— Ты думаешь, он больше не придет? — серьезно спросила я у Ларисы.
— Ты ведь сама его отшила… — Лариса пожала плечами. — Нет, я не говорю, что ты должна была соглашаться, но… Ты ведь даже в свое оправдание ничего не сказала. Почему промолчала, когда он говорил о твоей связи с Эндаром? Сама масла в огонь налила и включила на полную мощность.
— Да, — но я навряд ли поступила иначе, имей возможность повернуть время вспять.
— Ладно, — Лариса подбадривающе улыбнулась. — Я думаю, если нужно будет, то появится еще хоть триста тысяч раз, а нет, — она пожала плечами, — ну и не нужен тебе такой мажор. Там столько девок на кастинге, я смотрела в интернете — сотни! И если ушел, получив отказ, то туда ему и дорога! Там где примут и без предложения. Знаешь, сколько таких баб, которые не брезгуют случайными связями? Лишь сердце свое разбить с таким. Так что не переживай! — а вот с этим я была полностью солидарна с Ларисой.
Этими мыслями и сама не раз уже себя успокаивала. И в какой-то степени даже гордилась собою, что сторонилась его и не подпускалак себе. Исчез, почуяв, что добыча не идет, и Бог с ним!
— Спасибо, Лара, — мы подошли к дому. — Зайдешь? — спросила я.
— Нет, — она покачала головой. — Если хочешь вечером позвони, прогуляемся. Эндар временно поставил в зал Лену и Элеонору. Но оно и к лучшему, к экзаменам нужно готовиться. А то они через пару недель уже, а у меня в голове пустоооо! — протянула Лариса и шумно выдохнула.
— Ну, хорошо, — я взяла сумку. — Спасибо, — поблагодарила еще раз и скрылась за воротами покрывшиеся ржавчиной.
Нужно будет покрасить, как смогу полноценно работать обеими руками, — подумала я, закрывая за собой дверь и направляясь в сторону дома.
Как я и предполагала, Миши дома не оказалось. Решила, что ближе к вечеру схожу за ним в садик, а пока немного разберу дома, приму душ и перестираю все вещи, которые пахли больницей.
Казалось из дома я не уходила вовсе, все как и прежде лежало на своих местах. И лишь я вернулась другая, с предчувствием, что ничего не будет как раньше.
После плодотворных трудов, я ощущала усталость и головокружение, боль в области плеча и прилегла на диван. Если не посплю, то просто рассыплюсь от слабости и усталости на месте. Проснулась от того что мне сильно хотелось пить, а ещё во сне я легла на поврежденное плечо… Встала, потирая сонные глаза. Быстро привела себя в порядок, выпила чаю — как всегда пила едва тёплую воду с пакетиком заваренного чая ещё перед сном и смотрела в окно, как ветер колыхал зеленые листочки еще не отцветшей сирени. По идее следовало позвонить матери, сказать, что меня выписали и сходить за Мишей в садик. И так я и сделала, чтобы и матери руки развязать, и та не бежала стремглав домой, а потом ко мне в больницу.
Мама ответила не сразу, и тон ее не предвещал ничего хорошего. Ещё в больнице я поняла, что дома меня будет ждать серьёзный разговор. А так хотелось того избежать. Одно лишь придавало сил и мужества — половина пути была преодолена. А там мать остынет, у меня экзамены на носу и все потихоньку встанет на свои места и устаканится. Если думать обо всех проблемах глобально и глубоко, то к старости от меня останется одни морщины и сморщенная кожа без единого волоска.
Наплевав на слова матери, чтобы сидела дома, и отдыхала, раз уж ушла с больницы, я решила все равно сходить за Мишей в садик, заодно прогуляюсь, и встретим с ним вдвоем мать. При нем она точно не станет выяснять отношений — дождется, когда тот уснет.
Предвкушая скорую встречу с безобразником, по которому безумно соскучилась за эти дни, я и не заметила, как дошла до садика. Вернее будет даже сказать, долетела. Застыла у ворот и окинула взглядом детей, что играли возле воспитательницы. Наблюдала за Мишей, как он играл с девочкой в синем сарафанчике возле песочницы. И пока он меня не приметил любовалась как они сидели в песке и делили разноцветные фигурки, увлечённо о чем-то говорили и никого не замечали.
