— Эй! — принц задыхался от быстрого бега — Что ты делаешь?
— Яу! — сверкнул янтарными дикими глазами мальчик и продолжил копать.
***
Дворец стоял на ушах, люди бегали, заглядывали в каждый угол, звали и искали, но все было напрасно. Наследник исчез. Его искали до вечера, но так и не нашли. Потому и пришли на поклон к королю, трясясь от ужаса. Впрочем, Дикиор ругать никого не стал. Оторвавшись от бумаг, он приказал позвать к нему капитана личной охраны и уже ему велел взять людей и искать принца с собаками.
С этим проблем не возникло, принц нашелся за городом в поле, с ним же был и его рысенок. Еще тогда солдаты заметили, что маленький дикарь роет землю, но значения не придали. Обоих мальчиков вернули домой.
Только с тех пор принц пропадал регулярно, и всякий раз его находили вместе с рысенком на том же поле, и Яур снова копал землю в том же месте. Наконец, было принято решение сообщить об этом правителю. И в следующий раз, когда принца снова не обнаружили во дворце, Дикиор отправился вместе с Уридом на это поле.
Оба мальчика действительно были там. Яур увлеченно рыл руками землю, Эгирон помогал ему честно свистнутой у садовника лопаткой. А вокруг них собралась городская уличная ребятня, которую принц каким-то образом заставил помогать в этом нелегком деле. Завидев солдат, мальчишки дали деру, наследник попытался сделать то же самое, но бросить Яура не мог, потому и ухватил дикого товарища за шиворот, пытаясь оторвать от увлекательного копания. Но Яур уперся и, рыча, продолжил рыть.
Дикиор вышел вперед и с интересом посмотрел на рысенка:
— Эгирон, просвети меня, зачем вы роете землю?
— Не знаю. — буркнул маленький принц — Яур каждый раз сбегает сюда и начинает копать. Мне просто стало интересно, что он хочет там найти, и я решил помочь.
Король задумался, наклонившись, осмотрел сухую некогда плодовитую землю, на которой теперь даже трава не росла. Еще раз обратил внимание, как настойчиво ее копает Яур, и, наконец, приказал:
— Урид, собери народ, пусть копают.
— Я хочу присутствовать. — твердо заявил Эгирон.
— Урид, обеспечь принцу охрану. Он будет следить за тем, что выйдет в итоге. И, если это какая-то блажь Яура, сам все объяснит народу.
— Сир…
— Он уже достаточно взрослый, чтобы сбегать из дворца, поэтому и ответственность я возлагаю на него. Выполнять.
***
Через неделю и два дня Дикиору доложили, что люди докопали до воды, и теперь на поле появилось довольно крупное озеро. Король бросил все дела и лично отправился туда. Озеро действительно было, подземные воды стремительно заполняли большой котлован. Народ ликовал и готов был таскать и наследника, и маленького рысенка на руках. Только вот ни Эгирон, ни Яур в народные руки отдаваться не собирались.
В тот же вечер король собрал всех министров и советников, и приказал устроить по всем полям оросительные каналы.
— Два поля для травы, мы должны понимать, что из лесов потянуться оголодавшие травоядные. И мы не должны им мешать. Потому два самых больших поля для травы. — вещал Дикиор — Остальные поля засеять хлебами. Появятся грызуны, но воевать с ними мы снова не будем.
— Ваше Величество, они съедят зерно! Нам придется принимать меры.
— Грызуны так же необходимы природе, как и дичь, они часть этого мира. Если мы будем истреблять грызунов, то есть риск обзавестись целым войском насекомых, что, наверняка, еще хуже грызунов. К тому же дикие лисицы, хищные птицы и многие другие ценные животные питаются мышами. — продолжил король — Вы слышали историю о том, как четыре века назад в Иорне истребили волков?
— Да, Ваше Величество. — ответил за всех министр земледелия — У них тогда расплодились зайцы и съели половину лесов.
— Именно. Повторять их ошибки мы не будем.
— А как же быть с мором?
— У соседей та же засуха и тот же мор. Причины болезни неизвестны, возможно, мор случился из-за жары. — доложил министр внутренних дел — Лекари делают все возможное. Больных отделяют от здоровых, умерших сжигают прямо в их домах. Только все напрасно. Всюду появились разбойники и мародеры. Люди в панике бегут из городов и сел.
