— Бери все, что посчитаешь нужным, Рика. Тебе не нужно моего разрешения.
Едва мы вместе с гудящей толпой других посетителей вливаемся внутрь здания, хватаю его за руку, утягивая в сторону лифтов.
— Не хочу толпиться на переполненном эскалаторе, Тай. Возле лифта совсем нет очереди.
От того, как резко Тайлер останавливается, запястье болезненно дергается.
— В чем дело? — вглядываюсь в его застывшее лицо. — Ты передумал идти?
— Я бы предпочел эскалатор. — отвечает негромко.
Решаю не заострять на этом внимания и, кивнув, тяну его в противоположную сторону. В конце концов, у каждого могут быть свои пунктики. Я, например, ненавижу метро после того, как посмотрела фильм о террористах, и при возможности стараюсь его избегать.
В течение четырех часов мы слоняемся по торговому центру, набивая корзину кучей всего, что предположительно должно сделать квартиру более обжитой и уютной: от густых махровых полотенец до тяжелого стального подноса, на котором, как я вдруг решила, буду приносить Тайлеру завтрак. Каждая мелочь, на которую падает взгляд, неожиданно обретает свое предназначение, воплощая будущие моменты нашей совместной жизни.
— Еще немного, — умоляюще смотрю на Тайлера, терпеливо сносящего мой приступ шопоголической истерии.
— Я совсем не устал. — коротко отзывает он. — Мне нравится за тобой наблюдать.
Меня посещает мысль, что, не считая сестры, еще ни с кем мне не было так просто, как с Тайлером. Я точно уверена, что он говорит именно то, о чем думает, без желания угодить или ввести в заблуждение, и это …расслабляет. Честность и прямота — большая редкость в наши дни.
—Я закончила, — все же решаю не злоупотреблять его терпением. Осмелев, встаю на цыпочки и прикасаюсь губами к теплой щеке. — Спасибо.
Тайлер быстро касается пальцами того места, куда я его поцеловала, и молча кивает.
— Мне понравилось. — говорит несколькими секундами спустя.
— Тогда у меня для тебя хорошие новости, Тай, — бросаю кокетливо. — Я буду делать это часто.
Молчаливое одобрение в его взгляде лучше всяких слов. Ему нравится.
— Я хочу оплатить половину — с беспокойством наблюдаю, как счет на кассе переваливает за четырехзначную сумму.
Тайлер молча качает головой и накрывает ладонью мое запястье, осекая попытку извлечь из сумки кошелек.
— В этом нет ничего такого, Тай. Мне приятно делить с тобой траты.
— У меня достаточно денег. — повторяет когда-то сказанную фразу. — Я хочу тратить их на тебя.
Правда — палка о двух концах. С ней тяжело спорить.
— Надеюсь, сейчас ты не будешь против лифта, — игриво толкаю Тайлера в бок, когда наша груженная бесчисленными пакетами тележка выкатывается с кассы. — Потому что вдвоем нам это не унести.
Тайлер согласно кивает и послушно идет за мной к лифтам. Закатывает тележку за мной следом, но стоит дверям начать съезжаться, покидает кабину.
— Встретимся внизу, — слышится его голос в исчезающий зазор.
В недоумении глазею на серебристые створки лифта до тех пор, пока тот не достигает первого этажа. У Тайлера клаустрофобия? Боязнь замкнутого пространства совсем не вяжется у меня с ним, всегда таким спокойным, сильным и невозмутимым. С другой стороны, чем еще объяснить его поведение?
— Прости, что сразу не поняла, — говорю, когда Тайлер, спустившись с эскалатора, подходит ко мне. — Ты боишься закрытых помещений?
— Не люблю в них находится, — безэмоционально отзывается, извлекая из тележки пакеты.
Он не выглядит раздраженным или смущенным, поэтому я решаю, что могу попытаться это обсудить.
— Я могу постараться тебе помочь, Тай. В университете у нас был курс психологии. Нужно выяснить истинную причину фобии и ее проработать.
— Я знаю причину.
Забытое чувство возвращается вновь: фантомная боль за него. Уверена, этот страх — следствие его тяжелого детства.
— Не хочешь мне рассказать? — спрашиваю осторожно.
— Нет.
