Но вот кого он там уж точно увидеть не ожидал, так это тут пацанку. Как её там звали… йена, кажись…
Обворожительная учительница сидела на стуле в непривычном для Тони белом лабораторном халате, длинным до пола.
А ей кстати идёт. Заметил юноша.
Сжимая между указательным и средним пальцем длинную женскую сигарету, она постукивала им по столу. Услышав скрип двери, восточная красавица, под белым халатом которой всё также был строгий мужеподобный костюм дворецкого, сразу задала вопрос:
— И почему это ты не хочешь вступить в клуб? Ты же ни в какой не входишь, разве я не права?
Колкий взгляд учительницы пронзил юношу.
Тони сузил глаза.
— Настучала, да? — посмотрел он на светловолосую девушку, стриженную под пацана.
Холли Асакура полностью развернулась к Тони.
— Ошибаешься, это я с самого начала предложила ей твою кандидатуру, — её взгляд был обворожительным и мягким.
Как свет романтической свечи при свидании двоих влюблённых.
Тони аж вздрогнул от такого провоцирующего взгляда.
— Не хочу я никуда вступать. Мне много свободного времени нужно, — как отрезал, ответил Блэйхард.
Восточная красавица распахнула соблазнительные очи.
— Интересно и для чего?
Юноша расплылся в улыбке.
— Для проведения его со своей любимой сестрёнкой, конечно же.
Учительница и Елена синхронно скривили лицо.
— Фу, ну и мерзость, — почти в один голос произнесли они.
А учительница стала ещё и пояснять. Указывая на него рукой, она сказала:
— Вот смотри: типичный пример сестролюба во всей красе. Хоть в учебник его заноси.
— Ага-ага, — согласно закивала головой девушка.
Юноша развернулся на месте и схватился за ручку дверцы.
— Пойду-ка я отсюда. Не желаю слышать гадости в адрес себя любимого.
Учительница радостно изумилась.
— Ты погляди, да тут и нарциссизм во всей красе, — внимательно стала она его осматривать, как подобного кролика.
Такого взгляда даже Тони не выдержал. И поёжился…
Легонько хлопнув ладонью по столу, учительница тиранично добавила:
— Впрочем, это не так важно сейчас. Ты вступаешь в клуб «Стражей», и это не обсуждается.
Елена бросила недовольный взгляд на учительницу, сидящую в белом лабораторном халате. Которая по-прежнему не знала, что ей делать с сигаретой в руках и постукивала концом фильтра по столу.
— Преподаватель Холли, мне он не кажется богатым. Он хоть сможет платить за своё участие?..
Тут уже Тони не выдержал.
— Что?!! За членство в клубе ещё и платить надо? Вы с ума сошли?!! — ошарашенно выпучил он глаза на обворожительную учительницу.
Холли Асакура отвела взгляд.
— Это её условие. И деньги непосредственно пойдут ей в карман.
Бросив презрительный взгляд на девушку, Тони хмыкнул:
— Ты Елена Жадная что ли?..
Наигранно обидевшись, студентка надула губки, сложив руки на груди.
— Я Елена Прекрасная, конечно же. Разве по мне не видно? — последнюю фразу она произнесла донельзя сладким голосочком.
А ещё так скромно потупила глазки, шоркая по полу ножкой. Какая я милашка. Ну, разве не прелесть?..
Юноша грубо обрубил её игру.
— Да Елена Жадная ты и точка.
Девушка сжала кулачки и мило выпрямила руки к полу.
— Да как ты смеешь!
Восточная красавица в белом лабораторном халате схватилась рукой за висок, точно у неё разболелась голова.
— Хватит вам, не шумите. А за него я сама буду платить, — успокоила она девушку.
Та сразу засияла, аки солнце.
— Правда? Ну, тогда я не против вступления его в клуб, — чуть ли не запрыгала она от радости на месте.
Юноша с подозрением посмотрел на учительницу.
Та соблазнительно облизнула алые губки.
— Расплатишься как-нибудь.
