— Там очень темно?
— Там вверху есть окошко, свет с улицы поступает. Утром станет более менее. Но я рассчитываю на то, что долго ты там не задержишься.
— Да я сам на это рассчитываю. Ну, что? За дело?
Оташ кивнул.
Юрген и не подозревал, что кандалы настолько неудобные, и порадовался тому, что ему надели их только на руки, обойдясь без поножей. В карцер его сопроводил Бальзан, которого в общих чертах ввели в курс дела. Кайсар уже был там, он угрюмо сидел на ворохе сена, заменявшим постель. Войдя в роль, Бальзан толкнул визиря внутрь, а затем громко хлопнул дверью. Юрген погрузился во тьму.
— Вот чёрт, — вздохнул Шу и опустился на пол.
— Визирь? — удивлённо спросил Кайсар.
— Он самый.
— Что ты здесь делаешь?
— То же, что и ты. Жду наказания.
— Не понимаю.
— А что тут понимать? Наш великий шоно бывает грозен в гневе. Что, не слышал?
— Но ты же визирь.
— Да ты что? Правда, что ли?
— Не ёрничай. Объясни, как есть.
— Вы у меня из-под носа спёрли колесо солнца. И не отпирайся. Знаю, что вы. Оташ приказал мне беречь его как зеницу ока, а я не сберёг. Я поклялся, что отыщу. Не отыскал. Да ещё за тебя заступился, идиот.
— Так он тебя из-за меня?
— Ты стал последней каплей. Как это я посмел защищать преступника? — Юрген снова вздохнул.
— Я тебя не просил, — ответил Кайсар.
— А я и не жду слов благодарности.
— Послушай…
— М?
— Что произошло там, в лавке?
— Надо тебе, пожалуй, кое в чём признаться, — проговорил Шу.
— Это в чём?
— Не было никакой второй части легенды. Это я её сочинил. И манускрипт тоже я написал. Мы просто хотели выманить твоего друга, а мой перстень был наживкой.
— Хитро, — после паузы ответил Кайсар.
— Так вот в лавке Митсуо усыпил меня, связал и хотел отрезать мне палец, потому что перстень туго снимается. Я очнулся и рассказал ему всю правду. В этот момент зашёл Оташ. Твой приятель приставил мне нож к горлу. Оташ предупредил его, что выстрелит, но Митсуо не послушал его.
— Он не собирался тебя убивать, — тихо проговорил сарби.
— Ты так думаешь?
— Он просто понял, что его затея провалилась, и предпочёл умереть. Для него это было дело чести. Митсуо не мог позволить арестовать себя. Это позор.
— Как вы вообще познакомились? — поинтересовался Юрген.
— В цирке, — ответил Кайсар. — Я пришёл туда, потому что единственное, что я умел делать хорошо, было драться. Да и понравились мне эти циркачи. Дружные ребята. Митсуо пришёл туда почти одновременно со мной. Мы как-то сразу сдружились. Не сразу, но он рассказал мне о том, откуда он, о своём клане, о том, что вообще произошло там, в Ямато. Когда Митсуо говорил о Ямато, у него загорались глаза. Со мной такого никогда не было. Мне кажется, я никогда ничего не любил так, как Митсуо любил свою родину и свой клан. Я даже ему завидовал. А потом я познакомился с этим Уигемом. Так вышло, что я ему помог. А Уигем решил поделиться со мной старинной легендой, о которой он узнал. Легенда была о моём народе, поэтому он и рассказал.
— О колесе солнца, — сказал Шу.
— Да, о нём. Я всё рассказал Митсуо, и он будто помешался. Он вдруг решил, что колесо солнца спасёт его клан. Глаза у него горели ещё сильнее, чем раньше, и я решил помочь ему раздобыть это колесо. Для начала Митсуо хотел заполучить бумагу, которую Уигем хранил у себя дома. Я должен был отвлекать хозяина, а Митсуо бы пробрался и похитил её. Но что-то пошло не так. То ли Уигем о чём-то догадался, то ли это было дело случая. Уигем увидел Митсуо, — Кайсар замолчал.
— Это твой друг убил Уигема? — вдруг осенило Юргена.
— Да, — тихо ответил сарби. — Может, и не надо было, но… Митсуо скрылся через крышу, а я не такой ловкий. Я выбежал из комнаты, а там эта девица. Я толкнул её, я не знал… я не хотел, чтобы она пострадала. Мне просто надо было убежать. Ну, и потом мы с Митсуо отправились в Шаукар. Мы хотели подзаработать денег, чтобы затем добраться до гор Хаал, где вроде бы и хранилось колесо солнца.