Неужто невеста? — улыбнулась я. Вот жених! — покачала головой, а внутри нежность разлилась по венам. И не в силах больше терпеть, — так хотелось заключить Мишу в обьятия и я сделала шаг в сторону ворот.
Как вдруг замерла на месте, встречаясь с человеком, которого хотела бы увидеть в самую последнюю очередь. Меня будто парализовало, а сверху в землю ударила молния и разделила ту под ногами на две части. И до второй мне никак было не добраться. И я смотрела с надеждой по сторонам, за что бы ухватиться и удержаться на ногах, не полететь в бездонную черную пропасть.
Я смотрела в лицо отца, которого не видела уже больше года и сканировала настороженным и внимательным взглядом
— Ты? — выдохнула я ошарашенно и посмотрела в сторону Миши.
Боялась, что он мог заметить отца, а мне не хотелось, чтобы он его видел. Да и не факт, что вспомнит…
— Зачем ты сюда пришёл? — прошипела я.
Отец выглядел так же и ни чуточки не изменился. Тот же блеск в глазах. Ухоженный, свежий, можно сказать даже молодой. Но только совершено чужой человек стоял теперь передо мной. Я рассматривал его лицо уже и позабыв, каким он был красивым.
— Привет, Женя, — поздоровался он. — А где мама? — он оглядывал меня с ног до головы, и заметив повязку на плече, удивленно вскинул брови вверх. — А что с рукой? Что-то серьёзное? — в голосе было столько заботы и участия, что мне еще противнее сделалось и я скривила лицо.
— Нет, — холодно ответила я, и снова глянула в сторону Миши. — Уходи, я не хочу чтобы Миша тебя увидел. Он и так болезненно относится к твоему исчезновению. Не стоит доставлять ему лишних волнений, — я и не собиралась обмениваться любезностями с тем, кто вычеркнул нас из своей жизни.
— Женя… — замялся отец и поймал меня за здоровье плечо, когда я повернулась, чтобы идти за Мишей в сад. — Постой! Я видел уже Мишу, и он был рад нашей встречи, а…
— Что? — перебила я его вконец обескураженная, ощущая обиду и гнев.
Меня заколотило, словно у меня в эту же секунду началась лихорадка.
Как он посмел? Неужели нагулялся и вспомнил о сыне? Получается и мать с ним виделась, потаясь? Но почему ничего не сказала? Поэтому-то и не хотела, чтобы я забирала брата с садика, потому что знала, что я встречусь с отцом? Устроила тихие анонимные свидания за моей спиной, потому что знала, что я буду против?
— Женя? — услышала я голос матери и обернулась.
Я посмотрела в ее лицо с таким разочарованием, а затем перевела полный презрения взгляд на отца.
— Как давно? — я сжала кулаки, ощущая боль в грудной клетке.
— Что давно? — спросила мама.
— Давно вы встречаетесь? А ты? — мне было ровным счётом все равно, что нас могли услышать.
Столько много времени мама страдала, а он никак нам не помогал, исчез, будто его и не было, а теперь вздумал вернуться… Но только мне он точно был не нужен!
— Думаешь, столько времени не был и никак не помогал, не приходил, а теперь в два счета можно вот так все наладить и вернуть? — в глазах рябило, я изо всех сил стралась сдержать рвущиеся наружу слезы.
— Женя… Я не помогал? Я каждый месяц перечислял деньги, но Света их возвращала обратно. Я допустил ошибку и хочу все поправить. Я не бросал вас на произвол судьбы! — всплеснул отец руками.
— Игорь, — мама перехватила его руку и посмотрела на него умоляющим взглядом. — Я ей ничего не говорила, что эти дни ты приходил к сыну, — я посмотрела на мать, та была белее полотна.
Стояла, прикрыв рот рукой, а в глазах блестели слезы.
— Пусть так, но это тебя не оправдывает, — я шипела, но уже готова была сорваться на крик. — И сегодня ты точно с ним не увидишься! Хватит ломать ребёнку психику. Определись уже чего ты хочешь. Но я тебе не позволю исчезать и появляться, когда тебе заблагорассудиться. Сегодня у тебя всколыхнули чувства и ты вспомнил о сыне, про себя то уж я промолчу, а завтра что? Где гарантии, что ты снова не остынешь? А я потом что с ним делать буду? Не прощу! Так и знай, не прощу никогда!
