— Серьёзно?! — повторила я, но уже без смеха, — Лучше отойди.
Гаст не двинулся с места, но руку мою отпустил. В его глазах заплясали злые огоньки.
— Или садись в экипаж, или я посажу тебя сам. Тебе запрещены нагрузки, Стихиллия, сэр Ирман говорил…
Я не стала дослушивать грозную речь красного демона, призвала свой дар, который моментально отозвался.
Приняв вторую ипостась, я мягко подхватила призванным тёплым вихрем рассерчавшего Гаста и отправила его к карете, что была метрах в ста от нас, аккуратно поставив прямо возле неё. Взлетев до уровня крыши дома с помощью того же вихря, я быстренько и без препятствий разогнала тучи и опустилась обратно.
Только я хотела открыть рот, чтобы сострить, как Гастьян оказался возле меня, преодалев расстояние между нами за долю секунды и наглым образом перекинул меня через плечо, собираясь отнести к экипажу.
— Гаст, мать твою демонессу, а ну поставь меня! — от негодования я пустила молнию прямо перед его лицом, но демон не испугался, как я планировала, а шлепнул рукой меня по пятой точке и продолжил идти.
— Я же говорил отнесу сам, если не послушаешься, — в его голосе скользило лёгкое раздражение и усмешка.
— Поставь меня на место! — от моей злости над нами снова начали сгущаться тучи, а по телу предательски поползли мурашки от прикосновений демона.
— Смотри, а то от твоих эмоций дорогу точно размоет или опять шлепнешься в обморок.
— Гаст, едрён грифон! — рявкнула я, забарабанив по его спине своими кулачками. Во мне смешались злость от его нахальства и какое-то приятное чувство, которое я не могла сформулировать и понять.
Раньше никто бы не посмел так нагло меня схватить, и тем более шлепнуть, потому что если мне оказывали слишком настойчивые знаки внимания, я превращалась в колючего ёжика, выставляя вперед весь арсенал своих иголок, а уж если это не срабатывало — стихия всегда помогала отучить наглеца от дерзких выходок.
Но сейчас она молчала! Ей не было неприятно поведение Гастьяна, наоборот, в моей голове крутилось «прислушайся к демону». Что за чертовщина происходит? Мой гордый дар, с характером амазонки, сдал позиции и готов подчиниться какому-то малознакомому демоняке и меня на это подбивает! Ну уж нет! Если Гасту удалось покорить упрямство одной моей ипостаси, то вторая без боя ему не сдастся!
Эта мысль предала мне боевой настрой и я, резко приподняв верхнюю часть туловища со спины парня, выгнулась, ослабив этим его хватку на мгновение, но этого мне хватило, чтобы сползти вниз, обхватив его тело ногами, словно обезьянка, повисшая на пальме, и особо не целясь, укусить в первое попавшееся место. Им оказалась левая щека демона.
Гастьян заорал витиеватым матерным пируэтом и, с силой меня сжав, оттянул от себя. Я поддалась и отпрянула от парня, спрыгнув с него, зацепив взглядом краснеющий след от моих зубов, и ломанулась к карете, не дожидаясь, когда демон будет мстить.
Но опять Гастьян проявил чудеса скорости: обогнав меня в мгновение ока, встал прямо передо мной, от неожиданности я практически врезалась в него, так же быстро схватил в железные объятия и жёстко впился поцелуем в мои губы, а потом прикусил нижнюю: не сильно, но больновато.
Когда мои глаза сузились до обычного состояния из размера блюдец, я набрала в лёгкие побольше воздуха, чтобы наорать на демона, но просто рвано выдохнула, так и не сробразив, что на это сказать. Зато замахнулась для пощечины, но Гаст перехватил меня за руку и, приобняв, поднял, как пушинку.
— Поиграем в другой раз, милая, сама говорила, что мы торопимся, — демон расцвёл в победной улыбке, жадно поедая меня глазами и пошёл к карете, не выпуская из объятий, — будешь баловаться — я буду тебя наказывать.
В голове закружился калейдоскоп картин его, так называемых, наказаний и внизу живота вдруг завязался горячий узел, а предательница стихия обдала нас тёплым ветерком, будто говоря демону, что она только за.