— Остановить панику. Самовольное переселение наказывать трудовыми работами на полях. Разбойникам предложить амнистию за работы на тех же полях. Мародерство карать смертью. — ответил Дикиор — У нас появилась надежда. Впереди ждет много работы, чтобы сохранить народ и страну.
— Да, Ваше Величество. А как же другие территории?
— Отправим Эгирона с Яуром ко всем земельным вассалам. С должной охраной, разумеется. И еще. Хоть все границы из-за мора и так закрыты, нужно сохранить это в секрете от соседей, иначе у нас могут начаться крупные неприятности. Ясно?
— Да, Ваше Величество.
Оставшись наедине с капитаном личной охраны, Дикиор сказал:
— Знаешь, похоже, наш найденыш спасет нас всех. Но как он это делает?
— Он зверь, Ваше Величество. — ответил Урид — У зверей другой ум. Потому, я думаю, что делая из Яура человека, нужно постараться сохранить в нем и зверя.
Глава 2
Солнце близилось к закату, орошая все окрестности тяжелым кровавым светом. За его медленным уходом следил молодой человек, стоящий у распахнутого окна, из которого хорошо просматривались окрестности академии для знати и даже город за ним. Он любил эту башню, на которую больше никто не поднимался, кроме него и его лучшего друга. Легкий ветерок ласково колыхал длинные прямые волосы цвета выгоревшей на солнце соломы, проходился по бронзовой коже лица, заставлял чуть раскачиваться на серебряной цепочке алмазную слезу в правом ухе.
Юноша не мог похвастаться чем-то особенным, например высоким ростом или большими мускулами, но в нем неуловимо читалась сила, звериная, дикая. Были в его внешности и нечто экзотическое, например темная, бронзовая кожа, несвойственная людям этой страны, или же отсутствие даже намека на щетину, волосы на лице у него не росли, и в то время как все его сверстники брились по утрам, он спокойно спал. Было бы логично предположить, что он другой расы, если бы ранее кто-нибудь видел такую расу.
Шаги по винтовой лестнице он услышал давно, узнал их, и потому не повернулся. Скрипнули несмазанные петли дубовой двери:
— Яур! Я искал тебя всюду: в конюшне, в псарне, даже в птичник заглянул. С ног сбился. Идем уже!
— Куда? — взгляд теплых темно-янтарных глаз остановился на принце — Если на твою тайную вечеринку, то я, пожалуй, останусь здесь.
— Э, нет! — Эгирон вцепился в его руку и поволок прочь от окна — Я без тебя и сам не пойду. А гости уже приглашены, выпивка закуплена и спрятана до поры, и, в общем, ну, ты сам понимаешь!
Эгирон был выше его на полголовы, да и в плечах шире, с вьющимися каштановыми волосами, синими глазами и светлой кожей. По всем стандартам Елора, принц был красавцем. Яур же столько лет был подле наследника престола, но так и остался для окружающих чем-то экзотическим, как неведомая зверушка. Некогда дикий мальчик оказался обладателем острого и очень пытливого ума, быстро научился говорить, ходить на двух ногах, а затем и писать, пользоваться столовыми приборами и ездить верхом. С десяти лет он учился вместе с Эгироном и только благодаря ему принц не сбегал с уроков. В тринадцать лет Дикиор отправил их в академию для знати, где они уже постигали науку сложных политических интриг, историю, языки других стран и много другого, что необходимо знать наследникам благородных кровей. Разумеется, Яур благородным наследником не был, хотя и имел титул, но разлучать мальчиков никто не собирался.
Еще в первые годы проживания рысенка во дворце король Дикиор многое ему позволял, и обрывал насмешки подданных собственными язвительными комментариями в их адрес, Эгирон тоже не собирался отдавать любимца на растерзание дворцовым змеям. Но уже в академии Яур перестал нуждаться в защите, заявив Эгирону, что если он зверь, то бояться должны его, а не наоборот. И его действительно боялись, за острый ум и ловкость, за редкие, но очень язвительные речи, и за силу. На многочисленных студенческих дуэлях он никогда не проигрывал. Только Яур не старался выделяться и предпочитал находиться в тени Эгирона.
