Глава 8. Клубок змей
В королевском кабинете повисла тяжелая тишина. Риалас непонимающе переводил взгляд с Джиад на Алестара и обратно, а вот Эргиана он почему-то упорно избегал, и это тоже показалось Джиад странным. Допустим, суаланец сорвался и наговорил лишнего. Да что там лишнего! Он открыто надерзил Алестару! И уж совсем непонятным выглядит, почему король Суаланы назначил послом не опытного царедворца, любезного и искушенного в интригах, а несдержанного… чужака!
А ведь это и вправду очень странно. Риалас не аристократ, он ири-на, как сам недавно представился. Он даже не урожденный суаланец! Подданство этой страны у него по браку — Алестар верно заметил. И если печальная история его любви и короткого супружества с Санлией в Суалане известна, то отправлять его послом к Алестару — это либо преступная глупость, либо что-то очень умное, но наверняка невыгодное для Акаланте.
Понимает ли это Алестар? Вот Эргиан точно уже все просчитал, можно не сомневаться. На мгновение Джиад почудилось какое-то странное сходство между принцем Карианда и Риаласом — волосы, глаза и цвет кожи у них были совершенно разные, но неуловимая тонкость черт… Нет, показалось, наверное. Или…
— Ири-на Риалас, — заговорила она, разрушая паутину безмолвия, в которой запутались все присутствующие. — Позволено ли мне будет узнать, откуда вы родом?
— Какая… Какое это имеет значение? — напряженно спросил бывший муж Санлии. — Ныне я подданный его величества Лорасса.
— Которому вряд ли будет приятно узнать, что вы едва не вывели из себя его величество Алестара своей дерзостью, — мягко сказала Джиад, истово молясь Малкавису, чтобы вышеупомянутое величество молчало как можно дольше.
Как Алестар хитрит, она хорошо помнила еще по допросу Миалары, но и прямые вопросы у него получаются тоже… слишком уж прямыми.
— Приношу… искренние извинения, — процедил Риалас, кланяясь Алестару, который лишь коротко кивнул. — Но я и в самом деле не понимаю…
— Разве эта тайна? — так же спокойно и ровно уточнила Джиад. — Прошу простить мое любопытство, вы и сами видите, что я не иреназе и дела морских обитателей мне не всегда понятны. Вы, разумеется, не из Акаланте… — Риалас подтвердил кивком. — Но вы и не суаланец. Кариандец, возможно?
— Нет! — с едва заметной торопливостью отозвался посол. — Я из Маравеи. Простите, госпожа… не имею чести знать вашего имени. Но если у его величества больше нет ко мне вопросов или повелений…
— Вопросов нет, а вот повеление — есть, — невозмутимо уронил Алестар, чуть шевелясь в кресле и снова поглаживая пальцем что-то на столе. — Я желаю, чтобы вы ответили на вопросы каи-на Джиад, если у нее таковые имеются. В противном случае я задумаюсь, действительно ли собрат мой Лорасс желал мира, посылая ко мне столь неучтивого посла.
Любезная улыбка, растянувшая его красивые губы, показалась Джиад хищной, как оскал салру, и Риалас, явно тоже оценивший угрозу, покорно склонил голову.
— Вы сказали, что письмо от Санлии вам передал целитель Ирвайн, — немного помолчав, заговорила Джиад. — И что оно было написано ее почерком. А было ли в содержании что-то, о чем могли знать только вы двое? Неужели Санлия написала только вам и не написала сестре, которую очень любила? Вам это не показалось странным?
— Странным?
Риалас вскинул голову и улыбнулся так горько, что Джиад на миг его даже пожалела.
— Разумеется, это было странно! Я решил, что ей просто стыдно перед Каришей! И видят Трое, постыдиться стоило!
Алестар наклонился вперед, но Джиад бросила на него короткий умоляющий взгляд, и рыжий промолчал с таким усилием, что у него лицо закаменело, а Джиад так же ровно продолжила:
— А кто заботился о Карише, когда ее отец погиб, а сестра оказалась в плену?
— Я, разумеется, — так же настороженно отозвался посол. — Она совсем юна и нуждалась в помощи… И не была виновна в поступке Санлии!
— Очень великодушно с вашей стороны, — холодно одобрила Джиад, старательно сдержав желание много чего сказать о «поступке Санлии». — Но разве вы не заметили, что девочка пропала? Я могу ошибаться, но юной суаланской девице вряд ли было легко добраться до Акаланте и попасть на службу во дворец. Вы ничего не знали о том, что она задумала? И ничем не помогали ей? Кстати, а письмо, что якобы прислала Санлия, вы ей показали?
