Злюсь на себя, что перелопатила весь гардероб в поисках наряда, в котором буду выглядеть эффектно. Слишком много приготовлений, для того чтобы попрощаться, Рика.
В сердцах избавившись от тугих пут бандажного платья, влезаю в уютный белый сарафан, не сковывающий движений. Гораздо лучше. Делаю пару мазков персиковых румян, на губы наношу розовый блеск и с колотящимся сердцем заглядываю в зеркало: оттуда на меня смотрит скромница-белоснежка с горящими от волнения глазами. Все лучше, чем нервная секс-бомба.
Несколько расслабляющих вдохов и звонок в службу такси. Теперь пути назад точно нет.
Толпа возле клуба кажется еще более огромной и походит на гудящий улей. За неимением Дженни рядом, я не нахожу в себе достаточно наглости, чтобы идти через черный вход, поэтому скромно встаю в конец очереди. Парочка парней, стоящих передо мной, начинают косится с интересом, и мне приходится демонстративно углубиться с телефон, чтобы дать понять, что я не заинтересована.
— Ты Рика? — спрашивает грубый мужской голос рядом с ухом.
Подпрыгнув на месте от неожиданности, разглядываю коренастого крепыша, облаченного в черную футболку с логотипом клуба.
— Это я. — говорю чуть громче, чем обычно, чтобы не выдать нервозности.
Парень бегло оглядывает меня с ног до головы, и на суровом лице вспыхивает дружелюбный оскал.
— Тайлер просил тебя встретить. — улыбка становится еще шире: — Видно, не хотел, чтобы такую красотку замяли в толпе.
Я с опаской смотрю в удаляющуюся квадратную спину и, поколебавшись несколько секунд, следую за ним. Надеюсь только, что меня не затолкают в ржавый контейнер и мне не придется до конца жизни работать шлюхой в картеле у мексиканцев.
— Не бойся, красотка, — словно подслушав мои мысли, говорит крепыш, когда мы подходим к уже знакомой мне двери. — Я не кусаюсь. И, кстати, меня зовут Кайл.
— Приятно познакомиться, Кайл. — отвечаю как можно приветливее.
Дверь с характерным металлическим звуком распахивается, и с порога на нас смотрят глаза амбала с диастемой. На этот раз мое появление обходится без сальных замечаний: в угловатом лице мелькает узнавание, и он молча кивает, пропуская нас внутрь.
— Спасибо, что проводил! — стараясь перекричать грохочущую музыку, наклоняюсь к Кайлу, когда мы минуем последнюю преграду в лице мышцатого билетного контроля.
Парень отрицательно мотает головой и, взяв меня за локоть, тянет в сторону ринга.
— Рано благодаришь, красотка. Тайлер просил побыть с тобой до конца поединка.
В груди разливается солнечное тепло от осознания проявленной им заботы, но оно быстро сменяется сгущающимся чувством утраты. Когда я так успела к нему привязаться?
На протяжении двух часов непрекращающегося мордобоя я нарочно не заглядываю в телефон, на случай, если Итан решит поинтересоваться, где я нахожусь. Если уж мне и придется выслушать его оправданное недовольство, то позже.
От Кайла я узнаю, что Тайлер будет драться последним, потому что его бой с Черным Драконом, как зовут его соперника, зрители ждут с особым нетерпением.
Едва он появляется в зале, в животе закручивается вихрь волнения, неумолимо поднимающийся к горлу. Руки подрагивают, и я даже начинаю лучше видеть.
Тайлер выходит на ринг и, знакомым движением сбросив с плеч накидку, очерчивает глазами толпящихся за канатами людей. Ищет меня? Ответ приходит через пару секунд, когда его взгляд падает на мое лицо и застывает без попытки двинуться дальше. Кожа начинает нестерпимо пылать, и по телу вспыхивают яркие покалывания, которые формируют огненный ком, спускаясь к бедрам.
«Рад, что ты пришла», — удается прочитать по пришедшим в движение губам. Позволяю себе забыть о приличиях и шлю беззвучный ответ: «Я тоже».
Раздавшийся удар гонга разбивает наш короткий диалог. Противник Тайлера, крепко сбитый мулат, внешностью напоминающий горного тролля, в ту же секунду бросается в атаку. Даже на расстоянии в десятков футов я слышу, как его огромный кулак с шумом рассекает воздух всего в паре дюймов от виска Тайлера. Прикусываю щеку и стискиваю вспотевшие ладони. Черный дракон, несмотря на небольшой рост, кажется гораздо более опасным соперником, чем предыдущие.
