Они вошли в гостиную. Там только что открыли ставни, и через зеленоватые стекла в мрачную комнату проникло немного утреннего света.
— Думаю, вот наш человек, — сказал Диксон, указывая на большой портрет, висящий на стене.
Герр Поппельрайтер долго с удивлением смотрел на картину.
На картине был изображен мужчина с суровым лицом, закутанный в темный плащ. Черная борода клинышком спускалась ему на грудь.
Лицо было волевым и жестоким, особенно глаза с красноватыми зрачками, которые благодаря мастерству художника словно следили за каждым жестом зрителя.
— Кто это? — спросил герр Поппельрайтер.
Ему ответил дребезжащий голосок:
— Это Ян-Непомуцен Драгомин, последний из сеньоров этого семейства.
Гарри Диксон обернулся и увидел клерка нотариуса, герра Нюссепенса, который с трудом поднял дрожащий палец и указал на портрет.
Где находится этот господин? — спросил герр Поппельрайтер.
Где? Но… то есть…
Бедный писец был ошарашен этим вопросом.
Вот уже двести лет, как граф Драгомин мертв!
Начальник полиции почесал затылок и, совершенно не зная, что сказать, повернулся к Гарри Диксону:
Вы слышали, господин Диксон? Он умер двести лет назад!
Не сомневаюсь, — сухо ответил сыщик. — Но это никак не меняет сказанное мной.
Но это безумие, господин Диксон! Как вы можете это утверждать?
Гарри Диксон дал знак комиссару помолчать.
Поппельрайтер, — сказал он тихим голосом, — чтобы поймать этого убийцу во плоти, мне вначале придется сразиться с множеством призраков. И уверяю, они заставят меня попотеть.
Он повернулся к Нюссепенсу, который сидел на подлокотнике кресла и, похоже, находился в полной прострации.
Господин клерк нотариуса, можете ли вы рассказать мне историю этого дома?
Бедный клерк с ужасом глянул на него и покачал головой:
Это — тайна, которую Амьезы передавали от отца к сыну уже несколько веков. Я знаю, что в книгах ничего нет. Господин Амьезе был славным человеком и не выносил, когда заговаривали о доме. Всё, что я знаю, это жилище является владением венгерских графов Драгоминов.
Последний из которых умер двести лет назад, — перебил его Диксон.
Служащий кивнул.
Совершенно верно… Теперь умер господин Амьезе, не оставив никаких распоряжений об управлении этим домом! — жалобно простонал он.
Это не столь важно, — заговорил герр Пеппельрайтер. — Мы опечатаем этот проклятый дом. Всё к лучшему. Вот уже долгое время он пугает горожан.
— Я боюсь! Я очень боюсь! — послышался плаксивый голос из полумрака.
Герр Нюссепенс, более жалкий, чем обычно, едва слышно рыдал.
— Можно мне уйти, господин комиссар? — умолял он. — Я больше не могу оставаться в этом проклятом доме… у меня слабое сердце!
Он закончил жалобу пронзительным криком:
— Я умер! Красные глаза! Красные глаза!
И медленно соскользнул на пол.
— Он ранен! — воскликнул Том Уиллс, бросившись к нему. — Глядите, на щеке свежая рана.
— Похоже, порез ему нанесли только что! — проворчал Поппельрайтер.
Гарри Диксон подошел ближе, шаря глазами по сторонам.
— А вот и нож! — сказал он. — Честное слово, старинное отличное оружие!
Из спинки кресла, которое только что покинул клерк, Гарри Диксон выдернул античный кинжал.
— Его с силой бросили, — сказал Поппельрайтер. — Глядите, лезвие в крови.
— Будьте осторожнее, — вмешался Том, — отпечатки пальцев…
Учитель расхохотался.
— Плевать ему на отпечатки пальцев. Тому, кто метнул кинжал, — громко заявил он.
— Боже Всемогущий! — внезапно воскликнул Поппельрайтер. — Господин Диксон, посмотрите на портрет графа Драгомина! Брошенный кинжал идентичен тому, который держит граф!
Гарри Диксон задумался.
— Очень ловко! — проворчал он. — Быть может, слишком ловко. Пословица гласит «Излишнее вредит». Ее вполне можно использовать здесь.
Комиссар полиции с озабоченным видом стоял перед сыщиками.