В это мгновенье она была так чертовски красива и притягательна, что индикатор опасности Тони зашкалил…
7 глава. Вступление в клуб
Тёплые закатные лучи солнца, которые омывали окна аудитории по химии, очерчивали очертанья учительницы в какой-то неземной свет. Её и так красивое лицо, казалось, ещё более милым и волшебным. Алые губки, немного капризно вздёрнутый носик, густые и длинные ресницы, под которые виднелись обворожительные глаза, создавали новый для Тони образ Холли Асакуры.
Сейчас они остались вдвоём в аудитории. Роковая женщина в белом лабораторном халате стояла у окна и выпускала густой дым в приоткрытую форточку, сжимая между указательным и средним пальцем правой руки длинную и тонкую сигарету.
Елена радостная от того, что у неё появился новый доход, ускакала несколько минут ранее, а юношу Холли попросила остаться.
В комнате при закатном свете, который лишь нагнетал романтическую атмосферу, Тони впервые занервничал. Казалось, его сердце билось так громко, что было слышно даже в коридоре. Поэтому юноша поглядывал на учительницу, не слышит ли она громкое биение его сердца.
И вот когда он уже было намеревался сказать что-нибудь грубое и покинуть аудитории, тишина которой давила на него, как взгляд тёщи, при первом их знакомстве, обворожительная преподавательница разомкнула манящие уста:
— Тебе не следует беспокоится об оплате, для меня это сущая мелочь, — повернув голову, учительница озорно ему подмигнула.
Сложив руки на груди, юноша опёрся о стену.
— Думаете, это правильно? Платить студенту за членство вхождения в клуб.
Уголки губ Холли приподнялись.
— Ошибаешься. Не за вхождение в клуб, а ежемесячный взнос пребывания в нём.
Юноша ошалело уставился на преподавательницу, чей дивный стан подчёркивался мягкими, романтичными цветами закатного солнца.
— Да она же… невероятно ЖАДНАЯ!
В очаровательных глазах Холли Асакура блеснул грустный свет, когда она посмотрела прямо перед собой.
— Ты не знаешь всех её обстоятельств. Как и тебя есть причины отталкивать всех и держать дистанцию, так и у неё есть причины быть желать денег.
Тони сузил глаза, пронзив учительницу нехорошим взглядом.
— Значит, читали моё досье?..
На вопрос юноши учительница лишь мягко улыбнулась.
Блэйхард взорвался:
— Проклятье, да кто вы такие с этим Рокки Старом. Откуда вам известно всё о моём прошлом, а? Где это досье, я хочу прочитать их всех, чтобы знать всё о каждом в этой Академии!
Холли лукаво улыбнулась:
— У тебя нет такого право. А вот мы с ним… особенные.
Женщина посмотрела в окно таким печальным взглядом, что казалось она осталась одна в целом мире. Полного бесконечного, одинокого снега.
Этими словами она не подчёркивала свою особенность. Горделиво не превозносилась. А с болью и тоскую в сердце напомнила себе, что мир жесток. И не справедлив.
И по отношению к ней в том числе.
Обворожительная преподавательница заставила себя улыбнуться.
— Кстати, в этой Академии есть ещё кое-кто особенный.
Но потом внезапно подошла к юноши мягкой походкой и с материнской нежностью потеребила его по голове.
— Я использовала свои полномочия, чтобы выяснить причину твоего поведения и как можно тебе помочь. Поэтому и решила сблизить вас двоих. Вам обоим пришлось несладко в этой жизни… Так что неплохо было бы если вы подружились бы.
Задумавшись, она приложила указательный палец к сочно-алым губам, которые соблазнительно поблёскивали в закатных лучах.
— А если вы поженитесь, то будет ещё лучше! — озорно подмигнула она своему студенту.
Тони не нравилось, что кто-то ковырялся в его прошлом, тайком вызнавал. Поэтому он нагрубил:
— Хе, я-то думал, что вы вместо оплаты потребуете, чтобы я женился на вас. А то от вас все мужики сбегают…
На яростный взгляд юноши женщина отшатнулась и широко распахнула глаза от шока. Меткие слова попали прямо в цель. Бедняжечка даже согнулась, словно получила смертельную рану, схватившись за сердце.
Однако спустя некоторое время вместо плача или гнева юноша получил иную реакцию.
Роковая женщина подошла к нему. Близко-близко. И взяв его за подбородок тонкими, изящными пальцами, произнесла:
— А ты хотел бы?..
