«Вот бы кому отдаться, — подумала Олеся, думая о режиссере вся Руси, стаскивая с себя одежду. — Этот бы и в кино пристроил, как своих детей, и деньжат подкинул не в пример больше. И пусть бы посмела какая-то несчастная Голубева сказать, что я бездарна!»
Олеся позволила увлечь себя на кровать, где отдалась Андрею без всяких вычурных изысков. Торопливо овладев ею, Пряников откатился на другую сторону кровати, нашарил заботливо припасенные сигареты, закурил, и, выдохнув дым в потолок, деловито сказал:
— Между прочим, на носу у нас что?
— Что? — вяло спросила Олеся. — Новый год?
— И Новый год тоже, но об этом я уже позаботился. Через неделю отснимем фильм с развратными Снегурочками и Дедами Морозами. Но я не об этом. Что у нас впереди более глобальное?
— Конец света? — неуверенно подсказала Олеся. Андрей фыркнул, повернулся к ней и постучал твердым пальцем по лбу.
— Балда. Олимпиада у нас скоро. И все ведущие порнографы начнут спекулировать на этой теме. Стало быть, нам надо их обскакать. Хочется отснять что-то по настоящему забойное, а не просто тупой трах со спортсменками. Подумать надо, фотосессию устроить.
Олеся придвинулась ближе, положила руку на его рыхлый животик и стала аккуратно водить вверх-вниз, то опускаясь ниже, к опавшему богатырю, то поднимаясь вверх к заросшей редкими волосками груди.
— И я там буду играть? — вкрадчиво произнесла она.
— Конечно, — рассмеялся Андрей и пристроил ее ладошку к себе, в самое чувствительное место. — Во всех фильмах, лучших эпизодах.
— И что это значит?
— Что значит?
— Да. Я твоя ведущая актриса?
— Ты — моя Муза, — хохотнул он. — Порномуза порнографа. Самая лучшая, самая великая, затмевающая Солнце и Чичоллину.
Она рассмеялась и бодро оседлала его, положив его ладони себе на груди.
— И ты сделаешь для меня то, о чем я попрошу?
— Конечно, — воодушевленно пообещал Андрей, а потом торопливо добавил: — В пределах разумного, конечно.
— Я не попрошу ничего эдакого. Сделаешь?
— Что?
— Нет, сперва пообещай!
— О, господи, — взвыл Андрей, а потом, скорчив физиономию, серьезно произнес: — Хорошо, я обещаю, что исполню любую твою просьбу, если она не будет мне ничем угрожать. Так годится?
— Годится, — кивнула Олеся.
— И чего ты хочешь, радость моя?
— Избавься от своей жены.
Он помолчал, а потом, нахмурившись, произнес.
— Ты что, с дуба рухнула?
— Почему это с дуба сразу? — обиделась Олеся. — Ты что, не замечаешь, что она творит на съемках? Или ты считаешь, что мне приятно терпеть ее выходки?
— Катька просто ревнует, — сморщился Андрей. — Это вполне обычное явление. Она со всеми так поступает. Перебесится и успокоится. Не обращай внимания.
Он попытался подняться, но Олеся придавила его плечи к подушке.
— Что значит «не обращай внимания»? — зло спросила она. — Забить на ее мелкие пакости и ждать, когда перейдет к большим? И только тогда бить тревогу? Ты сам сказал: теперь я твоя ведущая актриса. Я не прошу тебя развестись. Ради бога, если ей нужен штамп в паспорте, пусть живет. Но я не хочу больше видеть ее на съемках.
— Катя тоже моя актриса, — жестко сказал Андрей. — И у нее есть свои фанаты.
Он резко сбросил Олесю с себя, встал и пошлепал босыми ногами к дверям.
— Какие, в задницу, фанаты? — яростно вскричала Олеся, бросаясь следом, в стылую сырость съемной квартиры. — Она старая, давно в тираж вышла, и даже ее каменные сиськи уже не спасают. Ты трахаешься с половиной съемочной группы, но гадости она делает только мне! Мне! Твоей ведущей актрисе!
— Она тоже моя ведущая актриса, — холодно ответил Андрей. — И она моя жена. Катя заслужила свой статус, оттого я позволяю ей определенные вольности. Что касается тебя, то участие в новых фильмах можно и пересмотреть.
— Ну, хотя бы не ставь нас на одни эпизоды, — взмолилась Олеся, понимая, что проиграла. — Неужели не понимаешь, что мне неприятно?