— Тайлер его сделает, красотка. — слышится насмешливый голос Кайла сбоку. — У этого кривоногого пня нет против него никаких шансов.
— Откуда ты знаешь, — бормочу, глядя как мулат предпринимает попытку загнать Тайлера в угол. — Он выглядит очень грозным.
В голосе Кайла звенят отголоски гордости:
— Просто я знаю, на что Волчонок способен, когда дерется в полную силу.
Превозмогая адреналиновое волнение, заставляю себя оторвать глаза от ринга, чтобы взглянуть на Кайла:
— Ты хорошо знаешь Тая?
— Тая? — Кайл многозначительно поигрывает бровями, но уже через секунду его лицо снова становится серьезным: — Когда-то этот парень спас мне жизнь.
Как и обычно, в голову врывается поток вопросов: при каких обстоятельствах это могло случиться, и откуда Кайл и Тайлер знают друг друга. Напомнив себе, что сейчас это не главное, возвращаю взгляд к рингу.
Тайлеру удается нанести противнику несколько ударов, от чего тот, кажется, теряет координацию, и начинает совершать оплошность за оплошностью. Спустя несколько минут, он загоняет измотанного Дракона в угол, и далее происходящее походит на боксерскую тренировку с грушей: серия быстрых глухих ударов без единого в ответ. Поединок заканчивается безоговорочной победой Тайлера, и я с чувством удовлетворения отмечаю, что на протяжение всего боя он ни разу не позволил себя задеть.
После объявления имен победителей трибуны понемногу начинают редеть, и я в нерешительности прикипаю к месту, не зная, что делать дальше. Мне невыносима мысль, что Тайлер уедет, не попрощавшись.
— Я провожу тебя к раздевалкам. — перерубает мои мучения голос Кайла. В ответ на мой вопросительный взгляд поясняет: — Тайлер так сказал.
В молчании следую за ним по длинному коридору, ощущая озноб во всем теле. Я нервничаю? Да, черт побери. Последний раз я так волновалась на выпускных экзаменах в университете. Что я ему скажу? Пожелаю удачи на новом месте? Смогу ли я сделать, чтобы он не заподозрил всю степень моего неподобающего отчаяния?
— Правая крайняя. — говорит Кайл, когда мы останавливаемся вдоль стены с шестью прямоугольниками дверей. Подмигнув, посылает мне ободряющую улыбку. — Удачи, красотка.
Наблюдаю, как он вразвалку идет по коридору, и после того как его спина теряется из виду, вновь поворачиваюсь лицом к нужной двери. Скажу, что он провел великолепный бой и возьму обещание, что и впредь не будет позволять сопернику ударить себя. С этой мыслью решительно шагаю вперед.
Заношу руку, чтобы постучаться, но в этот момент дверь сама распахивается, сталкивая меня лицом к лицу с двумя девицами. Облако приторного парфюма, гладкие гелевые губы, короткие платья и вызывающие декольте. С ног до головы окатив презрением, девушки обходят меня и, стуча каблуками, направляются в сторону выхода.
Я же, растерянно застыв на месте, глазею на Тайлера, стоящего посреди пустой раздевалки в одном лишь полотенце. Меня словно пнули ногой в грудь: вся кровь отливает от лица и становится нечем дышать. Спина покрывается липким холодом, а глаза, напротив, нестерпимо печет.
— Я… — лепечу, не в силах справиться с эмоциями. Это все слишком неожиданно. Я совсем не готова к такому зрелищу, ни к собственной на него реакции. Опускаю глаза в пол и пячусь назад. — Прости, я пойду.
Разворачиваюсь спиной, молясь, чтобы Тайлер не увидел набежавшие к глазам слезы. Какая же я идиотка. Навоображала себе того, чего нет. Разумеется, вокруг него всегда крутятся женщины. Взять хотя бы Дженни… Идиотка, глупая наивная идиотка.
В попытке сбежать, цепляюсь каблуком за порог, и едва не лечу лицом вниз, но в этот момент две горячие ладони уверенно меня ловят, ставя на ноги.
— Отпусти, — шепчу, не в силах заставить себя обернуться. — Пожалуйста.