Затолкав свою распустившуюся ипостась обратно в подсознание, пока она ещё чего не вытворила, и кое-как разогнав мурашек со своего тела, что появились во время поцелуя и все никак не хотели уходить, желая продолжения банкета, я решила поступить как истинная девушка: обидеться и объявить бойкот, обдумывая план мести.
Демон аккуратно посадил меня в карету и залез сам, давая знак кучеру, что можем отправляться. Я картинно отсела от парня на другой конец сидения и, сложа руки на груди, отвернулась к окну. Гаст только ухмыльнулся, но промолчал.
Около получаса я честно пыталась прогнать мысли о Гасте, скопом хозяйствующие в моей голове. Его поцелуй не давал мне покоя, дыхание при этом воспоминании то и дело сбивалось, а тело бросало в жар.
О чем я только не пыталась думать и о Юонне, и о своей смертельной опасности, но все это казалось таким далеким, а демон вот здесь, рядом. Только руку протяни. Напасть какая-то!
И как ему удалось примирить стихию во мне, которую даже я не смогла полностью обуздать за всю жизнь, и реакция моего тела на него. Я никогда не зависела от близости с мужчиной, могла жить без этого, даже не желая. Но сейчас же: одно лёгкое движение, шепот на ухо или просто взгляд демона могли разжечь во мне огонь! Наверно, надо обратиться к целителю: вдруг я просто с ума схожу таким образом, после случившегося со мной в мэрии.
Изрядно устав от этих нездоровых мыслей и эмоций я решила нарушить свой бойкот и заговорить с Гастьяном, что почти все это время смотрел в окно, лишь иногда видела боковым зрением, как он поглядывал на меня и весело улыбался.
— Когда мы заберем Юонну, то отвезём её к сэру Ирману?
— Да, это единственное безопасное место во всей долине. Как себя чувствуешь? — Гаст повернулся ко мне и улыбнулся, как-будто сейчас он выиграл какое-то соревнование, видимо, по укрощению моей строптивости.
Я закатила глаза, надув при этом губы, чтоб он особо не зазнавался: это не победа, а временное перемирие!
— Прекрасно. А как твоя щека? — не удержалась я от остроты.
— Шрамы украшают мужчину, — мягко засмеялся он, — блондинкой ты мне нравишься больше.
Не найдя, что ответить, я просто показала ему язык, отчего демон залился смехом ещё громче.
— Мы не можем ехать быстрее, вдруг уже, не дай Боги, с Юонной что-нибудь произошло? — перевела я тему, в миг став серьёзной, потому что наконец вернулась из мира розовых соплей на землю, где меня ждала пугающая реальность.
— Не волнуйся, я приставил к твоей подруге охрану ещё вчера, когда ты пришла к нам в полуобморочном состоянии, — лицо демона тоже изменилось на серьёзное.
Я сдержала удивление и промолчала. Нужно обдумать, что делать дальше. Надеюсь, когда мы вернёмся все втроём, Фар уже переведёт хотя бы часть свитков и найдёт стоящую информацию.
— Мы выйдем здесь, чтобы не привлекать лишнее внимание, — демон дал знак кучеру и мы остановились.
Глава 16
— Эти конспирации для того, чтобы меня не увидели? — спросила я, когда мы шли с Гастьяном по узким улочками между домами, в самом начале Бульварной улицы. Несмотря на мой протест, демон положил мою руку на свой локоть, смеряя взглядом, в котором так и читалось: «будешь баловаться-буду наказывать», на что я превратилась в обиженного хомяка и нехотя согласилась.
— Не только тебя, но и меня, — демон остановился на одной из развилок, прикидывая где нам лучше пройти.
Я протяжно вздохнула, переложила свою руку с его локтя на запястье и протянула за собой в сторону заднего дворика одного из домов.
— Так бы и сказал, я б тебе показала незаметный ход к дому Юны.
В ответ демон только хмыкнул.
Мы вышли на захламленный двор, через который вела тропа в густые заросли сирени, тянувшихся на протяжении всей улицы.
— Днём здесь обычно никого не бывает, зато по вечерам на каждом шагу влюблённые парочки, — сама не знаю зачем, я пояснила демону, когда мы пошли по тропинке сквозь кустарники и указала головой на примятую траву.
— По собственному опыту знаешь? — в голосе Гаста скользнуло раздражение, плохо спрятанное за усмешкой.