— Да, — уронил Риалас, с вызовом посмотрев Джиад в лицо. — Она имела право узнать, что нет нужды оплакивать сестру-предательницу. Я не знал, что она решит сбежать в Акаланте! И ничем ей в этом не помогал! О том, что Кариша здесь, я узнал сегодня от вас! Кстати, где она? Могу я с ней встретиться?
— Мы приложим к этому все усилия, — пообещала Джиад и услышала еле слышное хмыканье Эргиана, оценившего ее ответ. — Хотя мне странно, что вы просите о встрече с ней, а не с Санлией. Даже теперь, когда знаете правду.
— Пока еще не знаю! — парировал суаланец, снова бледнея. — Я… не обвиняю никого во лжи, — торопливо уточнил он, — но письмо Санлии было написано ее рукой — это точно! Вы ведь можете позвать этого целителя? Как его там…
— Отличная мысль, кстати, — согласился Алестар, неприязненно глядя на суаланца, и дернул рычаг вызова слуг, точно такой же, как в спальне у Джиад.
Через пару мгновений дверь открылась, и он велел заглянувшему в кабинет гвардейцу:
— Немедленно послать за целителем Невисом и целителем Ирвайном. И пусть в покои каи-на Джиад пошлют другого лекаря к ее гостю. — Пару мгновений помолчал и поинтересовался: — Амо-на Герлас еще не появился?
— Нет, ваше величество! — отрапортовал стражник. — За ним послали, но амо-на нет в Храме, его ищут.
— Хорошо, — поморщился Алестар, а Джиад снова виновато подумала, что Лилайн остался в комнате один.
Он и так не чувствует себя здесь в безопасности, а она больше занимается делами Акаланте, чем раненым другом и любовником, который стольким ради нее пожертвовал! Неужели Лилайн прав, и она действительно попала в ловушку обманного долга стража? Ведь эти вопросы должен был задать суаланцу сам Алестар или кто-то из его советников.
«Советников, которые, как говорит Эргиан, собственный хвост поймать не могут, — хмуро ответила она сама себе. — Сам кариандец еще как справился бы с допросом, но что-то все-таки непонятное во взглядах, которые бросает на него украдкой посол. Или это я ловлю отражение луны в луже?»
— Скажите, ири-на Риалас, — спросила она, вдруг поняв, где в лабиринте этой истории недостающая стена. — А как отнеслась Кариша к тому, что вы снова женились, да еще так быстро? Насколько я понимаю, прошло не так уж много времени?
Она глянула на Алестара, и тот кивнул, сдержанно уронив:
— Война закончилась два года назад.
— Два года! — подхватила Джиад. — И еще какое-то время вы не знали о судьбе Санлии, верно? Пока искали ее, пока получили письмо — а она ведь тоже не сразу стала наложницей его высочества Алестара. Потом, наверное, залечивали сердечные раны и только тогда познакомились с новой невестой?
— Хороший способ утешиться, — не выдержал все-таки Алестар, ядовито улыбнувшись, и Риалас побледнел уж совсем смертельно, бросив в его сторону яростный взгляд.
— Я не утешался! — прошипел он. — Я оплакивал Санлию, потому что она умерла для меня и своей родины. И оплакиваю до сих пор! Ту, какой она была когда-то! А в жены я взял девушку, потерявшую на этой войне всех родных! Беспомощную, беззащитную и не способную позаботиться о себе. Я поклялся, что стану ей опорой и отдам всю любовь, которую предала Санлия. Не вам судить меня и мою невесту! Мы стали друг для друга всего лишь зельем от печали по близким!
Его глаза горели такой ненавистью, что Джиад снова захотелось оказаться между ним и Алестаром, а рыжий король иреназе опустил ресницы и нехотя бросил:
— Мои соболезнования. И вам, и ей. Но Санлия ни в чем не виновата.
Стук в дверь прервал эту тягостную сцену, и заглянувший гвардеец, торопливо трепеща хвостом и запыхавшись, доложил:
— Целитель Невис к его величеству!
— Только Невис? — хмуро уточнил Алестар. — А Ирвайн?
Гвардеец виновато покачал головой.
— Ладно, впустите. Джиад, — обратился он к жрице. — Может быть, послать за самой Санлией?
