— Так когда вы с моей сестрой заедете ко мне в гости, Тайлер? — доносится веселый голос сестры, пока я следую за отцом. — Чтобы ты знал, я готовлю изумительные равиоли.
В кабинет я захожу, преисполненная спокойствия и уверенности в собственной правоте.
— И на этого парня ты променяла Итана? — гремит родитель, едва дверь за мной захлопывается. — Перспективного юриста на бойца без правил, который в будущем хочет стать тренером?
— Я думала, ты любишь бои без правил.
— Я люблю смотреть их по телевизору. И никогда не предполагал, что с одним из этих груш для битья моя младшая дочь решит связать свою жизнь.
— То есть они достаточно хороши, чтобы тебя развлекать, но недостаточно, чтобы сидеть с ними за одним столом и проявить уважение? Не слишком ли скандальное заявление для представителя власти? Вряд ли бы народ Бостона такое оценил.
— Ты передергиваешь, Рика, — кривится отец, хотя мы оба знаем, что это не так. — Подумай, что ждет тебя с этим парнем? Итан воспитанный, интеллигентный, имеет вес в обществе. В нем я, по-крайней мере, уверен…
— Твоя уверенность — совсем не главное здесь, пап. — перебиваю его. — Прежде всего должна быть уверена я. И я люблю его. — добавляю с улыбкой. — Тайлер делает меня абсолютно счастливой.
— Я думал, моя младшая дочь умнее своей ветреной старшей сестры. — качает головой отец, вкладывая в это движение всю горечь своего разочарования.
— Разве ты любишь меня за то, что я принимаю умные решения, пап? Неужели тебе важнее раз в месяц лицезреть фальшивую проекцию счастья на семейном ужине, чем быть уверенным, что твоя дочь по-настоящему счастлива? Каково тебе будет знать, что твоя дочь живет с нелюбимым человеком лишь для того, чтобы потешить твои представления о том, какой должны быть ее жизнь?
— Как политик, я привык смотреть в будущее, Рика. — жестко произносит отец. С этим парнем у тебя этого будущего нет. С первого взгляда бросается в глаза, что вы не одного поля ягоды. Любовь, страсть, все это проходит. А что вы будете делать дальше?
— Не знаю, пап. — пожимаю плечами. — То же что и все. Ходить на ужины и по магазинам. Купим дом, заведем детей. Уверена, Тайлер будет прекрасным отцом.
Отец молчит, уперевшись ладонями в стол, явно не разделяя моей уверенности.
— Пап. — шагаю к нему ближе. — Ты ошибочно полагаешь, что твои слова или демонстративное пренебрежение могут что-либо исправить. Это не так. Мои отношения с Тайлером — вопрос решенный, и твоя родительская задача — это принять.
— Я не примаю ваш союз, Рика. — отрезает отец.
— Это твое право, пап. Но ты, по крайней мере, можешь сделать вид из любви и уважения ко мне. А если этого не случится, то нам придется видеться реже, потому что даже от семьи я не потерплю неуважения к моему выбору.
Я быстро целую его в щеку и выхожу из кабинета, оставив его переваривать услышанное. Каким бы тяжелым человеком отец не был, я знаю, что он любит меня, а ради любви можно смириться с многим.
26
— Ты не рассказала мне, как прошла встреча с Итаном, — напоминает сестра, когда мы входим на кухню с горой грязной посуды.
— Все прошло на удивление спокойно. — загружаю тарелку в посудомойку. — Разумеется, наш союз с Тайлером не вызвал в нем восторга, но расстались мы на мирной ноте. Итан даже сказал, что я могу обратиться к нему, если мне понадобится помощь.
Сестра убирает со лба упавшую прядь волос и задумчиво произносит:
— Либо у адвоката-зануды под пиджаком спрятаны ангельские крылья, либо он очень кривит душой. Я, разумеется, ни в чем тебя не обвиняю, но ты просто на секунду представь, что бы ты чувствовала, если бы в один прекрасный день Итан ушел ко мне?
Даже представлять не хочу. Наверное, мой мир бы рухнул. И не только из-за предательства Итана, а еще и потому что в один день я потеряла бы двоих самых близких мне людей.
— Мне было бы очень больно. — признаю. — Но в этом случае потеря усугубилась тем, что помимо парня, я бы потеряла лучшую подругу. У Тайлера с Итаном отношения далекие от того, чтобы назвать их даже приятельскими.
