Мозг же наоборот, словно оказался в кипящем котле. Бессмысленное слайд-шоу из образов, зачастую незнакомых и непонятных, замелькало перед внутренним взором, грозя полным сумасшествием. Это чем-то походило на воздействие пресловутым двадцать пятым кадром. А может и не походило, может оно тем и являлось, потому как мелькание затихло и остался только один образ. Алиса. Самка-альфа, что заразила меня ликантропией. Я видел её такой, какой она была при жизни: манящей и повелевающей, заботливой и ненасытной. Именно такой она и была, пока добровольно не приняла смерть.
Проклятье! Я позволил вампиру захватить взгляд и теперь он полностью овладел моим сознанием и волей, манипулируя ими по своему усмотрению. Я стал его игрушкой. Огромным усилием, отвоёвывая каждый миллиметр я закрыл веки и опустил голову. Образ Алисы побледнел, в тело возвращалась чувствительность. Вместе с ней нахлынула нечеловеческая боль в мышцах. Расплата за сопротивление. Даже при моей способности к регенерации, хотя бы полдня придётся пролежать в постели, восстанавливая форму.
Ещё чувствуя слабеющую связь со Стефаном, я вызвал силу и послал ему заряд. Я не увидел, но почувствовал, как вампир дёрнулся, ни как от серьёзного удара, а как от шлепка, вернее пощёчины. Пустячок, а приятно. Мы тоже огрызаться умеем.
— Браво, Гуло, — услышал я. — Ты не только защищаешься, ты ещё и отвечаешь. На это решатся немногие из моих волколаков.
— А я не дрессированная собачонка, — говорить было настолько трудно, что каждое слово ощущалось гортанью, языком и даже на вкус. — И что это за идиотская кличка?
Я едва заметил, как вампир пересёк комнату и оказался в кресле. Чёрт, а силы у него действительно много. Интересно сколько веков копил?
— Это не кличка, это росомаха на латинском. Название животного скорее всего связано с бытовым старорусским языком, в котором выражение «ходить росомахой» означало неряшливость в одежде и манерах поведения. Вот только непонятно: то ли этот зверь со своими неуклюжими повадками дал повод так называть людей, то ли с людей кличка была перенесена на животное.
Рысь усмехнулась.
— Я бы предпочёл собственное имя, — меня начинало доставать это сборище эстетствующих монстров. — И комментарии я бы попросил держать при себе.
— Друг мой, — Стефан изобразил раскаяние, хотя и дурак понял бы, что кровосос наслаждается моментом, — ни в коей мере я не хотел вас оскорбить. Перед нашей встречей, я приказал подыскать мне кое-какой материал о росомахах и процитировал первое, что пришло на ум.
Ага, на ум тебе, кровосос, пришло именно посмеяться над моей одеждой. Чёрт, а сидит с таким видом, словно и крови никогда не пробовал.
Стефан улыбался. Неужто читает мысли сквозь защиту? Кто его знает. Позже разберёмся.
— Насчёт же имени…, — он глянул на девушек. — Анна, Кристина, вы всё замечательно выполнили, теперь подождите снаружи.
Девушки поклонились и направились к двери. Я проводил их взглядом. Последняя связь с внешним миром.
— Я чувствую вопрос, не относящийся к теме нашего разговора, друг мой. Задайте его и перейдём к делу.
— Вы читаете мои мысли?
— Нет, ваша защита довольно крепка. Я чувствую их. Вернее их направление, но не чёткую формулировку. Итак?
— Кто их них Анна, а кто Кристина?
Стефан расхохотался. Вполне искренне, на секунду я даже увидел его клыки. Обычно старые вампиры умело маскируют своё оружие и не обнажают без необходимости. Это новички готовы скалиться на каждом углу. Стефан успокоился, вытер слезу — интересно, настоящая или вампирская имитация.
— Понравились?
— А разве ни в этом их смысл жизни?
— Да вы правы и их, и мой, и ваш, большинства — покорять, соблазнять, получать удовольствие, властвовать. Для чего же иначе столь долгое существование. Что же маленькую рысь зовут Кристина, вила же, соответственно — Анна.
— Так я и думал.
— На вашем месте я бы выбрал Кристину. Она никогда не станет альфой, следовательно не покусится на ваше положение. К тому же она из другого клана, а значит меньше шансов, что она вступит в сговор с вашими предполагаемыми соперниками. Анна же… Она не человек. Вас это не пугает? Впрочем вы вольны в выборе.