— Давайте сначала выслушаем почтенного Невиса, — подумав, предложила Джиад. — Возможно, тогда ири-на Риалас найдет для бывшей супруги другие слова при встрече.
Суаланец раздраженно поджал губы, явно не соглашаясь, но промолчал, и в кабинет вплыл седовласый целитель, удивленно оглядевший собрание и поклонившийся сначала Алестару, потом всем остальным. Риалас молча вернул поклон, но прикусил губу и отвел взгляд, скрестив руки на груди и взволнованно покачивая хвостом — не слишком вежливо по этикету иреназе, как уже знала Джиад. Она устало подумала, что душе, опаленной войной, должно и нужно сочувствовать, но вот мозги некоторым так и хочется встряхнуть, чтобы встали на место.
— Почтенный Невис, — заговорил Алестар. — Мы позвали вас, чтобы омыть чистой водой одну неприятную и странную тайну. Вы ведь помните, как Санлия ири-на Суалана появилась в нашем дворце?
— Конечно, ваше величество! — поклонился лекарь. — Такая трагичная история… Бедная девочка. Но чем я могу вам послужить?
— Вот этот почтенный господин, — не без яда в голосе кивнул Алестар на суаланца, — ее бывший супруг. Скажите, вы видели его раньше?
— Не имел чести, — спокойно отозвался лекарь и пояснил: — Я помню его письмо, разумеется. И как рыдала бедняжка, получив его. Мне пришлось приводить ее в чувство… Но само письмо я получил не лично от него. Вашему величеству вряд ли это известно, однако последний раз я покидал Акаланте два года назад, когда помогал моим ученикам лечить раненых пленных. Там я и узнал Санлию… А больше я ни с кем из суаланцев с тех пор не встречался.
— Я его тоже не видел, — мрачно подтвердил Риалас, на которого устремились все взгляды. — И никакого письма не писал. Зачем? Что бы это изменило?
— Зачем же вы обманываете, юноша? — укоризненно вздохнул Невис. — Письмо было, причем весьма жестокое. Я не любопытен, но когда моя пациентка, которую я жалел, как собственное дитя, едва не умерла, прочитав его, я не мог остаться в стороне. Вы писали, что она, опороченная и оскверненная, вам больше не нужна. И что вы предпочли бы взять в супруги мурену, чем женщину, продавшуюся принцу Акаланте.
Короткое злое шипение настолько не было похоже на речь разумного существа, что Джиад не сразу поняла — это Алестар.
— Мурену, значит? — выдохнул, едва справившись с собой, рыжий. — Пр-р-р-родавш-ш-шуюся…
— Ваше величество! — воззвала Джиад к остаткам его самообладания, почти утонувшим в море ярости, плещущейся в синих глазах. — Мы сейчас узнаем правду! Может быть, у Санлии сохранилось это письмо? Впрочем… — Она задумалась и уточнила: — Это ничего не решит, если ири-на Риалас утверждает, что он его не писал.
Она вспомнила разговор с наложницей, с какой застывшей улыбкой и болью во взгляде Санлия говорила о Риаласе, ни в чем его не обвиняя. И то, в каких выражениях злосчастное письмо было составлено, она тоже скрыла. Наверняка — из гордости.
— От кого вы получили письмо? — задал Алестар самый логичный и напрашивающийся вопрос, успев мгновением раньше Джиад.
— От своего ученика, — так же просто сказал Невис и почему-то опустил глаза, а на его морщинистом лице, усталом и осунувшемся, как вдруг заметила Джиад, появилось странное выражение, похожее на печаль. — От Ирвайна. Он ездил в Суалану во время обмена пленными и оттуда привез это письмо, сказав мне, что разыскал жениха бедняжки Санлии. Как вы могли, юноша!
Он снова посмотрел на Риаласа и покачал головой.
— Ирвайна сейчас найдут и приведут, — зло пообещал Алестар. — И мы докопаемся, откуда течет вся эта грязь! Пока что все указывает на него! Оба письма передал он!
— Мне жаль огорчать ваше величество, — тихо сказал Невис тоном, который Джиад много раз слышала у самых разных людей и прекрасно знала, что он означает. — Если вы искали Ирвайна, я могу сказать, где он сейчас. Но мой ученик не сможет ответить на ваши вопросы. Сегодня вечером совершатся его похороны, да будет к его душе милостива Мать Море. Все мы приходим в этом мир и уходим из него по ее воле…
— Что? — вырвалось у Алестара. — Он умер? Когда? Как?! Да что же это за…
Он осекся, глядя на лекаря, и Невис сдержанно кивнул.
