— Хорошо бы.
Некоторое время мы продолжали готовить в тишине, но Вару вдруг замерла, глаза ее снова подернулись тьмой, как когда-то во дворе Школы.
— Мне нужно идти, там мама опять с дядей Ремом ругается. Пойдем, — она быстро вытерла руки, схватила мою ладонь и уверено потащила прочь из кухни.
— Извините, я постараюсь быстро вернуться, — успела я обернуться уже в дверях.
— Не спеши, там ты нужнее, — крикнула вслед Айна.
Вару тащила меня с приличной силой, уверенно направляя в нужное ей место. Выход, тропинка, вход, сразу направо, через гостиную, налево, дверь закрыта неплотно. Девочка остановилась и жестом велела мне молчать.
— … так что ты теперь от меня хочешь? — буквально рычал Ворх.
— Ты просто обязан остаться, так нельзя! Или тебе плевать на то, что мы вымрем? — сквозь слезы выдавила Зора. Я узнала ее только по интонации, голос был севшим и усталым.
— Тебе ведь было все равно, так почему я теперь должен это разруливать? Ты теперь Альфа-самка, вот и решай проблемы стаи, ты ведь так этого хотела когда-то. И не смей больше никогда являться в Школу, иначе не просто отошлю, а в прямом смысле бежать будешь до самого дома.
— Рем, прости. Ты и сам знаешь, как я раскаиваюсь, но ничего уже нельзя изменить. И мне плевать, ненавидь меня и дальше, но стая ведь не виновата, что я сломала тебе жизнь…
— Ну уж нет, ты просто избавила меня от всего… этого. И ты прекрасно знаешь, что я не останусь. Ты сделала все возможное, чтобы я ушел. Теперь у меня есть дела поважнее. Я декан, в конце концов, у меня есть обязанности и нет заместителя, так что прекрати этот бессмысленный спор.
— Ты нужен нам. Хар уже не может призывать молодняк, стало так много одиночек. А Трэс… он и сам ушел.
— Обратись к шаману, я тебе нянькой не нанимался! Сами тут разбирайтесь, я вернусь в Школу как только Риен уладит возникшие трудности.
— А если она останется? Я же не дура, я видела, какая между вами прочная магическая связь. Она умрет, если ты не будешь рядом.
— Даже не вздумай к ней приближаться. Не разговаривай с ней, не касайся ее, даже не смотри в ее сторону! — сказано это было тем самым командным тоном, которому невозможно сопротивляться.
— Пожалуйста, — еле слышно прошептала Зора.
И тут Вару резко дернула меня в сторону от двери:
— Идем, покажу тебе свою комнату! Мама! Я пришла, мы с Тис поиграем немножко! — крикнула она в сторону приоткрытой двери и потащила меня по лестнице наверх.
— Ну вот, сдала нас с потрохами, — шикнула я на нее.
— Не-а, они не слышали, будут думать, что мы только пришли.
— И часто ты так делаешь? — хмыкнула я.
— Нет. Только если нужно кому-то помочь, для себя мне не интересно, — пожала плечами девочка и открыла самую дальнюю дверь на втором этаже. — Это моя комната.
— Слушай, а они всегда ругаются? — я вошла и присела на широкий подоконник, взяла сидевшую здесь же куклу, удивительным образом похожую на саму Вару.
— Да, почти всегда. Дядя Рем с мамой ругается, с папой ругается, даже с братиком иногда ругается. Только на меня никогда не ругался. Ему очень плохо здесь, он не хочет жить с нами, — девочка залезла с ногами на кровать и обняла подушку. — Я скучаю, раньше он чаще приходил.
— А что у них тут такое случилось? — рискнула я поинтересоваться.
— Много чего. Еще когда дедушка был жив, поругались, меня тогда не было, и Трэса не было.
— Ясно, — я посадила куклу наместо и пересела на кровать к Вару. — Давай косички тебе переплетем, растрепалась уже вся. Меня Дашка научила много разных косичек плести.
— Да, она хорошая, — улыбнулась малышка и повернулась ко мне спиной.
— А когда мы вернемся бабушке твоей помогать? — я расплела ее волосы и прикинула, что бы лучше заплести. Судя по тому, насколько неподвижно она может сидеть, когда нужно, вполне осилим даже колосок из семи прядей.
— Ей уже пошла помогать мама. Дай им поговорить. А тебе нужно поговорить с дядей, но ты не хочешь.
— Он меня очень обидел.
