— Склад всяческого старья… включая меня! — Гивр-ямм развесился вдоль полок наподобие лианы и принялся хвостом копаться между книгами. Присевшая на край стола Танька, небрежно запустила руку в шерсть черной кошке и принялась почесывать ее между ушами. Чистоцветная черновельможная дева Дару, убийца драконов, оцепенела, на морде у нее было написано напряженное ожидание неведомой опасности.
— Вот, нашел! — близоруко щурясь поверх разбитого пенсне, змей перебирал вынутые из книги листочки.
Танька фыркнула не хуже кошки, Ирка согласно кивнула: тайник среди книг, да еще на собственном рабочем месте — примитив. И этот змей искренне считает себя заговорщиком?!
Айт принялся просматривать жиденькую стопку бумажек — листов А4, тетрадных листов и даже обрывков оберточной бумаги.
— «Найти тайное и безопасное место для содержания особо опасных особ, представляющих особую опасность для нашего молодого дела…»
— Что, так и написано? — восхитился Богдан.
— Слово в слово… — кивнул Айт. — Значит, это вам трое Великих обязаны заключением в башне? — он недобро покосился на змея. Развернул еще одну мятую бумажку. — «Выяснить, где обретается ведьма Великого Водного»… Выяснили, Гивр-ямм?
— Вы же сами понимаете, что да, — с достоинством сообщил змей.
Иркины пальцы невольно скрючились как когти. Значит, выяснил. Навел. И Айта захватили в плен и попытались запереть в той самой башне, про которую он тоже… выяснил. Из ее груди вырвалось тихое рычание, от которого поджали хвосты и змей, и черная кошка. Танька успокаивающе провела ладонью по спине кошки, отчего та напряглась еще больше. Змея никто гладить не стал.
— Клянусь Шешу, Ирка, а вот опять про тебя: «Узнать, зачем Сайрус Хуракан послал в человечий мир огненного из своего ведомства»! — хмыкнул Айт. — И кто ж это у нас в Пещерах такой любопытный? И осторожный… даже самая мелкая записочка отпечатана, значит, по почерку ничего не поймешь…
Ирка громко хмыкнула:
— Может, ты с настоящими оперативниками и тусовался, а вот с бабкой детективные сериалы явно не смотрел. Иначе знал бы, что даже у принтеров бывают характерные особенности печати, а уж у старых пишущих машинок тем более!
— Факт! — энергично подтвердила Танька. — Дай-ка… — она ловко изъяла бумажки у Айта, разложив их на столе. Девчонки склонились над записками, но первый поверх Танькиного плеча ткнул пальцем Богдан:
— «Ц» везде западает. И рядом с «л» маленькая точка.
— А «к», наоборот, чуть выше остальных! — сообразил, что надо искать, Айт. — Подождите… — Он вытащил из-за отворота колета отнятые у Адельсода и Мраченки послания. — А ведь здесь то же самое! «Ц» западает, «к» выше, «л» с точечкой…
— Ну вот, теперь, если удастся найти машинку, на которой это напечатано, мы сможем выяснить, кто руководит заговором драконов! — Танька примерилась к машинке в попытке понять, где же у нее лоток для бумаги.
— Погодите! — Богдан растерянно огляделся. — Но… Мы же знаем кто! То есть теперь уже никто, потому что вот этот водный… — он указал на Айта, — тому водному… — махнул куда-то, видно намекая на Целебные Источники и их Хранителя Чен-Тана, — башку откусил!
— А тот воскрес и теперь письма пишет, — пробурчала Танька. — В общем-то у меня сразу были некоторые сомнения… Заговором драконов все же проще управлять из драконьей «столицы», а не из местного Баден-Бадена [20]… О, я поняла! Ирка, ты представляешь, сюда всего один лист за раз заправить можно!
— Можно и четыре, если под копирку, — обиделся Гивр-ямм.
— Мра-а-ак! — Танька с хрустом и звоном заправляла лист в машинку. Лист перекосило.
— Чен-Тан всегда был слишком… самовлюблен, — задумчиво сказал Айт. — Если бы я искал подставного главу заговора, я бы выбрал именно его. Хотя бы потому, что сам он никогда бы не признал себя подставным.
— То есть ты убил… не того? — все еще не понимал Богдан.
— Как это — не того?! — возмутился Айт. — Очень даже того! Просто я еще не всех, кого надо, убил, — деловито пояснил он.
Танька наконец запихала лист в машинку и попыталась пробежать пальцами по клавишам. Те не шелохнулись.
— Так что, нам все здешние машинки проверить придется? — засомневался Богдан.
