— Э-э, точно никто сказать не может, но, учитывая, что Каратель и раньше был не совсем э-э-э… обычным человеком, то с вероятностью в пятьдесят процентов, он сможет вернуться к прежнему своему виду, — неуверенно ответил врач.
— Пятьдесят процентов? — скептически хмыкнул император. — То есть ты хочешь сказать, что он может, вернется, а может, и нет?
— Мы не можем точно сказать, жива ли эта масса на самом деле. С имеющейся в нашем расположении аппаратурой невозможно исследовать столь необычную субстанцию. Возможно, господин Троян мог бы дать более точные ответы.
— Трояна нет, — жестко прервал речь доктора Император. — Никого нет… Проклятье, Мы просто не знаем, что творится в этом мире. И именно для этого Нам нужен Нойтазир.
— Прошу прощения, Ваше Императорское Величество, мы делаем все, что в наших силах.
— Это похвально, — вдруг прозвучал откуда-то странный, гулкий и булькающий голос. — Это хорошо, что обо мне заботятся и во мне нуждаются…
В этот момент все, кто повернулся на голос, могли наблюдать, как из противной массы недифферинцированных живых клеток сформировывается тело, в меру накаченное мужское, с виду человеческое тело. Как оно встает и вылезает из ванны, и как на нем, как нечто неотъемлемое от него самого, вырастает черный мундир главы МГБ.
— Ну, как дела идут у Вашего Императорского Величества, как народ живет в Империи, не соскучились ли они по Карателю? — как ни в чем не бывало, спросил помолодевший лет эдак на десять Мстислав.
— Соскучились, и еще как! — первым опомнился Император. — Дружище, рад тебя снова видеть и слышать!
Ростислав радостно обнял друга, нисколько не смутившись тому, как тот появился. За последние полгода Император успел навидаться многих различных чудес и странностей, большую часть из которых искренне хотелось забыть.
— Судя по тому беспределу, что творится за пределами столицы — соскучились, и притом очень сильно, — продолжил говорить Император. — Да страны практически не осталось! Один только Кремль да сотня километров вокруг. Мы едва держимся, к счастью большинство… тварей почему-то пока не могут пройти некую границу и у нас действует техника, вопреки твоим предсказаниям. Мы хотя бы остались живы и сохранили свою личность и память, а вот те, кто оказался Там…
— Это ненадолго, та грань скоро рухнет. Ее я старался удержать, чтобы хоть у кого-то осталась память, для сохранения Империи. Все пошло не так, как предполагалось, Ваше Императорское Величество, — грустно сказал Мстислав.
— Эй! — махнул рукой Ростислав, после чего осторожно спросил: — Лучше скажи, как ты себя чувствуешь? Может, стоит немного отдохнуть? Пара дней ничего не решает.
— Все в порядке, Ваше Императорское величество. Я готов приступать к выполнению своих обязанностей незамедлительно! — жизнерадостно заверил Мстислав.
— Молодец! — Император радостно похлопал Карателя по плечу. — Давай перейдем в мой кабинет, мне есть, что рассказать тебе. Спасибо за работу, господа медицинские работники!
— Рады стараться, Ваше Императорское Величество! — хором ответила бригада врачей.
— У меня нет для тебя приятных новостей, Мстислав, — уже на пути к кабинету начал рассказывать Император. — Мы здесь в блокаде. Кремль и небольшое пространство вокруг него — вот вся подконтрольная нынче мне территория. Империя! Ха-ха. А дальше просто мрак. Мне практически ничего не известно о том, что там происходит. В моем подчинении сейчас только Преображенский полк, который до Слияния был расквартирован в Кремле и два твоих отряда: Пламя и группа «Аз». Связь с остальными подразделениями утеряна. Разведка тоже не принесла практически никаких результатов. Твои бойцы хоть и умудряются возвращаться живыми, но информацию они получают скудную. Монстры, хаос, смерть и разрушение — примерно так. Или смутное время. Выбирай, что душе угодно.
— Смутное время? — удивился Мстислав.