— Ты тоже постоянно делаешь ему очень больно, сама не замечая, — пожала плечами малышка. — Доплетай и иди к нему, иначе он сам придет потом, и тебе это не понравится.
— Угрожаешь? — усмехнулась я.
— Просто рассказываю.
— Нет уж, спасибо. Пусть приходит, я дверь запру, — я связала кончик косы ленточкой и поправила прядки. — Готово.
— Как же с вами тяжело, никогда меня не слушаете, — Вару вздохнула так горестно, что мне даже совестно стало.
— Ладно. Если вдруг придет, я поговорю с ним.
Девочка развернулась и посмотрела на меня как на обреченную на смерть, но молча кивнула.
— Пойдем все же поможем Айне, — попыталась я сменить тему.
— Сходи лучше погуляй по лесу, — очень настоятельно порекомендовала малышка, — у нас красиво, тебе понравится. Отвлечешься, послушаешь интересные истории.
Меня аж озноб пробрал. Я поежилась и встала:
— Хорошо, как скажешь, погуляю.
На негнущихся ногах я вышла из комнаты, улыбнулась, увидев упоенно целующихся в соседней комнате Трэса и Дашку, спустилась и вышла из дома, оглянулась и пошла бродить между домами, особо не разбирая дороги, все равно ее тут не было.
Минут через пятнадцать я и вовсе вышла из города, оказавшись сначала просто в лесу, а потом и на обрыве, с которого вниз срывалась водопадом река. В лицо пахнуло прохладой и мелкими брызгами. Я подошла к самому краю, блаженно зажмурившись и раскинув руки. Прекрасное ощущение полета. Если бы мне предложили выбрать одно единственное место во всех мирах, где я смогу провести всю свою жизнь, или даже все жизни, я бы выбрала именно это. Здесь было просто великолепно.
Я немного отступила и села в замысловатую петлю, образованную извилистым, как путь пьяной змеи, стволом дерева. Этот изгиб образовывал собой некое подобие кресла, в котором я и расположилась с комфортом.
— Нашла его любимое место, — раздался тихий голос за спиной, выдернув меня из мечтаний о маленьком домике вот прямо здесь.
Я подскочила и обернулась. Из тени деревьев вышел загорелый до черноты старик в длинной рубахе, прихваченной вышитым рунами широким поясом, традиционным для шаманов.
— Добрый вечер, — улыбнулся он, останавливаясь рядом. — Надеюсь, не помешал?
— Нет, что Вы, — я осталась стоять, не зная, как себя вести.
— Это было любимое место Рема в детстве. Он часто сбегал сюда ото всех, — шаман вздохнул и всмотрелся в далекий горизонт. — Говорил, что будет здесь жить, когда вырастет… Вырос, а ума не прибавилось.
— Это точно, — я тоже улыбнулась и присела обратно. — Вы ведь давно его знаете, да?
— Зови меня Рур, — шаман чуть склонил голову.
— Гера. Вернее, Тис.
Я с любопытством всматривалась в него, впервые столкнувшись с настоящим практикующим шаманом, а не адептом в шкуре и с бубном. Сравнительно невысокий и худощавый, с угловатыми чертами скуластого лица, уже полностью седой, однако же длинные волосы он собирал в хвост на затылке. Я как-то не замечала раньше у мужчин оборотней длинных волос. Хотя, женщины-то носят.
— Итак, Тис, — он тоже смерил меня внимательным взглядом неожиданно зеленых глаз, — ты завтра будешь участвовать в ритуале как сестра. Я хочу немного рассказать тебе об этом.
— Да, это было бы кстати, — обрадовалась я.
— Тогда пойдем, начнем со священного источника, — Рур развернулся и пошел обратно в лес.
Я, разумеется, направилась следом:
— Скажите, Рур, а почему Ворх ушел из стаи? Здесь так хорошо, что в здравом уме, кажется, никто не ушел бы.
— Ворх? Отчего же так официально? — шаман протянул руку и подцепил пальцем мой янтарный накопитель.
— А почему нет, простите? — удивилась я.
— Я помню, как Кина сделала этот кулон, и как Рем все скакал вокруг. Ему очень понравился камень, и он уверял, что всенепременно хочет, чтобы его невеста носила этот накопитель, когда он вырастет, — усмехнулся Рур.
— Это совершенно случайное совпадение, — я тут же смутилась и спрятала кулон. — Мне его тетушка Кина подарила, сказала, что артефакт сам меня выбрал.
— Кто знает… А второй?
— Кто?