— Их тут немного, — отрезала та и азартно тюкнула пальцем в клавишу. Рычажок наконец подпрыгнул и ударил в черную ленту. На бумаге отпечаталась буква. Танька хищно пошевелила пальцами и застучала по клавишам. Машинка разразилась пулеметной очередью, каретка с грохотом поехала…
— А если этой машинки тут вообще нет? — уперся Богдан.
— Есть, — негромко сказал Айт и указал на отпечатанную Танькой фразу: «Шел цыпленок по дороге, угодил корове в ноги, клюнул он корову в нос, у цыпленка хвост отрос…»
— Да, я тоже слышал, что с сумасшедшими надо соглашаться, — сосредоточенно кивнул Богдан и уже привычно отступил, чтоб Танькин кулак его не достал.
— «К» выше, «ц» западает, а вот и «л» с точкой… — Не обращая на них внимания, Айт провел заострившимся пальцем вдоль строки. — Гивр-ямм, а ведь это ваша машинка. Выходит, это вы у нас глава заговора молодых драконов и старых змеев?
Девчонки, Богдан и даже коты с интересом уставились на змея.
— Вообще, если б это был шпионский детектив, я б на него сразу подумала, — довольно сказала Танька. — Весь такой жалкий, почти безобидный — злые заговорщики заморочили бедного книжного змея. А са-ам! Самый коварный змей и есть!
— Точно! Те, которые от книжек не отлипают, все такие. Преступные архивариусы! — немедленно поддакнул Богдан, а от карающего Танькиного кулака прикрылся кошкой.
— Прятаться от девушек за котиками некрасиво, — отбирая кошку, буркнула она. Дару Корат Си-Сават, убийца драконов, уже даже не сопротивлялась, позволила сгрести себя в охапку и почесывать под подбородком. А через минуту она вдруг расслабилась, задрала голову и тихо заурчала как трансформатор, но тут же спохватилась и затихла, настороженно позыркивая по сторонам.
Пасть Гивр-ямм открывалась и закрывалась, с клыков потянулась желтая ниточка не то слюны, не то яда, глаза стали больше очков.
— Чего это я жалкий? Я отличный архивариус, я не виноват, что в архиве Владычицы меня не ценят, так хоть кто-то оценил, да! Вон Мраченка Мин, когда мои заметки отняла, даже сказала, что без меня у заговорщиков бы ничего не вышло! — в запале зашипел змей, тут же спохватился, сообразив, чем он хвастается… и аж закрутился на хвосте, едва не сверзившись с полки, за которую цеплялся. — Я, может, и младший архивариус, но ведь не совсем червяк, чтоб на собственной машинке такое печатать. Я бы хоть два извива до чужой прополз! — Он махнул хвостом в сторону общего зала. — Когда котам и Мраченке Мин письма писали, я вообще ничего не мог напечатать. Я в чане сидел! А машинка здесь!
— Сообщник! — немедленно припечатала Танька.
— А как бы я с ним связался, как?! — Змей даже вошел в азарт, доказывая свою невиновность. — Со мной никто не разговаривал! Кому я нужен, старый книжный змей! Получили с меня что хотели, а теперь пусть со мной делают что хотят! — с горечью бросил он.
— На жалость не давите, — отрезала Танька. — Может, вы тайный сигнал подали?
— Отстучали в крышку чана азбукой Морзе! — подхватил Богдан.
Змей снова замер с открытой пастью.
— А… Я не додумался! — растерянно выдал он. — Хотя я ведь знаю азбуку Морзе… Погодите! А как бы я узнал, что меня слышат, причем именно те, кому нужно? В чане-то? И что они тоже знают азбуку Морзе?
— Вы должны были надеяться, — проникновенно сказал Богдан. — Верить! День и ночь, день и ночь тихо и упорно стучать в чан, раз за разом отстукивая: три точки, три тире, три точки…
— Кто мог воспользоваться вашей машинкой, Гивр-ямм? — прекратил балаган Айт.
— Да кто угодно — в архивном кубле полно змеев! Владычица лично к нам захаживает, а не только в Тронную Пещеру вызывает! — в голосе его прозвучала гордость, тут же сменившаяся унынием. — Правда, когда она сюда приходит, с ней старшие архивариусы разговаривают, это только в Тронную младших гоняют… — и, увидев непонимающие взгляды, пояснил для неграмотных ведьм, здухачей и котов: — Здесь хоть и архив Владычицы, но считается вроде как наша территория. Разрывать хозяев когтями на ленточки на их же территории все же неприлично — даже если хозяева не все хвосты занесли! Риска меньше, честь больше.
