Когда мы въезжаем в ворота, сердце знакомо екает от странного привкуса радости и смущения: во дворе стоит машина Тайлера, а в окнах гостиной горит свет. Итан что-то зло бормочет себе под нос, но я опускаю на себя защитный звуконепроницаемый колпак, не позволяя себе слышать очередное оскорбление в адрес Тайлера. Нам обязательно нужно будет обсудить эту непонятную ситуацию между ними. Мне невыносимо, когда в моем присутствии пытаются оскорбить или унизить человека.
Входим в гостиную, и от открывшегося вида губы невольно трогает улыбка: Тайлер сидит на диване, углубившись в книгу. Судя по обложке, это «Изгои». Я очень люблю этот роман, и мне неожиданно приятно сознавать, что у нас с ним есть что-то общее.
— Просто удивительно, — саркастично бросает Итан, останавливаясь в дверях. — Ты еще не разучился читать.
Я поджимаю пальцы в туфлях так сильно, что начинает ломить ступни. Почему он, черт подери, никак не может прекратить задирать его? Такое поведение совсем не вяжется у меня с уверенным и исполненным собственного достоинства мужчиной, которым в моих глазах всегда был Итан. Сейчас я вижу банальную подростковую злость.
Тайлер отрывает взгляд от страниц и смотрит на нас. Медленно ощупывает мое тело, облаченное в платье-футляр, и, захлопнув книгу, поднимается с дивана. Фокусирует тяжелый взгляд на брате и поступью хищника, готовящегося к атаке, направляется нам навстречу. Ох, нет- нет-нет. Они же не собираются драться?
Краем глаза замечаю как дергается кадык на шее Итана и напрягаются его плечи. Во всей его позе безошибочно угадывается страх. Он боится своего младшего брата. Тогда почему продолжает открыто конфликтовать?
Тайлер неумолимо продолжает надвигаться на примерзшего к месту Итана, словно собирается сровнять его с полом, и когда расстояние между ними остается менее одного фута, и я уже готова завизжать, Итан отшатывается в сторону, пропуская его. Не меняя траектории движения, Тайлер проходит мимо, задевая его плечом.
— Мое терпение имеет границы. — раздается его ледяной голос из-за наших спин.
Тайлер проходит на кухню, а мы с Итаном остаемся стоять на месте. Кажется, нам обоим нужно время, чтобы прийти в себя. Первым это удается сделать Итану.
— Пойдем в спальню, Рика, — подхватывает мою руку. — Нам нужно наверстать упущенное за эти дни.
Переставляя ноги, ставшими ватными, я следую за ним к лестнице. Старательно отвожу глаза в сторону, когда замечаю Тайлера, стоящего в кухонном проеме. Он хмурится, провожая нас взглядом, а его пальцы с силой сжимают дверной косяк.
Не проронив ни слова, мы с Итаном входим в спальню и в молчании начинаем раздеваться по разные стороны кровати. Я вдруг отчетливо понимаю, что впервые за все время, что мы вместе, не хочу секса. И это странно, потому что мы не виделись три дня, а для нас это большой перерыв.
Забираюсь под одеяло, откатываясь на свою половину кровати. Итан ложится следом, и забросив руку на талию, подтягивает к себе.
— Я не слишком хорошо себя чувствую, — шепчу, уставившись в стену. — Наверное, устала. Давай перенесем секс на другой раз.
Тело Итана ощутимо напрягается за мной, и на секунды он перестает дышать.
— Не злись, пожалуйста. Со мной и правда что-то странное творится.
Ничего не ответив, Итан крепче прижимает меня к себе, а его ладонь незамедлительно спускается к моему животу. Перехватываю ее, когда пальцы пытаются проникнуть под резинку моего нижнего белья.
— Итан, я говорю, что не в настроении…
Словно не слыша меня, он отталкивает мою руку и, скользнув ниже, проникает внутрь. Узловатые пальцы царапают чувствительную плоть, причиняя боль.
— Ты сухая, — констатирует очевидное. Прежде чем я успеваю вымолвить слова возражения, наваливается сверху, лишая возможности вздохнуть, и нетерпеливо стаскивает с меня кружевные танга.
— Итан, перестань…
Я намеренно не повышаю голос, чтобы не доводить эту ситуацию до абсурда в собственной голове. Мы же пара, встречаемся, живем вместе. Итан не насильник.
