— «Чтоб Табити была у него на посылках»? — перефразировал пушкинскую «Сказку о золотой рыбке» Богдан.
— Если два ямм-заговорщика уже попались… можно предположить, что их больше. А просто недовольных — намного больше! — задумчиво протянула Танька. — Меня, между прочим, парочка ямм пыталась разговорить… так, ничего особенного, просто хотели понять, нельзя ли нас на что-нибудь раскрутить для них полезное.
— Какотрикс! — немедленно сообразила Ирка. — Который мечтает быть у нас повелителем змей. А еще у них тут есть Общество ящериной солидарности и квадратная змея, которая хочет переселить в наш мир свой квадратный молодняк.
— Как это — квадратная? — обалдел Богдан.
— Даже не пытайся представить! — с чувством сказала Ирка.
— Понятно… Значит, очаги недовольства имеются, причем уже более-менее организованные. А еще есть дракон Лун, который считает себя недооцененным, и шибко умный Мин, уставший быть на вторых ролях. Ну и влиятельная внешняя сила — Прикованный. Вполне вписывается в дух заговора. Использовать Прикованного, чтобы прибрать Великих — заточить их, а самим стать тайной, но вполне реальной властью. Как сейчас: орет Тат, а делишки обделывает Шен?
— Тогда он не умный, а хитрый. Был бы умный — не стал бы сдавать своих чужим, — буркнула Ирка. — Или он всерьез думает, что пап… что Симаргл позволит ему править в Ирии? Вот стала бы я так напрягаться — сперва создавать Мертвый лес, потом армию, потом отправлять ее в чужой мир, привозить из этого чужого мира оружие… и все для того, чтоб в итоге делиться властью с какими-то змеями? — Ирка с сомнением хмыкнула. — Если б я приложила столько усилий, я бы забрала все!
Богдан и Танька посмотрели на нее с интересом:
— Если считать, что ты вся в папу…
Ирка злобно фыркнула, но возражать не стала.
— …то очень может быть, что так оно и есть! А Шен… ну или не Шен… заговорщики это понимают? — задумалась Танька. — Или просто каждая сторона надеется, что обдурит другую… — она говорила все медленней. — И Шен говорил правду? Они и в самом деле… хотели отправить тебя домой?
— Он еще более странные вещи говорил! — вскинулась Ирка. — Представляешь, он сказал, что я для Айта… престижная девушка!
— М-м-м? А вообще логично. Как же мы сами не додумались! Со змеицами змеи не встречаются, те им слишком близкие родственницы, не зря же все эти истории про похищенных драконами принцесс, а у китайцев — даже всяких небожительниц. Наднепрянская ведьма-хозяйка, получается, самое оно даже для Великого! — возрадовалась Танька. — А ты еще переживала: «Он такой крутой, а я девочка из балки…»
Богдан вопросительно переглянулся с котом: что, правда переживала? Кот едва слышно мяукнул и хлестнул хвостом.
— Ага… — без энтузиазма согласилась Ирка, и видно было, что ее мысли сейчас весьма далеки и от сегодняшнего нападения, и от предстоящего разбирательства, и вообще от проблем двух миров.
— И что тебя теперь не устраивает? — всплеснула руками Танька.
— Я вот теперь думаю… — неохотно протянула Ирка. — Я ведьма-хозяйка. — Танька кивнула в ответ. — А он Великий Водный. — Танька опять кивнула. — И мы не можем как обычные парень с девушкой: встречаться, гулять, сходиться, расходиться… Он занят своим Ирием, я должна думать о наднепрянских землях — в общем, никакой нормальной личной жизни!
— Как хорошо, что она это понимает! — с чувством сообщил коту Богдан. И скептически добавил: — По крайней мере, на словах.
— А теперь получается… — продолжила Ирка, — если бы я не была ведьмой-хозяйкой и престижной девушкой для дракона… он бы на меня и внимания не обратил?
Танька долго глядела на нее, а потом тихо так, проникновенно сказала:
— Ирка! Ты дура!
— Ой! Неужели хоть в этом мы согласны? — восхитился Богдан.
Ирка подняла на них сумрачный, отчетливо обещающий неприятности взгляд, но Таньку этим было не пронять.
