Я не видела лица человека, но вспомнив то, что говорил Мулей о разбойниках, мелькнула мысль, что это худшее из всего, что было со мной до этого, и теперь ничто не убережет от ужасной участи.
Взгляд был до того изучающим, что я невольно поежилась, а когда меня дернули за ногу, притягивая к себе, со всего размаху ударила человека по щеке.
Удар получился глухой из-за тканевой повязки, которая скрывает лицо.
- Так вот значит, какая, Избранная великого Тсара Ягата, - сказал человек низким голосом.
***
Я дернулась, как от удара.
- Кто ты? - вырвалось у меня.
- Друг, - сказал человек.
- Откуда знаешь об Ягате? - спросила я.
Словно в ответ небо над головой расчертила молния, как будто огромная звезда не дождалась ночи в силу своей тяжести и нетерпения.
Человек проследил мой взгляд. Показалось, что там, под маской, он улыбается.
- Он ищет тебя, Рахаат. И рано или поздно, найдет. И хорошо, что я нашел раньше. Для меня хорошо.
Я ничего не понимала из сказанного, но в груди отчего-то затеплилась надежда.
- Ты поможешь мне спрятаться от Ягата? - спросила я и поморщилась, когда рядом клубком прокатились дерущиеся, осыпающие друг друга проклятиями.
Человек в зеленом двинул плечами.
- Спрятаться? Нет. Я верну тебя господину.
- Ты не посмеешь! - воскликнула я. - Ты смертный! Ты человек! Ты знаешь, что Ягат сделает с нижними землями? Знаешь, зачем ему Избранная?
Человек хмыкнул. Из-за тряпок звук вышел глухой.
- Я знаю, что он сделает с моим народом, если не найдет тебя, Избранная. А что касается того, зачем ты господину…
По мне скользнул выразительный, красноречивый взгляд.
- Я хорошо представляю, зачем мужчине женщина. Причем такая женщина, как ты.
Человек прыжком оказался на ногах и, согнувшись, протянул мне руку.
- Пойдем, прекрасная принцесса Рахат. Мои люди отвлекут караванщиков, когда Мулей ринется в погоню за своей бесценной добычей, мы будем уже далеко.
Я отползла, качая головой.
- Ты не понимаешь! Кто бы ты ни был, ты ничего не понимаешь! Мне нельзя к Ягату, нельзя возвращаться на Вершину мира!
Человек замешкался.
- Ты понимаешь, что с тобой будет в Аосе? Ты не выберешься оттуда! Ты хочешь, чтобы тебя продавали в цепях, как скотину, принцесса Рахаат?!
Я сглотнула, а в глазах предательски защипало.
Напомнила себе, что эти появившиеся так кстати разбойники спасли меня от изнасилования.
В груди сдавило, успело даже мелькнуть, что такие скоты, как караванщики Мулея не имеют права на жизнь. Но я тут же устыдилась своих мыслей, ведь кто я такая, чтобы пытаться понять волю богов.
Согласно свиткам Мудрости, жизни даны людям силою изначального знания, которое было даже до Семерых… и не мне рассуждать о нем. Я подумала, что у тех, кто напал на меня, наверняка есть или будут семьи, дети... Для кого-то они станут целым миром… а может, уже являются им... чьей-то единственной поддержкой, отрадой…
Если Ягату удастся с моей помощью пробудить Голос, тэнгерии сметут все на своем пути, а разгневанные боги снова заключат мой народ в бездну. На этот раз приговорив к вечности…
Мой голос дрожал, когда я озвучила решение странному человеку со скрытым лицом.
- Я пойду в Аос. Добровольно. Ягат не достанет меня там.
- Ты согласна стать наложницей, Рахат? - спросил человек, не в силах скрыть изумления.
- Такова моя плата за жизни смертных, - ответила я. - Я должна выполнить волю богини. Мне нельзя попасться в руки Ягату!
- О вашей богине и вообще о Семерых поговорим в другой раз, - пробормотал человек, приближаясь ко мне.
В следующий миг я оказалась у него на плече.
Придерживая мое бедро, разбойник пробормотал:
- Ты не будешь наложницей, прекрасная пери, - с этими словами он устремился обратно к реке. - Не для того ты рождена и не для того спустилась на грешную землю с Вершины мира.
«Но именно этого от меня хочет Ягат!» - хотела выкрикнуть я, но не успела.
