Ирина Кочерова
Тени Дикого Леса
Глава 1
Редкие облака неторопливо проплывали по ночному небу. Яркая луна поднялась над верхушками деревьев и затопила всё вокруг бледным холодным сиянием. Несмотря на поздний час, темноволосый мальчик одетый в короткий красно-коричневый плащ, будто сшитый из осенних листьев, ловко карабкался по отвесной скале. Вот он достиг самой высокой точки, выпрямился во весь рост и устремил зоркий взор в сторону леса.
Как раз вовремя. На горизонте, почти сливаясь с тёмным небом, показалась быстро движущаяся чёрная точка. По мере приближения, она постепенно увеличивалась в размерах и через несколько минут на фоне круглой луны уже можно было различить размашистые крылья демона.
Излучающие свет медовые глаза мальчика расширились и на губах появилась озорная улыбка. Он вскинул над головой руки и энергично помахал, привлекая к себе внимание. Затем, с удивительным проворством цепляясь за каменные выступы неровной поверхности, стремительно спустился обратно к подножию скалы. Ещё раз взглянув на крылатую тень, он нырнул в неширокую расщелину и уверено помчался вперёд по созданному природой длинному коридору, легко преодолевая сеть запутанных лабиринтов и расставленные на пути магические ловушки.
— Папа вернулся! — разнёсся звонкий детский голос по громадному залу, отразившись многократным эхом от стен и сводов потолка.
Сразу несколько демонов обернулись на нарушителя благоговейной тишины.
— Вот и бежал бы скорее к себе, а то схлопочешь от Азариаса за плохое поведение, — строго глянул на него сидевший неподалёку воин.
— А вот и не схлопочу, — ребёнок самоуверенно тряхнул каштановыми кудряшками. — Папа сам говорит, что детей обижать нельзя.
— Так это он про послушных мальчиков говорит, а озорников вроде тебя нужно воспитывать. Расскажи-ка нам, Шами, зачем ты разрушил границу защитного контура? А если из-за тебя нас выследят?
— Не выследят, — мальчик нахмурился. — Я умею становиться незаметным, сливаться с темнотой получше даже, чем ты, Флеврети. А контур я разорвал… ну так папа всё равно же сейчас его снимет, — лукаво прищурился малыш, довольный, что выкрутился. — Не переживай! Чужих поблизости не было, я проверил.
— Так я за тебя переживаю, глупыш! Эх, дитя несмышлёное… иди уже, садись ужинать.
— О чём спор ведётся, друзья-соратники? — послышалось от одного из трёх входов в грот.
И тут же в арочном проёме возникла худощавая фигура рыжеволосого мужчины. Его не по-человечески яркие глаза, насыщенные сиреневыми оттенками, словно пронизанные закатной зарёй встретились с солнечным детским взглядом.
— Это Флеврети отчитывает меня за то, что сбежал на улицу. Но ты ведь не сердишься? Я был осторожен.
— Разумеется, сержусь. Правила создаются, чтобы их соблюдали. И как же мне командовать целой армией, если поведение собственного сына идёт вразрез с распоряжением сидеть дома и не высовываться? Я надеюсь, впредь ты не станешь подавать остальным пример непослушания, Самаэль? Не разочаровывай меня.
Мальчик часто заморгал и опустил голову. Кажется его подбородок начал чуть подрагивать, а глазки влажно заблестели.
— Я не хотел подвести…, — тихо пролепетал он. — Тебя не было две недели… Я ждал… Ты сказал, что вернёшься, когда луна станет полной. Я ждал…, — снова повторил он, пытаясь выровнять дрожащий голос.
Мужчина подошёл и опустился рядом на корточки.
— Я тоже скучал, Шами, и каждый раз, вспоминая твой непредсказуемый характер, очень волновался. Оттого и сержусь. Просто не хочу, чтобы ты однажды попал в беду. Мне будет очень плохо, если я потеряю тебя, — демон улыбнулся и ласково потрепал малыша по волосам, а потом глубоко вздохнул и притянул к себе хрупкое тельце.
— Я больше не буду..., — уткнувшись носом в плечо, уже едва сдерживал рыдания Самаэль.
— Верится с трудом, — хмыкнул инкуб. — Слишком хорошо я тебя знаю. Ну и пусть. Значит, будем больше тренироваться, учиться защите.