— Ты хоть соображаешь, чего пожелала? — тоном, каким разговаривают с клиническими идиотами, продолжала она. — Чтобы твой парень встречался с совсем другой девушкой! Причем с такой, вроде твоей соседки, которая до сих пор все разыскивает какую-нибудь Фабрику, которая отыщет в ней талант!
— Почему вдруг… с такой? — растерялась Ирка, которая после истории с чертями соседкин дом старалась обходить десятой дорогой [12]. Даже побывав в лапах у чертей, пребывающая в вечном поиске продюсера соседка не угомонилась!
— А потому! Слыхала выражение «Любите меня такой, какая я есть»? — ехидно поинтересовалась Танька. — Почему-то его всегда используют в качестве извинений: тут килограммчики лишние, здесь прыщики непредусмотренные, а еще я склочная, ленивая и необразованная, зато искрения!
— Как ты думаешь, у нее раздвоение личности или острый приступ осознания собственного несовершенства? — тихонько поинтересовался у кота Богдан.
Танька метнула на него злобный взгляд, но отвлекаться не стала, она еще с Иркой не закончила.
— Только человека и вправду любят таким, какой он есть. А значит, самые крутые парни достаются самым крутым девчонкам, и это справедливо. Не важно, в чем крутизна выражается: в теннис она играет, или… не знаю, в олимпиаде по информатике участвует, или на крутой факультет поступает… или нечисть гоняет! Чтобы подцепить крутого парня, надо самой иметь какое-то… крутое занятие! Потому что вот там они и водятся! — Танька на миг запнулась, понимая, что фраза вышла слегка невнятная и уж совсем не литературная… а, не до изящной словесности сейчас! — А не сидеть во дворе на качелях с банкой колы и мечтательно пялиться в невидимый горизонт: вдруг сейчас из-за гаражей выскочит рыцарь на белом коне, увидит меня и… ах, проникнется! — Танька демонстративно закатила глаза и прижала руки к сердцу.
— Ну все, она попалась! — злорадно прошептал Богдан. — Теперь пусть только попробует сказать, что я ее не устраиваю! Значит, недостаточно крута, раз подцепила такого некрутого парня.
— Я тебя не цепляла, ты сам прицепился, как репей к собач…
Ирка покосилась на Таньку неодобрительно.
— К кошач…
Кот надулся.
— …к хвосту! — выкрутилась Танька. — Знаешь что… а давай ты Айта бросишь и начнешь встречаться, например, с Татом? Он-то точно не крутой! Ну или с Фимой… если тебе Татова физиономия не нравится.
Кот насмешливо мяукнул. Ирка покраснела: а ведь она думала насчет того, что другие девчонки вешаются на Айта из-за его крутизны. Но ведь она-то — нет, она его всяким видела!
— Только не говори мне, что для тебя то, как Айт со Спиридоном сцепился или от мертвяков тебя спасал, не имело никакого значения! — ехидничала Танька.
— Имело, конечно… — пробормотала Ирка. Ну а какая девчонка не впечатлится, если парень ей жизнь спасет! Она вообще предпочитает оставаться в живых. Да и Айт в тот момент был… да-а-а… Ирка невольно зажмурилась, вспоминая.
— Или то, что он Великий… — невинно и будто невзначай добавила Танька и, поглядев на покрасневшую Ирку, веско заключила: — Самое привлекательное в парне — его успехи! Если есть победы, тогда и поражения вызывают сочувствие.
— Я же говорил — она попалась! — потер руки Богдан. И после недолгого молчания добавил: — Боюсь, что и мы тоже! — Обе девчонки посмотрели на него с удивлением. — У нас на носу разбирательство, не с кем-нибудь, а лично с Табити, драконами-предателями и этими… котами-аристократами! — заорал Богдан. — Может, там каждому участнику сразу левое ухо откусывают! А эти две ненормальные: ах-ах, Айтик, ах-ах, он меня не любит, ах-ах, а если любит, то не так! — скроив умильно-страдальческую рожу, пропищал Богдан.
— Ухо-то почему? — только и смогла спросить Ирка.
— Не знаю! — отрезал Богдан. — А ты знаешь, как вообще эти разбирательства проходят?
— Обыкновенно проходят! — заорала в ответ Танька. — Я спросила, пока ты весь вечер с драконами… мечами мерился! На наши судебные заседания похоже, только попроще, от изъятых без ордера улик никто не отказывается, и для подслушивания тоже санкции не требуется. Свидетелей у нас полно, доказательства тоже есть.