— Я хотел всего лишь узнать имена, а не выбрать себе подружку.
— Дело времени, Гуло. Поверьте — дело времени.
— Я же просил без кличек.
— А вот с этого мы и начнём. Присаживайтесь.
Я устроился в кресле напротив, ещё раз осмотрел собеседника, стараясь избегать прямого взгляда. Второй раз я мог и не освободится. Стефан выгодно отличался от увиденных мною персонажей. Конечно, он уместнее смотрелся бы в каком-либо фильме по роману Генриха Сенкевича, но всё же ни лосин, ни кружев, ни пресловутых ботфорт. Его, судя по всему, дорогие сапоги доходили до середины голени. В них заправлены тёмно-синие средней, а по вампирской моде, необычайной ширины шаровары. Наряд довершала голубая рубаха с высоким воротом и отороченная каракулем бекеша. Виски и затылок он брил наголо, оставляя лишь клок волос сверху. Так называемый оселец. Сходство с гоголевским героем добавляли вислые усы, изрезанное морщинами лицо и шрам на щеке. Его он либо получил до обращения, либо познакомился с серебряным оружием или святой водой.
Ему бы к наряду и имени отороченную мехом шапку, кривую саблю — ни дать, ни взять — польский шляхтич. А может так оно и есть?
— Один фанатик плеснул святой водой, — нет, всё-таки он читает мысли. Защиту надо усилить, — когда мы бежали из Москвы.
— Вместе с Наполеоном? — я попытался хотя бы приблизительно выяснить возраст.
— На пару веков пораньше. Именно тогда я решил здесь остаться.
Чёрт возьми — четыреста лет! Он пришёл сюда вместе с Гришкой Отрепьевым! И уже был вампиром! Сколько же ему на самом деле?!
— Ну мы ещё потолкуем на исторические темы, — Стефан улыбнулся. — Чем вам не нравится обращение «Гуло»?
— Напоминает Куджо, — признался я.
Брови поляка поползли вверх.
— Кто такой? Альфа? Из какого клана? Вы с ним враждуете?
Ого! А литературу-то в стиле «триллер» вы не особо знаете, любезный пан. Да и кинематограф, судя по всему.
— Взбесившийся сенбернар из книги Стивена Кинга.
— Кинга? Сочинитель из молодых?
— Скажем, из современных.
— Вы читаете? Отрадно слышать. Среди новообращённых это считается чуть ли не дурным тоном. Они уверены, что обретённые способности лишь ключик в царство наслаждений и порока. Иногда заходят чересчур далеко. Я уже приговорил к смерти пару зарвавшихся молокососов. У ликантропов то же самое.
Я пожал плечами.
— Революция.
— Вы правы, — подхватил Стефан, — и нам, пережившим тёмные времена преследования необходимо всё держать под контролем.
Мы немного помолчали. Стефан теребил ус. Нервничает? А вампиры умеют нервничать? До этого я их считал мертвецами, поддерживающими жизнь за счёт чужой крови. А какие у мертвеца чувства? Хм. Может в них всё же остаётся что-то человеческое?
— Так созвучие в имени — единственное препятствие? — произнёс наконец вамп.
— А зачем, вообще, вся эта ерунда с переименованием?
— Если вы решите остаться со мной — это важно.
— Пока я ничего не решил.
— Тогда, за время беседы позвольте именовать вас Гуло.
Я махнул рукой в знак согласия, ещё не хватало затеять спор из-за мелочей. Как говорится, хоть горшком назови, только в печку не ставь.
— Превосходно, — Стефан откинулся в кресле. — Итак — имя. Вы первый альфа и, вообще первый из клана Гуло явившийся здесь. Следовательно, вы должны принять имя клана, как его лидер.
— А вот это мне нужно меньше всего. Никогда не стремился к руководящим должностям.
— Вы можете отказаться и тогда, все приходящие сюда росомахи будут вынуждены подчинятся альфа из других кланов. Так случилось с лисами, когда их вожак добровольно отрёкся от власти в пользу волколаков. Я думаю остальные вулпес не особо ему за это благодарны.
— Вулпес — лиса по латыни.