Раздалось рычание. Человек выругался. Снизу метнулась пятнистая молния. Я покатилась по земле, завизжав, когда кошка, которой я отдавила хвост, огрызнулась, обнажив клыки.
Я откатилась в сторону и словно в кошмарном сне увидела, как животное атакует человека снова.
Прежде чем я успела понять, я крикнула:
- Ти!!
Именно так Мулей и караванщики отзывают кошек.
А затем прыгнула сама, вцепившись в пятнистую шкуру.
Я снова осела на землю, не отпуская животного. Зверь изогнулся, зубы лязгнули у самого моего лица и я заорала от страха.
- Ти! - раздалось повелительное.
Кошка тут же перестала вырываться, лишь по утробному рычанию я понимала, как зверь недоволен тем, что держу его.
- Медленно, очень медленно, по одному, разожми пальцы, Рахат, - скомандовал Мулей.
Стараясь не скулить в голос от ужаса, я разжала пальцы и зажмурилась, когда кошка рыкнула мне прямо в лицо, обдав смрадным дыханием.
- Ти-Ата, - скомандовал Мулей и щелкнул коротким бичом.
Животное, недовольно ворча, отползло от меня. Остальные кошки оставили людей и повернули головы к Мулею.
Морды двух из них окровавлены, в наступившей тишине слышно, как капает кровь.
Кап. Кап. Кап.
Как нектар из опрокинутого кубка.
А еще что-то булькает.
- Так ты, значит, пожалела разбойника, сладкая Рахат? - спросил Мулей с плохо скрываемой яростью. - После того, как я рассказал тебе, что они сделают с тобой, если попадешься им в руки? И все же ты не побоялась остановить кошку. У тебя мягкое сердце, Рахат. Хорошо, что я узнал об этом.
- Все не совсем так, - сказала я и Мулей выжидательно приподнял брови.
- Твои люди хотели изнасиловать меня. А те, кого ты назвал разбойниками, уберегли от позора. Нас с детства учат быть благородными, Мулей. И я проявила бы неблагодарность, если бы не сделала для этого человека все, что могу.
- Вот как, - голосом, не предвещающим ничего хорошего, проговорил Мулей.
И караванщики, и разбойники замерли на своих местах.
На лицах первых написано, что ожидают суровой расплаты, вторые же не могут сдвинуться с места, потому что кошки следят за ними.
- Значит, и я проявлю великодушие, - сказал он и многозначительно добавил. - По отношению к этой зеленой падали. Слышали, вы? Брысь отсюда, пока не передумал. Но упаси вас Семеро посягнуть на собственность Мулея еще раз.
Разбойникам не пришлось повторять дважды. Хоть глаза пери острее человеческих, я и то удивленно захлопала ресницами, когда замотанные в зеленое смертные буквально растворились среди зелени оазиса, словно их и не было. Тот, что говорил со мной об Ягате послал на прощание многообещающий взгляд и я вздрогнула от противоречивых чувств: одновременно хотелось дать ему увести себя от отвратительного рабовладельца, замыслившего продать меня тому, кто дороже заплатит. А с другой стороны, понимала, что мое появление на Вершине мира повлечет за собой новое вторжение на нижние земли, чего тэнгериям точно не простят боги. Я сказала человеку, что такова моя жертва за жизни смертных, но покривила душой. Представив, что мой народ вновь заключат в бездне, без права на прощение, что в вечной темноте и холоде окажутся родители, сестры, братья, все, кого знаю и люблю, я решила, что легче пожертвовать одной жизнью, жизнью одной-единственной пери, чем заплатить кровавую плату целым миром смертных и жизнями тысяч тэнгериев.
Мои невеселые размышления прервал Мулей.
- Кто? - сказал он и я не сразу поняла, о чем говорит торговец. - Кто осмелился коснуться тебя? Рахат!
Я вздрогнула и невольно поискала глазами того, кто напал первым.
Увидев то, что от него осталось, зажала рот рукой. Я упала бы, если бы за спиной не было дерева.
Я медленно сползла по стволу прямо на землю.
- Кто еще? - голос Мулея вернул к действительности.
Я видела, как побледнели лица других и поморщилась. Хоть и не смотрю на истерзанную плоть, кажется, что никогда не смогу забыть этой картины.
- Он был один, - тихо сказала я, глядя в глаза Мулею.
- Ты сказала, на тебя напали, - скривился торговец.
- Я имела ввиду того человека.
Не в силах смотреть на тело снова, я махнула рукой.
Мулей пожевал губами, задумчиво глядя на меня.
- Значит, все-таки доброе сердце, - сказал он. - И благородство. Хорошо, пери, что я узнал об этом. Может, это покажется тебя смешным, но таких легче всего продавать.
Я посмотрела на него с презрением, но Мулея этим было не пронять.
- Возвращайся в лагерь, Рахат, - сказал он. - Это относится и к остальным рабыням. Что касается вас, болваны, отнесите эту падаль к реке, на корм крокодилам.
Неизвестно откуда возникшая Лея помогла мне подняться.
Я старалась не смотреть на погибшего, который несколько минут назад ходи и говорил, и явно не знал, что умрет. Караванщики принялись выполнять приказ Мулея с особым усердием.
Лея подхватила меня за талию, и уговаривая, как маленькую, повлекла к лагерю.
Не зная, зачем я это делаю, я оглянулась.
Меня провожали взглядами. И впервые в этих взглядах не было похоти или злобы. На меня смотрели со страхом и с благодарностью.
- Пойдем, милая, пойдем, тебе не помешает выпить успокаивающего отвара и поесть.
- Только не есть, - попросила я, содрогнувшись.
- Хорошо, принцесса, как скажешь, - не стала спорить Лея.
- Лея, ты знаешь, там была Джитана. Ну, когда… они… Они все вместе набросились на меня, - проговорила я, видя, как глаза Леи вспыхнули тусклыми огнями.
- Джитана, - почти прорычала девушка. - Я предупреждала ее… Мерзавка!
- Скажи, - попросила я. - За что она меня так ненавидит? Я понимаю, повода любить Избранную ни у кого из вас нет… Но в ненависти Джитаны есть что-то еще. Что-то личное.
- Арон, - сказала Лея.
- Она сказала про Арона, - проговорила я задумчиво. - Она влюблена в него?
- Нет, принцесса, - ответила, покачав головой, Лея. - Арон ее брат. И она не в силах простить себе его цепи.
- Цепи? Что такое ты говоришь?!
- О, Рахаат! Я думала, ты знаешь, - побормотала Лея. - Совсем забыла, что ты неделю лежала в беспамятстве… Арон был среди нас, среди тех, кого врата выбросили в нижний мир. Он мог бы спастись, ты же знаешь, он сильный… Но не захотел уходить без тебя. Ты не видела, на что способны люди Мулея. Ты спала, на караван уже нападали… Никто из нападающих не выжил. Тех, что остались живьем закопаны в песок, я не считаю… Они отличные бойцы, Рахаат. К тому же, караван охраняют кошки.
Арон сказал Джитане, что добровольно дал надеть на себя цепи, потому что может войти в защищенный магией Аос только как собственность гражданина. Сказал, что последовал бы за тобой даже в Пекельное царство, и что не уйдет, не выручив из беды тебя и ее.
- Арон здесь?! - пробормотала я, чувствуя, как начинаю терять сознание.
Глава 11
Лея притянула меня к себе, поддерживая за талию и слегка встряхнула. Чудом я устояла на ногах.
В висках пульсировала одна мысль: Арон здесь.
Арон идет за мной.
Он добровольно дал надеть на себя цепи, чтобы следовать за мной. Быть рядом. Чтобы спасти меня.
Воин с огненным знаком на лице заключен в цепи и является собственностью смертного.
Голова шла кругом.
- Я, - прошептала я. - Я должна его видеть. Он не должен…
- Он не отступит, Рахаат, - тихо сказала Лея и добавила. - Он любит тебя.
Что-то внутри болезненно сжалось, а я, наконец, потеряла сознание.
Очнулась от едучего запаха, который, казалось, намертво прилип ко мне. Когда открыла глаза, увидела, что Лея водит перед носом зажженной лучиной. Успело стемнеть. С наступлением темноты пришла свежесть. Караван Мулея расположился вокруг нескольких костров. На отдалении стоят верблюды. Это слышно по хрупанью и причмокиванию, а также по утробному ворчанию кошек, охраняющих животных от других хищников. Поодаль разбиты шатры. Один - для Мулея, второй и третий - для приближенных помощников. Рабы, даже такие ценные, как мы, ночуют в повозках или под открытым небом. Никто не спешит на покой. Взбудораженные произошедшим, утратой одного из людей Мулея и нападением разбойников в зеленом, караванщики и пленные расположились у костров и переговариваются вполголоса.
Я привстала и увидела, что Мулей с несколькими караванщиками сидит у соседнего костра, судя по голосам, что раздаются от того, что с другой стороны, там тоже стража. Женщины, которых я насчитала шесть, не считая нас с Леей, сидят вокруг центрального костра, время от времени подбрасывая в него ветки. Мы с Леей чуть на отдалении, и стоило мне повернуть голову на женские голоса, увидела изящные спины пери, подсвечиваемые огнем.
Надо мной, как всегда, хлопочет Лея. Затушив едучую лучину, которая больше не нужна, девушка обернулась и загремела глиняной и медной посудой. Я пригляделась к сидящим вокруг костра и увидела, что Гала и Джитана с теми четырьмя пери, что я видела во время купания.
Гала перехватила мой взгляд и что-то сказала Джитане. Плечи белокурой пери дрогнули, но она не обернулась.
- Тебе лучше, Рахаат? - тихо спросила Лея и протянула мне глиняный кубок. - Выпей. Это успокаивающий отвар.
- Не надо, Лея, - сказала я, отводя руку девушки. - Я вялая от него. И мне лучше. Намного лучше.
- Куда ты? - крикнула мне вслед Лея, когда я поднялась и направилась к остальным пери.
Плечи Джитаны дрогнули, но она не обернулась.
Быстрым движением я схватила ее за волосы и опрокинула на спину.
Не понимая, откуда взялись силы, развернулась, и, намотала волосы на кулак, подтащила головой поближе к костру.
Я проделала это очень быстро, хотя мне казалось, что время замедлилось и тянется, как в кошмарном сне. Джитана вцепилась в мою руку ногтями, застонала, но на помощь не звала. Я уперла кулак в землю, и оттого, что под руку попали угли, под намотанными на руку прядями зашипело. Боковым зрением я видела, как привстал со своего места Мулей, как свистом подозвал кошек. Но мне было все равно.
Я склонилась к самому лицу Джитаны, которая испуганно замерла и прошептала, глядя ей в глаза:
- В следующий раз я затушу угли твоим лицом.
С этими словами я отпустила девушку, и, демонстративно отряхнув руки, вернулась к Лее.
На меня косились, но девушки не посмели ничего сказать, а мужчины видимо, сочли за лучшее не вмешиваться.
- А жаль, я уж рассчитывал на кошачью драку, - раздался чей-то голос в темноте и остальные захохотали. Смеялся и Мулей, усаживаясь на место. При этом торговец не сводил с меня взгляда и, несмотря на темноту, я чувствовала, что взгляд его остается холодным и расчетливым.
- Ты правильно сделала, принцесса, - сказала Лея, когда я вернулась к ней. - Я думала поговорить с ней сама, когда ты очнешься, но ты, несмотря на юный возраст, вполне способна постоять за себя.
- В мире людей мне пригодится это умение, - сказала я, а потом добавила: - Мне нужно поговорить с Ароном.
- Рахаат, - проговорила Лея. - Да, Мулей выделяет тебя, потому что ты самая ценная рабыня, но я бы не стала на твоем месте…
- Мне нужно с ним поговорить, - спокойно сказала я. - И я поговорю с ним.
- Пленные мужчины вон у того дальнего костра, - сказала Лея. - Их охраняет стража и кошки… Хотя цепи, в которые они закованы, довольно прочны.
Я кивком поблагодарила Лею, и, не говоря ни слова, направилась к дальнему костру.
Мне что-то крикнули вслед, но властный голос Мулея осек подавшего голос.
- Пусть идет, - сказал торговец.
Я миновала несколько костров, двигаясь в указанном Леей направлении.
Стражники вскакивали при моем приближении, хватались за ятаганы и кривые сабли, но разглядев меня в темноте, усаживались обратно. Кошки у других костров шипели на тех двух, что Мулей свистом отправил за мной.
Мой взгляд скользил по пленникам. Не укрылось, что помимо пери и тэнов, караванщики везут смертных рабов: мужчин и женщин. От некоторых костров слышался детский плач. Если бы не звон цепей, не тягость и скорбь, повисшие в воздухе, можно было бы подумать, что эти люди добровольно движутся с торговым караваном. Мужчины тихо беседуют, женщины перекрикиваются звонкими голосами, дети возятся рядом или спят на руках матерей. В воздухе разносятся запахи ячменной похлебки, печеных в золе овощей и чего-то кислого. Иные стражники беседуют с рабами, судя по регулярному стуку о дерево, каждый из которых сопровождается одобрительными вскриками, где-то даже играют в кости.