— Сейчас я это исправлю, — будто не слышит меня. Коленом расталкивает ноги и, не обращая внимание на мое сдавленное мычание, врывается внутрь грубым толчком. Промежность обжигает боль неприятия, и от неожиданности я не успеваю погасить крик боли.
— Расслабься, Рика. — Итан покрывает быстрыми поцелуями мои щеки. — Я просто по тебе соскучился.
Закусываю губу и принимаю движения внутри себя, от которых изголовье в кровати монотонно стучит о стену. Мне хочется верить, что глухой удар за дверью спальни, похожий на звук вонзившего в стену кулака, всего лишь игра моего воображения.
Минуты, пока Итан достигает кульминации, тянутся мучительно долго, вызывая жгучее желание расплакаться. Я напугана, растеряна и сбита с толку. Это ведь Итан. Чуткий мужчина, с которым я встречаюсь уже два года, и который все это время не давал повода думать о нем плохо.
— Расслабься, малыш, — не перестает повторять. — Так будет лучше.
В попытке забыться, закрываю глаза и представляю лицо Тайлера: что это его тело вдавливает меня в простыни, его ладони сжимают мои плечи и его тяжелое дыхание опаляет мое лицо.
— Вот, так то лучше. — слышу удовлетворенный голос над собой. — Умница.
13
Просыпаюсь от ощущения жара и бьющего в лицо солнечного света. Сажусь на кровать, убирая мокрые пряди со лба, и стаскиваю липкую от пота пижамную майку. Ощущая себя совершенно разбитой, скорее всего, от того, что всю ночь мне снились беспокойные сны. Явственнее всего помню лишь один: я убегаю от преследователей, и хотя стараюсь делать это быстро, ноги отказываются меня слушать — они тяжелые и неуклюжие.
Итана дома нет — в девять он должен быть на работе, и сегодня этот факт меня несказанно радует. Мне необходимо побыть наедине с собой, чтобы привести мысли в порядок и трезво оценить случившееся.
Встаю под горячие струи воды и, вылив на губку половину флакона геля для душа, начинаю чересчур агрессивно мылить тело. Вот и ответ. Как я не стараюсь убедить себя, что ничего страшного не произошло, и секс между людьми, которые решили жить вместе, априори не может считаться насилием, я чувствую себя грязной. Итан склонил меня к близости тогда, когда я этого не хотела, воспользовавшись своим физическим превосходством.
Выйдя из душа, высушиваю волосы и спускаюсь на кухню. Машина Тайлера по- прежнему стоит во дворе, но самого его нигде нет.
Перемещаюсь по кухне как сомнамбула: машинально варю кофе и сооружаю незатейливый завтрак. Опустив на стул, жую приготовленный сэндвич и совсем не ощущаю вкуса. Понятия не имею, как мне быть с Итаном. Что вообще происходит между нами? Все два года я словно парила на розовом облаке, и сейчас вдруг попала в грозовую тучу. Воспроизвожу в памяти его прошлые поведение и поступки, но не нахожу ровным счетом ни единого намека на то, что он мог оказаться не тем, кем представлялся. Может быть, я все же слишком близко приняла к сердцу произошедшее.
Нащупываю в кармане спортивных штанов телефон, чтобы набрать сестре. Чувствую, что запуталась, и мне необходимо поделиться с кем-то близким. Я знаю, что могу рассказать Дженни все, и в ответ не получу надрывного оханья, осуждения или категоричных советов.
Едва я выбираю имя сестры в списке контактов, телефон разражается стандартной эппловской мелодией: на экране мигает номер незнакомый номер.
— Мисс Рика Таунсенд? — произносит мелодичный женский голос. — Я звоню из Лэнгдонской городской больницы по просьбе доктора Фэйбл. Она просила передать, чтобы вы подъехали в течение дня с соответствующими для трудоустройства документами.
Ох. Меня приняли. Приняли, черт возьми.
Не в силах справиться со счастливой улыбкой, быстро щебечу:
— Благодарю вас, мисс…ээээ... в общем, спасибо. Я буду в течение пары часов. Обещаю, ваша начальница не пожалеет о своем решении.
Внезапно события прошлой ночи отходят на второй план. Я сделала это. Мое первое достижение в этом огромном мегаполисе, полном конкуренции. Я нашла работу сама, без посторонней помощи.