— А кто-нибудь еще, кроме змеев-архивариусов и Владычицы… Великие, например, здесь бывают? — задумчиво спросила Танька.
— Я — нет, у Воды свой архив. Может, старшие? — Айт вопросительно поглядел на Гивр-ямм, старый змей отрицательно покачал рогами.
— За последние сто лет, что я при архиве обретаюсь, из правителей Ирия лишь Владычица изволила нас посещать. Каждое ее появление — такая радость, такая радость! — змей вдруг прямо вдоль полок вытянулся во фрунт.
Только тогда увлекшаяся Ирка поняла, что уже пару секунд слышит стремительный шорох чешуек по камню. Зато Айт успел очень много — стопка старых и новых записок мгновенно исчезла, одним движением он выдернул лист из каретки машинки и сунул его в стол. Ведьмы и здухач успели лишь одно — исчезнуть. Танька растворилась прямо сидя на столе, Ирка с Богданом протаяли сквозь полки, лишь воздух чуть заметно замерцал. Шорох промчался к закутку Гивр-ямм… и в узком проходе между полками возникла Табити-Змееногая.
Взгляд, которым Владычица окинула крохотный закуток, был таким долгим, что его хватило бы и на бальный зал.
— Сын мой, твоя забота о заключенных начинает меня просто пугать, — протянула Владычица, переводя взгляд с Гивр-ямм на черную кошку. — Что ты делаешь в моем архиве? Подбираешь им что-нибудь почитать перед сном?
— Забота о подданных — даже о заключенных! — главная обязанность Великого, — невозмутимо объявил Айт.
— Кстати о подданных… Чего ж я тебя искала — хотя могла бы и не беспокоиться после твоей выходки с мороженым… Там Мертвый лес перешел в наступление — и прямо на твоих любимых приграничников. Вроде бы кто-то еще держится, но это ненадолго. Впрочем, если хочешь еще погулять со своей милой ведьмочкой, я могу послать Вереселень Рорига. — И, сочтя свою миссию выполненной, Владычица мило улыбнулась и выскользнула из-за стеллажей.
— Что?! Вереселень же не слетался с нынешним «стоглавым драконом быстрого реагирования»! — взревел Айт.
— Я знаю! — донеслось из архивного зала.
— Я немедленно вылетаю, пусть догоняют! — заорал он вслед удаляющемуся шороху чешуек.
— Они уже собираются! — донеслось в ответ.
— И готовьтесь принимать беженцев!
— Криза уже разворачивает госпиталь. Эти два милых дракончика, твои новые караульные… как только Криза их подлечит, будут помогать, — раздалось уже издалека, а потом хлопнула каменная дверь.
Айт дернул ручку старого сейфа… схватил Гивр-ямм поперек туловища и швырнул внутрь.
— За что-о-о? — заорал отчаянно извивающийся змей. — Я же вам помогал!
— Ты всем помогаешь, — утрамбовывая внутрь его рога и хвост, рыкнул Айт. — Криза — Шешу с ней, а вас отпустить я пока не готов, Гивр-ямм! — Дверь сейфа захлопнулась, и Айт ринулся к выходу.
Оглянулся на топот ног — ведьмы, Богдан, коты неслись следом.
— Дорогу в покои Земли помнишь? — отрывисто бросил он коту. — Отведешь всех туда… и Шешу с тобой, можешь взять и свою кошку! Приглядите за ней, она еще понадобится. — Айт рванул к выходу из архива и опять остановился, снова заслышав топот. — Я кому сказал!
— Кому? — переспросила Ирка. — Я лечу с тобой.
— Ирррка! — рев разъяренного дракона раскатистым эхом прошелся по коридорам, заставляя обитателей Пещер замереть в благоговейном ужасе. — Я несобирррраюсь с тобой прерррекаться! Ты немедленно возвращаешься к Грэйлу Глаурунгу…
— Айтварас Жалтис Чанг Тун Ми Лун. Я не собираюсь тебе объяснять, что мы и не будем пререкаться. Драконами своими командуй. А я единственное разумное существо, которое сумело побывать в Мертвом лесу и выйти оттуда. Так что догоняй, если не хочешь отстать!
— Ну хоть вы ей скажите… — начал Айт.
— Конечно скажу! Без меня никуда не полетишь… — воинственно объявила Танька — и вдруг метнулась к архивным дверям и выволокла из-за крайнего стеллажа щетинящуюся прутьями метлу. — Все возражения снимаются. Неплохие у вас в архиве метлы: ручка — натуральный дуб, — одобрила она.