— Я понимаю, ты пытаешься защитить себя от боли, но…
— Нет. — темные глаза смотрят на меня с обычной прямотой, за которой угадывается…сочувствие? тревога? — Я пытаюсь защитить от боли тебя.
21
— Куда ты меня везешь, Тай? — шутливо допытываюсь, глядя как внедорожник, хрустя шинами, скатывается по холмистому склону.
Глаза Тайлера слегка прищуриваются, что означает, что он улыбается. За неделю, что мы живем вместе, я успела узнать о нем многое. Например, что он на редкость дисциплинирован и чистоплотен. Как я не стараюсь его убедить, что посудомоечная машина избавляет от необходимости каждый раз мыть за собой тарелку, он делает это снова. Его вещи никогда не валяются по полу, как это часто происходит с моими, а еще он встает в одно и то же время, и не пропускает ежедневных тренировок в спортзале. Исключение составили лишь наши первые совместные выходные, когда мы буквально не вылезали из постели.
— Это место, куда я и приезжал с отцом в детстве.
Каждый раз когда Тайлер упоминает о своей семье, я превращаюсь в чувствительный слуховой приемник, ловя каждое его слово. Я изнемогаю от желания узнать больше о его прошлом, чтобы понять, что скрывается за мрачностью взгляда, когда он погружается в свои мысли. Выпрашивать воспоминания о его детстве я не хочу, да и вряд ли это имеет смысл. Это еще одно качество, которое я открыла для себя в Тайлере: если он чего-то делать не хочет, то настаивать бесполезно.
— Вы приезжали сюда вдвоем? Без Глории и без Итана? — спрашиваю тихо. Замираю как фотограф, просидевший сутки в засаде и, наконец, поймавший в объектив тот самый редкий кадр, боясь его спугнуть.
— Вдвоем. Мы редко проводили время все вместе.
Ответ и снова вопросы. Вопросы, больше вопросов.
Нахожу его безымянный палец и слегка сжимаю.
— Ты любил его, Тай?
— Отец хорошо ко мне относился.
По упавшей завесе его взгляда, понимаю, что продолжать расспросы бесполезно, поэтому откидываюсь на спинку кресла и слежу за сменяющимся за окном пейзажем.
Тайлер паркует машину в тени деревьев и, после того как помогает мне выйти, открывает багажник и извлекает оттуда корзину для пикника.
— Ого, — двумя руками обвиваю его локоть и прижимаюсь крепче. — Кто-то подготовил для нас романтическое свидание.
Странно, но совсем не чувствую дискомфорта от свойственной Тайлеру немногословности. Наверное, потому что за него говорит его тело: каждый мимолетный взгляд, движение ресниц, каждый жест преисполнен значения. И сейчас, когда он смотрит на меня так, я точно знаю, что он наслаждается моими прикосновениями. С ним привычная обыденность обретает новый смысл.
Тайлер ведет меня по петляющей песчаной тропе, поросшей сухими кустарниками, до тех пор, пока мы не упираемся в небольшую округлую площадку на краю обрыва в видом на океан. Место и, правда, живописное: густая сень склонившихся деревьев, создающая эффект уютной беседки, и чарующая тишина в сочетании с дуновением легкого бриза.
Тайлер извлекает из корзины покрывало и расправляет его на земле. Предлагает мне сесть, после чего начинает извлекать съестные припасы: бутылку с яблочным фрешем, сэндвичи с ветчиной, сыр и виноград.
— Вы устраивали пикники с отцом? — принимаю протянутый стакан с соком.
Наполнив следующий, Тайлер садится рядом и кладет ладонь мне на колено, заставляя улыбаться. Такой простой жест в его исполнении значит в тысячи раз больше, чем самые интимные прикосновения. Я твердо знаю, что до меня Тайлер так ни к кому не прикасался, и для меня это означает его полное доверие. Мы никогда не говорили о его личной жизни, но я уверена, что до меня все его отношения ограничивались лишь сексом.
— Да. Приезжали сюда раз в неделю. Отец брал с собой сэндвичи с ветчиной и яблочный сок.
Вот что он делает. Пускает меня в свои самые теплые воспоминания и защищает от плохих. Делится со мной самым драгоценным.
— Здесь очень красиво, Тай, — шепчу, осторожно кладя голову ему на плечо. — Мне жаль, что твой папа умер.
Напряжение в его мышцах почти неуловимо, но все-таки оно есть.
— Мне тоже.