От столь манящей близости голова Тони закружилась…
Стоп. Или это из-за её благоухающего шлейфа аромата духов?
Но несмотря на внезапную слабость (или коварную атаку женским ароматом), юноша ловко парировал:
— Я ещё несовершеннолетний!
В префектуре Дьёрк возраст вхождения в брак считается с восемнадцати лет. Потому Тони был уверен, что эта коварная Холли Асакура не затянет его в свои сети.
В глазах прелестной преподавательницы заблестели слёзы.
— Меня даже несовершеннолетние бросают!!! — с надрывом крикнула Холли Асакура и выбежала за дверь.
И вновь Тони запечатлел в своей памяти сверкающие слёзы, на миг повисшие в воздухе, и длинные, чёрные шелковистые волосы, развиваемые на ветру.
И одинокую спину преподавательницы…
А после громкий стук захлопнувшейся двери и цокот каблучков по коридору, которые становились всё тише и тише…
Так Тони и не удалось отвертеться от участия в клубе. К тому же, довёл очаровательную преподавательницу до слёз.
Чувствуя себя крайне гадко.
***
Прошло несколько дней.
Шла пара самоподготовки. Преподаватель заболел, и заменял другой, который в данное время вёл два занятия параллельно. Поэтому тот выкрутился тем, что нам задал тему для самоподготовки, а сам отправился к своим.
Вот так вот взрослые и работают спустя рукава. Лишь бы деньги платили, да.
Кстати, о деньгах. Счастливая тем, что за Тони заплатили за этот месяц, Елена не приглашала юношу в клуб. Чему он, собственно, и был рад.
Студентка-пацанка получает деньги, обворожительная преподаватель Холли Асакура смогла-таки заставить Тони вступить в клуб, а тот продолжал жить своей жизнью. Все рады, все довольны. Вот только отчего-то какие-то неприятные ощущения в груди (может, простудился?). Хотя юноша догадывался, что это не так.
То, когда на тебя полагаются, а ты их игноришь, вызывает чувство неправильности происходящего. Но ты пытаешься забыть, затолкать всё глубоко подальше в душу. Обмануть себя…
«Эх…» — откинулся Тони на спинку стула.
За окном шёл дождь. Косые капли барабанили по стёклам и металлическому сливу. В аудитории было немного влажно, но тепло и светло, по сравнению с хмурым небом, затянутым тучами, и холодным ветром.
Поступления в Академию были весной, а сейчас уже глубокая осень.
Печальная пора, с её голыми деревьями и торчащими ветками. Лужами, хмурым небом и с тоской в сердце.
Одиночество проглядывается во всём. В спешащих прохожих, молчаливо идущих по своим делам. Птицах, которые летают не стаями, а по одиночке. Уличным котам, озирающим по сторонам, ищущих укрытия.
И даже здесь, в аудитории.
После того случая Тони обходил больше не разговаривал с Рокки Старом. А если тот пытался завести беседу, то глухо рычал на него, как злой пёс. И тот замолкал.
И если раньше все в группе старались его просто игнорировать, то сейчас смотрели с неприкрытой неприязнью. А как же Рокки Стар стал всеобщим любимчиком, а он врагом номер один!
Пока учителя не было ребята расслабились и весело болтали, создав кружок вокруг парты блондинчика. Тот ярко улыбался и старался никого не обидеть. Не превозносился, не унижал кого-то шуточками, а был душой кампании. Казалось, он старается изо всех сил угодить всем. Чтоб всем было хорошо, будто он тёплое, ласковое солнце.
Но чем ярче он сиял, тем темнее становилось в уголке, где сидел Тони.
Казалось, вокруг него сгущалась тьма…
«Так я и ниндзя стану», — хмыкнул юноша сам себе.
Однако от одиночества не спасал даже юмор. Лишь он один выделялся тем, что сидел один. Ни с кем не разговаривал, никого не слушал, ни с кем не беседовал.
Говорят, что одиночество испытываешь, когда остаёшься один в незнакомом месте. Вот только враньё всё это.
Настоящее одиночество накрывает тебя с головой, когда рядом дружно разговаривают и смеются, а ты словно невидимка. Тебя не обижают, не игнорят, а просто не видят. Словно ты пустое место…
Именно в такие минуты ощущаешь истинное одиночество.