— Я буду ставить вас вместе столько, сколько посчитаю нужным.
— Тогда не удивляйся, если однажды я просто уйду и не вернусь, — в сердцах пригрозила она.
— Да куда ты денешься, когда разденешься, — дурашливо пропел Андрей.
— Посмотрим, — угрожающе прошипела Олеся.
— Посмотрим, — эхом повторил он, и его тон был убийственно насмешлив.
Олеся не потеряла контакта с Василием, звонила, иногда ходила с ним в кафе. Впрочем, он звонил куда чаще, взахлеб рассказывал о своей учебе, хвастался, каких успехов достиг, гордясь, что мадам Голубева — «черт в юбке» — его хвалит и прочит ему большое будущее. Слушать его было одновременно интересно и горько, даже несмотря на то, что Вася одевался и питался кое-как, и в кафешках за обед частенько приходилось расплачиваться Олесе. Разумеется, он видел, что она хорошо одета, и при деньгах и пару раз спрашивал, чем она занимается.
— Работаю консультантом в магазине женского белья, — вдохновенно врала Олеся, называя в качестве адреса крупный торговый центр, расположенный на другом конце Москвы. Ехать туда проверять Василий бы точно поленился, да и смысла не было. Зачем, если есть мобильные?
Не забывал Василий и предупреждать ее о кастингах в различные проекты и сериалы, и пару раз Олеся даже ходила, как выражался ее друг «поторговать лицом», но чаще, вежливо поблагодарив за заботу, пробы игнорировала. Не до того. Васе же она говорила, что ей так и не перезванивали, а это означало полный провал. На самом деле Олеся, изрядно натасканная на съемках, уже прекрасно понимала, как надо сесть, как встать на точку и как улыбнуться, чтобы камера тебя полюбила. Она понимала, как важно не выйти из кадра и умела вовремя подать реплику, пусть эти реплики в порнофильмах ограничивались туповатыми фразочками: «Я тебя хочу!» или восхищенным: «Какой у тебя огромный!».
Спустя два дня после ссоры с Андреем, Василий позвонил Олесе и велел пулей лететь в Останкино.
— Там совершенно невероятный кастинг, — проорал он, задыхаясь. — Новый сезон проекта «Остров Робинзона». Двадцать участников, из которых десять — звезды. Приз — пятнадцать миллионов рублей.
— Чего делать — то надо, Вась? — опешила Олеся.
— Ты что, ни разу не смотрела проект?
Она призналась, что ни разу, и Вася торопливо принялся объяснять. Судя по его дыханию, он сам летел туда на всех парах.
«Остров Робинзона» шел уже несколько раз, но в последние четыре года о нем подзабыли, сменив на другие проекты, не менее зрелищные и эффектные. Однако в новом году «Остров» решили запустить вновь, сменив место, правила и ведущего.
Попавшие на необитаемый остров участники должны были, разделившись на два племя, выжить в непривычных условиях, добывать себе еду, построить жилище, при этом ежедневно выполняя различные задания. В перспективе была даже маленькая война. Еженедельно на совете проигравшее командное состязание племя «съедало» одного из участников, и, если его не спасали зрители, претендент на звание главного Робинзона проект покидал.
— Вась, но там, наверное, сумасшедший отбор будет, — попробовала возразить она.
— Сумасшедший отбор будет завтра. А сегодня есть шанс проскочить дуриком, пока там все устроители тусуются. Сегодня отбирают звезд.
— А мы тут каким боком? Вроде не звезды еще.
— Тебе что, сложно будет сказать, что ты начинающая актриса?
— Не сложно, но… — она беспомощно замялась. — Кто нас туда пропустит-то?
— Главное, меня дождись. И не забудь прихватить фильм, где ты в массовке снималась. Приврешь что-нибудь, например, что ты — из театра. Сейчас театров как грязи.
— А если проверят?
— А пофиг! Если ты кастинг пройдешь, тебя уже не выгонят, даже если откроют, что ты всего лишь эпизодница. Главное — отбор пройти. А там уже как карта ляжет… Все, беги скорее, у входа встретимся. У тебя полтора часа есть.
«Вот бы им мое видео показать, где я с Федей трахаюсь, — усмехнулась про себя Олеся, разыскивая диск с сериалом, где ей довелось сниматься. — Или даже с Катей. Представляю их морды!»