— Второй накопитель. Он кажется мне очень знакомым, я когда-то уже видел нечто похожее. Кажется, это была тюрьма для души мага…
— Надо же, — я снова достала накопители и присмотрелась внимательнее. — Мне его передала бабушка.
Шаман загадочно улыбнулся и некоторое время шел молча.
— Рем ушел из-за Зоры, — через какое-то время снова заговорил он. — Ему только исполнилось двадцать один, возраст совершеннолетия у оборотней. Соседняя стая распалась, и несколько больших семей примкнуло к нам, в том числе и Зора, дочь бывшего Альфы. Она была молода и амбициозна, так что сразу стала метить в Альфа-самки.
Рур тяжело вздохнул и посмотрел в небо, где над нашими головами перепархивали с ветки на ветку птицы.
— Закономерно, — усмехнулась я.
— Никто еще не знал, кто станет следующим Альфой, Рем и Хар были примерно равны по силе. Но ей не терпелось. Она постоянно крутилась рядом, и Хар влюбился, как щенок, хоть и был не глупым мальчиком.
— Любовь вообще зла, — пожала я плечами. — Иногда она очень жестоко шутит с нами и влюбляет в тех, от кого стоило бы держаться подальше.
— Именно. Но Зоре этого было мало, она хотела быть уверенной, что будет с Альфой. Поэтому она спровоцировала скандал, в результате которого Хар бросил Рему вызов за нее. А от ритуального поединка отказаться невозможно. Зора была уверена, что все просчитала: кто бы ни победил, он станет следующим Альфой, а раз вызов был брошен за нее… В общем, не учла она только исключительно упрямого характера Рема. Он по большому счету и не планировал становиться Альфой, он хотел учиться в Школе магии. И как только он понял, что сильнее брата, просто попросил меня сделать для него смесь трав для ослабления Зверя. И совершенно чистосердечно проиграл в поединке, после чего ушел из стаи. И как только Зора поняла, что натворила, что из-за ее интриг стаю покинул истинный Альфа, она стала везде преследовать его и уговаривать, угрожать, шантажировать…
— Все с ней ясно, — фыркнула я. — Доигралась.
— Вот именно.
— А если Ворх сейчас вернется в стаю?
— То сможет навести порядок, призвать разошедшийся молодняк и подавить особо зарвавшихся глав кланов.
— Ну нет, он не захочет этим заниматься, с адептами и то проще, — я не удержалась и рассмеялась, представив, что он всех членов стаи по привычке усадил бы за парты и загнал в казарму.
— Да, ты права. Я видел, он уже пару лет снова курит эту смесь, хотя она и немного отличается. Поэтому мы все скоро выродимся, — улыбка у шамана вышла совсем грустная, сразу отбив у меня всякое желание веселиться.
— Извините. Мне жаль.
— Не забивай этим свою голову. Оборотни изжили себя еще триста лет назад, когда не сумели сберечь бурых волчиц.
— А что в них такого особенного? — ухватилась я за возможность узнать хоть что-то.
— Они были очень малочисленными и приходили с северных гор во все стаи. Каждая волчица имела право лишь раз в жизни и лишь на один год покинуть свою территорию и связать жизнь с оборотнем, от которого появлялись на свет мальчик и девочка. Мальчик становился Альфой, которому не бывало равных по силе, и оставался с отцом. А девочка всегда рождалась бурой волчицей и уходила вместе с матерью, чтобы когда-нибудь тоже придти и подарить одной из стай надежду.
— Как-то это печально, — не вдохновилась я.
— Жизнь вообще довольно печальная вещь, — пожал плечами Рур. — Но мы уже пришли. Смотри.
Мы оказались на берегу маленького идеально круглого озера с высоким каменным обелиском в центре. По камню струилась вода, кажется, прямо из ниоткуда, но словно подсвеченная изнутри магией. И сотни, тысячи крохотных светлячков сновали вокруг в жидких вечерних сумерках.
— Как красиво, — выдохнула я, подставляя ладони капелькам воды, буквально висевшим в воздухе.
— Скажи, что ты видишь? — Рур остался стоять за моей спиной.
— Озеро, камень, светящаяся вода, капельки в воздухе и всюду светлячки! — я боялась упустить хоть какую-нибудь мелочь из этого великолепия. — Так красиво! Это волшебное место! И щебет птиц, хоть уже и темнеет. Это маленькие рыбки в воде?