Он не должен видеть, в каком отчаянии я нахожусь. Я просто не имею на это права.
Вопреки просьбе, твердые руки разворачивают меня на сто восемьдесят градусов. Успеваю опустить глаза вниз, упираясь в широкую грудь, на которой поблескивают капли воды. Кажется, Тайлер вышел из душа.
— Это просто фанатки. — В хрипловатом голосе нет ни раскаяния, ни извинения.
Незаметно втягиваю носом воздух, проклиная свою невесть откуда взявшуюся эмоциональность, и, подавив предательский всхлип, бормочу.
— Это не мое дело.
Размеренное дыхание на лице и больше нажима в тоне.
— Они не имеют значения.
Тогда что они делают в твоей раздевалке, когда ты находишь там почти голым? — хочется проорать мне. Пока я как дура пытаюсь подобрать слова, чтобы с тобой попрощаться.
Разумеется, этого я сказать не могу, и лишь кручу головой, пытаясь освободиться из огненного кольца рук.
— Ничего не было. Я попросил их уйти.
Непроизвольно вскидываю глаза, встречаясь с гипнотизирующей чернотой взгляда. Не было? Сказал им уйти?
— Рад, что ты пришла. — Последнее, что я слышу, перед тем, как горячие губы жадно впечатываются в мои.
— Боже, — успеваю пролепетать прежде, чем ответить на его поцелуй. Слезы, совесть и отчаяние растворяются под жаром его языка и теплого мятного вкуса, от которого разряды тока ударяют по нервам. Вцепляюсь в твердые плечи пальцами, потому что кажется еще секунда и упаду от вихря обрушившихся эмоций. Прижимаюсь к раскаленному телу, словно могу с ним слиться, отчаянно стону, когда жесткая ладонь накрывает мои ягодицы и легко тянет вверх. Обвиваю ногами прикрытые полотенцем бедра, позволяя Тайлеру отнести себя в раздевалку и с грохотом захлопнуть дверь.
Не могу оторваться от его рта, да и не хочу. Ведь он уезжает и, скорее всего, это наш последний поцелуй. Не знаю, что происходит со мной и почему я так реагирую на этого парня, но сейчас я хочу отключить разум и логику. Хочу дать себе еще одну минуту наедине с ним: ощущать каждый твердый выступ его тела под своими пальцами, как его язык переплетается с моим, разрывая горячие фейерверки в животе; чувствовать холодную поверхность стола под своими бедрами и твердость, прижимающуюся к задранному сарафану.
Тело сотрясает дрожь, когда я, тяжело дыша, отрываюсь от его губ.
— Ты уезжаешь. — ловлю взглядом черную глубину.
Тайлер обводит глазами мое лицо, словно пытается его запомнить, и хрипло обещает:
— Я вернусь.
Поддавшись порыву, вновь прижимаюсь к его губам. Жадно прикусываю, посылая в них возбужденный стон от тех горячих волн, которые нагнетает его эрекция, задевающая меня между ног.
Отстранившись, Тайлер напряженно вглядывается в мое лицо, словно ищет ответ. Если он попросит, если проявит настойчивость, я перейду черту. Знаю, что не смогу устоять, потому что еще никогда так отчаянно не желала мужчину.
— Пожалуйста... — сильнее сжимаю его шею. Понятия не имею, о чем я прошу. Конечно, имею. Хочу, чтобы это испепеляющее тело и рассудок пламя перестало сжигать меня так сильно.
Тяжелая ладонь ложится мне на поясницу и подтягивает к самому краю стола. Низ живота скручивает раскаленным узлом от того, что я чувствую, какой Тайлер большой и горячий даже через полотенце. Не отрывая от меня расширенных зрачков, наклоняется ближе, так что наши лбы соприкасаются, и делает резкий толчок бедрами.
— Тай… — выдыхаю вместе с наслаждением, поразившим каждую клетку тела.
Тайлер молчит, лишь крепче вдавливает пальцы мне в поясницу и толкается снова. И снова и снова, заставляя вонзать ногти ему в плечи и с силой смыкать веки от стремительно приближающейся развязки.
— Ты красивая. — мятные слова обжигают мне губы. Резкий толчок, раскручивающий спираль моего финального наслаждения, и мои стоны, которые мгновенно заглушаются его прижатым ртом.