— Вот это то и странно, толстушка, — мягко говорит сестра. — Было бы куда естественнее, если бы он метал гром и молнии. Отказался бы от встречи или, на худой конец, внес твой номер в черный список. Но это? «Обращайся за помощью»? Снобизм твоего бывшего парня заметен почти также как гель в его волосах. Помимо задетых чувств, это еще и сокрушительный пинок по его самолюбию. Какой афронт: его блестящей адвокатской заднице предпочли стальные мускулы его ненавистного младшего брата.
— Я думала, тебе нравится Итан. — смотрю на нее с недоумением.
— Разумеется, я не испытываю неприязни к Итану, Рика, но он мне НЕ нравится. Просто не видела смысла этого показывать, когда ты была с ним. Видишь ли, я ценю с людях естественность и приветствую очаровательные недостатки, а Итан… это человек, которого я не понимаю. Словно смотришь на манекен в мужском отделе, пытаясь угадать, что творится в его пластмассовой голове.
Все-таки Дженни удивительный человек. Ее способность любить превосходит потребность высказать свое мнение, а это большая редкость.
— А Тайлер тебе нравится? — с любопытством смотрю на нее.
— Волчонок? — вскидывает брови сестра. — С ним ты сияешь, толстушка. Этот парень, в отличие от его старшего брата, настоящий. И, к слову, очень надеюсь, что у него и в штанах все в порядке, потому что…
— Так, стоп. — со смехом перебиваю ее, ударяя по плечу. — Тебе не достанется даже воображаемого кусочка Тайлера.
— Чуть больше двух недель в объятиях альфы и вот она уже собственница, — хихикает сестра и, обняв за шею, тянет в сторону гостиной. — Пойдем, пока мама-крольчиха не растерзала твоего волка расспросами.
Когда мы возвращаемся к столу, отца уже нет, а мама и Тайлер мирно беседуют в одиночестве. Кажется, ее позиция относительно моего выбора не столь категорична.
— Мам, мы, наверное, пойдем спать. — обняв Тайлера за плечи, утыкаюсь подбородком ему в макушку. — Завтра рано выезжать обратно в Нью-Йорк.
В мамином взгляде мелькает смятение, но ей все же удается замаскировать его улыбкой. Наверное, она вовремя поняла, что в мои двадцать шесть глупо пытаться развести нас с Тайлером по разным спальням.
— Спокойной ночи, миссис Таунсенд, — негромко произносит Тайлер, поднимаясь со стула.
— Спокойной ночи, Тайлер. Спокойной ночи, Рика. — прощается мама и переводит взгляд на сестру. — А ты присаживайся, Дженни, расскажи, как у тебя дела с тем ухажером… Дэвид, кажется?
Оставив маму тешить себя надеждой, что Дженни в ближайшее время выйдет замуж, обхватываю руку Тайлера и утягиваю к лестнице на второй этаж. Мне не терпится показать ему свою спальню и, наконец, как следует поцеловать.
— Смотри, это я третьем классе. — указываю на фотографию в рамке на стене. — Кажется, тогда я считала, что мне очень идут хвостики.
Тайлер приближает лицо к снимку и уголки его губ приподнимаются в призрачной улыбке:
— Ты похожа на ангела.
— О, уверяю тебя, я была еще тем дьяволенком.
Наши взгляды встречаются, и в тихом полумраке моей юношеской спальни мгновенно начинает искрить сексуальное напряжение.
— Поцелуй меня, Тай. — тихо прошу, расстегивая пуговицу у себя на рубашке.
Без слов Тайлер шагает ближе и, положив ладонь мне на шею, обхватывает мои губы своими. Целует глубоко и жадно, с каждой долей секунды усугубляя голод по нему.
— В комнате отличная шумоизоляция, — бормочу, нащупывая ремень на его джинсах. — Я обожала громко слушать музыку.
Среди нас двоих я не единственная, чей рассудок помутнен желанием. Поведение Тайлера теряет привычную сдержанность: руки уверенно сдирают с меня рубашку, дыхание сбивается, перемежаясь с возбужденными хрипами. Это еще одна причина, почему я так люблю заниматься сексом с ним — мне нравится видеть пробоины в его самообладании. Знать, что я та, кто заставляет его терять контроль над своим спокойствием и выпускать наружу его первобытную сущность.