— У Айта есть. И свидетельства, и доказательства, — негромко и значительно напомнил Богдан.
— И кто теперь — ах-ах, Айт? — передразнила Танька. — Ты всерьез думаешь, что он сам подставится и потеряет свидетелей заговора против него и остальных Великих?
— Ну потеряет… и что он на этом потеряет? — ухмыльнулся Богдан. — Я тоже говорил с ребятами… со змеями. Если вдруг совершенно неожиданно окажется, что никакого заговора не было… или хотя бы доказать его не удастся в связи с отсутствием свидетелей и доказательств… с ним ровным счетом ничего не случится, как был Великим, так и останется. А вот Мамочка его, которую он избавит от неприятных вопросов, будет ему, скажем так, благодарна. И покладиста во всяких-разных делах, важных для Великого Водного, который, как метко подметила одна наднепрянская ведьма, должен заботиться о своем Ирии, а вовсе не о… не о ком другом, — скомкал фразу он.
— Ирку он не подставит! — топнула ногой Танька.
— А Ирку он и не подставит, — согласился Богдан. — Нам тоже ничего особенного не грозит. Ну докажут нам, что змеи Пещер не имеют никакого отношения к серокожим, мы извинимся и уйдем — все! Единственный, кто может пострадать всерьез… — выпалил Богдан и осекся, явно жалея о своей несдержанности.
Но Ирка поняла и так — и поглядела на свернувшегося на подушке кота. Да, Ирку Айт не подведет… наверное… точно не подведет! Если, конечно, это не будет противоречить его долгу Великого Дракона. А вот кота… Вряд ли кот его так уж сильно волнует.
— Мы должны с ним просто поговорить, — твердо сказала Ирка. — С Айтом. Согласовать позиции.
— Согласовать-то мы можем, но что ему помешает на следующий день рассогласовать их обратно? — жестко усмехнулся Богдан.
— Не знаю, — муркнул кот. — Зато я знаю, что помешает вам их согласовать, мря! — И вся компания прислушалась к бухающим шагам за дверями их спальни-пещеры.
Танька поморщилась — все-таки не стоило ни ей, ни Ирке думать, что они могут переиграть тысячелетнего змея. Великий Земляной обошел их легко и изящно… как маленьких. На них напали злые духи? К ним пристают назойливые драконы? Покои Земли — проходной двор? Грэйл Глаурунг поставил к ним такую охрану: не то что злой дух — простой сквозняк не просочится! У входа в их апартаменты вышагивал голем — здоровенный каменный великан, которому велено никого не только не пускать, но… и не выпускать! Для пущей сохранности почетной гостьи, как сказал, уходя, Грэйл Глаурунг. Решетка над подземным садиком тоже была заблокирована — на нее посадили какого-то дракона, а вести переговоры с его чешуйчатым задом было просто невозможно. Сам Грэйл Глаурунг избегал претензий очень просто — свалил и не появлялся.
— Спать давайте, мря! — мрачно буркнул кот, сворачиваясь клубком на подушке. — Все равно ничего сейчас сделать не можем.
Глава 15
Змей-радуга
Ирка завистливо прислушалась к ровному дыханию спящих друзей. Кот дрых, раскинув лапы, кончик розового языка торчал между зубов и тихонько трепетал в такт дыханию. Танька с Богданом добирались до каменных кроватей на автопилоте, несвязно бормоча что-то насчет тяжелого дня сегодня и тяжелого дня завтра, а что будет послезавтра, даже загадывать не стоит, поскольку сам факт существования «послезавтра» в местных условиях становился проблематичным. Ни о каком позднем визите к Айту для согласования позиций не могло быть и речи: даже если избавиться от караулящего вход голема или ссадить с решетки дракона — где они будут искать покои Воды в ночных Пещерах? У «проползых» змеев спрашивать и в лучшем случае терпеть любопытствующие взгляды: а зачем гостья Пещер прется к Великому Водному на ночь глядя? Да и Айт наверняка вымотался… И… Ирка пнула кулаком подушку — сон не шел в гудящую от усталости голову, зато печальные мысли лезли как пассажиры в утреннюю маршрутку. Захочет ли Айт разговаривать? Она не хотела, чтоб Богдан был прав насчет «сегодня согласуем, а завтра рассогласуем», но здравый смысл подсказывал, что она и впрямь не может больше доверять Айту… потому что Айт не может больше доверять ей. Он жив-здоров и снова при силе, и власти, и… обязанностях Великого Водного, и она сама решила, что теперь для нее на первом месте — долг наднепрянской ведьмы-хозяйки. Не думает же она, что леший-знает-сколько-летний-змей, пусть даже молодой по пещерным меркам, понимает свой долг хуже, чем свежепосвященная ведьмочка? Они могут помочь друг другу, если интересы наднепрянских земель совпадут с интересами Ирия. Вот именно — если.