— Я вернусь, — повторяет Тайлер, когда я обмякаю в его объятиях. — Помни, что я сказал.
16
После отъезда Тайлера моя жизнь, словно отремонтированные часы, постепенно возвращается к нормальному ритму. Итан вновь превращается в заботливого и уравновешенного мужчину, которого я знала, словно и не было этих двух недель бок о бок с его раздражительным клоном. На новой работе все тоже складывается как нельзя лучше: под надзором Элизы Поллак мне доверили вести двух несложных пациентов, да с вливанием в коллектив проблем тоже не возникает. С одной из девушек, Сарой Миллс, я даже сдружилась, и иногда после работы мы заходим в кафе неподалеку, чтобы выпустить пар и выпить по бокалу вина.
— Ты не видел мои таблетки, Итан? — спрашиваю, после того, как уже в четвертый раз перерыла содержимое тумбочки. На ней я оставляю упаковку противозачаточных вместе с бутылкой воды, чтобы не забыть принять их с самого утра, и сегодня почему-то никак не могу найти.
Итан защелкивает именную запонку на безукоризненной белизне манжеты и с улыбкой пожимает плечами:
— Я похож на того, кто пользуется контрацептивами, малыш? Кстати, для чего они тебе сейчас? Ты, кажется, говорила, что у тебя месячные.
И пусть основной часовой механизм приведен в строй, одна тонкая секундная стрелка никак не желает сдвинуться с места. Я не могу заставить себя заниматься сексом с Итаном после того, что произошло в клубе. Убеждаю себя, что мне просто необходимо время, что побороть муки совести, вот только со дня отъезда Тайлера прошло уже шесть дней, а мне, кажется, становится только хуже.
Я думаю о нем в обеденный перерыв; сидя в такси по пути в Форест Хиллс и особенно часто перед сном: воспроизвожу в памяти упругую твердость мышц, опьяняющий запах, отзывающимся в теле неконтролируемым возбуждением, тембр голоса и жадную темноту взгляда. Знаю, что если займусь сексом с Итаном, все равно буду представлять его.
— Кто бы мог подумать, что ты так хорошо разбираешься в средствах контрацепции, — бормочу, задвигая ящик. Выпрямляюсь и иду к гардеробной. — Нужно будет спросить миссис Карсон, может быть она куда-то их убрала.
Миссис Карсон наша новая домработница, которую я наняла за неимением времени и желания убирать огромные площади. Ума не приложу, для чего вообще строить такие огромные дома, не имея многодетной семьи.
— Конечно спроси, малыш. — благодушно отзывается Итан, застегивая пуговицу на дизайнерском пиджаке. — Я спущусь вниз. Приготовить для тебя кофе?
Встречаю его теплый взгляд и в очередной раз недоумеваю, почему между нами не может быть все так, как раньше. Хочу вернуть прежний душевный штиль и избавиться от этого грызущего ощущения в нервах, будто моя жизнь катится под откос. Я совсем не в том возрасте, чтобы променять проверенные временем отношения на неожиданно вспыхнувшую страсть. Мне нужно быть взрослее и эгоистичнее. Кто знает, чем занимается сейчас Тайлер — возможно, он обо мне уже не вспоминает.
Посреди рабочего дня меня застает звонок сестры. В течение недели мы пару раз созванивались с ней, но поговорить спокойно не удавалось: то я была слишком занята на работе, то сестра была на свидании с очередным ухажером.
— Эй, толстушка. — звонко восклицает трубка. — Я без прелюдий. Приезжай сегодня ко мне — устроим пижамную вечеринку, как в детстве. Только вместо сока разопьем вино, а вместо профитролей съедим...ммм… хотя профитроли, пожалуй, стоит оставить.
Проклинаю себя за то, что испытываю облегчение от того, что у меня появилась возможность еще на один день отсрочить близость с Итаном. Пусть он и не так близко знаком с особенностями женской анатомии, но вряд ли поверит, что критические дни могут идти больше недели.
— Я только предупрежу Итана, — пытаюсь скрыть звенящие нотки радости. — и после работы сразу поеду к тебе.
— Жду с нетерпением, толстушка.
Если Итану и не пришлась по душе моя ночевка, он не подает вида. В назначенный час забирает меня после работы и отвозит к сестре.
— Я позвоню тебе с утра, — говорит на прощанье и ласково треплет по щеке. — Ты часто не слышишь будильника, соня.