Я взглянула на мать, та готова была разве, что не свалиться в обморок. И проскочив между ними, направилась на детскую площадку.
Внутри бушевало пламя и я не понимала как мать могла так низко пасть и простить его. Неужели Миша заслуживал, чтобы с ним игрались как с куклой. Хочу, буду сегодня играть, нет, положу обратно на полку и забуду.
Отец и мать о чём-то говорили, я слышала их голоса за спиной, но мне было все равно. Не представляю, что должно случиться, чтобы я простила отца. Ведь я пророчила такой исход, только маме не говорила об этом. Но вот почему она не брала денег от него, а сейчас вполне сдержанно и равнодушно вела себя рядом с ним? На нее это было никак не похоже.
Я подошла к детской площадке, и всю мою злость и негодование сняло как рукой — ощутила легкость, когда Миша заметив меня, кинулся навстречу и обнял за ноги, прижимаясь маленьким тельцем.
— Женя! Женя! — он не переставал радостно верещать.
— Привет, проказник, — я обняла брата за плечики.
Так по нему соскучилась, что все навалившееся проблемы вмиг показались мелочью. Но до сих пор потряхивало от этой внезапной встречи. Мельком я посмотрела в сторону ворот, мать и отец по-прежнему стояли рядом друг с другом и что-то выяснили.
— Ну где ты так долго была? Мама сказала ты сильно упала и поранила плечо?
— Да, я была в больнице, видишь какая у меня теперь повязка? — я выпятила плечо, демонстрируя увечье.
— Тебе больно? — Миша смотрел на меня своими большими и искренними глазами, отчего я ощущала себя такой счастливой и живой. Рядом с ним и вправду получалось забывать о многих проблемах. Пусть на время, но получалось.
— Почти нет, — заверила я малыша и совсем не обманывала.
Три дня мне кололи обезболивающее, если рукой особо не шевелить, то она и неудобств и неприятных ощущений не доставляла.
— А мама с папой тоже придут? — вдруг спросил Миша.
Я замерла в ступоре и снова покосилась в сторону ворот — мать стояла одна, отец, слава Богу, ушел.
И я поняла почему она не приводила ко мне Мишу все эти дни. Потому что он бы сразу сказал мне об отце и его появлении. Не хотела, чтобы я волновалась? Почему она скрывала его появление? Нет, конечно, я не имела права запретить ему общаться с ребёнком. Но… Я так переживала, что он снова мог его оставить и забыть, вселить надежду, а потом опять исчезнуть. Зачем он появился сейчас? Ведь не нужны мы ему были столько времени. Года два или три точно. Если не больше. Наверно, Мишке около двух лет было, когда он ушёл.
Мама подошла и молча взяла Мишу за руку, мы отметились у воспитательницы, что забрали ребенка домой, а затем покинули садик.
17 глава. Евгения
Мать шла рядом и молчала, пока Миша рассказывал мне взахлеб о том, как проводил скучно без меня вечера, что нового случилось в садике. А потом вдруг спросил, когда я куплю ему конструктор, который недавно обещала. Мама тут же бросила на нас подозрительный взгляд, а я незаметно сжала рукой ладошку Миши, отвернулась от мамы и приложила палец к губам, напоминая проказнику о нашей маленькой тайне.
Мишка заулыбался, прищурился и тут же вернулся к сумбурным и сбивчивым рассказам о буднях в садике, и как ему было скучно у соседки бабы Маши. И что он больше к ней не пойдет. Видимо, вспомнил об уговоре и умело первел тему, мама даже и ухом не повевла.
— Когда у тебя экзамены? — спросила она, перебивая Мишу.
— В начале июня, — тихо ответила я.
Тонкая нить доверия между нами натянулась и, не выдержав напряжения, могла оборваться в любой момент. Я и не помню, когда с ней говорила по душам. Наверно в больнице был единственный раз после того, как отец ушел из дома. Она замкнулась и перестала воспринимать мои проблемы и мою жизнь как нечто важное и особенное. Как будто бы я стала в ее жизни нечто второстепенным. Не обузой, но и не радостью. Я и сама не лезла к ней в душу. Помогала по дому, занималась Мишей, деньги приносила. А делилась всем с Ларисой. Вот сейчас как раз и поняла, что ближе подруги у меня никого-то нет. Это она знала обо всех моих неудачах и радостях, с ней мы переживали вместе разные этапы взросления. И вот теперь появление Артема и всех этих неприятностей… Лариса снова была рядом и поддерживала меня.