— Это важно, а то как бы под тяжестью прям в полете не переломилась, неудобно выйдет, — серьезно покивал Богдан.
— Я сейчас на тебе эту ручку проверю! — замахнулась Танька.
Кот уже выскользнул за дверь, Богдан с Танькой помчались вдогонку. За Танькой, как на веревочке, неслась черная кошка.
— Может, ты и правда вернешься? — заботливо предложила ей Танька.
— Я тоже драться умею, обузой не буду, — угрюмо муркнула кошка. — А после визита Адельсода Эбони в тюрьму в Мертвом лесу мне безопаснее, чем в Пещерах.
— У вас у всех гребень съехал! Там будет бой! — выкрикнул вслед Айт.
— Там будет мой отец, Великий Пес Симаргл! — не оглядываясь, бросила Ирка. — Должна же я хотя бы посмотреть, что он собой представляет.
Глава 22
На переднем крае Мертвого леса
— Тебе поручили поставить портал для «стоглавца»! Всего лишь! А ты что наделал? Светящееся окно прямо в воздухе — это не драконья мощь! Это отсутствие элементарной маскировки и полная трехголовость! — проорал старый воздушник, отвешивая могучий удар хвостом.
— Я думал… мы думали… — задыхаясь, выпалил молоденький огненный, всаживая когти в прорвавшегося вплотную врага. — Мы же драконы! Правящие! От кого нам тут маскироваться?
— Теперь знаешь от кого? Берегись! — Взмахом крыла воздушник отшвырнул огненного прочь. Брошенный в глупого змееныша, топор, кувыркаясь, просвистел в воздухе, лезвие по касательной задело перепонку крыла… Воздушный вздрогнул от боли и тут же забыл о ней: чешуйня, царапина. Первая в этом бою. Старый воздушный огляделся — неба вокруг не было! Его закрывала сплошная пелена крыльев, то угольно-черных, то вспыхивающих пестрой мозаикой красок в разгорающемся рассвете. Аспиды перли со всех сторон, сыпались сверху, как листва по осени, поднимались от земли. И только позади, за хвостами «трехглавого дракона», как маяк в бурю, светилось «окно» портала. Здоровенное, чтоб пролетать удобнее, еще и переливающееся всеми цветами радуги, чтоб видно хорошо со всех сторон. А то ведь всадники Прикованного, не дай Владычица, не поймут, откуда подкрепление к приграничникам придет и куда лететь, чтоб прямо в Змеевы Пещеры вломиться! Безголовые, безголовые змееныши!
Воздушный яростно дохнул ледяным ветром, отбрасывая летящих на него аспидов, и попытался пробиться к своим подчиненным. Стена разноцветных крыльев и нацеленной стали мгновенно поднялась между ним и безголовым молодым огненным. Сквозь прорехи в этой стене мелькали оранжевые сполохи — огненный вертелся на месте, беспорядочно разбрасывая во все стороны струи пламени, в которых таяли, не достигая цели, ледяные копья его водного напарника. С тех пор как Вереселень Рориг пропал, подготовка молодых огненных стала вовсе ни к Шешу: трехголовая самоуверенность и почти никаких умений! Сперва портал, теперь вот это… забыл все, чему его учили! А его водный напарник еще слишком молод, чтоб противостоять огненному напору…
Старый воздушный отчетливо понял, что ни молодому огненному уже не избавиться от горячности, ни водному змеенышу не научиться мягко «обтекать» самоуверенного напарника… Потому что подпустить врагов к порталу нельзя и продержаться против валящих со всех сторон всадников Прикованного не получится, а оттого первый бой змеенышей станет их последним боем, и ничему-то он их уже не научит…
Всадник, похожий на сучковатый пень, покрытый броней старой коры, оплел ногами-корнями бока своего аспида и ринулся на огненного. Залп драконьего пламени в упор ударил ему в «голову», покрытую тускло светящимся лишайником, и… скрипуче хохочущий пень прорвался сквозь огонь. Два мерцающих топора завертелись в его сучковатых лапах, вспарывая перепонку крыла огненного. Молодой дракон покачнулся в воздухе…
Старый воздушный бешеным ураганом ринулся на выставивших длинные копья всадников. Окутанный гнилостным черным свечением, наконечник копья вонзился ему в лапу, удар топора пришелся по груди, рассекая чешую… Но брошенная им перед собой стена плотно сжатого воздуха уже ударила в сгрудившихся аспидов, разрывая в клочья тела всадников, сминая и калеча крылья летучих скакунов. Роняющий потоки крови воздушный прорвался к своим подопечным: