“Кудряшка Сью” не договорила. Аманда не выдержала, и мало понимая, что именно творит, врезала ей по лицу. Это получилось чисто инстинктивно, она категорически не хотела применять рукоприкладство, но мозг решил иначе. Причем сама же испугалась сильнее пастушки. Та только схватилась за нос, собираясь зареветь, а Аманда, когда до нее наконец-то дошло, испуганно схватилась за голову.
— Господи, простите… — воскликнула она. — Я не хотела. Это как-то… само…
И что она натворила? Мало того, что очень скоро об перепалке станет известно ВСЕЙ деревне, так теперь еще и начнутся перешептывания из-за ее выходки. Она же не такая! Она же не кидается на людей! Почему… ну почему так, а…? Кажется, у нее точно поехала крыша, раз Аманда больше не могла отвечать за свои действия. Да еще и эти любопытные морды. Странно, что не кидаются в ее сторону, чтобы заколоть вилами… Стоп, а это еще кто?
Забыв обо всем на свете, Чейз кинулась сквозь собравшуюся толпу в сторону домов. Быть не может! Ее старый знакомый! Очкастый щуплик стоял в стороне, облокотившись на борти телеги, осиротевши не запряженную сейчас лошадьми. Едва тот понял, что оказался обнаруженным, щуплик выпрямился и неторопливо направился по проселочной дороге вперед.
— Стой! — закричала вдогонку Аманда, срываясь на бег. Она без церемоний расталкивала плечами замешкавшихся прохожих. — Стой, кому говорю!
Однако щуплик не оборачивался, а в какой-то момент свернул за угол. Добежав до того места девушка даже не удивилась, когда поняла, что он исчез. Длинная дорога, никаких ответвлений и ничего. Нет, бесились в стороне ребятишки, да парочка мужчин копошились возле крыльца, но щуплика не было.
Адриан нагнал девушку почти сразу.
— В чем дело?
Аманда проводила долгим взглядом пустую дорогу.
— Уже ничего.
— Кто это?
— Если бы я знала…
После неприятного инцидента оставаться и дальше в городке хотелось еще меньше. Тем более что праздник цветов начал свое гордое шествие и о странной парочке путешественников временно забыли. До следующего утра, вероятно. К счастью, обошлось без сломанного носа. Лишь легким покраснением и малой кровью, так что Кенди как и было запланировано, участвовала в торжестве. Аманда же старалась лишний раз не светиться на людях. Особенно стыдно было попадаться на глаза мисс Пеппер.
Адриан, который перед этим убил не меньше часа на то, чтобы отчитать девушку за вспыльчивость, а заодно и выпытать о странном знакомом, ушел за лошадьми. Девушка ждала его на улице, отойдя подальше от площади. Но даже с ее места была слышна музыка и оживленные голоса, перемешанные со смехом и аплодисментами.
Аманда ходила из стороны в сторону по пустынной улице, предоставленная сама себе, чувствуя, как приближался вечер. Пока еще было светло, но солнце уже собиралось садиться. А окончательно сядет как раз к тому времени, когда в деревне должны начаться танцы. Вот на них, откровенно говоря, и сложись другие обстоятельства, она с удовольствием задержалась бы. Было любопытно узнать, как проходят подобные мероприятия в этом мире, но… не судьба.
Со всех сторон лаяли собаки. Их тут было бесчисленное множество и сейчас, среди пустоты улиц и закрытых на ставни домов, все это казалось каким-то пугающим и пустым. Аманда раздраженно ежилась от ветра. Ну где же Адриан? Сколько еще ждать? Пора бы уже свалить отсюда. И так засветились. Вернее она.
Позади послышался шум, и девушка радостно обернулась. А в следующую секунду застыла от ужаса. Перед ней стоял не Адриан. Нет. Перед ней стоял Хавьер Бранд. Его нос заметно сместился в сторону после последней их встречи, любит же она целиться именно туда, а вот глаза… глаза были такими же. Глаза хищного зверя.
За дознавателем угадывались фигуры в рясах, но на них Аманда не смотрела. Ее и так сковал дикий нечеловеческий страх. Она одна. Прижата к дому и окружена. Бежать некуда. И Адриана нигде не видно. Что ей делать?
— Добегалась, дорогая? — Бранд оскалился в усмешке. — Ты, однако, заставила нас попотеть.
У Аманды во рту пересохло настолько, что она не смогла бы ничего ответить даже при огромном желании, но умом понимала, что нужно что-то делать. Только не бежать. Бесполезно. Ее уже оцепили в кольцо. Снова эти устрашающе выглядящие дубинки…
Да, она влипла прямо таки по самые уши, и все что ей оставалось… это закричать. Вдруг Адриан услышит. Шансов мало, конечно. Если он в другой стороне, то шум на площади заглушит любые звуки. И все же девушка отважилась и заорала. Да заорала так, что рисковала сорвать голос и осипнуть. А в следующую секунду Бранд наотмашь ударил ее чем-то. Она даже не поняла, что именно это было, потому что моментально отключилась.
Очнулась же в холодном мрачном склепе. Нет, это был не склеп, скорее тюрьма… Кирпичные влажные стены окружали ее с трех сторон. Металлические решетки во весь рост по другую сторону. За ними непроглядная темнота. Непонятно, что начиналось дальше. Кажется такой же кирпичный коридор.
Холодно. Холодно и жутко. Судя по тому, что небо, выглядывающее в маленьком зарешеченном оконце, торчащем под потолком, окрашивалось в темно-серые тона, Эридан уже накрыла ночь. Сколько же она была без сознания? А еще Аманда поняла, что лежала на металлической кровати, вбитой цепями в стену и застеленной тонким матрасом и еще более тонким пледом. Вероятно, последний предназначался для того, чтобы не дать окоченеть от холода. Вот и все скромное убранство. Хотя нет. Ночной горшок еще стоит в углу. Как мило.
Голова раскалывалась, а висок больно пульсировал. Туда ей и прилетело от Бранда. Бранд. Куда он ее завез? Где она находилась? Что с Адрианом? Он, наверное, думает, что она проснулась и исчезла… и что же? Он теперь будет ждать ее там, в деревне? Будет ждать, пока она попытается понять, куда загремела и чем это чревато.
Аманда привстала с постели и поняла, что ее ведет. Хорошо же врезали. Только бы не сотрясение.
— Твою мать, — прошипела она сквозь зубы. — Вот это хрень…
— Вот тут готов с тобой согласиться, — послышался веселый голос, отозвавшийся эхом по пустому помещению. Мужской, определенно.
Девушка растеряно потрясла головой.
— Меня настолько хорошо тюкнули, что со мной разговаривают стены? — навскидку поинтересовалась она.
— Не до такой степени, не переживай, — ответил ей все тот же голос.
— В любом случае я мало что соображаю…
— За что тебя сцапали?
— Ээ… — Аманда замялась. Было как-то не очень уютно разговаривать с пустотой. — Я не очень уверена, но кажется за связи с алхимиками.
— Вот как… — голос переменился. — Тогда сочувствую.
— Почему? — не поняла она.
— Потому что ты попала по крупному. Они от тебя не отстанут. Виновна ты или нет, для них вердикт вынесен заранее.
Как поняла Аманда, голос доносился откуда-то справа. Она медленно подошла к решеткам.
— А ты тут как оказался? Или оказалось… — прищурилась девушка, улавливая шум через стенку от себя.
— Со мной проще, — голос буквально прозвучал над ее ухом. Аманда от неожиданности подпрыгнула. — Не бойся. Я не кусаюсь. Я тоже пленник. Так же как и ты.
Наконец-то до девушки дошло. Видимо с другой стороны стены располагалась еще одна камера. Там ее невидимый собеседник и обитал.
— Не знаю, радоваться или нет компании, — Аманда не очень доверяла неизвестному, но решила продолжить беседу. — Как тебя зовут?
— Колин.
— Приятно познакомиться, Колин. Так за что тебя взяли?
— Я раздавал на улице памфлеты.
— Всего-то? — вскинула бровь девушка и тут же поплатилась новой болью в виске.
Голос за стеной хмыкнул.
— Высмеивающие церковь.
— О, — несложно догадаться, как отнеслись к подобному религиозные фанатики.
— Именно, — рассмеялся Колин. — А тебя как зовут, красавица? Я видел, как тебя принесли сюда без сознания.
— Аманда я, — вздохнула девушка. — За красавицу спасибо. Где мы находимся? Это что-то типа тюрьмы?
— Что-то вроде. Это обитель дознавателя. Здесь законы невластны над людьми.
— Это еще как понимать? Полная анархия, что ли? — покачала головой та. Перспектива не радовала. Так или иначе.
— Практически, — ответил Колин. — Серьезно, сочувствую тебе. Если они взялись за тебя всерьез, то не отстанут. Считай деньки до судного часа.
— Оптимистично. Я умирать вообще-то не собираюсь.
— Это уже не тебе решать. Когда они выпытают из тебя признание лишь вопрос времени. А дальше неизбежная казнь. Церкви важно показать, что она причастна к чему-то.
Девушка вздохнула, оперевшись спиной на холодную кирпичную стену. Почему-то в правоте этих слов она не сомневалась.
— А ты сам? Что уготовано тебе?
— Мне проще. Думаю, отделаюсь прилюдным унижением. Посижу тут, потом побьют плетями и отпустят с миром. В данном случае братия как бы покажет, что милосердие добродетель и не чуждо им. Оступиться может каждый, а принять ошибки не все. Попадусь снова, вот тогда уже будет проблема.
— Ты знал о последствиях и все равно кинулся на рожон? Не дурак ли? Зачем?
— Хочу, чтобы все понимали, что представляют из себя те, кто громогласно кричит о вере и правосудии. Они не могут задурить головы сразу всем. Рано или поздно, люди поймут, что их водят за нос.
— Супермен нашелся тоже, — покачала головой Аманда, опуская на пол и подтаскивая к себе ноги, чтобы можно было уронить голову на коленки.
— Кто? — не понял Колин.
— Никто.
И сколько ей тут сидеть? Девушка обреченно прикрыла глаза. Просто блеск. Ничего хорошего, это сто процентов. Никто ее не спасет, так как не знает, где она. И ко всему в придачу, маловероятно, что она вдруг проснется в своей квартире. С чего бы? Она так неосмотрительно оборвала со всеми связи, устроила себе отпуск, да еще и поставила телефон на беззвучный, так что ее никто не добудится. Сейчас Аманда была бы рада даже ломящемуся в двери Мэйсону. Но чего нет, того нет. Придется как-то выкручиваться самой.
Правда ситуация осложнилась, когда спустя несколько часов, спасибо Колину, скрасившему это время легкой непринужденно йболтовней, за ней не пришел конвой. Вооруженный, с факелами, освещающими мрачный коридор. Не монахи, солдаты королевства. Ее обрядили в оковы, видимо с последнего раза поняли, что лучше перестраховаться, и потащили через путаный лабиринт. Захочешь сбежать — потеряешься.
Все, что видела девушка, пока ее волокли — решетки и стены. Тюремных камер тут было много и лишь одна четвертая из них занята. Противные липкие взгляды, которыми ее провожали заключенные, не добавляли прелести. Не хотела бы она оказаться с этими типами наедине. А еще меньше она хотела оказаться там, куда ее привели.
Просторное помещение с высокими сводами, парочка все таких же решетчатых окон. Каменная и кирпичная комната — как все это место. Разведенный огонь в открытой печи, на постаменте которого покоились… металлические сапоги. Прямо как в сказке о Белоснежке, где злой королеве пришлось танцевать в таких на свадьбе у принца и принцессы. У Аманды по спине скользнула ледяная змейка ужаса. Башмачки… помимо них еще и металлическая кочерга грелась в огне. Зачем она-то?
Аманду настолько испугала печь, что она не сразу увидела стоящий по центу зала металлический стул. А рядом с ним, сложив руки за спину, переминался с ноги на ногу Хавьер Бранд. За ее спиной угадывались двухстворчатые деревянные двери. Закрытые.
— Добро пожаловать в мое маленькое царство, мисс, — расплылся в привычной улыбке хищника дознаватель, приветствуя девушку. — Ну что, теперь мы поговорим по душам?
Глава 12. Между молотом и наковальней
У девушки внутри все сжалось, но она как могла сохраняла внешнее спокойствие. Даже когда ее пихнули к замеченному ранее стулу и усадили. Оковы с нее не сняли, хотя к мудреному приспособлению и без того были приделаны крепления для рук и ног. И еще, кажется, какие-то отверстия… Только не говорите что для шипов?
Хавьер Бранд вперевалочку прохаживался вокруг Аманды, с задумчивостью окидывая ту взглядом. Трое тюремщиков, притащивших ее сюда, подобострастно встали у стены. Сама девушка то и дело невольно поглядывала на раскаленные в печи металлические сапоги. Они не давали ей покоя. Дознаватель это заметил.
— Вам не о чем беспокоиться, дорогая, — он возник перед ней с неизменной улыбкой. — Они не потребуются, если вы не усугубите процесс нашего диалога. Члены конклава не очень любят, когда я привожу им раздробленный мешок костей вместо человека. Но ситуации ведь разные бывают, верно?
Аманде не стало легче. Наоборот, страх — эмоция, включающаяся непроизвольно, разгоралась все больше. Ей было не столько страшно от того, что ее ждало, сколько вообще от сложившейся ситуации… Скажите пару недель назад, что она окажется в каком-то подвале, а “киношный” инквизитор будет пугать ее пытками, засмеялась бы этому человеку в лицо. А тут…
Бранд улыбнулся.
— Вы меня боитесь?
— Нет, — соврала та, только вот дрожащий голос, все равно никого бы не обманул.
— Нет, боитесь, — расцвел в улыбке дознаватель.
Аманда промолчала.
— Это хорошо. Тогда имеются все шансы уладить вопрос в кратчайшие сроки, — Бранд хрустнул шеей, словно бы разминаясь. Руки все так же сцеплены за спиной. — Что ж… эээ… как я могу к вам обращаться, дорогая? Барон Колфинд старший назвал мне лишь ваше имя.
— Ах, да. Барон… — невольно поджала губы Чейз, вспоминая картавого дядю Адриана.
— Не держите на него, зла, мисс. Роберт один из наших самых верных последователей. Выдавая вас, он руководствовал одной лишь верой. И взял с меня слово, что имя его племянника не будет упомнено в столь щекотливом деле. Он крайне дорожит его репутацией, а я настолько благодарен и почтителен к барону, что согласен закрыть глаза на то, что произошло не так давно в дороге. Надеюсь, барон Колфинд-младший больше не встанет у нас на пути, иначе не знаю, смогу ли я и дальше сдерживать свое слово.
— Да вы просто мать Тереза, — фыркнула Аманда.
Хавьер Бранд задумчиво посмотрел на девушку.
— Вы крайне своеобразны, мисс… ладно, неважно. Вы не против, если я буду называть вас просто Амандой? Думаю, так будет проще для обоих, — та решила благоразумно промолчать, и дознаватель благосклонно принял молчание за согласие. — Так вот, Аманда… что вы знаете об алхимиках?
Вопрос с подвохом. А что она знала? О тех алхимиках, которые беснуются в Эридане она и понятия не имела. Что вложено в смысл их существования здесь? Тоже, что и вложено в значение её реальности? Да, когда-то она проходила философию алхимиков в институте, но признаться, эта тема оставила ее без внимания.
Алхимия — своего рода соединение науки и суждений о возвышении человеческой души. Мол, все попытки добыть золото из менее благородных металлов или поиск эликсира вечной жизни в понимании алхимиков старого мира означало очищение души и дохождения человека до высшей точки развития. И хоть алхимию называют безумной матерью химии, как точная наука она была весьма шатка и нецелесообразна.
Конечно, находились последователи. Во все времена. О чем говорить, если впервые алхимия появился аж в период возведения египетских пирамид. Со временем учения забылись, растерялись и упразднились, но к Средним векам раскалилась новая волна интереса. Но вот к двадцать первому веку все это стало по большей части занудными нравоучениями о том, как человек может подняться, должен расти и вообще ускорить свою эволюцию. Но теоретические неподтвержденные науки Аманда никогда не любила, поэтому эту тему в свое время оставила без внимания. Кто же знал, что все обернется вот так?
Бранд ждал ответа.
— А что я должна знать? — ответила девушка, гремя оковами на руках. Что там говорил Адриан когда-то? — Мне известно только то, что они были вашими защитниками, но теперь вы ведете на них охоту.
— “Вашими”? — вскинул тот бровь. — Вашими, а не нашими… то есть вы не считаете себя частью нашего мира? С чего же так? Так кто же вы?
Девушке хотелось выругаться вслух. Опять попала впросак. Что ни слово, новая порция компромата на саму же себя.