— Сама не знаю, — честно ответила я. прикрыв окно и усевшись на лавочке возле него. — Просто не могу найти себе места.
Отложив в сторону травы, которые она перебирала, Арвела пристально посмотрела на меня.
— Что тебя гложет, дочка. Поделись со старухой.
— Тревога меня гложет, — честно ответила я, снова приоткрывая окно. — За отца, за сестёр.
Помедлив, я прошептала
— Я не понимаю…
— Чего?
— Зачем папа отправил меня к тебе? Почему вовремя не вернулся Джордж. Почему Роум забрал Ласточку, хотя никогда прежде так не поступал?
— А разве раньше тебя сопровождали конюхи, — фыркнула Арвела. — Ты ведь всегда ездила одна, дочка — и никого никогда не заботила твоя безопасность.
Я изумлённо посмотрела на ведунью.
— То есть папа знает, что у нас в лесах появилось что — то… — заметив непонимание на лице ведуньи, я поспешила пояснить:- ну, тот страшный черный зверь, который вышел из тьмы. Я так и не рассказала папе о том, что встретила в лесу, но он, получается, и сам это откуда — то знает. И потому послал со мной Роума… И потому велел Роуму забрать лошадь.
Я восторженно посмотрела на ведунью
— Папа заботится обо мне.
Арвела с секунду помолчав, поднялась, чтобы подвесить чайник на очаг.
Быстро справившись с нехитрой работой, старшая подруга и наставница подошла ко мне и крепко меня обняла.
— Тяжело тебе придется, Мили, — прошептала ведунья так тихо, что я с трудом разобрала её слова. — Лучше бы ты и правду досталась Джорджу. Но судьбу не перепишешь
— Арвела, что ты видишь в моём будущем? — спросила я, отстраняясь от своей наставницы.
Ведунья покачала головой
— Скоро, Мили…
И я, глядя в приоткрытое окно, где только звёзды и ранняя Луна освещали землю. тоже это знала.
Скоро.
Арвела уже сказала, что зелье я варю последний раз — а ведь завтра утром отвар от черной лихорадки будет уже готов.
Тот же вечер. Замок лорда Стивенсона.
— Значит, ваше пребывание в столице было приятным? — поинтересовалась графиня, улыбаясь гостям — оборотням и ничем не выдавая своих настоящих чувств.
Образцовая леди, высокородная аристократка.
Она не могла поверить, что в замке близкого родственника ни одна из их кровных племянниц ни оказалась в состоянии принять важных гостей. Маргарет до сих пор приходила в себя — лежа у себя в комнате, эта слабохарактерная девица то и дело теряла создание — отчего одна из последних оставшихся в замке служанок была вынуждена сидеть возле «леди» и подносить той нюхательную соль.
Младшая же — Хоуп — оказалась немногим лучше своей старшей сестры. Постоянно заливаясь слезами, это девица напоминала графине побитую собаку, которая пыталась скрыться от злого хозяина — только не знала как. Вот и сейчас, забитая, она почти слилась с обстановкой в столовой.
И, как это не прискорбно было признавать графине, только лишь Милена — дочь Уильяма от приблудной безродной девки, могла достойно сыграть роль хозяйки вечера.
Может, следовало убедить лорда Стивенсона послать за младшей дочерью?
Графиня задумалась, переведя взгляд на свою старшую дочь, которая, сидя рядом с горным вождём, изо всех сил старалась тому понравиться.
Вот сделает ей предложение — тогда и вернём Мили, разумно решила про себя графиня Дуэрти, внимательно внимая речам редких и опасных гостей.
Глава 4
Замок лорда Стивенсона.
Хоуп и Карин, так ничего и, не съев за целый ужин, с опаской поглядывали на другую сторону стола, где рядом с Лорой расположились чужаки — горцы.
Во время ужина, тихо переговариваясь между собой, девушки единогласно решили. что оборотни оказались слишком огромными, слишком грозными… слишком чужими, чтобы с ними было приятно находится в одной комнате.
Интересно, а как оборотни определяют свою суженую, а? — наклонившись к кузине. тихо спросила Хоуп.
— Скорее всего, по запаху — так же тихо ответила ей Карин. — Они ведь не люди.