— Совершенно верно. Итак вы становитесь вожаком и защитником стаи до тех пор, пока кто-то из клана не посчитает себя в силах бросить вам вызов. Этого может и не произойти, если рядом с вами окажется достаточно сильная самка альфа. Её обычно так и называют — Фемелла.
— Чёрт, мне ещё и жена полагается?!
— Нет, если вы под этим понимаете традиционные взаимоотношения, то нет. Вы не обязаны делить с ней постель и проводить время. Ваша совместная задача — руководство стаей и её защита. К примеру Фемелла пардов не отличается особой верностью своему альфа. Она даже организовала запись своих похождений на видеоносители и знаете — неплохо на этом зарабатывает. Вы, я уверен, ещё получите приглашение на съёмки…
— Ага, порнозвездой я хочу становиться ещё меньше, чем вожаком. Стесняюсь, представьте себе.
— Я понимаю. Её основной контингент новообращённые. Я вас просто предупредил, чтобы не особо удивлялись.
Да, похоже удивляться я здесь скоро разучусь. Стефан, несмотря на все его сетования, весьма неплохо устроился. В его распоряжении армия придурковатых новообращённых монстриков, он владеет клубами, наверняка имеет долю с порно-бизнеса рыси нимфоманки. И это лишь верхушка айсберга — я больше, чем уверен.
— Так что вы решили? — Стефан застыл в ожидание. — Мои пояснения вас устроили?
— Вполне. Только я не уверен, что хочу становиться во главе стаи, и тем более обзаводится Фемеллой.
— Не торопитесь, друг мой. Разговор ещё не окончен, тем более, что вопрос о стае и самке, не более, чем формальность.
— То есть?
— Я не уверен, что под моим началом соберётся много росомах. За пять лет — вы первый. Я просто пояснил ваш статус по отношению к другим оборотням. Для вас же у меня заготовлена работа иного рода.
Вот те на! Только что меня возвели на трон и тут же пояснили, что я просто-напросто свадебный генерал. Монарх без подданных и королевства. С каждой минутой всё веселее.
— Пламя и серебро, — на суровом лице вампа отобразилось нечто похожее на смущение. — Я жуткий невежда! Хотите чего-нибудь выпить?
Я подумал и кивнул. В горле пересохло, пусть хоть крови притащат, если здесь другого не держат.
— Из вин я могу посоветовать…
— Я не люблю вино.
— Виски, коньяк…
— Пиво.
— Баварское, чешское…
— Жигулёвское.
Мои слова поразили Стефана не хуже пресловутого осинового кола. Я его действительно удивил.
— Вы шутите?
— Отнюдь. Но если нет, давайте что есть.
— Я не уверен, — он глянул в сторону двери, через мгновение вошла Кристина. — Вот что, детка, прогуляйся к бару и предложи им поискать пива, — вампир запнулся, словно предстояло сказать непристойность. — «Жигулёвского».
Тонкие брови поползли вверх. Я наслаждался моментом.
— Какого?
— Я неясно сказал?! — Стефан начинал злиться. — Быстро в бар и принеси, что сказано. Бутылки…, — он глянул на меня.
— Четыре в самый раз.
Кристина одарила меня всё тем же непонятным взглядом и скрылась за дверью.
— Можно? — я достал мятую пачку сигарет.
Стефан кивнул:
— Знаете, а я не успел пристраститься к табаку. Даже вкуса его не представляю, — плечи вампира опустились и сам он как-то съёжился. Возможно очередная сценка из разыгрываемого передо мной спектакля. Вампы — потрясающие актёры. Особенно в трагических ролях. Подобно лермонтовскому Демону, они притягивают жертву именно своей отверженностью, неприкаянностью и одиночеством. Только мне это представление до лампочки. Пусть хоть до рассвета разыгрывает сироту казанского — добровольным донором я не стану.
— Позвольте, — Стефан взял пачку. — Да приобретая бессмертие, лишаешься маленьких радостей доступных смертным… Кажется, это очень дешёвые сигареты?
Я только пожал плечами:
— К чему тратиться на дорогую отраву?
— В чём-то вы правы. Я заметил — вы не особо жалуете внешний лоск?
— А вы вспомните свою цитату про росомаху, — усмехнулся я.
— Хм, в этом есть свои плюсы. Однако большинство новообращённых присоединились именно благодаря возможности получить безупречную внешность, здоровье, возможность попасть в высший свет. Как вы стали оборотнем? Укус?