— Господин Диксон! В момент, когда метнули это оружие, мы были вчетвером в этой гостиной. Вы, мистер Уиллс, герр Нюссепенс и я!
Значит, ищите виновного среди нас! — усмехнулся Диксон. — Начинайте путем исключения и обязательно поймаете преступника.
Я хотел сказать не об этом! — смущенно воскликнул Поппельрайтер. — Хочу привлечь ваше внимание к сверхъестественности данного преступления, и ничего больше.
Мудрые слова, — подтвердил Гарри Диксон. — Вы забыли о пятом человеке, присутствовавшем на нашей беседе. Этот пятый и есть убийца!
Кто же это?! — одновременно воскликнули Том и Поппельрайтер.
Граф Ян-Непомуцен Драгомин! — с серьезным видом ответил Диксон.
* * *
Гарри Диксон и его ученик собирались покинуть Хильдесхайм.
Не считая Грумпа, четыре трупа в одно утро на его счету, — задумчиво протянул сыщик.
О ком вы говорите, учитель? — осведомился Том Уиллс.
О Красноглазом Вампире, Том.
Как? Его казнили на наших глазах.
Ни в коем случае! И моя вина в том, что я не схватил его за шиворот!
Как? — Том был поражен.
Цилиндр, мой малыш! Он должен был завершить туалет палача в Хильдесхайме. Это тот ужасный чиновник, которого вы упустили из-за глупости охранников, вырвавших его из ваших рук… Так вот, Том, это и был сам вампир!
Земля мертвых
Период поисков, последовавший за драмой в Хильдесхайме, был продолжительной серией колебаний и провалов. Позже Гарри Диксон признал это.
Он тщетно обращался во все службы Германского криминального управления, чтобы узнать больше об укороченном имени Фет, которое Грумп назвал перед смертью. В Хильдесхайме и его окрестностях следствие продолжалось очень долго. Все те, чьи имена начинались на Фет… не без причины проклинали свое собственное имя, ибо их подвергали постоянным допросам и всячески унижали.
Потребовался мировой престиж Диксона, чтобы начальники криминального управления не закрыли окончательно это дело, отказываясь верить, что красноглазое чудовище обретет новую жизнь.
Однако одна находка привела в растерянность немецкие власти, а также Гарри Диксона.
Выяснилось, что по бабушке с материнской линии Эбе- незер Грумп был потомком графов Драгоминов!
— Полагаю, мы должны сохранить эту новость для себя, — сказал немецкий высокопоставленный чиновник, которому Гарри Диксон представил доказательство этого странного родства. — Хотя семейство угасло, Драгомины — мужественные воины — имели множество заслуг перед Австрией, Венгрией и даже перед Германией. Мы хотим сохранить престиж этого имени.
— Сожалею, ваше превосходительство, — холодно ответил сыщик, — но мой долг превыше любых соображений, какими бы благородными они ни были. Я состою на службе всего человечества и не могу не помнить об этом… Я оставляю это доказательство для своих целей…
— Мое правительство, — начал его превосходительство, — достойно оплатит ваши услуги, господин Диксон…
Сыщик встал.
— Думаю, нам больше не о чем говорить, ваше превосходительство, — ледяным тоном сказал Гарри Диксон. — Если бы я придавал этому клочку бумаги коллекционную ценность, я без сожалений предал бы его огню, но я верю в победу и думаю, что стою на верном пути. Прощайте, сэр…
Диксон вернулся в Англию вместе с Томом Уиллсом. Оба были недовольны тем, как разворачивались дела.
— Уверен, что этот дьявольский вампир не собирается почивать на своих проклятых лаврах, — постоянно повторял сыщик.
Том редко видел учителя таким мрачным и удрученным своим поражением, а потому забыл попросить обещанных объяснений его странного поведения в Хильдесхайме.
События вскоре доказали правоту великого сыщика.
Однажды вечером Том, посланный учителем по небольшому делу, которое поручил им Скотленд-Ярд, задерживался.
Гарри Диксон особо не беспокоился, поскольку молодому человеку не грозила никакая опасность. Однако часы шли, и он начал терять привычное спокойствие.
Вдруг зазвонил телефон.
На другом конце провода был Том Уиллс. У него был обеспокоенный и нервный голос.
