разрушая защитный купол Академии Тьмы. Будто молнии проходились по голубоватому сетчатому сиянию. Раз удар, второй, третий… и сетка распадается, пропуская весомую тушку. Крики сливались в один единый гомон. Чей-то голос перерос в натуральные вопли. Сегодня она раскрыла второй свой секрет, и их больше не осталось. Пусть так. Пусть сожрет их Дракон вместе с их чертовыми Академиями! Пусть провалятся в адскую бездну!
Дрон приземлился на лапы, оглушая округу устрашающим рыком. Петра же подходила к нему, не таясь. Силы истончались, а поврежденная ладонь горела как пылающий костер. Забиралась с трудом и Дрон, будто почуяв это, помог, подталкивая крылом.
– Вперед, малыш. Уходим в Академию, – даже голос слабел, выражаясь в звуки едва-едва.
Одной рукой удерживала заветную папку, второй же держалась за выступы на широкой шее. Эта рука и болела. Как только взлетели, посмотрела на ладонь и ужаснулась. Чернота расползалась по ней, заставляя кисть постепенно неметь. Пракир все же оградил важные документы от любопытных носов, наложив на кинжал сплетение. Вопрос в том, какое?
– Только не дай мне свалиться, Дрон, если я отключусь…
ПРОШЛОЕ НАСТИГНЕТ ТОГДА,
КОГДА ТЫ МЕНЬШЕ ВСЕГО БУДЕШЬ ЕГО ОЖИДАТЬ…
ПРЕДАВШИМ ЕДИНОЖДЫ
НЕ СОСТАВИТ ТРУДА ЕЩЕ РАЗ ПРЕДАТЬ…
Серое небо давило на плечи, сгущало темные краски. Война шла не на жизнь, а на смерть. Инфицированных с каждой минутой становилось все больше, а кровь утопала в снегу. Боролись и заостренной сталью, и Тьмой, оставляя раны на тех, кто был безоружен, но оттого более опасен. Несколько раз острые зубы подбирались слишком близко к Лорду эль Свьен, но друзья и соратники непременно прикрывали спину, поражая ненасытных противников.