— Не люди, — поспешно согласилась Хоуп. — Кузина, а ты не находишь странными эти их черные наряды? Даже у королевского мага — и то серый бархат. К тому же лорд Хьюз всегда дополняет свои костюмы разными драгоценностями: золотой цепью. дорогими брошами.
— Да и бархат всё же не кожа, — согласно кивнула Карин в ответ на реплику двоюродной сестры. — Кто бы из наших мужчин согласился выйти к ужину в кожаных одеждах?
— Да никто! — в один голос воскликнули девушки, чем привлекли внимание противоположной стороны.
Вопросительно приподняв бровь. Лиам улыбнулся двум девицам, весь вечер развлекавшим его и его друзей забавными разговорами.
— Им, наверное, забыли сказать, что у нас отменный слух, — прорычал на наречии оборотней Линдсей.
— Смешные девчонки, — хмыкнул Монро. делая глоток вина из помятого кубка. — Но.
Лиам, как же хорошо, что твоя суженая не одна из них.
— Ты ещё не знаешь, какой окажется его девица, — закатил глаза Линдсей.
— Считаешь, что может быть хуже? — участливо поинтересовался Монро.
— Хватит, — рявкнул Лиам, прерывая веселье своих друзей. — Не забывайтесь, о ком говорите
— Да, вождь.
— Прости, вождь.
Мужчины ненадолго замолчали.
Монро, повертев кубок в руках и обнаружив старую вмятину, задумчиво произнёс.
— Этот Стивенсон когда — то был богатым малым, но всё растратил… вы заметили. какая кругом нищета?
— По крайней мере, кормят здесь неплохо… для людей. — пожал плечами Монро. которому не было совершенно никакого дела до окружающей обстановки.
В то время как на лице его вождя заходили злые желваки.
В отличие от своих друзей. Лиам успел побывать в разных местах замка, с наслаждением принюхиваясь к запаху своей суженой, который обнаружился в казалось бы самых неожиданных местах вроде прачечной или коптильной. И вполне возможно, что какой — нибудь паренёк, который ещё не научился понимать различия в запахах, мог бы сказать, что, мол, ничего необычного в этом нет. благородная леди просто хорошо следит за хозяйством своего отца; только вот Лиам уже несколько столетий не был таким наивным, а потому точно знал, как часто и как долго его избранница проводила время в этих комнатах.
Слишком долго для беззаботной благородной леди.
И потом, в замке почти не было прислуги.
Но больше всего оборотень разозлился, когда обнаружив комнату своей избранницы, открыл её гардероб. Его суженая одевалась хуже, чем посудомойка в его замке! Лишь пара давно выцветших, старомодных нарядов говорила о том, что комната, в которой он находился, всё же принадлежала родовитой девушке, а не пришлой батрачке, случайно занявшей отдельную спальню.
И они ещё нас называют зверями, размышлял про себя Лиам, с едва сдерживаемой яростью наблюдая за тем. как быстро напивается Уильям Стивенсон, повергший в нищету не только себя, но и своих дочерей.
— И сколько ещё времени они будут разыгрывать перед нами этот концерт? — поинтересовался Монро у друга, прорычав вопрос на языке оборотней. — Лиам, они не собираются посылать за твоей суженой.
— Кажется, они решили подсунуть мне другую девку, — ухмыльнулся их вождь, с интересом, наблюдая за тем, как размалеванная черноволоска водит пальцами по почти вывалившейся из лифа платья груди.
Монро и Линдсей переглянулись.
— Думаешь, император что — то затеял?
— Почти в этом уверен, — кивнул Лиам.
Графиня, чувствуя, что разговор за столом не особенно клеится, предложила всем перейти в гостиную, чтобы выпить вечернего чая там.
— Не желаете ли сначала пропустить стаканчик — другой в библиотеке? — поинтересовался, икая, лорд Стивенсон. — В чисто мужской компании.
Лиам поморщился.
— Не думаю, что это хорошая идея. — Ответил оборотень. — К тому же, мы здесь не с совсем обычным визитом.
— Да — да, понимающе закивал Уильям Стивенсон. — Я понимаю.
Смерив его презрительным взглядом, Лиам поднялся из- за стола.
— Я провожу, — тут же подскочила к оборотню Лора, мягко обвивая свою руку вокруг локтя мужчины.
— Этот замок такой коварный… — противно захихикала девушка.