— Ладно, — мальчик отстранился и снова нахмурился. — Только больше так никогда не говори. Ну, что я подвёл тебя. Я ведь не повёл? Ты всегда можешь рассчитывать на меня.
— Да. Прости. Знаю, что могу. Хотя в силу твоего юного возраста должно быть наоборот, — мужчина весело подмигнул. — Как же хорошо, что мы можем положиться друг на друга, — он встал во весь рост, продолжая держать ребёнка за руку. — Ну что, ужин уже готов?
— Давно готов, — поднявшись со своего места, многозначительно закатил глаза Флеврети. — Поэтому позвольте прервать ваши задушевные беседы и давайте уже сядем за стол, пока еда окончательно не остыла.
Все переместились в соседний зал, служившей столовой и не уступающий размерами первому. Неяркий красноватый свет от множества небольших светильников, закреплённых на стенах и обтёсанных каменных колоннах, создавал специфическую атмосферу с примесью мистики и совсем не подходил для наведения домашнего уюта. Своды многометрового потолка терялись во тьме, но, похоже, никого из обитателей мрачного подземелья это не смущало.
Прислуга, состоящая исключительно из людей, так же находилась здесь и скромно дожидалась своей очереди в бесконечной череде блюд. Мужчины и женщины, с рождения зомбированные идеей преклонения перед Великими Князьями Запада, не испытывали ни страха на отвращения от ежедневных ужинов, стандартно переходящих в дикие оргии. Они гордились своим правом быть полезными всемогущим инкубам и, не задумываясь, шли на смерть, если от них того требовали.
— Что слышно из Дизайры? — обратился к новоприбывшему демону один из воинов. — Неужели на этот раз Астароту удалось убедить посольство Агуннары открыть доступ к миру Грёз?
— Ты задаёшь мне этот вопрос уже на протяжении семи лет, Соннелон.
— Ну так не будем нарушать традицию? Умоляю, Азариас, скажи, что и теперь враги наши остались ни с чем?
— Так и есть. Совет в очередной раз отклонил просьбу Астарота, как и прежде аргументируя тем, что слишком расточительно для империи раздаривать магические миры. Мол сами виноваты: разрушили — теперь восстанавливайте, а то не напасёшься на вас…
— Прекрасно! Я очень рад. Так посольство уже покинуло Касторадо и до следующего посещения мы можем спать спокойно?
— Это когда нам доводилось в последний раз спать спокойно? — усмехнулся рыжеволосый демон. — По нашему следу выпущены лучшие ищейки правителя. К счастью, пока по ложному. Но князья жаждут мести. Вряд ли население Дизайры добровольно согласится покинуть Касторадо, даже предоставь Агуннара новый мир целиком в их распоряжение. Они не успокоятся, пока не сотрут нас в порошок.
— Мы сами сотрём их в порошок, — гневно вскинул кулачки Шами. — Пусть только попробуют к нам сунуться, да папа?
— Безусловно, — Азариас погладил мальчика по волосам. — А не пора ли тебе спать, Шами?
— Рано ещё. И вообще, как будто я не знаю, чем вы сейчас будете заниматься, — ребёнок обиженно нахмурился и искоса взглянул на стоявшую неподалёку молодую русоволосую девушку.
— И откуда же это тебе известно? — приподнял брови Азариас. — Снова нарушаешь запреты? — он обернулся к служанке, с благоговейным трепетом взирающей на демонов. — Отведи Самаэля в его комнату и будь с ним, пока не уснёт.
— Не хочу, — надулся Шами. — Она слишком пресная.
— А кого хочешь? — демон не обратил никакого внимания, когда девушка позади испуганно дернулась, не понимая, что с ней не так.
— Не знаю… Никого. Я сыт.
— Согласен с пацаном, — вздохнул с противоположного края стола Флеврети. — Уже подташнивает от этого однообразия. Неизменный вкус «священного трепета» ещё несколько столетий назад утратил для меня своё очарование.
— Желаешь отведать «священный ужас»? — подшутил над воином его сосед.
Азариас снова обернулся к побледневшей от волнения служанке.
— Я, кажется, тебя о чём-то попросил?
— Простите, господин, — тут же её лицо из бледного стало пунцовым.
Девушка торопливо подошла к мальчику и растерянно замялась возле стола, не зная, как быть дальше. Шами, к слову, старательно игнорировал её и даже спиной повернулся, показательно заведя разговор с Соннелоном.