— Ага. Хочешь верь, хочешь не верь, но там сейчас борьба за власть, похоже, — нервно рассмеялся Император. — Разведка сообщает о неких могущественных существах, которые сражаются между собой, порабощают более слабых, возводят культы самих себя. А кто-то просто убивает все вокруг. Вакханалия! Гражданская война не идет ни в какое сравнение с тем, что творится сейчас. Это просто невообразимо, Мстив. Ты понимаешь, это… Это просто не поддается логическому объяснению!
— Об этом я и предупреждал, Ваше Императорское Величество. И этот хаос еще ослаблен усилиями Трояна. И, наверно, мои подразделения в других городах тоже держатся. Как и некоторые воинские формирования, Ратмир говорил, что позаботится об этом.
— Говорил, — согласился Ростислав, — однако от него самого тоже нет вестей.
— Он был до Слияния в Иркутске, не удивительно, что о нем не слышно. — рассудил Нойтазир. — Кстати, предположения Ратмира насчет священников оправдались?
— Да! — живо подтвердил Император. — Держатся отцы! Не поверишь, пуще гвардии теперь работают. Слово Божие… Не верил ведь раньше. А тут они Им нечисть ту отгоняют. Не все, правда, но некоторые. Они теперь чуть ли не к каждому взводу приставлены, пришлось даже спешно создать отряды мусульман с полковыми муллами.
Картина, описываемая Императором, вырисовывалась не самая лучшая. Империи, как государства, практически больше не существовало. Войск для ее возрождения, скорее всего, тоже. Хотя Каратель пытался повлиять на процесс Слияния, используя все свои способности, даже выйдя за них. Но, может, пока еще не все потеряно?
Мстислав до сих пор чувствовал себя, словно сжигаемый заживо, держался он лишь на силе воли. Министр не смог бы сейчас описать, что именно ему пришлось пережить во время Слияния. Как обычно, доверившись интуиции, он делал то, что было в его силах, и сейчас испытывал чудовищное опустошение. Хотя оно постепенно проходило, заполняясь неведомой ранее силой.
Нойтазир, не без труда разогнав туман в голове, с тревогой подумал о своей жене и дочери. Ему, во что бы то ни стало, нужно добраться до поместья, и как можно скорее. И еще есть она, Алиша… Он просто обязан сделать все для возрождения Империи, помочь Императору и народу. Люди ведь верили Ростиславу, шли за ним, служили верой и правдой, получали взамен вольную и безбедную жизнь. Империя должна и сейчас помочь им. А он, Каратель, один из тех, кто ее создавал, должен приложить все силы для этого.
— И, Мстив, прости, но я не знаю, как там Ынсон и… Мстив, что за, мать твою?! — Император удивленно отшатнулся от министра госбезопасности.
Несмотря на укрепившуюся за последние полгода нервную систему и знание того, чем Нойтазир был всего полчаса назад, Император все равно был удивлен внезапным преображением Карателя. Уж слишком он походил на тех страшилищ, которых описывали разведывательные отряды. Нет, внешне он не изменился, но вот глаза теперь горели радужным светом, словно перламутровые.
— Проклятье, да что это?!
— Все будет в порядке, Ваше Императорское Величество. Мы с Вами создали Империю один раз, создадим и во второй. Каждый Ваш подданный сделает для этого все возможное.
Глава 2. Гости из другого мира
Приглушенно треснула под копытами игреневого единорога гнилая хворостина, оглашая окрестности резким звуком. Однако всадник лишь скупым движением отстранил от лица тонкую ветвь лиственницы и невозмутимо продолжил свой путь. Таиться смысла не было. Отряд из тридцати всадников давно заметили все, кому это было нужно.
Несколько часов езды по лесным тропам, на которых ранее можно было встретить разве что вьючную лошадку лесничих, немного измотали, но никак не сказались на наряде предводителя отряда. Алый мундир отдельного опричного Атаманского полка, погоны темника с двумя большими звездами в сиянии были как новенькие, на белом поясе покачивались трофейный дайто с оплеткой из кровавого шелка в черных ножнах и подаренный золоченый хвандо.
Огнеглавый всадник насторожено приостановил коня и шумно втянул в себя влажный таежный воздух. Все, дальше идти не стоит, здесь начинается фиктивная граница пока еще другого государства.