Обернувшись назад, Лиам рыкнул на своих весело ухмыляющихся друзей, развеселившихся из — за назойливой девицы.
Чуть позже, в гостиной, когда все присутствующие наслаждались вечерним чаем, королевский маг решил, что пора действовать. Весь ужин он не сводил взгляда с оборотней и Лоры, пытаясь понять, сработала ли магия.
И Малькольму казалось. что всё получилось именно так, как он хотел. Лиам МакГрегор находился в благодушном состоянии и даже о чем- то весь переговаривался на языке оборотней со своими сопровождающими, не забывая уделять внимание красавице Лоре.
Стал бы он ухаживать за чужой девкой, когда приехал заполучить свою единственную? — задавал себе вопрос Малькольм Хьюз. И сам же на него отвечал:
— Разумеется, нет.
Вот поэтому и выходило…
Кивнув в качестве условного знака графине, королевский чародей торжественно обратился к гостям замка.
— Ваша милость, надеюсь, вы и ваши сопровождающие довольны приёмом, оказанным лордом Стивенсоном.
— Мы будем окончательно довольны, когда получим свою избранницу, — сверкнув черным нечеловеческим взглядом. сквозь который на секунду проглянула тьма, спокойно ответил Лиам.
— Да, конечно, — широко улыбнулся королевский чародей. — Надеюсь, ваша милость уже сделала свой выбор? Леди Пора необычайно красивая молодая девушка. Вам необыкновенно повезло.
Откинувшись на спинку кресла, Лиам наблюдал за тем, как призывно улыбается ему черноволосая девица.
Мне и правда необыкновенно повезло, — признал горный вождь, переводя взгляд с девицы на королевского мага.
— Мне повезло, что моя избранница — нетронутая молодая девушка, а не распущенная девка, на которой я даже сейчас — с такого расстояния — могу почуять больше десятка различных мужских запахов.
— Что?! — забыв обо всех своих страхах и опасениях, графиня приподнялась со своего стула. — Да как вы смеете клеветать на мою дочь. Вы — чудовище!
Лиам пристально посмотрел на разгневанную мать.
— Не стоит, миледи. Вы также хорошо знали, что ваша дочка давно уже не девственница, иначе бы не стали пытаться подложить её под меня. Это что — новая политика империи? Не боитесь, что мы можем ответить?
— Ваша милость…
— Прошу Вас… — одновременно, перебивая друг друга, начали говорить графиня Дуэрти и королевский чародей.
Лиам поднял руку, призывая их к молчанию.
— Я даю вам поспедний шанс. — Спокойно сказал оборотень. — До полудня моя суженая должна стать моей законной женой — по вашим традициям. Иначе мы откроем дорогу тьме кземлям империи.
Графиня растерянно посмотрела на королевского мага.
— Порд Хьюз… Что же нам делать? — она перевела взгляд на испуганных, притихших возле окна Хоуп и Карин. — Если это не они… не Лора и не Маргарет. То…
— Милена, — произнёс Уильям Стивенсон, швыряя пустой стакан в сторону разожженного камина. Повернувшись к онемевшему графу Дуэрти, он глухо рассмеялся:
— Старая карга обвела нас вокруг пальца как малолетних идиотов, Роберт! Сколько лет ты надеялся заполучить мои земли при помощи своего сыночка… Только теперь всё — баста. Милена сегодня же отправится к оборотням — и станет выполнять все их приказы…
Расхохотавшись, лорд Стивенсон полез в карман и, вытащив оттуда несколько драгоценных камней, швырнул эти камни в изумлённого графа.
— Это тебе — выплата всех долгов.
И, не беспокоясь больше о стакане, лорд Стивенсон сделал большой глоток бредни прямо из бутылки.
— Благодарю вас, ваша милость, — обратился отец Милены к Лиаму. — Ваши подарки пришлись как нельзя кстати.
Тот же вечер, спустя час. Домик ведуньи.
Мы давно уже спали, когда в домик Арвелы стал кто — то ломиться, громко стуча в входную дверь, запертую на засов.
Крадучись, чтобы не обнаружить своё присутствие, я подошла к двери и осторожно прислушалась.
— Миледи… — услышала я запыхавшийся голос Роума. — Миледи, пожалуйста, откройте!
Перепугавшись: ведь за конюхом мог гнаться тот самый черный зверь из леса, я бросилась отпирать засов, совсем не обращая внимания на свой внешний вид.