К моменту появления Васи, она окончательно замерзла в своей игрушечной шубейке и тоненьких сапогах, злилась и названивала на сотовый, но Василий, как упорно сообщал издевательский голос оператора, все время был «вне сети», а потом и вовсе отключен. Когда он, наконец-то появился, Олеся, с покрасневшими щеками и носом, набросилась на него с руганью.
— Не ори, — вяло отмахивался он. — Мы в пробке простояли хрен знает сколько, а потом у меня батарейка села. Не дай бог опоздаем… Дай телефон.
— Кому ты звонить собрался? — спросила Олеся, выколупывая из сумочки завалившийся вбок телефон.
— Увидишь сейчас… Паспорт не забыла?
Он быстро набрал какой-то номер и прижал телефон к уху, а потом, ожидая ответа, окинул Олесю одобрительным взглядом.
— Классно выглядишь.
Олеся обрадовалась, вытащила из сумочки зеркальце и, увидев покрасневший нос, гневно сдвинула брови, но Вася уже кричал в трубку невидимому собеседнику, что они подъехали и ждут пропусков.
Дальше было совсем просто. Они вошли внутрь громадины Останкино, где их встретила толстенькая запыхавшаяся тетка в длинном сером свитере, отчаянно кашлявшая и говорившая басом. Вася смущенно назвал ее Раечкой, осведомился о здоровье, после чего, получив невнятный ответ, притих и покорно следовал за мощной спиной администраторши.
Раечка провела их в темную студию, где уже прохаживались, сидели, стояли звезды эстрады и кино разнокалиберной величины. Олеся, никогда не видевшая такого количества знаменитостей сразу, выпучила глаза и стала глупо улыбаться, пока не получила от Васи в бок локтем.
— Делай вид, что ты тут своя, — процедил он сквозь зубы, небрежно кивая направо и налево. Олеся напустила на себя скучающий вид и последовала его примеру, а потом, войдя в раж, бросалась к артистам с поцелуями.
Вася шикал и тащил ее прочь. Артисты рассеяно целовались, морщили лбы, вспоминая, откуда ее знают, и даже спрашивали, как дела. Олеся пришла в восторг.
— Слушай, как все просто, — возбужденно зашептала она, когда Вася, наконец-то утащил ее в самый темный угол. — Им и в голову не пришло, что мы не знакомы!
— Не переиграй, смотри, — пригрозил Вася, озираясь по сторонам. — Они каждый день встречают десятки незнакомцев, с которыми тусуются, пьют и трахаются, а потом не могут вспомнить, с кем были накануне. Это нормально. Главное на этом этапе — избегать прямого общения. А то начнешь обсуждать вечеринку, на которой не была, и засыплешься.
Олеся притихла. Вася был расстроен и слегка напуган, и, несмотря на то, что был куда более опытным тусовщиком, явно чувствовал себя не в своей тарелке из-за поношенной одежки, не вписывающейся в сверкающее бриллиантами и лейблами шмотье артистов. Хорошо еще, что подавляющее большинство мужчин были в джинсах и свитерах, которые в полумраке смотрелись ничуть не лучше.
Потом двери снова открылись, и в зал вошел Егор Черский. Успокоившаяся кучка артистов забурлила и бросилась к нему с объятиями.
— Чего они так радуются? — не поняла Олеся. — Вроде бы не такой он великий, как, скажем, Алмазов.
— Он — ведущий шоу, — пояснил Вася. — И наш счастливый билет. Это ему я звонил.
— Вы что, знакомы?
— Ну да.
— Откуда это? — ревниво спросила Олеся, любуясь красавчиком Черским.
— Снимались вместе давным-давно, в самом-самом первом фильме, — рассмеялся Вася. — И у него, и у меня это был первый опыт, но ему больше повезло. Гоша на съемках случайно оказался, приехал интервью брать, а тут артист заболел. Ну, режиссер его в кадр и сунул, там по сюжету надо было пару слов сказать, вроде как репортаж. Черский отлично справился, он на тот момент уже в репортажах собаку съел, и от камеры не шарахался. После этого уже он на телевидение попал, ну, и в кино стали приглашать.
— А ты кого играл? — поинтересовалась Олеся.
— Покойника, — пояснил Вася.
— Кого-кого?