Тайлер несет меня к кровати и аккуратно на нее опускает. Скидывает с себя свитер, оставаясь стоять в в расстегнутых мной джинсах.
— Хочу тебя голой. — озвучивает свое желание, недвусмысленно спускаясь глазами от груди к бедрам.
Приподнявшись на локтях, расстегиваю бюстгальтер и отбрасываю в сторону, обнажая грудь. Поднимаю глаза на застывшего у изножья кровати Тайлера и невинно уточняю:
— Так достаточно?
Отрицательный кивок головой.
— Ниже.
Приподняв бедра, избавляюсь от юбки, оставаясь лишь в полупрозрачном белье.
— А так? — развожу ноги и одариваю Тайлера порочной улыбкой. — Достаточно?
Даже в сексуальной игре он ведет себя предельно честно. Ни намека на фальшь или на то, что он мне подыгрывает.
— Нет. — выдыхает через приоткрытые губы, сосредоточенно глядя мне между ног. — Сними это.
Повинуюсь просьбе и, откинувшись назад, позволяю Тайлеру себя разглядывать.
— Хочешь, чтобы я потрогала себя? — шепчу, спуская ладонь вниз.
— Нет. Хочу попробовать с тобой другое.
С этими словами Тайлер опускается передо мной на колени и, обхватив бедра, тянет к краю кровати.
Рванное дыхание на оголенной коже и лихорадочно горящий взгляд находят мгновенный отклик в теле: щеки начинают гореть, а низ живота пульсирует мучительной истомой.
— Ты никогда этого не делал? — тяну руку, чтобы провести по жестким волосам.
— Не испытывал потребности.
Я закрываю глаза и тихо вздыхаю, потому что горячее дыхание становится все ближе и раскаленнее. Ожидание его прикосновений так невыносимо, что кажется, когда это произойдет, я разлечусь на миллиарды осколков. Затаиваю дыхание и со стоном выгибаюсь дугой, когда чувствую скольжение влажного языка по раскрытой плоти.
— Тай… — измученно всхлипываю, подаваясь вперед. Комната начинает кружится, унося меня из реальности в мир первобытных инстинктов и желаний. — Еще.
За первым следует второе, медленное и изучающее. Настойчиво вдавливается вглубь меня и поднимается выше, круговыми движениями ласкает клитор, заставляя меня извиваться на кровати. Мучительно долго спускается вниз и повторяет это снова.
На спине выступает испарина, а на языке играет солоноватый привкус крови, от того как сильно я стараюсь сдерживать стоны. Потеряв себя, в иступлении царапаю Тайлеру голову и бессовестно развожу бедра, сама толкаясь ему навстречу.
— Пожалуйста, пожалуйста. — лепечу, мечась головой по одеялу.
Когда ноги начинают трястись в ожидании финального взрыва, Тайлер сжимает их руками, усмиряя дрожь, одновременно обхватывая губами набухший клитор. Втягивает в себя, растирая языком по тех пор, пока темнота перед моими глазами не рассыпается в мелкий цветной песок, и спальня не оглашается рвущимися из самых глубин стонами.
— Тайлер, это было… — приподнимаю отяжелевшую голову и замолкаю, сраженная голодным безумием в его взгляде.
Без слов скидывает джинсы, обнажая раскачивающуюся эрекцию и коротким движением переворачивает меня на живот. Наваливается сверху, придавливая к кровати, и найдя мою грудь, сжимает одновременно с резким проникновением.
— Не могу быть осторожным. — предупредительный рык мне в ухо.
Прикосновение горячей груди быстро покидает спину, заменяясь давлением ладони на пояснице, пока Тайлер грубо врезается в меня, наращивая темп с каждой секундой.
Закусываю ткань одеяла, чтобы заглушить стоны наслаждения и боли. Хочу принять в себя всю его страсть и природную дикость, поэтому прогибаю поясницу и сильнее развожу ноги. Хочу, чтобы он получил все из моего тела.
Сквозь звуки тяжелого дыхания и яростного скрипа кровати, чувствую стремительно накатывающую волну оргазма. Того другого, который впервые испытала лишь с ним. Утыкаюсь ртом в одеяло, готовясь притупить стоны и в этот момент ощущаю тугое давление пальца между ягодиц.
— Тайлер, — сиплю, поворачивая голову. — Я никогда…
— Не бойся. — доносится сверху. — Доверяй мне.