Окрыленная чудесной новостью, взмываю на второй этаж и переодевшись в кремовый костюм-двойку и нанеся выдержанный макияж, спускаюсь в гостиную. Прохожу на кухню, чтобы забрать телефон и почти сразу же упираюсь взглядом в Тайлера, который жадно пьет воду из пластиковой бутылки.
Он явно вернулся после пробежки: стекающий по вискам пот, промокшая спортивная футболка и вздувшиеся на руках вены. Дуновение ветра из приоткрытого окна доносит его запах: троекратно умножившийся древесный аромат, кондиционер для белья и мужскую терпкость, от которых внизу живота начинает горячо покалывать.
Смотрю на него из дверей, не решаясь подходить ближе.
— Не знала, что ты бегаешь по утрам.
Тайлер отрывается от бутылки и, опустив ее на столешницу, сосредотачивает интенсивный взгляд на мне.
— Обычно не бегаю.
Короткая фраза повисает в воздухе, и внезапно я чувствую себя виноватой перед ним. За все: за наш поцелуй, которому позволила случиться, за Итана и из-за произошедшего в спальне.
— Ты в порядке, Тай?
Не шевелясь, он продолжает вглядываться в мое лицо, и я улавливаю в его глазах мимолетную тень тревоги:
— Да. А ты в порядке?
— Конечно. — спешу его заверить. — Ох, знаешь что? Меня приняли на работу с Лэнгдонский госпиталь.
— Ты медик. — медленно произносит Тайлер, и я снова вижу в его взгляде то самое памятное выражение: немую улыбку. — А я часто получаю травмы.
Фраза о том, что из нас вышел бы отличный тандем готова слететь с языка, но я вовремя стопорю ее в горле, напоминая себе о ее непозволительной двусмысленности. И чтобы завуалировать неловкость, начинаю бодро тараторить тоном заботливой мамаши:
— Сэндвичи и кофе на столе. Обязательно позавтракай. Я уезжаю в город, так что ты сможешь расслабиться и побыть один.
Корю себя за излишний энтузиазм и насквозь фальшивую веселость, но в данный момент это единственное оружие защиты в моем арсенале.
— Я тебя отвезу.
Есть в его голосе что-то такое, от чего мне совсем не хочется с ним спорить. Возможно потому, что я и сама хочу, чтобы он это сделал.
Я все же предпринимаю попытку поступить правильно и качаю головой:
— Не стоит, Тай, я вызову такси.
— Я тебя отвезу. — повторяет, не меняя тона, и направляется к дверям, пределы которых я все это время не решаюсь покинуть. — Только приму душ.
Когда он подходит ближе, я машинально вжимаюсь в дверной косяк в попытке защититься от его доминирующей близости. Тайлер совсем не облегчает мне задачу: останавливается напротив и несколько секунд пристально оглядывает мое лицо, словно ищет в нем потаенные секреты.
Мой рост выше среднего, но рядом с этим парнем я чувствую себя коротышкой. Все его тело излучает силу и притягательность, которые заставляют меня краснеть и прятать пальцы в кулаки от желания вновь ощутить тепло его кожи.
— Подожду тебя во дворе, — бормочу, опуская взгляд.
Жар его взгляда на лице ослабевает, и я снова могу дышать.
— Я буду быстро. — через секунду летит со ступенек.
В машине мы по обыкновению едем молча, но это комфортная тишина, которую можно позволить себе с теми, с кем вы хорошо знакомы.
Откинувшись назад, невольно кошусь на водительское кресло, наблюдая за Тайлером. За плавным движением его рук, вращающих руль и тем, как перекатываются тугие мышцы под хлопком свежей футболки; прослеживаю волевую линию его подбородка, покрытую легкой щетиной. Красивый и сексуальный. Невозможно этого не признать.
— Откуда у тебя этот шрам? Я имею в виду тот, что на щеке. Ты получил его на ринге?
Тайлер несколько раз моргает, словно этим вопросом я застала его врасплох.
— Нет, это произошло по-другому.
Кажется, он чувствует дискомфорт, поэтому я спешу стереть его быстрым вопросом:
— Как давно ты участвуешь в боях?
Ответ следует без заминки:
— С семнадцати лет.
Восемь лет этот парень дерется за деньги. Какой это, должно быть, огромный стресс для организма.