Я резко затормозила и, издав подобие рыка, обернулась к парню, сверля его злым взглядом.
— Ещё одно слово в подобном духе и уже Я буду наказывать тебя! — прошипела я в лицо демона, задрав голову, потому что он был выше меня.
— Может быть прямо здесь и начнём? — он наклонился ко мне, обжигая своим дыханием кожу. Злые до этого глаза зажглись весельем и плохо скрываемым желанием.
Не обращая внимания на забегавшие мурашки, я потянулась губами к Гастьяну, отвлекая его этим движением, и, когда до нашего соприкосновения осталось пару миллиметров, со всей силы наступила ему пяткой на ногу.
Кожаные сапоги смягчили удар, но демону все равно было как минимум не приятно. Гаст сначала зло рыкнул, но потом его настроение резко сменилось и он засмеялся:
— Ну ладно, один — один.
Я с победной улыбкой развернулась и зашагала дальше. Красный демон мгновенно догнал меня и, поравнявшись, протянул мне свою руку в примиряющем жесте. Я выдержала паузу, будто раздумываю над его предложением и, вздохнув, взяла его ладонь.
До дома Юонны мы дошли молча.
— Ну что, через главный вход пойдём или забор штурмовать будем? — спросила я у Гаста, который осматривал задний двор Юны через магическое зрение.
— А ты можешь?
— Пффф…
Я подпрыгнула и зацепилась руками за край забора, подтянулась и, перекинув одну ногу, замерла. Гастьян уже стоял по ту сторону забора!
— Тебе помочь? — демон оперся плечом на забор и улыбался во все тридцать два.
— Какого грифона, Гаст! Нельзя было сказать, что ты и так можешь! — запыхтела я, но предложенной руки не взяла. Сама спрыгнула с вершины забора, показала язык смеющемуся демону и пошла к крыльцу подруги, отряхиваясь по дороге.
Конечно, забор перелезть — это для меня раз плюнуть. Что уж там, мы с Юонной штурмовали этот рубеж не один раз, когда сбегали ночью на гулянки втихаря от родителей. Но все таки, как джентльмен, мог бы и меня перенести, или что он там сделал. Я не особо представляю способности демона, но знаю одно: как сегодня показала практика — от него не убежишь. Интересно, а он во всем такой быстрый?
Я замотала головой, чтобы навести порядок в мыслях, и постучала в большую железную дверь Юны. Минуту спустя дверь громко щелкнула и в проем вылезла мордашка подруги.
— Стиша? Что ты здесь делаешь? Ты же уехала? — захлопала она своими большими глазами, переводя испуганный взгляд то на меня, то на Гаста.
— Юняша, нам нужно серьёзно поговорить, — я шагнула в открытую дверь и, не удержавшись от переполняющей меня радости, обняла подругу, отчего введя её в больший испуг, — все хорошо. Ну почти.
За спиной хмыкнул демон.
— Да, кстати, это Гастьян. Он мой…ну, в общем, новый знакомый. А это Юонна.
Сборщица кивнула демону, а тот улыбнулся ей одной из своих обворожительных улыбок.
Юонна провела нас в гостиную, а сама побежала готовить кофе.
Сколько помню подругу, у неё всегда так: неважно зачем ты пришёл, пока ты чего-нибудь не съешь-она и слушать не будет. Поэтому я предпочитала отправлять ей магическую почту, а не заходить: ведь после таких посиделок я превращалась в тюленя с набитым животом, а Юонне хоть бы хны. Сколько бы она ни съела — она всегда оставалась стройной красавицей.
Я дожевывала третий бутерброд, когда Гаст закончил наш рассказ. От себя я время от времени, конечно, вставляла пару фраз, но роль главного рассказчика все же принадлежала ему.
Юонна то бледнела, то краснела на протяжении всего рассказа, но выслушала нас молча. Потом посмотрела на меня глазами полными слёз:
— Получается ты можешь умереть от этого камня, а меня могут похитить гоблины? Это что, злая шутка такая, Стиша?
Я подошла к подруге и крепко её обняла.
— Юняша, к сожалению, это правда. Но пока мы вместе — нам ничего не угрожает. Тем более, у нас есть демон и его отряд. Собирай вещи и поедем. И главное — ничего не бойся.