— Стой! Мы на месте. Будем ждать здесь, — приказал всадник сопровождающим, настороженно осматривая своими огненными очами густую чащу вокруг. — Хорунжий, знамя.
Вечно веселый и криво улыбающийся лесной эльф, с вдвое укороченным в пограничных боях левым ухом, казак из Томского полка, тут же расправил бережно свернутое Его Императорского Высочества Государя Наследника Цесаревича и Великого Князя знамя — черный двуглавый орёл, коронованный тремя императорскими коронами, в лапах — скрещенные казачьи насеки, на груди — красный щиток с изображением пронзающего змея копьем Архистратига Михаила на крылатом коне. Данное знамя так же являлось эмблемой войскового атамана всех казачьих войск.
Обладатель всех вышеперечисленных титулов носил имя Огнеслав, именно он восседал на единороге и имел в прямом смысле огненный взгляд. Как всем известно, глаза — это зеркало души, поэтому у почти всех Обладающих силой и Архимагов они подчас имели самые странные визуальные эффекты. Так, например, в силу врожденных особенностей и источника необузданного пламени в себе, в очах Цесаревича всегда отражался огонь. Наблюдателям глаз Огнеслава даже не было видно, только два факела на их месте.
Этот эффект иногда был полезен при переговорах, по таким глазам сложно что-то прочитать даже самым виртуозным и гениальным магам. Так никто даже не подозревал об истинных чувствах Огнеслава. И несмотря на суровый внешний вид, сейчас разумом Цесаревича полностью владело любопытство. Где-то рядом прятались эльфы, полумифический народ, к которому он был направлен с посольской миссией. Это один из немногих народов, которые имели обширные владения внутри территории Империи и не являлись подданными Царя. Само собой разумеется, что такой анклав в сердце Сибири Императору иметь не хотелось по целому ряду причин, как экономических, так и политических.
Несмотря на то, что Империя уже триста лет, как вернулась к своим прежним границам и превзошла их, некоторые внутренние территории до сих пор оставались мало исследованными. И только десять лет назад экспедиция Императорской Академии наук выявила некую магическую аномалию в районе Енисейского бассейна между Туруханском и Красноярском. За два года исследований удалось выяснить, что за невидимой и непроницаемой границей обитает замкнутый этнос. Предположительно, народ по видовой принадлежности относился к эльфам и, скорее всего, истоки берет в ином мире. После длительных подготовительных мероприятий, проведенных министерством государственной безопасности, удалось организовать встречу Цесаревича Огнеслава и предводителя эльфов Иссемериля.
В целом эти сибирские эльфы были вполне доброжелательно расположены к Империи и союзу с ней. Их изоляция была вынужденной, так как сразу после Слияния их народ подвергся нескольким нападениям безумных богов и демонов (самозванцев, конечно же, это были самые обычные Обладающие или Архимаги), а затем и набегам орочьих и полканьих племен. Так что пережили они бед с лихвой, и заиметь сильного союзника хотели. Однако все упиралось в гордость. Во-первых, Иссемериль был бы согласен даже на присягу Императору, но его народу это не понравится. Во-вторых, в Империи жило слишком много разных существ, многие из которых были исконными врагами для эльфов, хотя какие здесь могут быть враги у иномирян?
Император готов был предоставить новым своим подданным гарантии большой автономии и защиты, требуя терпимости и верности. Даже религиозных претензий не было, так как культ сибирских эльфов был вполне безобиден. Это в период покорения псоглавцев… Тогда витязям пришлось долго искоренять идолопоклонничество и привычку к жертвоприношениям разумных существ.
Посольская миссия была важна для двух сторон, хотя встреча и проходила на неприметной лесной поляне. Просто эльфы, помня о безумстве первых лет после Слияния, не уходили далеко от своего леса, но и внутрь Обладающего не пускали. Огнеславу же было просто безразлично, где проводить встречу. Учеба в Карающем тарикате и пятнадцать лет службы в семьдесят седьмой Уссурийской ордена Архистратига Михаила ордена Зари десантно-штурмовой тьме не дали наследнику престола изнежиться в дворцовых покоях. Свои чин темника, орден Архистратига Михаила третьей степени, орден Зари, орден Льва и орден Вечно цветущей розы он заслужил в жестоких боях с орками, островными демонами-ёкаями и за укрепление связей с Корё. И несмотря на то, что пришлось снять синюю форму военно-воздушного флота с нарукавной нашивкой, изображающей рычащего тигра в красном, синем и белом кольцах, Огнеслав не был отстранен от службы. Просто теперь он занимал полагающийся Его Императорскому Величеству Наследнику Цесаревичу пост войскового атамана всех казачьих войск и носил красную черкеску Атаманского полка. Однако воинской службе пришла на смену гражданская, теперь приходится ратовать за государство дипломатическими методами.