— Ты всегда жил в Нью-Йорке?
— Нет, я часто переезжаю из штата в штат. Живу там, где проходят выступления.
— А где твой дом? Я имею в виду, настоящий дом, куда ты всегда можешь вернуться.
Пронзительная чернота его взгляда обжигает глаза, но я стоически ее выдерживаю.
— У меня его никогда не было. Но ты бы могла им стать.
От его искренней прямоты у меня в очередной перехватывает дыхание.
— Тайлер, мы не..
Короткий предупредительный взгляд осекает мою трусливую недосказанность.
— Не нужно.
В салоне вновь повисает тишина, но уже секунд через тридцать она обрывается звонком по громкой связи. Украдкой кошусь на дисплей, на экране которого высвечивается незнакомый номер.
Тайлер принимает вызов, и салон моментально оглашается томным урчанием:
— Тайлер, это Бэтси. Та, что на желтом Камаро. Мы с тобой и с моей подружкой Одри отлично провели время на прошлые выходные, и я подумала…
— Не звони сюда больше. — отрезает Тайлер и тычет в кнопку на дисплее, сбрасывая вызов.
Вытянувшись струной, начинаю увлеченно разглядывать однообразные пейзажи за окном в попытке замаскировать смущение, что стала свидетельницей этого разговора. Перед глазами проносятся воспоминания об отметинах на его спине, и кровь обжигает ядовитая кислота. Теперь я ревную его к одноразовым связям? Всегда считала, что ревность — бессмысленное низменное чувство, и совершенно точно неуместно по отношению к Тайлеру.
В несколько выверенных движений Тайлер паркуется возле больницы и, переведя коробку в режим паркинга, разворачивается ко мне.
— Позвони мне, как закончишь, — предвосхищает слова благодарности. — Я буду поблизости.
Достает из кармана джинсов телефон и, несколько раз ткнув в него пальцем, протягивает мне.
— Мой номер.
Я быстро забиваю его в телефонную книжку и, поблагодарив за комфортную поездку, дергаю хромированную ручку.
— Подожди, Рика.
Повернув голову, вижу, как Тайлер вылезает из-за водительского сидения и огибает массивный капот.
— Спасибо. — шепчу, когда он открывает передо мной дверь.
— Удачи тебе, Рика. — мятное дуновение на моем виске. — Я буду ждать твоего звонка.
В течение часа я оформляюсь в бухгалтерии, после чего мой назначенный куратор, доктор Элиза Поллак, посвящает меня в рабочий распорядок дня. Проводит экскурсию по больнице, демонстрируя комнату приема пищи, раздевалку и палаты, а также знакомит с остальным персоналом.
— Приступать можете завтра, Рика. — говорит на прощание. — Рабочий день начинается с восемь утра, а дальше по обстоятельствам. Пропуск вам сейчас выдадут здесь, а рабочую униформу получите на складе.
На душе вдруг становится радостно. До этого дня моя жизнь в Нью-Йорке смотрелась сквозь призму пыльного объектива, и сейчас я начинаю понемногу отстраивать фокус. Доктор Поллак кажется приятной женщиной, да и остальной коллектив выглядит вполне доброжелательным. Без сомнения, я приживусь здесь.
По пути к складу меня настигает телефонный звонок. На экране мигает номер Итана. Палец замирает на кнопке принять, и мне приходится сделать над собой усилие, чтобы слабовольно не отклонить вызов.
— Слушаю тебя, Итан.
— Малыш, ты где? — его голос звучит встревоженно и мягко. — Я пораньше уехал с работы, но тебя не оказалось дома.
— Я в Лэнгдонской городской больнице. Оформляла документы на трудоустройство.
— Тебя приняли? — живо отзывается Итан, и мне приходится убеждать себя, что нотки удивления в его голосе — лишь плод моей уязвленной фантазии.
— Приняли. Выхожу на работу с сегодняшнего дня.
— Это великолепно, малыш. Мы обязательно должны это отпраздновать. Я выезжаю к тебе. Дождись меня в каком-нибудь кафе — я приготовил для тебя сюрприз.
— Я не уверена, что сейчас нуждаюсь в каких-либо сюрпризах с твоей стороны, Итан. — говорю сухо. Если продолжительное время я чувствую себя плохо, значит имею на то основания, и значит, нет смысла спускать случившееся на тормозах.