— А там где есть я, твои гости выглядят так, будто палку проглотили! — парировал Яур — Я лучше на следующий день с тобой опохмелюсь и заодно отпраздную твое девятнадцатилетие.
— Ни за что! — отрезал виновник торжества — Сегодня день моего рождения, так что заткнись и сделай мне подарок — соизволь явиться на мою вечеринку.
В общем-то, помолчать Рысь всегда был не прочь, а вот вечеринки ему категорически не нравились. Но он все же пошел с Эгироном. Они спустились с башни, проползли прямо под носом у привратника и легко пролезли сквозь прутья витиеватых кованых ворот академии. Вернее, легко пролез только Яур, а вот принц никак не мог протиснуть плечи.
— Мда, с тринадцати лет ты сильно вырос… в ширь. — скептически окинув его взглядом, прошептал Яур.
— Да и ты, знаешь ли, тоже не карапузом остался! — прохрипел в ответ Его Высочество — Сделай уже что-нибудь!
— Позвать привратника, чтобы подтолкнул? — съязвил Рысь.
— Ну, дождешься у меня! — пригрозил Эгирон — Когда-нибудь я верну тебе тот синяк под глазом!
— Ты сначала поймай! — улыбнулся тот в ответ.
Принц в очередной раз заметил, что прикус у его друга тоже экзотический: достаточно хищно выделялись верхние и нижние клыки, хотя при этом зубы у него были крепкие, ровные и белые. Принц даже задумался над вопросом, как бы половчее выбить хоть один, как вдруг, будто почувствовав его намерения, Яур предложил:
— Перелезай через ворота, а привратника я отвлеку.
— Это как же?
Вместо ответа Яур отошел к будке привратника, спрятался в пышных зарослях акации под крохотным смотровым окном, и уже оттуда раздался протяжный собачий:
— Ауууууууу!!!
— Вот же, блаженный! — хмыкнул Эгирон и перелез через витые ворота, когда привратник распахнул оконце и швырнул в кусты пустую бутыль из-под сивухи с криком: «Пошла вон, шавка блохастая!»
И, нет бы ему закрыть оконце, и продолжить распитие алкоголя, но он решил воочию узреть ту самую «шавку», и продолжил ждать, когда она выскочит из кустов.
— Ауууууу!!! — заголосил Яур.
— Ауууууу!!! — завыли сбоку от него.
— Ауууууу!!! — поддержали городские собаки.
— Да, тьфу на вас, блоховозы проклятые! — смотровое окошко с грохотом захлопнулось.
— Бездарность. — сообщил Рысь принцу, вылезая из кустов.
— Зато ты у нас талант, даже собаки согласились. — съязвил в ответ Эгирон.
Юноши спокойно прошли по улицам города, минуя фонтан с каменными дельфинами на площади, парк, где любили гулять парочки, помост, где проходили уличные спектакли. Наступавшая ночь их не тревожила, они без приключений дошли до снятого на ночь трактира «Благородный Олень», из которого кто-то с оригинальным чувством юмора сделал олениху, оторвав рога деревянной фигурке над входом.
— Интересное местечко для благородных… оленей. — усмехнулся Яур.
— Я очень старался, чтобы только ты чувствовал себя здесь комфортно. — улыбнулся наследник.
Яур юмор оценил, обижаться на Эгирона он и не подумал, так как ему никогда не хотелось обзавестись титулом и землями, его вполне устраивало быть просто Яуром Рысью, тенью наследника престола. Только вот с королями не спорят. Все приглашенные были уже на месте, ждали только виновника торжества.
— Эгирон, где ты был так долго? — тут же набросился на него с расспросами Эклан Шорри, младший сын молочного брата короля.
— Я очень долго искал Яура.
— Видим, что не потерял. — вежливо улыбнулся средний сын графа Далтона, Турион, а в глазах так и читалось «к сожалению».
Рысь просто уселся в дальний угол, откуда и наблюдал за принцем, вежливо не пропускал тосты и пил наравне со всеми, даже держал на коленях двух девушек из горожанок пораскованней. Только ему все равно хотелось в уютную студенческую комнатушку. Студенты гуляли, пили, веселились, подшучивали друг над другом, но под янтарным взглядом Рыси многие чувствовали себя неуютно, хоть и старались не показывать этого.