Хотя узнай когда — нибудь графиня, что её будущая невестка показалась перед чужим мужчиной в одной ночнушке — даже не знаю, каким бы позором она меня покрыла.
Но тогда я не об одежде думала — о жизни человеческой.
Отворив запор, я пропустила конюха внутрь — и замерла, заметив. что Роум не пытается скорее запереться обратно.
— Миледи…. - запыхавшись, конюх почти сразу отвёл взгляд в сторону. Хотя ночная рубашка и была из плотного небелёного хлопка. — Собирайтесь, миледи.
— Что случилось, Роум?
— Батюшка вас зовёт. Велел обратно привести.
— Но… подожди, — я сбегала в небольшую гостиную, где ночевала на диване.
Накинув толстую шерстяную шаль, скрывающую половину ночной рубашки, я вернулась назад, к ожидавшему возле двери конюху.
— Так что случилось, Роум? — обеспокоенно спросила я. — Что — то с отцом? С сестрами?
— Да… нет… — Конюх замялся. — Тут такое дело, миледи: лорд Стивенсон велел вам ворочаться назад.
— Сейчас? — не поверила я. — Роум, да уже ночь на дворе.
— Леди Милена, ваш отец… он…
— Напился до белой горячки, вот и чудит, — появляясь из дверей своей крохотной спальни, фыркнула Арвела. — Он ведь тебе что давеча наказал: ни под каким предлогом не возвращаться в замок. А сейчас сам завёт, да?
И ведунья иронично выгнула бровь. Роум, совсем растерявшись. по- простецки закивал.
— Сам, сам. Сам наказывал.
— Чем докажешь? — нахмурилась ведунья.
— Так лорд же сказал…
— А сейчас твой лорд спит давно — а как проснётся, ничего помнить не будет.
Накажет нашу девочку не за что, не про что… Нет уж, возвращайся — ка в замок один.
— Леди Милена, — попытался упасть на колени перед мной Роум, — миледи…
— Да не устраивай тут спектакль, не поможет, — фыркнула ведунья. — А лорду, коли спать ещё не будет, так и скажи, что, мол, Арвела не отпустила. Хочет дочь забрать — пусть сам приезжает, поутру… да не рано, а когда роса уже высохнет — раньше не откроем. Нам ещё зелье варить от хворобы смертельной.
Ведунья буквально вытолкала несчастного конюха за порог, бурча себе что — то под нос.
Закрыв дверь обратно на засов, моя старшая подруга и наставница мягко мне улыбнулась.
— Иди спать, дочка… завтра тебе предстоит длинный… очень длинный день.
Я тогда наивно подумала, что Арвела имеет в виду приготовление отвара: вот уже два дня подряд я поднималась затемно, вешала тяжеленный чан с драгоценными травами на очаг и, разведя небольшой огонь в очаге, медленно помешивала травяной отвар до тех пор, пока Солнце не оказывалось высоко не небосводе.
Это утро должно было стать последним.
То ли я была такая усталая, то ли уверенность, прозвучавшая в голосе ведуньи, усыпили моё внимание — только я и правда решила, будто ничего страшного не произошло. Отец и раньше напивался до состояния, когда начинал командовать слугами и нами.
Так что, выпив кружку холодной родниковой воды, я отправилась спать, ещё не зная, какие испытания меня ждут на следующий день.
Глава 5
Несмотря на все ухищрения графини Дуэрти вылепить из меня правильную молодую леди, я порой всё же не выдерживала и сбегала от своих обязанностей к Арвеле, где меня никто не травил за «нечистое» происхождение, не хлестал розгами и не воспитывал голодом неделями.
Здесь, в небольшом сельском домике ведуньи я провела лучшие дни своего детства.
И какая — разница, если потом мне приходилось расплачиваться за своё малодушие многими днями наказания и тяжёлой работы — леди Джейн, воспитывавшая меня по приказу графини, не проявляла никакого снисхождения к своевольной дерзкой девчонке.
Правда, сама Арвела не считала меня ни дерзкой, ни своевольной.
Даже крестьянские дочери находят время на игры и веселье, — как — то раз заметила Арвела, когда я пожаловалась ей на полученную трёпку. — И твои сёстры тоже не круглыми сутками изучают этикет и науки.