Эльфы, как говорит Каратель, непомерно гордый народ, и вероятность того, что они согласятся на присоединение к Империи без веской на то причины, очень мала. А уж он-то точно знает о них все, его глаза и уши везде, разведчики проникают всюду. И потому Огнеслав уже в сотый, наверное, раз стал вспоминать всё, что говорил ему Мстислав, все, на что можно поймать эльфа. Конечно, была возможность сейчас же спросить и у самого Карателя, благо находится тот по правую руку от Цесаревича, но наивно будет полагать, что сейчас их не подслушивают чьи-то заостренные, длинные и очень чуткие уши.
Хотя Огнеслав и раньше видел эльфов: и темных, и светлых, и ночных, и еще множество других, но все они перерожденные, то есть когда-то были людьми, но во время Слияния им не повезло, скажем так, попасть под раздачу. И это они еще легко отделались — за пределами Империи не все стали эльфами, гномами и другими более или менее мирными существами, гораздо больше появилось злобных, часто неразумных, тварей. Некоторые из них превратились в демонов и оказались вытеснены в параллельный обитаемый мир, называемый в народе Адом или Бездной. Все демоны, какими бы они не были раньше, злы, жестоки и очень любят всех смертных и бессмертных беззаветной гастрономической любовью. В результате чего изредка на территории Империи все же открывались порталы в Ад, откуда выходили промысловые отряды нечисти, но с ними быстро расправлялись подручные Карателя.
Вспомнив об этом государственном деятеле, Огнеслав опять задумался о том, почему послом назначили не этого умного, хитрого и старого нелюдя? Понятно, что Цесаревич должен учиться, но не в привычках нынешнего Императора Всероссийского Борислава бросать отрока своего из огня да в полымя. Можно было для начала просто помощником пристроить к дипломатической миссии. С другой стороны, опять же, если эльфы такие гордецы, как их описывают, то пусть уж говорят с наследником, а не с министром, пусть и Карателем. Они-то еще и не знают, кто он таков.
Все-таки повезло старшему брату Огнеслава, отец разрешил тому вступить в тарикат Веры, теперь он витязь, а это значит, что отныне полностью он посвятил себя борьбе против врагов Руси, стал почти монахом и отрекся от политики… Одно слово, счастливый. Он больше не наследник престола, если, конечно, ничего не случится с Огнеславом. Сам Цесаревич в глубине души завидовал своему брату. Так как питал сильную нелюбовь к политике и интригам, от которых не спасают ни карающие, ни витязи. Даже в Кремле всегда найдется какой-нибудь особо изворотливый недоброжелатель, проскользнувший сквозь пальцы Карателя — времена идут, а врагов-то у Империи меньше не становится. И Огнеславу проще было бороться с ними на передовой, ему, как и старшему его брату, был ближе меч и… хм… меч, чем скипетр и держава. Характером братья пошли в отца, который тоже лишь по воле несчастного случая занял престол.
Да и врожденная предрасположенность у Цесаревича была к битвам. Все же Огнеслав — сильнейший огненный волшебник Империи. Огонь повинуется одной его воле, сила отражается даже в глазах, оттого и горит в них пламя. И ему было бы проще сжечь весь этот лес без всяких заклинаний, одним желанием, чем договориться с эльфами. Цесаревич искренне надеялся, что Бог пошлет Императору еще не одно чадо. Бориславу всего-то пятьдесят пять лет, Агния, дражайшая матушка, полна сил, и, учитывая, что средний возраст правления Императора сто лет, то времени для того, чтобы завести еще несколько детей, у него предостаточно.