Вспомнив об Артеме, в районе груди снова неприятно кольнуло. Не зря я бегала от него, словно чувствовала, что ничем хорошим эти встречи не обернутся. Благо исчез он, решил, что я связалась с Эндаром и была его любовницей. Ну и ладно. Переживем. Возможно оно и к лучшему.
Остаток вечера прошёл в привычных заботах. И к разговору мы вернулись с мамой уже после того как уложили Мишу спать. Обе ждали этого часа. У меня тоже накопилось много вопросов. Я все думала о сегодняшней встрече с отцом и почему мать от меня скрывала, что возобновила с ним встречи? Да еще и Мишу привлекла… Неужто она собиралась его простить? А может быть, он и вовсе появился, чтобы снова попроситься обратно?
— Идем на кухню, — позвала меня мама.
Я погладила Мишу по голове, поцеловала в светлые волосики и направилась в маленькую и скромно обставленную комнатку. Присела на стул и посмотрела на зашторенное окно, представляя, как колышутся листья у дерева, что росло под ним.
— Нам нужно поговорить, — решительно начала мама. — Я не стала выяснять отношений в больнице, да и слабая ты была после операции для подобных разговоров. Но…
— А теперь сильная? — я ощущала слабость. И тяжесть, будто несла на своих плечах непосильный груз.
Словно заведенная игрушка с механизмом непрестанно двигалась вперед, но заряд уже был на исходе. Ещё чуть-чуть, он кончится, а я замру как вековая скала. Но столько всего разом вдруг навалилось… И танцы, и Артем, и ранение, а теперь еще и отец… и в довершение ко всему мать со своим разговором. Я физически ощущала, что это вечер выпотрошит меня наизнанку, лишив последних моральных сил.
— Женя… — мама присела напротив. — Ты уже взрослая, мне нужно тебе кое-что рассказать.
— Отец хочет вернуться? — я безразлично посмотрела в лицо мамы, но она никак не отреагировала на мои колкие слова.
— И об отце мы тоже поговорим. И о твоём отце, и об отце Мише… — она специально выдержала паузу, а я свела брови.
— Что ты имеешь в виду? — пристально всматриваясь в ее лицо, спросила я, ничего не понимая.
— У вас разные отцы, — спокойным и обыденным тоном отвечала мать.
— Но… — я словно в ледяную прорубь нырнула и вытащила на поверхность из памяти воспоминания из далекого детства. — Папа всегда был рядом… с самого маленького возраста и снимки. Бред какой-то… — я смотрела на мать округлившимися глазами.
Я все ожидала услышать. И даже то, что мне снова будут пророчить профессию проститутки, но вот это…
— А он знает? — спросила я, сопоставляя все картинки, что услужливо воспроизводила память и слова матери. Никогда я даже и подумать о таком не смела…
— Узнал после рождения Миши. Это и стало основной причиной его ухода, но…
— И ты столько лет от меня скрывала? — теперь я понимала, почему мама так относительно спокойно отнеслась к моим танцам в клубе. У самой были тайны и груз, висевший на душе который отравлял ей жизнь. Ведь я изначально подумала, что что-то не так. Слишком хладнокровно она восприняла эту новость…
— Кто он? — мать молчала и нервно перебирала край полотенца, затем посмотрела мне в лицо с решимостью и каким-то отчаянием.
— Родной брат Эндара. Он погиб двадцать лет тому назад. О беременности я узнала после его смерти и сразу же вышла замуж за Игоря. Он со школы за мной ходил. Даже не знал об этой связи. Да, жила столько лет во лжи! — горячо воскликнула она и посмотрела мне в лицо с вызовом. — Но никто кроме меня об этом и не знал. Даже матери — бабушке твоей — я ничего не сказала. Несла этот крест до самого появления Миши.
Правда услышанная из уст матери была сравнительна с десятибалльным землетрясением. Внутри все сотрясалось от этих слов, крошилось в пыль, и сама я летела куда-то вниз, не желая даже вскинуть руки вверх и просить о помощи. Сердце пропустило несколько ударов, прежде чем забилось снова.