— Глупая случайность… — сказал он с такой искренней болью и сожалением, что сердце Джиад дрогнуло. — Ирвайн был приставлен лечить нашего раненого гостя. Но когда дно дрогнуло и всех жителей вывели из дворца, Ирвайна вместе с другими целителями вызвали в окраинные кварталы. Там обрушились дома, придавив несколько дюжин иреназе… Ирвайн помогал разбирать завалы, лечил раненых… Я тоже там был и никогда не прощу себе, что сердце мне вовремя не подсказало. Мой лучший ученик… Он ударился виском о камень, сорвавшийся с кучи других. Я был совсем рядом! И… ничего не успел сделать…
Он закрыл лицо руками, худые плечи, обтянутые светло-зеленой туникой, затряслись.
Джиад словно раздвоилась. Ей было жаль погибшего молодого целителя! Вспомнилась его приветливая улыбка и как бережно и старательно он перевязывал Лилайна… Вот, значит, куда Ирвайн подевался вчера, когда гвардейцы вытащили из дворца ее и Санлию с беспамятным Каррасом! Верно, еще были разговоры про эти злополучные окраинные кварталы. Глупая смерть. И как жаль! Но… как же эта смерть оказалась кстати! Все улики и подозрения сошлись на Ирвайне, который унес эту тайну с собой туда, откуда не возвращаются. И как теперь узнать истину?!
— Да что же это такое… — снова простонал Алестар. — Невис, я… Я вам сочувствую! Но…
Он безнадежно махнул рукой, и старый лекарь убрал руки от лица, тяжело вздохнув и явно заставляя себя успокоиться.
— Благодарю, ваше величество, — тихо сказал он. — Понимаю, что вы надеялись… Но больше ничем не могу помочь. Каи-на, — повернулся он к Джиад. — Простите, что ваш гость некоторое время остался без наблюдения. Вчера… я не сразу вспомнил, какое поручение дал моему бедному Ирвайну. А утром я сразу поспешил к вашему гостю и…
Он замялся, вспомнив, должно быть, неловкую сцену, невольной причиной которой стал, приведя Лилайна в спальню Джиад. Она сдержанно кивнула.
— Если я больше не нужен вашему величеству… — попросил Невис, и Алестар хмуро отозвался:
— Да, конечно, можете плыть.
Дождался, когда Невис, с достоинством поклонившись, выплывет из кабинета, и выдохнул:
— Да это просто проклятье какое-то! Стоит кому-то оказаться ключом к какой-то тайне, как его убивают!
«Обычно у подобных проклятий имеются ловкие руки и безжалостный разум», — холодно и зло подумала Джиад. — Ну и как нам теперь доказать невиновность Санлии? Да и нужно ли ее доказывать? Разбитую вазу можно склеить, с разбитой любовью такое вряд ли выйдет. Если даже Риалас поверит, а Санлия сможет простить его невольное предательство, не будет ли эта тень вины, измены и перенесенной с обеих сторон боли всегда стоять между ними?»
— Я прошу разрешения встретиться с Санлией, — глухо сказал Риалас, будто отвечая на ее мысли. — Мне нужно увидеть ее… спросить… Я больше не знаю, во что верить!
И он снова с отчаянием посмотрел на свой брачный браслет, как узник — на кандалы, а потом добавил:
— И с Каришей — тоже. Если мне будет позволено.
Поклон, который он отвесил Алестару, на этот раз был не просто глубоким, но и почтительным, как молчаливое подтверждение просьбы, и Алестар нехотя уронил:
— Мы не знаем, где Кариша. Она скрывается, ее ищут, но пока безуспешно. Что касается Санлии, то она была замешана в покушении на меня. — Он криво усмехнулся, глядя в изумленно вспыхнувшие глаза суаланца. — Да-да, а истинная виновница — ваша невинная бедняжка Кариша, между прочим! У которой на руках столько крови, что ей всего моря вряд ли хватит их отмыть. Санлия получила помилование благодаря просьбе каи-на Джиад, у нее и спрашивай разрешения увидеться. Я бы, честно говоря, его не дал… Хотя, если Сан захочет посмотреть тебе в лицо и кинуть в него грязью, это я пойму.