— И как же вы узнали, что колесо у меня?
— Случайно. Я работал на стройке, и вдруг туда нагрянул великий шоно, да не один, а с визирем.
— А я помню! Я уже собирался уезжать в Яссу, как Оташ потащил меня на стройку. Чёрт! Я понял. Меня тогда случайно облили каким-то раствором.
— Да. И ты снял рубашку. Я был совсем неподалёку, и я увидел эту подвеску. На той бумаге, которая хранилась у Уигема, был рисунок. На твоей подвеске было всё точь-в-точь. Я рассказал об этом Митсуо, и он решил проследить за тобой. Когда он увидел, что ты прячешь подвеску в тайник, он убедился, что это именно то самое колесо. Дальше, думаю, ты знаешь.
— Да, дальше я знаю, — ответил Юрген.
— Объясни и ты мне одну вещь, — попросил Кайсар.
— Что?
— Если великий шоно так суров, то почему ты не уйдёшь? Ты же норт.
— Потому что Оташ — мой друг. Он мне больше, чем друг. Он мой брат. Десять лет назад мы совершили обряд кровного братания. Вот и всё. И вообще я сам облажался. Это моя вина. И это моя затея с фальшивым манускриптом провалилась. И это я позволил себя усыпить и связать. Я заслужил быть здесь.
Утром, когда свет, наконец, проник в стены карцера, Юрген увидел, как на него буквально таращился Кайсар.
— Что такое? — не понял Шу. — У меня рога, что ли, на голове?
— Это великий шоно тебя так? — спросил сарби.
— А, ты про это? — Юрген дотронулся до синяка на лице. — Да, он, кто же ещё? Больше визиря бить никто не имеет права.
— Как ты думаешь, великий шоно простит тебя, если ты вернёшь ему колесо солнца?
— Очень надеюсь на это.
— Я не знаю точно, но, может быть… У нас с Митсуо был тайник. Если он куда и припрятал колесо, то туда.
— Что за тайник?
— На берегу озера есть рыбацкие домишки. У одного на дверной ручке рыба.
— Живая?
— Вот ты чудак человек, как может живая рыба выжить без воды?
— Да что за рыба-то на ручке? Дохлая?
— Резная, — усмехнулся Кайсар. — Только одна там такая. И вот в этом доме в дальнем левом углу приподнимается половица.
— Спасибо, — улыбнулся Юрген.
Когда через некоторое время объявился Бальзан с завтраком, Шу проговорил:
— Передай великому шоно, что я хочу его видеть.
Бальзан вернулся очень скоро и увёл Юргена за собой. Едва они покинули пределы темницы, Шу попросил снять с него кандалы.
— Они жутко неудобные! И руки мне все натёрли.
— Зато достоверно, — ответил Бальзан, но кандалы снял.
Шу потёр запястья и поспешил к Оташу.
— Кайсар рассказал мне про тайник! — выпалил Юрген, влетев в покои великого шоно.
— И где же он? — спросил Оташ.
— В одном из рыбацких домов.
— Ну, и рожа у тебя, эне.
— А кто виноват? Сам сделал, так что получай и не жалуйся.
— Да я не жалуюсь. Идём искать тайник?
— Идём, только…
— Что?
— Кайсар Уигема не убивал. Он вообще не виноват ни в чём.
— Приехали, — вздохнул Оташ.
— Что не так?
— Может, ты ему ещё и должность предложишь?
— Дурак ты, Таш. А ещё великий шоно.
— Будем считать, я этого не слышал. Пойдём к озеру.
В коридоре они встретили Альфреда, который, скептически осмотрев Юргена, спросил:
— Что, есть результаты?
— Есть, — кивнул Оташ. — Кайсар рассказал о тайнике. Мы как раз туда направляемся. Хочешь, можешь пойти с нами.
Уже на выходе к ним присоединился Элинор, который отправлял письмо в Нэжвилль. Увидев Юргена, он округлил глаза и встревожено спросил:
— Неужели это Кайсар тебя так?
— Вообще-то это Оташ меня так, — ответил Шу.
— Я же объяснял тебе, Элли, — проговорил Альфред. — Кайсар должен был поверить в то, что великий шоно разгневался на своего визиря.
— Тебе надо было холодное приложить, — заботливо произнёс Акст.
— Поздно уже, — усмехнулся Юрген.
По пути к озеру он рассказал о том, что узнал от Кайсара.
— Так что он не убийца, — закончил Шу.
— Отлично, — вздохнул Брунен. — И что ты мне предлагаешь доложить господину Латимору?
— Что убийца Уигема мёртв. Его Оташ застрелил.
— Не думаю, что это его обрадует. Нет, я в любом случае заберу Кайсара в Нэжвилль.
— Это зачем?
— Он соучастник.
— Но он житель Шоносара. Таш, подтверди.
— Я совершенно не против того, чтобы Кайсара судили в Нэжвилле, — ответил шоно.
— Но ведь он покрывал преступника, который украл колесо солнца! — возразил Юрген.
— То есть ты настаиваешь, что судить его должен я? — спросил Оташ. — Подобное преступление карается казнью, эне.
— Казнью каралось преступление Митсуо. Ты его и убил. А Кайсар ничего не сделал.
— Определись. Если он ничего не сделал, то мы должны отдать его Альфреду, потому что его участие в убийстве Уигема и ранении его дочери — это дело доказанное.
Юрген промолчал в ответ. Когда они добрались до берега, то нужный дом нашёлся очень быстро. Как и описал Кайсар, на ручке одной из дверей была резная рыба.
— Заперто, — подёргав за ручку, проговорил Оташ. — Я выломаю.
— Подождите! — остановил его Элинор. — Зачем же сразу ломать?
— У тебя есть ключ?
— Почти, — ответил Акст и, достав из кармана отмычку, бросил вопросительный взгляд на Брунена.
— Открывай, — кивнул Альфред. Элинор довольно скоро справился с замком, дверь открылась, и первым в дом зашёл Оташ. В хижине хранились рыболовные снасти и пахло сыростью. Обойдя друга, Юрген зашагал в левый угол и, опустившись на пол, стал нащупывать нужную половицу. Достав кинжал, Шу подцепил доску, и та поддалась. Под ней действительно оказался тайник, однако кроме денег в нём больше ничего не было.
— Здесь нет колеса солнца, — разочарованно вздохнул Юрген, забирая деньги.
— Всё ещё хочешь дать ему должность? — проговорил Оташ.
— Да какую должность? Прекрати это.
— Не думаешь, что Кайсар тебя обманул?
— Может, и обманул, а, может, он сам не знал. Я снова пойду к нему.
— Что, снова тебя ударить? — усмехнулся шоно.
Фыркнув в ответ, Юрген направился к выходу. В дверях он споткнулся о порог, оступился и упал.
— Эне, ты там живой? — спросил Оташ. Элинор подал Юргену руку, тот поднялся и потёр ушибленное колено.
— Да он сам прекрасно справляется, — проговорил Альфред. — И бить не надо.
— Больно, между прочим, — ответил Шу.
— А деньги из тайника ты что, забираешь? — поинтересовался Брунен.
— Разумеется, — кивнул тот. — Это называется конфискация.
— При конфискации денежные средства поступают в казну государства.
— Так я туда и отнесу.
— Ну-ну.
— Что, тоже дошли слухи? — спросил Оташ.
— О том, что визирь берёт взятки? — уточнил Альфред.
— Значит, дошли.
— Что, это не так?
— Так это, так, — отозвался Юрген. — Визирь — взяточник.
— А ещё у визиря физиономия грязная, — проговорил Оташ.
— Пусть так, — кивнул Шу. — Кайсар больше посочувствует.
Вернувшись во дворец, Юрген убрал найденные деньги в комод, а затем позвал Бальзана и попросил снова заковать его в кандалы и отвести в темницу. Когда за Шу захлопнулась дверь карцера, Кайсар удивлённо уставился на него. Юрген похромал к стене и, охая, опустился на сено.
— За что? — спросил сарби.
— Нет там колеса солнца, — ответил Шу.
— В тайнике? В рыбацком доме?
— Да. Мы пошли туда. Всё, как ты сказал. Рыба эта на ручке, половица. Нет там колеса.
— Как же так?
— Думаешь, если бы мы нашли колесо, я бы вернулся сюда? Я ещё ляпнул, что ты Уигема не убивал. Оташ теперь думает, что я вообще с тобой в сговоре.
— Но куда же Митсуо запрятал эту подвеску? — задумчиво проговорил Кайсар.
— Если ты не знаешь, то никто не знает.
Оташ пытался вникнуть в бумаги, которые принёс ему Наран, но строчки скакали перед глазами, а мысли путались. Он уже хотел бросить всё и пойти на стрельбище, когда к нему зашёл Альфред и задал вопрос, который шоно и сам уже себе задавал:
— Что ты будешь делать, если Юрген ничего не сможет узнать, просто потому что Кайсар сам не в курсе, где может быть колесо солнца?
— Отдам тебе Кайсара, — ответил Оташ. — Ты же этого добиваешься?
— Не совсем. Да, я хочу, чтобы Кайсар предстал перед правосудием Нэжвилля. Но я также хочу, чтобы ты нашёл то, что у тебя украли. Я понимаю ценность этой вещи.
— Она непросто нам досталась, Альфред. Юрген рисковал жизнью ради неё. Арчибальд Рейн был серьёзно ранен. Да и Наран тоже пострадал. Я бы очень хотел вернуть колесо солнца, но ещё больше я не хочу, чтобы оно попало в руки человека, который неправильно истолкует его значение.
— И захочет захватить мир?
— Да.
— Послушай, Оташ, я вот что думаю. Это логично, что мы не обнаружили колесо солнца в том тайнике. Не стал бы Митсуо держать такую ценную вещь в месте, где её легко обнаружить.
— И где же тогда?
— Мы установили, что у них с Кайсаром не было больше сообщников.
— Кроме той проститутки.
— Опять же я полагаю, что Митсуо не доверил бы ей колесо солнца.
— Согласен. К чему ты ведёшь?
— Он должен был спрятать колесо солнца в таком месте, что даже подумать нельзя. Там, где мы точно не станем искать.
— Там, где мы уже искали? — предположил Оташ.
— Вполне вероятно, — кивнул Брунен.
— Не мог же он вернуть колесо солнца на место?
— Нет, надо подумать немного шире.
— И какие у тебя предположения?
— Пока никаких, я рассуждаю вместе с тобой.
— Допустим, Митсуо припрятал колесо солнца, когда приходил за фальшивым манускриптом.
— Он явно ощущал свою полную безнаказанность. Несколько раз пробраться во дворец и остаться незамеченным. Он вполне мог рассчитывать на то, что ещё вернётся. И не стоит забывать, что Митсуо не предполагал, что Кайсар будет арестован.
— Омари? — вдруг пришло в голову Оташу.
— Нужно проверить, — согласился Альфред.
Новоиспечённый главный ловчий явно не ожидал появления великого шоно в отведённых ему покоях. Одетый в халат Омари сидел в кресле с бокалом вина и слушал Ако, который читал ему вслух книгу явно не об охоте.
— Я снова что-то украл? — увидев Брунена, спросил амма, вставая.
— Очень может быть, — ответил Оташ и принялся обыскивать комнату.
— Серьёзно?
— Нет, это у великого шоно такое чувство юмора, — проговорил Альфред, принимая активное участие в обыске.
— Да, — кивнул Оташ. — Люблю вместо обеда обыскивать подданных. Привыкай. Сам хотел жить в столице.
— Но господин Омари ничего не крал, — вступился за хозяина Ако.
— Похвальная преданность, — заметил Брунен.
— Вообще-то я там сплю, — проговорил Омари, когда шоно с ногами забрался на его кровать и начал шарить руками по месту, где крепился балдахин.
— Есть! — довольно объявил Оташ, доставая подвеску.
— Что и требовалось доказать, — улыбнулся Альфред.
— Вы, конечно, можете, меня снова арестовать, но я понятия не имею, как эта штуковина попала ко мне, — ответил Омари.
— Да я тебе верю, — сказал шоно. — Самому странно это говорить. Я знаю, что ты не крал. Значит так, — Оташ слез с кровати. — Никому не слова о том, что ты видел.
— Да я бы и сам предпочёл об этом молчать, — кивнул амма.
Шоно надел подвеску на шею, и они с Бруненом покинули покои Омари.
— Теперь ты можешь забирать Кайсара, — проговорил Оташ.
— Что я и сделаю, — ответил Альфред.
— Я распоряжусь освободить Юргена.
Найдя Бальзана, Оташ сообщил ему, что визирь может быть свободен.
— Так он уже свободен, — отозвался тот.
— То есть как? — не понял шоно.
— Он сам позвал меня и сказал, что они с Кайсаром уходят, потому что этот амма покажет ему, где та вещь, которую вы ищете.
— С Кайсаром?
— Оташ, ты всегда говорил нам, что мы должны подчиняться Юргену так, как если бы услышали приказ от тебя. До сих пор ты своё слово назад не взял.