Учитель! Вы знаете, за кем я слежу уже целый час? Нет? Готов биться об заклад! За графом Яном-Непомуценом Драгомином! Затем самым с портрета! Это точно он, а самое странное в том, что я начал слежку в момент, когда он выходил из калитки сада дома миссис Козимы Ламб на Банхилл-роу.
Как? Бедная рантьерша была таинственным способом убита на прошлой неделе!
Именно так, учитель.
Где вы сейчас?
Тип может похвастаться, что поводил меня на хвосте! Прыгал с трамвая на автобус. Наконец, проехав через Туннель, приехал на Роттерхич-стрит. В данный момент он сидит в небольшом кафе с вывеской «Прекрасная Молли». Я звоню из публичной кабины на этой улице и не спускаю глаз с двери кафе… Приезжайте скорей… Он выходит… Я следую за ним!..
Разговор прервался.
Гарри Диксон тщетно крутил ручку телефонного аппарата. Том уже ушел.
Серьезная неосторожность, — пробормотал Гарри Диксон, засовывая в карман револьвер, фонарик и инструмент взломщика.
Бедняга Том был не в силах противостоять подобному существу. Нельзя было терять ни одной минуты.
По Бейкер-стрит проезжало такси. Сыщик остановил его.
Гони во весь дух! — приказал он водителю. — Фунт чаевых за желание и скорость.
Машина понеслась по лондонским мостовым. Выйдя из машины рядом с баром «Прекрасная Молли», Гарри Диксон признал, что не мог бы приехать быстрее на нужное место.
Рядом с телефонной кабиной он нашел знаки, оставленные Томом Уиллсом.
Он последовал по значкам по подозрительным улочкам, ведущим к Темзе. Миновал док Лавандер-Понд. Лицо его становилось всё более озабоченным.
— Этот парень решился на опасную прогулку, — с тревогой шептал он. — Здесь за сотню шагов пахнет ловушкой!
Значки полностью исчезли перед верфью Дюранд. Гарри Диксон слегка посвистел, не зная, что делать дальше.
Он недоуменно огляделся.
Черная ночь. Собирался дождь. Над Темзой ревел ветер, колебля газовое пламя фонарей. Перед ним находился Лаймхауз-Рич, враждебный и опасный, с черными силуэтами грузовых судов, едва освещенных керосиновыми лампами.
Вдруг до него донеслись пронзительные взвизгивания. Он повернулся на звук. Визг доносился с берега реки. Диксон наклонился, но увидел лишь бурлящую воду, в которой отражался свет далеких ламп, но крики продолжались, яростные и пронзительные.
Сыщик достал фонарик и направил луч на лежащий внизу берег.
Там суетились крысы. Огромные серые крысы из доков Лондона, истинный ужас морских кварталов.
Грызуны, вначале напуганные светом, вновь начали сражаться и пронзительно кричать.
— Что они там делают? — проворчал Диксон.
Преодолев отвращение, он сбежал по откосу и ударами ноги разогнал стаю крыс.
Крысы разбежались с недовольным писком, открыв предмет своей драки на берегу.
Сыщик скривился от ужаса: маленькие чудища дрались за человеческое ухо.
«Откуда здесь эти жуткие останки?» — спрашивал он сам себя, обследуя окрестности.
В нескольких ярдах берег уступил место старой, разрушенной набережной.
Диксон подошел ближе и вскоре обнаружил выход одной из огромных канализационных труб, которых немало в набережных Темзы и которые, пройдя через Лауэр-Пул, отправляют в море всю грязь города.
— Здесь их убежище, — прошептал сыщик.
Едва он вошел под свод канализационной трубы, как почувствовал тошнотворный запах. Он ему был знаком — рядом находился труп!
Поиски не заняли много времени. В разветвлении трубы из-за обрушения стенок образовался тупик. Свет фонарика упал на изувеченное тело, вернее, скелет, на костях которого оставались еще клочки окровавленной кожи.
Сыщик повернул фонарик к самому отдаленному углу тупика и увидел распростертое тело.
Гарри Диксон бросился вперед. Крысы с писком разбежались.
— Том! — завопил он.
Ответа он не услышал.
Гарри Диксон лихорадочно повернул тело. Он узнал своего верного ученика. Голова Тома ужасающе распухла.