— Чудесно, да, — шаман тронул меня за плечо, отвлекая от намерения сунуть руку в воду и проверить. — Завтра ты должна будешь вместе с Трэсом призвать магию мира, чтобы благословить новую пару. Нужно будет протянуть руки к небу, чтобы на них могла опуститься готовая к перерождению душа, и передать ее невесте.
— Всего лишь? — удивилась я.
— Это не всего лишь, Тис. Это важнее, чем кажется. Для большинства оборотней проходит много лет, прежде чем в паре появляется ребенок. Если передать душу прямо во время обряда, то самка забеременеет в тот же день.
— Да, большая ответственность. Боюсь, что я не справлюсь.
— Справишься. Видишь, ты нравишься этому месту. Все будет хорошо, не бойся. А теперь давай я провожу тебя к дому Айны.
На крыльце сидел как обычно мрачный Ворх с сигаретой и Хар. Я издали сразу без труда различила их, и дело вовсе не в том, что магистр одевался так, будто сам родом из Лазурного мира (кстати, это для меня тоже всегда было загадкой, но спрашивать ведь бесполезно, наверное…), все дело в хмурой физиономии, которую трудно спутать с чьей-либо вообще. И как только я могла допустить даже просто мысль о том, что такой милый, приветливый, улыбчивый Хар похож на него…
— С доброй охотой, — кивнула я мужчинам и попыталась проскочить мимо, но отец Трэса тут же взял меня в оборот.
— Куда же ты так убегаешь? Посиди с нами хоть немного, дай мне пообщаться с кем-то нормальным, а то из этого хмыря ни слова не вытащить, — совершенно обезоруживающе улыбнулся он.
Я глянула на Ворха, оглянулась на все еще стоявшего позади Рура, на самого Хара, тяжело вздохнула и все же села на ступеньку, но со стороны старшего оборотня. Как-то свежо еще воспоминание, что мне кое-кто ставит блоки по поводу и без.
— Я зайду к Айне, — шаман усмехнулся, наблюдая за моими метаниями, и прошел в дом.
— И как тебе живется с ним? — сразу в лоб спросил Хар, огорошив и смутив.
— Мы всей группой в казарме живем, — осторожно начала я. — Если не считать ранние побудки, то вполне сносно.
— Не обижает тебя?
— Хар, — одернул его Ворх, но брат даже не обратил внимания.
— Всякое бывает, но это ведь учебный процесс, — дипломатично начала я. — В целом нам повезло с куратором, не жалуюсь.
Ворх рассмеялся, отчего я даже вздрогнула:
— С чего бы вдруг? Давай, жалуйся, как обычно, как я над тобой издевался, как курить научил, покусал, обесчестил…
— Не было такого! — поспешно открестилась я. — Ну, вернее, да, издевался, кусал, курить научил. Но на этом пока все.
— Пока? — потешался Хар, тоже едва сдерживая смех.
— Вообще все, — вспыхнула я. — Слушайте, вы меня позвали поиздеваться? У вас какая-то общеклановая неприязнь лично ко мне?
— Какая неприязнь, ты что? — удивился Хар.
— Да вы своей семьей вытрепали мне нервов больше, чем все обитатели двух миров за всю мою жизнь. Причем только ко мне у вас всех такое странное отношение, будто я если не в этой, то уж в прошлой жизни точно нанесла как минимум всему клану смертельное оскорбление! — я пыталась остановиться, но меня уже прорвало. — И ладно этот… куратор, блин, меня ненавидит, да и Трэс с него пример берет, уже тоже приноровился подкалывать, но от Вас, Хар, я такого не ожидала. При встрече Вы показались мне очень добрым и отзывчивым, то есть полной противоположностью Ворха. Жаль, что я ошиблась.
— Ого, — Хар задумчиво поскреб затылок, — теперь понятно, почему ты еще мрачнее обычного. Когда так отчитывают, не до шуток становится.
— Она не всегда такая. Когда она спит, с ней вполне можно нормально общаться, — усмехнулся Ворх.
— Согласна, ты мне без сознания тоже больше нравишься, — огрызнулась я и поднялась. — Доброй охоты.
— Эй, постой, Гера, не обижайся, я же шучу! — крикнул вслед Хар.
Я взбежала наверх, вошла в отведенную нам комнату и закрыла дверь. Даши еще не было. И, видимо, уже не будет, раз она осталась с Трэсом до сих пор. Братцев-некромантцев тоже не было слышно в комнате напротив, небось, побежали местное кладбище обследовать. Доносились лишь голоса с улицы через открытое окно.