— Самаэль? — интонация голоса Азариаса приобрела строгий оттенок.
Он всегда называл его полное имя, когда хотел выразить недовольство. Шами обречённо вздохнул и принялся специально очень медленно выбираться из-за стола.
— Пошли, — он уцепился за подрагивающую ладонь и уверенно потащил девушку за собой.
Они миновали оба зала, затем извилистые переплетения коридоров и наконец оказались в небольшой комнате с относительно невысоким деревянным потолком. Пол здесь был устлан тонким ковром и вообще обстановка выглядела гораздо уютнее и теплее чем в просторных залах.
Шами не подошёл ни к кровати, ни к небольшому диванчику у дальней стены. Мальчик опустился прямо на пол и потянул за собой смущённую девушку.
— Ты недавно здесь работаешь? — спросил он, заглядывая в глаза.
— Почти неделю. До сегодняшнего дня на кухне поварам помогала. Меня Лина зовут, кстати. Давай я помогу тебе переодеться ко сну?
— Тебе нравится у нас? — он всё так же не выпускал её руку и не разрывал взгляда.
— Конечно, это такая честь. Не каждому в жизни доводится послужить Князьям. А почему ты не ложишься спать?
— Сейчас, ещё немного посидим…
Он даже не моргал. А глаза! Два янтарных солнца с чёрными вертикальными зрачками прожигали её насквозь. Мысли поплыли, словно в тумане. Кажется, он что-то ещё говорил… Спросил, сколько ей лет?
— Двадцать один. А тебе?
Он что-то ответил, но девушка не поняла. Во всём теле возникла резкая слабость, а следом подкатила тошнота. Лина хотела сказать, что ей срочно надо в ванную, но не смогла вымолвить ни слова, заворожённая гипнотизирующим взглядом. К счастью, Шами и сам сообразил, что девушке нехорошо. Он моргнул и сложил ладошки у себя на коленях.
— Ты выглядишь уставшей. Лучше не надо возвращаться в столовую. Можешь сегодня переночевать у меня, — он кивнул на диванчик. — Спокойной ночи, Лина, — и сам нырнул в широкую постель, укрывшись одеялом с головой.
Шум в ушах начал постепенно рассеиваться.
— Да? А как же…? Я ведь, наверно, ещё должна тебя покормить… Шами, ты что, уже спишь?
Мальчик высунулся наружу.
— Ты уже покормила.
— Да, конечно… Извини, — она с запозданием сообразила, что эта дурнота не сама по себе возникла. Но на всякий случай лучше ещё раз уточнить. — Ты точно больше не хочешь?
— Точно. Всё отстань, я сплю, — он закрыл глаза и демонстративно засопел.
Лина засомневалась, как ей быть дальше. Вернуться в зал или остаться? Шами прав, она действительно чувствовала себя неважно. Да и Азариас чётких указаний, непременно возвращаться, не давал. Она нервно кусала нижнюю губу, нерешительно осматривая помещение.
— Так и будешь стоять тут до рассвета? — послышалось недовольное ворчание. — На вот подушку, а плед возьми в шкафу слева, тот, что в крупную жёлтую клетку. Лови!
Он кинул в неё подушкой, набитой мягким пухом. Секунду смотрел в вытянувшееся от удивления лицо девушки и вдруг широко улыбнулся. И взгляд его больше не обжигал, а просто-напросто согревал приятным теплом.
* * *
Тем временем в столовой демоны продолжали вести беседу.
— А я считаю, что нам давно пора выйти из тени, — задумчиво произнёс один из воинов. — Тем более, если подтвердится слух о том, что Астарот на неопределённое время покидает Касторадо и оставляет вместо себя Фримоста. Не спорю, в бою Фримост хорош, но как политик… Изворотливости и дипломатии ему явно не хватает, — мужчина поморщился, и многие вокруг согласно закивали. — Возможно, наступает самый подходящий момент предъявить государству законного наследника?
— Ещё рано, — лицо Азариаса ничего не выражало. — Надо подготовить почву. Народ недолюбливал Асмодея, сомневаюсь, что сегодня они захотят возвести на престол его сына. Астарот не глуп. Он и раньше пользовался уважением, особенно в подчинённых ему войсках. Так что приходится признать, за последние семь лет, вполне грамотного управления страной, авторитет его только увеличился.