— Яур! — крикнул Эгирон, вырвавшись из толпы сокашников — Ты где?
Осоловевший от вина взгляд синих глаз остановился на сидящем в уголке Яуре, оценивающе прошелся по пригорюнившимся девочкам, которым тот не уделял особого внимания:
— О! Какие красотки! — нетрезвой походкой принц доковылял до них, плюхнулся на соседний стул — Смотри, я все Луиске расскажу!
— Только попробуй. Впрочем, она все равно меня простит. — отшутился Яур.
— А почему ты тут сидишь с такой пасмурной мордой? — запинаясь в словах, вопросил Эгирон и крикнул — Яур идет танцевать!
Музыканты, которых принц с пятнадцати лет нанимал на каждый свой день рождения, сбились с ритма. Они-то прекрасно помнили лучшего друга студенческого заводилы благородной академии. В позапрошлом году в их труппу затесался какой-то наемник, который попытался выстрелить в Эгирона из арбалета на его же празднике. А вот нечего королевскому отпрыску по тавернам шляться. В результате от Яура уползала вся труппа, а виноватых и правых искали уже потом.
— Яур будет танцевать только со своей Луиской. — не менее громко объявил Рысь.
— Ага, а обжиматься с другими девками! — хмыкнул принц.
— Я еще не женился, имею право.
— Зануда!
— Разгильдяй.
Они уставились друг другу в глаза, словно проверяя, кто первый сдастся, и синхронно улыбнулись. В академию вернулись под утро. Яур дотащил на себе счастливого и почти бессознательного Эгирона до его кровати, где и оставил до обеда. Преподавателям соврет что-нибудь, не в первый раз.
***
Атилоя любовалась своим отражением. Природа щедро одарила ее и статностью, и изяществом, и аппетитными формами. К тому же не забыла наделить еще и пышной копной вьющихся золотых волос, огромными голубыми, как небо, глазами и кукольным личиком с нежно-розовой гладкой кожей, чуть вздернутым вверх аккуратным носиком и пухлыми розовыми губами. В Иорне не было равных ей по красоте девушек.
Мужчины убивались из-за нее на дуэлях, провожали голодными и восхищенными глазами, бросали своих жен за одну ее благосклонную улыбку. И ей это нравилось. Атилоя жизни не мыслила без всего этого, искренне полагая, что рождена быть королевой. Осталось только найти короля, ну или наследного принца. Беда была только в том, что у принцессы Иорна было две старших сестры: скромная и серая как мышь Сиривена и откровенно некрасивая толстуха Бефира. Как же обставить старших принцесс и замахнуться на наследника соседнего государства, хотя бы некрасивого Деора, принца Даолии? Все же лучше, чем выйти замуж за какого-нибудь старого вдового отцовского советника, чьи сыновья годятся по возрасту ей в отцы.
И судьба, словно услышав ее мысли, дала ей шанс. Только девушка об этом еще не догадывалась. Просто постучавшая в двери служанка, поклонилась и сообщила, что Его Величество хочет ее видеть.
Атилоя так боялась, что отец выдаст ее замуж за какого-нибудь своего старого товарища, что всячески старалась скрывать свою красоту от отцовского взора, видимо, искренне считая его совсем слепым. Поспешно натянув самое скромное, невзрачное и наглухо закрытое платье, она собрала роскошные золотые локоны в пучок, прикрыла волосы сеточкой с вуалью, скрывающей еще и лицо, и опрометью помчалась в отцовский кабинет. Остановилась у самых дверей, отдышалась и, робко постучавшись, заглянула внутрь.
— Атилоя? Войди. — властно приказал государь.
Оказалось, перед очами царственного отца предстала не только она, но и ее старшие сестры. Сердце иорнской красавицы трусливо ухнуло в пятки. Отец никогда не интересовался дочерями, и раз теперь все трое они стоят в его кабинете, значит, он решил выдать их замуж.
— Я не буду говорить долго, вы и так знаете, что Иорн пережил и голод, и мор. Наследник престола еще мал, казна все еще в плачевном положении. Единственный выход для нашего государства — заключить союз с более сильными соседями. Наследник Елора вступил в брачный возраст и ему по возрасту подходите вы все. Но претендовать на него будет только одна.
Принцессы даже не дышали, ожидая вердикта отца.