Немного помолчав, Тайлер просит:
— Расскажи мне о своей работе. Почему ты захотела стать врачом.
— Врачом? — одариваю его кокетливой улыбкой. — Ничего оригинального. В детстве большинство мальчиков мечтают полететь в космос, а девочки — делать людей здоровыми.
— Я никогда не хотел полететь в космос.
— А о чем же ты мечтал детстве, Тай?
— Я хотел проектировать здания.
Ответ застает меня врасплох, и я немного отстраняюсь, чтобы заглянуть ему в глаза.
— Ты хотел стать архитектором?
— Меня впечатлило здание банка в Бруклине. Я захотел построить такое же. Даже рисовал чертежи.
Мне становится тоскливо. Несмотря на то, что долгое время в семье не утихали споры по поводу моего поступления в медицинский, меня не лишили возможности следовать за мечтой. У Тайлера же такой возможности не было.
— Еще не поздно, Тай…
— Нет. Уже слишком поздно.
Чтобы не омрачать наше уединенное свидание, решаю перевести тему:
— Мне очень нравится работать в госпитале. Бывает тяжело видеть страдания людей, но осознание того, что я могу им помочь, перевешивает все. Мне кажется, профессия врача — лучшая в мире. Ведь если ты смог облегчить страдания хотя бы одного человека, ты проживаешь свою жизнь не зря.
— Ты очень смелая и добрая. — негромко произносит Тайлер, и я вдруг ясно понимаю, что чувствуют актеры на церемонии Оскар, когда их имена объявляют победителями. Счастливая дробь сердца и наворачивающиеся слезы.
— Спасибо тебе, Тай.
Повинуясь мимолетному порыву, поднимаюсь на ноги и обхватив его руку, тяну за собой.
— Посмотрим на океан.
Держась за руки, мы подходим к краю обрыва. Глядя на бесконечный океанский простор, не имеющий конца и края, ощущаешь себя крохотной песчинкой перед лицом величия природы.
— Завораживающе, правда? — сжимаю его руку.
— Идеально.
Мы стоим так несколько минут, пока Тайлер не произносит:
— Я должен вернутся в машину за телефоном. Нужно узнать место следующего боя.
— Иди. — киваю. — Я постою здесь еще немного. Мне нечасто удается выбраться на природу.
Он скрывается за деревьями, а я вновь возвращаю взгляд к воде, окунаясь в пучину фантазий. На рождественские каникулы мы с ним могли бы полететь на Карибские острова. Снять небольшое бунгало, гулять по ночным пляжам, заниматься сексом на песке. Возможно, чересчур самонадеянно заглядывать так далеко в будущее, но впервые в жизни у меня нет сомнений: у нас все получится.
От полулитра выпитого сока живот начинает сводить позывом в туалет, поэтому я решаю воспользоваться отсутствием Тайлера и в одиночестве удовлетворить естественную потребность организма. Пробираюсь вглубь растущих деревьев, чтобы исключить вероятность того, что он может меня увидеть. Хочу, чтобы Тайлер подольше пребывал в уверенности, что я принцесса.
Когда спустя несколько минут я возвращаюсь к месту нашего пикника, Тайлера там нет. Странно, ведь по моим расчетам он уже должен был вернуться.
Набираю его номер и от неожиданности дергаюсь, потому что мелодия звонка раздается совсем рядом. Прослеживаю источник звука и вижу, что его мобильный лежит на покрывале.
— Тай! — выкрикиваю, оглядываясь по сторонам. — Где ты?
В ответ не раздается ни звука. от чего тело охватывает дрожь смутного волнения. Зажав в руке телефон, бегу по песчаной дорожке к машине. Внедорожник стоит на том же самом месте, но Тайлера рядом с ним нет.
— Тайлер! — голос срывается в панику. Куда он мог подеваться?
Я возвращаюсь назад и сажусь на покрывало, обхватывая колени руками. Это просто недоразумение. Наверное, он вернулся и не обнаружив меня на месте, ушел искать. Возможно, немного заблудился. У меня нет повода для беспокойства.
Я сижу без движения около пятнадцати минут, пока треск сухой ветки за спиной не заставляет меня обернуться.
— Тай! — вскакиваю с места. — Что…Где ты..