— Покойника. Случайного прохожего, погибающего в перестрелке. Черский потом ржал, что я так натурально сдох, что он плакал. С тех пор мы иногда общаемся, когда видимся. Это, кстати, Егор мне про кастинг сказал и в список внес. Но это все, чем он может помочь.
— Почему?
— Потому. Он всего лишь проект ведет, но права голоса у него нет. Там продюсеры и все такое. Хорошо еще, что половина его старой команды работает с ним. Продюсеры не разберутся, у них свои протеже, подумают — мы из толпы, артисты и подавно. Рая вот, втихую нас записала на кастинг, так что, если пройдем, считай, на определенный момент слава нам обеспечена.
Обцеловав толпу знаменитостей, Черский отошел в сторону и, бдительно оглядевшись по сторонам, вытащил сигареты. Воспользовавшись моментом, Вася направился к нему, таща Олесю на буксире.
— О, привет, — сказал Егор и очертил в воздухе зажженной сигаретой кривую восьмерку, разгоняя дым. — Нормально прошли?
— Да, — сказал Вася. — Все в порядке. Рая встретила.
— Ну и чудненько, — ответил Черский и, прищурившись, оглядел Олесю оценивающим взглядом, в котором вспыхнул извечный мужской интерес. — Я так понимаю, это и есть прелестная Оксана?
— Олеся, — поправила она, стрельнув блудливым взором.
— Олеся, — кивнул Егор почти равнодушно. — Очень приятно, царь. Вы встаньте сюда, в стороночку, а то тут курить нельзя. Пожарник засечет, ору потом будет до потолка.
Они проворно шмыгнули за декоративную стенку, красивую только с одной стороны и с облегчением закурили, шумно выпуская дым.
— Когда отбор-то начнется? — нетерпеливо спросил Вася.
— Да скоро уже. Сейчас всех запишут, расскажут суть проекта тем, кто не в курсе, а потом поедем на базу.
— На базу?
— Ну да. Там медики сперва осмотрят, противопоказания, то, сё… Потом полоса препятствий, ее пройти надо. Правда, к артистам условия более щадящие, но вы-то не звезды, так что если хотите попасть в шоу, полосу надо преодолеть, и не хуже остальных. Плавать умеете?
Василий и Олеся одновременно кивнули.
— Ну, хорошо, а то там бассейн будет. Костюмы-то взяли спортивные? Купальник, плавки, кроссовки?
— Ты же не сказал, — беспомощно произнес Вася. Олеся похолодела: неужели из-за отсутствия спортивного костюма и купальника ее забракуют?
— Ну, ничего страшного, там дадут, — отмахнулся Егор и мотнул подбородком в сторону наряженных в шелка и бриллианты звезд. — Эти тоже не взяли. В своем просто лучше, сами понимаете. Сегодня звезды, завтра — простые смертные. Вот где давка будет. Но, хвала богам, завтра я не нужен буду.
— Не расшаркиваешься перед челядью? — хихикнул Вася. Егор отвесил ему подзатыльник.
— Вроде того.
— А ты будешь участвовать? — спросила расхрабрившаяся Олеся. — Ну, в шоу…
Черский выдохнул дым и отрицательно помотал головой, разглядывая, как дым неохотно поднимается вверх, растворяясь среди чернильной тьмы и железных мачт, на которых висели уставшие за съемочный день прожектора.
— А мне зачем? Я на острове буду жить в царских условиях, и плевать на всех сверху вниз.
— Представляю, как они обрадуются, — фыркнул Вася.
— Не то слово, — вздохнул Черский. — Все думают, что едут в сказку, понимаете? А там реально тяжело, даже просто жить, не говоря уже об участии. Если пройдете кастинг, настойтесь сразу на голод, холод и разруху. Привыкайте спать на земле и жрать червяков. Я в подобном проекте сбросил девять кило, а ведь мне не приходилось бороться за выживание. Так что вернетесь стройными, как кипарисы.
— А ты будешь нам помогать? — поинтересовалась Олеся. — Ну, на правах товарища?
Егор расхохотался, а потом аккуратно развернул ее за плечи и ткнул пальцем в притихших звезд.
— Милая, я и им помогать не буду, а ведь с кем-то из них я пил, жрал и спал. Условия такие. Буду помогать и подсказывать, сам с проекта полечу. А мне бы не хотелось, тут денежки серьезные, да и рейтинги, что куда важнее.
— Но ведь можно делать это как-то… незаметно, — робко сказала Олеся. Егор фыркнул.