— Значит, поработаем над падением уровня его популярности, — за столом послышались ехидные смешки.
— Да, — согласился Азариас. — К тому же Шами ещё слишком мал. Рано его впутывать в эту войну.
— Он уже был впутан, когда его мать забеременела, — ворчливо бросил Соннелон. — В нём течёт кровь властелина инкубов. И что значит, мал? Какая разница сколько ему лет? Мальчишка — всего лишь марионетка. Настоящая власть перейдёт к регенту, то есть к тебе. И вообще не понимаю, зачем ты позволяешь ему называть себя отцом? Он сын Асмодея, и не должен об этом забывать. Трон его по праву рождения. Лично я считаю, правильнее было бы внушать сорванцу мысли о величии его наследия, которое незаконно присвоил Астарот. Иначе вообще непонятно для чего ему сохранили жизнь.
— Неужели, Соннелон? — в сиреневых глазах промелькнул гнев. — Что же вы с Флеврети не прикончили его ещё тогда во дворце? Духу не хватило поднять руку на беременную женщину? Притащили её ко мне в надежде, что я за вас выполню всю грязную работу? Не смог в своё время набраться мужества, так не смей теперь указывать, как воспитывать Шами.
— Да разве я указываю? Ты наш предводитель, Азариас. За тобой и последнее слово. Просто странно видеть, как закалённые в сражениях беспощадные воины внезапно превратились в добреньких нянек. Позволь напомнить, он сын нашего заклятого врага, а то сдаётся, если бы Наама не умерла во время родов, и её сейчас усадили бы за этот стол.
— Успокойся, Соннелон. Ты не прав, — поспешил вмешаться Флеврети. — Ребёнку, по сути, всё равно родной — неродной. Он привязан к Азариасу всей душой, и вера в нас у пацана безгранична. Безусловно, в будущем всем это пойдёт только на пользу. Так что не бунтуй. Твои недовольные выкрики пугают слуг. Сам ведь понимаешь, в этих безлюдных краях толковых работников да хорошеньких девиц днём с огнём не сыщешь, — растянув губы в самодовольной улыбке, он поманил невысокую круглолицую горничную. — Пойдём ко мне милая, от этого ворчуна вовек ласки не дождёшься.
Девушка чуть ли не бегом бросилась исполнять просьбу, опасаясь, как бы князь не передумал и не выбрал кого-то другого. Но ей пришлось огибать пол зала, а это отняло минуты полторы.
«И что с того, что глупую простушку Лину совершенно незаслуженно наградили поручением позаботиться о маленьком господине», — думала девушка. — «Она вот ни капельки не завидует. Так даже лучше. Лина теперь всё самое главное пропустит».
Каждая мысль читалась на её встревоженном лице. Горничная дважды споткнулась, пока обходила длинный стол. Наконец она замерла возле демона.
— Ну что же ты засмущалась? — мужчина взял её за руки и усадил к себе на колени. — Здесь все свои собрались, стесняться некого.
— Меня Софья зовут.
— Да это неважно. Хочешь поцеловать меня, а потом Азариаса?
— Я…? — она перевела взгляд на противоположную сторону стола, откуда только что прибыла и тут же вспыхнула до корней волос.
— Тина, дорогая подойди-ка к нам, — он кивнул высокой брюнетке, кокетливо стрелявшей глазами направо и налево. — Давай покажем Софье, что такое настоящая страсть?
— Нет, нет, не надо. Я сама всё знаю, — отчётливая ревность, смешанная со страхом не угодить плескалась в распахнутых глазах.
Брюнетка в это время подошла к Азариасу и заскользила руками по мягкой ткани рубашки, по плечам инкуба, по его груди, но тот решительно отстранил её, даже не взглянув.
— Я, пожалуй, пойду к себе, отдохну с дороги. Вы поосторожнее тут. Поберегите человеческие ресурсы, а то рискуете завтра остаться без ужина.
Он поднялся и не спеша направился к выходу, а в столовой уже отовсюду слышались сладкие нашёптывания искусителей. Демонические создания обходительные и красивые, тянули руки в призывных жестах, завораживая взглядами. Падали одежды, сплетались тела и слабые люди — женщины, мужчины добровольно отдавались в рабство вожделения, утоляя жажду своих господ и иссушая собственные ум и сердца. Но сегодняшней ночью вместо пучины любви им суждено было погрузиться в кровавую вакханалию смерти.