Одежда Тайлера полностью промокла, а с прилипших ко лбу волос стекают струйки воды. Он тяжело дышит, и впервые я вижу в его лице такие сильные эмоции. Больше, чем тревога, страх или паника.
— Тайлер… — чувствую, как губы начинают дрожать. — Ты… прыгнул вниз?
От одной мысли об этом ноги предательски слабеют. Все подножье обрыва усыпано скалами, торчащими из воды острыми пиками. Даже самый отчаянный экстремал не пошел бы на такой риск.
Тайлер молчит, продолжая смотреть на меня, словно ему требуется время убедиться, что я действительно стою перед ним.
— Ты… зачем ты это сделал. — помимо воли голос срывается в всхлипывания. — Ты понимаешь, что мог разбиться.
— Я думал, ты упала вниз.
С этими словами какой-то крошечный нерв, удерживающий остатки моего самообладания беззвучно лопается. Я плохо соображаю, когда бросаюсь к нему и повисаю на шее. Глажу его мокрые волосы, ощупываю мокрую ткань футболки, вдыхаю его запах, словно это происходит в последний раз.
— Ты мог погибнуть, глупый, неужели не понимаешь?
Горячая ладонь ложится мне между лопаток и крепко прижимает к бешено стучащему сердцу.
— Я думал, что должен тебя спасти.
22
— Как я выгляжу, Тай? — принимаю карикатурную позу модели на съемках, демонстрируя результаты свои часовых стараний: завитые локоны, платье с стиле бэби-долл и искусный макияж. Хочу выглядеть сногсшибательно, потому что сегодня у Тайлера должен состоятся важный бой, от результата которого зависит выход в полуфинал чемпионата. А еще это наш первый выход в свет в качестве пары.
Мерцающий прищур глаз и легкое движение губ, ради которых я это и спрашиваю. Люблю метаморфозы в его лице.
— Самое красивое, что я видел.
— Тогда ты просто не имеешь права не победить сегодня, Волчонок. — кокетливо наматываю локон на палец. — С такой-то фанаткой.
— Я это сделаю. — уверенно отвечает Тайлер, словно озвучивает давно известную аксиому.
В клуб мы приезжаем за час до начала боя. Держа меня за руку, Тайлер проводит нас мимо толпящихся возле входа девушек, которые при виде него мгновенно оживляются, начиная махать и громко приветствовать. Он коротко кивает им и, поздоровавшись с охранником, увлекает меня внутрь здания.
— Кайл будет с тобой. — говорит, когда мы останавливаемся возле входа в зал.
— Кайл твой друг, да? Кажется, он неплохо тебя знает.
— Мы давно знакомы. И я ему доверяю.
— Я желаю тебе удачи, Тай. — осторожно провожу ладонями по крепким плечам и целую в губы.
— Удача не при чем. Я выиграю.
Если я думала, что уже видела переполненные залы, то глубоко заблуждалась. Сегодня во вместительном пространстве клуба в буквальном смысле яблоку негде упасть, поэтому я очень благодарна, что рядом есть Кайл, который широким разлетом плеч отпихивает каждого желающего потеснить меня с занятого места.
Первые бои я, по обыкновению, едва удостаиваю вниманием, чтобы не вливать в себя лишнюю порцию жестокости. Вряд ли я когда-нибудь полюблю этот вид спорта, но ради Тайлера буду стараться не пропустить ни одного боя.
Сегодняшний его соперник не похож на стероидного убийцу, в отличие от предыдущих: это невысокий азиат с развитой мускулатурой, больше напоминающего каратиста.
— Это боец не выглядит опасным, правда? — поворачиваюсь к Кайлу.
— Я бы не был так уверен, красотка, — басит тот. — Кореец очень быстрый и одинаково хорошо владеет левой и правой руками. Я бы сказал, что Тайлеру предстоит сложный бой.
Я моментально начинаю волноваться, но затем напоминаю себе, что Тайлер обещал мне победу, и у меня нет причин ему не верить.
Начало боя проходит по непривычному сценарию: соперники не спешат переходить в нападение, пританцовываю по окружности, словно им нужно время присмотреться друг другу. Первым не выдерживает Кореец: срывается с места и выбрасывает вперед замотанную бинтом руку, целясь в солнечное сплетение. К счастью, Тайлер успевает заблокировать удар и сразу же наносит ответный, однако, соперник успевает увернуться, и он проходит по касательной, лишь немного задев ребра.