— Это важно? — мне не хотелось вспоминать прошлое.
— Скорее всего — да.
— Укус был потом. Сперва я воспользовался шприцом после самки альфа.
— Шприцом? Вы были в лечебнице? Нет, постойте… Вы были наркоманом?
— Скорее экспериментатором. Юный фаталист, желающий попробовать всё на собственной шкуре.
— Так, так, так. Вы сказали самка альфа? Но ликантропы не подвержены наркотической зависимости. Ускоренный обмен веществ. Понимаете. Наркотик действует быстрее, однако и последствия его применения проходят мгновенно, не доставляя неприятностей.
— У Алисы не было «ломок». Она мгновенно отключалась, но быстро приходила в себя.
— Это закономерно. Вы были близки? Она говорила кто она?
— Ничего она не говорила. Она была настоящая альфа. Всегда получала желаемое и ни от кого не зависела.
— Это она предложила вам уколоться одним шприцом?
— Нет, она как раз отключилась. Ввела дозу, от которой нормальный человек сыграл бы в ящик. Я кололся так называемым остатком.
— И что?
— Она чуть не пришибла, когда узнала. Потом успокоилась. Рассказала обо всём. Что со мной будет…
— Но она была не уверена в вашем обращении. Она всё равно вас укусила.
— Это я её упросил.
— Вы хотела стать оборотнем?
— Хотел попробовать. В первое же полнолуние и почувствовал все прелести обращения.
— Вы сожалеете?
— Не знаю. Что сделано, то сделано.
— Она помогла вам стать альфа?
— Алиса через месяц пустила себе в лоб серебряную пулю.
— Даже так! Сколько ей было лет?
— Понятия не имею. На вид двадцать пять, может чуть больше… На самом деле, наверное очень много, раз она постоянно хотела забыться, а потом… Скорее всего устала от вечной красоты и молодости.
Стефан вздохнул:
— Такое бывает. Я знал одного вампира, очень старого вампира. Он добровольно сжёг себя на солнце. Не хотел больше жить, не видя рассвета. Представляете.
Я только пожал плечами — что тут скажешь.
— Так следующее полнолуние вы встретили в одиночку? — вампир опять перешёл к изучению моей биографии.
— Нет, — возвращаться назад, даже в воспоминаниях не очень-то хотелось, но голос Стефана обладал какой-то особой силой. На его вопросы невозможно было не отвечать. — Я сошёлся с волчицей-оборотнем, подругой Алисы. Она не была альфа, но обладала большим опытом. С ней я стал тем, кем стал. Потом она присоединилась к стае.
— Замечательно. Позвольте ещё пару вопросов и перейдём непосредственно к делу. У вас были подруги среди смертных?
— Были, но мне с ними сложно.
— То есть?
— Во-первых, надо каждый раз во время полнолуния придумывать причину для отлучки, Во-вторых, приходится всё время сдерживать и останавливать себя…
— Конкретнее.
— Один мой знакомый — пард — во время секса сломал партнёрше лобковую кость. Он лишь на секунду потерял контроль и нанёс увечье. Сам того не желая. Понимаете о чём я?
— Вполне. И всё-таки, у вас, я думаю было немало смертных подруг. Вы прекрасно сдерживаетесь и контролируете защиту. Я не почувствовал слабины не на секунду.
— Я обязан отвечать?
— Отнюдь. Это ваше личное дело. Меня интересует другое. Вы до сих пор принимаете наркотики?
— Надоело.
— Прекрасно. По-видимому, наша очаровательная кошечка никак не может найти заказанный вами напиток. Либо он чересчур изыскан, для моего бара, либо…
— Либо она побежала за ним в соседний ларёк. Надо бы было ей и сигарет ещё заказать.
— Секунду, — я едва заметил, как Стефан покинул кресло и оказался в дальнем углу комнаты у старинного бюро. Чёрт, как он это проделывает?
Вернулся вамп уже нормальным способом и поставил передо мной изысканную коробку красного дерева. Как и всё в этой комнате, она казалась пропитанной кровью.
— Позвольте вас угостить, — он откинул крышку и достал сигару. — Держу для гостей.
Хм, на безрыбье и рак рыба. Покурим «Гавану» (наверняка, подлинную и самую дорогую), представим себя на время каким-нибудь Мистером-Твистером.
Я разминал сигару, когда открылась дверь и вошла Кристина.