Времени на переживания не было. Гарри Диксон взвалил тело на плечо и выбрался наружу.
— Эй, на судне!
Над бурными водами Темзы зеленел огонек. Это был катер речной полиции.
Через четверть часа Том Уиллс очнулся в полицейском участке.
— Он не очень пострадал, — сообщил врач, оказавший Тому первую помощь. — Удар дубинкой по голове… Но приди вы на несколько часов позже, крысы прикончили бы его, господин Диксон.
— У вас есть указания по поиску преступника, господин Диксон? — спросил дежурный офицер.
Сыщик угрюмо покачал головой:
— Увы, нет! Боюсь, этого типа поймать нелегко!
Том медленно приходил в себя.
— Он добрался до уреза воды, — прошептал он, — и внезапно исчез. Я подошел к месту, где он исчез, и получил удар по голове… Ох, моя бедная головушка!
— Автомобиль, чтобы довезти нас до дома, — приказал сыщик.
— Зачем? — глухо простонал Том.
— Документ о Грумпе-Драгомине должен ему казаться очень важным. Я так полагаю, — усмехнулся сыщик. — Шофер, гони на четвертой скорости… Не опасайтесь полицейских штрафов. Я всё беру на себя!
В вестибюле дома на Бейкер-стрит сыщики столкнулись с миссис Кроун, которая несла поднос с чаем и печеньем с маслом.
Увидев Тома с забинтованной головой и в костюме, который ему одолжил один из полицейских речной бригады, она едва не выронила поднос.
Господин Том! — воскликнула она. — Что это значит? Откуда вы? Только что вы ворвались сюда, как сумасшедший, крича, что не хотите, чтобы к вам приставали… Вы так быстро взбежали по лестнице, что я едва увидела вашу мелькнувшую спину и…
Диксон и Том не дали экономке закончить рассказ и, в свою очередь, бросились вверх по лестнице.
Да, тип силен! — рявкнул Диксон. — Ведь на нем ваш костюм, Том, и он завладел вашими ключами… К счастью, наша славная миссис Кроун клюнула на его хитрость, иначе он бы ее прикончил. Ладно… Я ожидал этого.
Сыщик добавил эти слова, увидев, что его кабинет перевернут, ящики стола открыты, а бумаги валяются на полу.
Диксон усмехнулся:
Здесь очко в мою пользу. Тип трудился зазря. Если он легко совершает кровавые убийства, взломщик из него никудышный.
Он не нашел то, что искал? — спросил Том.
Нет! Я могу только восхищаться его ловкостью и быстротой действия. Однако я почти признателен ему за его визит. Зверь проявился. Теперь мы отправимся за добычей по горячему следу!
Гарри Диксон осмотрел всю квартиру и остановился перед открытым окном.
— Он искал долго, но, увидев через окно, что мы приехали на такси, бежал дорогой котов.
Сыщик наклонился над четким следом на подоконнике.
— Он снял обувь, чтобы влезть по громоотводу… Отличный след ноги в носке… А что это?
Диксон вскрикнул от удивления, подняв несколько крошек земли, которую понюхал.
Том подошел ближе и услышал:
— Жирная земля… Странно… Странно! Тип не может бегать в носках по лесу!
Сыщик поспешно сел за рабочий стол и изучил находку под микроскопом.
— Том, — сказал он, — это указывает путь, по которому нам надо идти. Собирайте чемоданы и узнайте расписание поездов.
— Куда едем, учитель?
— Сначала Дувр, потом Остенде. Оттуда скорым Остенде — Вена.
— И всё это из-за крошки земли?
— Конечно, мой мальчик. Но научитесь говорить с большим почтением об «этой маленькой крошке земли»! Это земля происходит из могилы. И могилы весьма знаменитой.
— Какой могилы? — Том был настолько обескуражен, что забыл о головной боли.
— Могилы монсеньора Яна-Непомуцена Драгомина.
— Красноглазого… Вампира?
— Его самого, Том, вампира, — твердым голосом ответил сыщик. И в его голосе не было ни капли иронии.
Крик во время бури
Оказавшись на континенте в поезде, окутанном проливным дождем, больше похожим на плотный водяной туман, в котором мимо окон мелькали призраки деревьев, Том, не отрывавший взгляда от окна, наконец услышал кое-какие разъяснения Гарри Диксона.