Наверное, в двадцатый раз Ирка перевернулась на каменной постели, и в бок ей острыми гранями уперлось что-то твердое. Она пошарила среди сбившихся подушек и выудила завалившийся в постель ограненный кристалл.
— Ведьма на горошине, — вертя между пальцами сверкающий камень, проворчала она. — Меняю алмаз на приличный матрас, — и, застонав сквозь сцепленные зубы, села, растирая ладонью нестерпимо ноющее тело.
И замерла с закинутой за лопатку рукой. Ведущая в зимний садик арка мерцала серебром. Ирка некоторое время настороженно наблюдала за переливами серебряного свечения, потом вздохнула: ну что ж, зато теперь она точно знала, что он не вымотался и хочет разговаривать. Раскрутила обвившееся вокруг ног покрывало и направилась к пещере с садиком.
Над садиком играла лунная радуга. Свет сочился сквозь решетку, острыми серебряными спицами проскальзывал сквозь ячейки и тонул в танцующих над зеленым мхом водных брызгах, превращаясь в сверкающую арку. Внизу она блистала зеркальной полосой, потом наливалась бледным фиолетом ирийской луны — и тут же светлела до молочного мерцания, точно кто-то подвесил в воздухе струйку реки Молочной. Все это дрожало, переливалось, перетекало одно в другое, менялось местами и снова возвращалось обратно.
Ирка застыла у входа, чувствуя, как блики лунной радуги гладят ее по лицу. Потом тихонько скользнула внутрь и села, обняв колени. Долго так сидела или не очень, она и сама не могла толком сказать — лунная радуга завораживала как изгибы змеи, но сейчас Ирке совсем не хотелось противиться ее волшебству, возвращающему ясность мыслям и покой взбаламученной душе.
— Красиво, — наконец вздохнула она. — Только попаданцев мне вместо букета больше не дари… и ирийские цветы, кстати, тоже, ладно? [13]
— А цветы почему? — лунная радуга смущенно изогнулась.
— Отец… Симаргл… Маме их таскал. Мне рассказывали. И ничего хорошего из этого не вышло.
Радуга засмеялась:
— Ты вышла — все не так уж плохо. — Лунное сияние метнулось до самой решетки, осыпалось вниз сверкающим фонтаном, мгновение еще играло цветными бликами на зеленом мху и наконец истаяло прозрачными каплями воды. А на его месте возник Айт.
— Мне как раз советовали — мол, все девушки цветы любят. Хорошо, что не послушался — даже сам не знаю почему, — бросил он, усаживаясь рядом.
Ирка чуть подвинулась, будто давая ему место, а на самом деле опасаясь оказаться слишком близко.
— Ты куда змея дел? — не поднимая на Айта глаза, она кивнула на освободившуюся решетку, сквозь которую снова падал лунный свет.
— Полетать отправил. Разомнет крылья и вернется, а то разве можно караул нести, когда крылья прям окаменели, — серьезно сказал Айт.
— Ты ж не его Великий, чего ему тебя слушаться? — улыбнулась Ирка.
— Был бы тут братец Грэйл, он бы и не стал. А так… обычный дракон не может противиться носителю Жемчужины Власти — особенно если один на один… особенно если не очень-то хочет. — Ирка снова увидела, как на его пальце мерцает всеми оттенками голубого оправленная в серебро жемчужина — сейчас не такая громадная, какой она была на драконьей лапе, но тоже весьма внушительная. Жемчужина словно подмигнула Ирке и снова пропала из виду. — Ты… прости… Я не думал, что Тат так обнаглеет, что прицепится к тебе прямо на приеме… и еще Шена с Елеафамом с собой притащит, — тоже стараясь не глядеть на Ирку, выдавил Айт — и вот тогда Ирка к нему обернулась.