Кивнув, закрываю глаза и отдаюсь многогранности ощущений, которые дарят суровое проникновения члена и ритмичные толчки пальцами, удваивающие мое наслаждение.
Оргазм, захлестнувший меня, настолько сокрушителен, что, кажется, я на несколько секунд теряю сознание. Царапаю одеяло, отдавая ему все свои стоны, пока Тайлер, не переставая двигаться, изливается в меня.
Эмоции рвут меня на части, от чего слезы непроизвольно начинают катиться из глаз.
— Я так люблю тебя, Тай. — отведя назад руку, касаюсь его бедра.
Тайлер вновь накрывает мое тело собственным жаром и прижимается губами к волосам. Прерывисто дышит, оставляя на них следы беспорядочных поцелуев.
— Ты мой дом.
27
Тайлер отрывает взгляд от тарелки с щедрой порцией завтрака и, отложив вилку в сторону, медленно изучает мое лицо темными глазами.
— Мне нужно уехать на два дня. У меня бой в Нью-Джерси.
Возможно, через какое-то время, когда новизна наших отношений немного потускнеет, сердце перестанет так болезненно ныть при мысли даже о коротком расставании с ним. Засыпать с руках Тайлера каждую ночь — ритуал, без которого я не мыслю свою жизнь, и все мое существо протестует изменить ему даже на сутки.
— Конечно, — бормочу, быстро опуская глаза в фарфоровые стенки кружки, покрытые кофейными разводами. — Разъезды — это часть твоей работы.
Я не вижу лица Тайлера, но чувствую, что он все еще смотрит на меня.
— Я бы хотел взять тебя с собой. — слышу его ровный голос. — И я тоже буду скучать.
Острота моих чувств и стремительно накатывающее нежелание отпускать его подбрасывают меня со стула. В два шага огибаю стол и забираюсь к Тайлеру на колени.
— Я буду скучать по тебе, — шепчу, покрывая беспорядочными поцелуями его лицо. — Очень сильно.
Тайлер сжимает мою талию и гладит рукой по волосам. В его голосе столько тепла, что оно способно растопить громадную льдину.
— Я вернусь очень скоро.
*********
Тайлер выезжает вечером, после того как привозит меня с работы домой. Обещает быть осторожным и просит звонить по малейшему поводу.
— Это телефон Кайла. — говорит, когда мой телефон вибрирует звуком входящего сообщения. —Можешь звонить ему по любому вопросу.
— Например, если мне понадобится поднять на первый этаж сумку с продуктами? — уточняю с шутливой улыбкой. Совершенно не представляю, что могло бы меня заставить обратится за помощью к малознакомому человеку, даже если это и близкий друг Тайлера.
— Не важно. — повторяет без тени улыбки. — Я ему доверяю во всем.
К счастью, рабочая беготня и вновь поступившие пациенты лишают меня времени на тоску по Тайлеру, даже если мысли о нем всегда звучат в голове несмолкаемым фоном. Из его последнего сообщения я знаю, бой состоится завтра вечером, после чего он сразу поедет ко мне.
По возвращению домой я хсобираюсь набрать сестре и пригласить ее ночевать, чтобы скрасить мое одиночество, но в последний момент передумываю: мне нужно научиться мириться с фактом, что Тайлер не всегда будет находится рядом. Чтобы отвлечься, приступаю к уборке квартиры: словно одержимая драю полы, полирую мебель и даже перестилаю комплект постельного белья, который заменила буквально на днях.
Когда настенные часы показывают почти полночь, и руки начинает ломить от непривычной нагрузки, решаю, что пришло время покончить с приступом чистоплотности и иду в душ. Залезаю с ноутбуком в непривычно холодную постель с намерением посмотреть какой-нибудь легкий фильм, но вместо этого повинуюсь давней навязчивой идее и набиваю в поисковой строке имя Грегга Нортона, отца Тайлера.
По тому немногому, что Итан о нем рассказывал, я знаю, что тот имел непосредственное отношение к банковской деятельности и часто выступал спонсором благотворительных мероприятий. Этот факт дает мне надежду, что я найду в интернете хотя бы один его снимок и смогу вложить крошечный паззл в размытую картинку детства Тайлера.
Имя Грегга Нортона выдает такое количество результатов, что я рискую провести в интернете всю ночь. Немного поразмыслив, добиваю в поисковую строку слова «Банкир» и «Меценат», и жадно впиваюсь глазами в экран.