— Но как я объясню родителям?
— Об этом я позаботился. Как и родным Стиши, мы отправим письмо, что тебя пригласили в Дьюксен, допустим на конференцию ведьм-сборщиц, — вступил в наш диалог Гастьян, допивая свой уже остывший кофе.
— Ну хорошо, я пойду соберусь, — прошептала бледными губами Юна и медленно вышла из гостиной: похоже она ещё не до конца верила в происходящее.
Собралась Юонна относительно быстро — же через пол часа мы сели в экипаж, что Гаст предусмотрительно вызвал. В этот раз мы решили не ходить огородами, а выехать через главную улицу.
Дорога обратно протекала ещё «веселее»: Юонна молча смотрела в окно, полностью погруженная в свои невеселые думы, Гаст рассказывал что-то о том, как они с Фаром с утра искали нужные летописи, пытаясь хоть как-то разрядить обстановку, а я сидела и пыталась не дышать. Резкая боль будто разрывала меня изнутри, но я не могла показать виду, чтобы лишний раз не пугать свою впечатлительную подругу.
Глава 17
Мне удалось продержаться достойно минут десять. Потом боль накрыла меня волной, походившей на цунами, и я погрузилась в сон.
Привычная уже темнота и на этот раз не оставляла попыток меня поглотить, но стихия умело делала своё дело — защищала свою носительницу.
Не прошло и пол минуты с момента моего появления здесь, как меня окликнул голос Эрсула:
— Стихиллия! Прости, что позвал тебя, но мне срочно нужно с тобой поговорить.
Ко мне подошёл эльф, вид у него был взволнованный: глаза бегали, не осмеливаясь на меня взглянуть, по телу била мелкая дрожь, и он то и дело прикусывал нижнюю губу.
— Я, конечно, не в восторге от таких переходов, но видимо дело и правда срочное. Рассказывай, — даже не поздоровалась я, сообразив, что опять что-то произошло, пропитываясь тревогой эльфа.
Эрсул ещё немного помялся, но взяв себя в руки, начал рассказ, смотря в одну точку где-то возле своих ног:
— Стихиллия, мне сложно об этом говорить. Дело в том…дело в Мине. Как только она появилась здесь, я знал, что именно она исполнит пророчество.
— Но как? Императорский отряд и предсказатели не смогли понять, что это она, а ты понял? — не смогла я сдержать удивления.
Эльф недовольно на меня глянул, что перебила его так трудно дающуюся исповедь, и продолжил, будто не слышал моего вопроса:
— О предсказании я узнал от ведьмы, которая меня заточила. Она озвучила его всего раз, но я запомнил его на всю жизнь. Понять смысл слов оракула до конца я не мог, так как находился взаперти и сопоставить факты у меня не получалось. Лишь после долгих попыток мне удалось научиться прорывать ненадолго защитную ауру камня и слушать то, что происходит снаружи. Так я узнал, что скоро появится фея, которая должна в меня влюбится и смешать кровь. Понимаешь, именно здесь это должно будет случится! — Эрсул замолчал, чтобы успокоится: его гнев так и просился наружу. Сжав кулаки и тяжело выдохнув, эльф вновь заговорил, но тише и с такой горечью, что я сама прочувствовала его отчаяние:
— В ту минуту я решил: во что бы мне это не обошлось, но я не подпущу к себе фею. И вот появилась Мина, — её имя эльф выделил с такой нежностью, что мне стало все понятно без его объяснений, — все это время я сдерживаюсь, но с каждым днём мне все сложнее, Стихиллия. Я люблю её! Я готов сделать все, чтобы она была счастлива, а самое главное — жива. И только эта цель не даёт мне выплеснуть всю эту любовь на неё. Я начал избегать наших с ней встреч, ведь я вижу, что и она ко мне что-то чувствует. Стихиллия, у нас очень-очень мало времени. Прошу, поторопись, я долго не смогу сдерживаться…
Сейчас мне настолько стало жаль парня, что я не выдержала и обняла его. Я хотела отдать ему как можно больше своей поддержки, будто сама испытала его боль от такой несправедливой участи.
Эрсул на секунду обнял меня в ответ, но, словно опомнившись, отпрянул и опять спрятал свои эмоции за маской высокомерия.