«А — то как рад, что меня наконец оставили в покое», — вновь хмыкнул Тони.
Вот только в душе сквозила какая-та боль и тоска…
После пары самоподготовки прошли ещё несколько предметов. И вот когда прозвучал последний звонок, юноша стал расслабленно собираться домой, запихивая учебник с тетрадью в рюкзак.
Как вдруг его окликнула Холли Асакура, которая и вела последний предмет.
— А вас Тони Блэйхард, я попрошу остаться, — не смотря на него, строго произнесла восточная красавица, складывая листы с заданиями в одну стопку на просторном учительском столе.
Чёрт, и что ей опять от меня надо?.. Недовольно скривил лицо юноша.
Хотелось бы по-тихому от неё смыться. Да вот беда, её колкий взгляд внимательно смотрел на него. Похоже, она уже разобралась со своими бумагами. Проклятье.
8 глава. Ультимативная просьба Холли Асакура
Шёл дождь.
Пусть и не такой сильный. Лишь немного накрапывал, однако созданная в воздухе сырость и холодный ветер заставляли ёжиться и ощущать то, что дождливая осень — мерзость. Вот когда Золотая Осень: сияет солнце, природа буйствует пышным многообразием цветов на листьях деревьев — вот это по-настоящему здорово.
Чудесно и восхитительно.
Но не сейчас.
Тони в очередной раз перепрыгнул лужу, попавшая им на пути. А ещё недовольство в душе вызывало то, что периодически приходилось вынимать руки из тёплых карманов осенней куртки, чтобы рассмотреть нарисованную от руки карту.
Почерк учителя Холли Асакура был тонким и изящным. Красивым (впрочем, как она сама). Но это не отменяла того факта, что его насильно заставили идти проведать президента их клуба Елену Прекрасную (да нет же, Жадную!).
«Интересно, а какая у неё настоящая фамилия?» — на миг задумался юноша, стоя у обочины.
Но из этого состояния его вывела одинокая машина, проехавшая мимо, окатившая его брызгами.
Выйдя из состояния задумчивости, юноша ругнулся. Чёрт, ну почему так всегда! Если машина проезжает мимо, то обязательно наедет на лужу и окатит тебя водой. И как далеко бы ты не держался от дороги, брызгающие капли всё равно тебя настигнуть.
Словно какие-то мстители.
Сверившись с картой, Тони свернул направо. Было бы здорово, будь он на велике. Быстрее бы справился с возложенной на него задачей. Но в дождливую погоду лучше ездить на автобусе и стоять крытых остановках, нежели промокать насквозь, мчась на велике.
Но его заставили идти сюда.
Нет, он приехал сюда на автобусе. Но пришлось ещё немало пройтись пешком. К счастью, он уже дошёл.
Юноша сверился с номером и названием улицы на табличке, что висела многоэтажном доме. Где и сам дом, и ржавая табличка создавали не лучший вид.
Впрочем, пофиг. Ему и нужно-то всего лишь отдать учебный материал президенту клуба, которая пропустила вчера и сегодня занятия, так как заболела. И спросить о её самочувствии.
Вот ни за что бы он сюда не пришёл, если бы не ультимативная просьба преподавательницы Асакура.
Кстати, грамотная у неё тактика, скажем по правде.
Вначале она его пожурила, что мол ей приходиться платить за его участие в клубе, а он даже ни разу там не появился. А потом так нежно попросила завораживающим голоском:
— Можешь проведать Елену? Заодно и передать ей учебный материал и спросить о её самочувствии, а?
Однако не смотря на добрую улыбку и нежный, бархатный, обволакивающий голос в её глазах виднелась острота кинжала!
Сказанные ранее её слова, говорили о том, что стоит ему отказаться, то уже ему придётся платить из своего кармана за участие в клубе, так ещё и посещать сам клуб!
Вот что читалось в её кинжально остром взгляде.
Пришлось подчиниться…
Многие бы вскрикнули: «А как же твоя свобода. Плюнь ты на всё!». Всем нравится быть сильными и независимыми. Не подчинятся ни чьим приказам и делать то, что желаешь.