Автомобиль остановился, и Ричардс открыл мне дверь машины, затем противоположную — для Макса. Хозяин дома повел меня ко входу в дом, пропустил вперед в холл, где нас радушно встретило пять человек.
— Так много прислуги?
— Это не все.
— Интересно, — прокомментировала я, здороваясь с кухаркой, дворецким и горничными, — украдкой посматриваю на МЧ. В голове проносится мысль: «И зачем ему столько обслуживающего персонала? Привычка окружать себя зависимыми людьми или косвенная попытка избежать одиночества».
Он быстро обсудил насущные проблемы, дал указания по поводу ужина и обернулся ко мне.
— Шесть спален с отдельными ванными комнатами, четыре гостиные, кухня, столовая кабинет, холл и библиотека. — С блеском прорекламировал он.
— Плюс двухмаршевая лестница на второй этаж с верхним светом. — Добавила я озираясь.
— Как тебе? — он подошел ближе.
— Шикарно!
— Первое выражение твоего лица говорило об обратном впечатлении.
— Читаешь по лицам?
— Профессиональная наклонность. — Согласился МЧ.
— Хорошее качество. И давно оно у тебя проявилось?
— Возможно с рождения, всегда было интересно узнать, о чем думает собеседник.
— Вот как?!
— Да, так. Ты от ответа не уходи. — Он сжал мою руку. — Не нравится?
— Нравится.
— Тогда почему первая эмоция с твоей стороны была из разряда — «я так и знала».
— Потому что фасад классика, а внутри средиземноморский стиль. И, возможно, колониальный, так? — молчит, пришлось продолжить, — я не предполагала, что тебя привлечет этот стиль, все же ты производишь иное впечатление.
— Ты не ответила… — отстраненно заметил он.
— Ладно, ладно, он нежилой. Теперь доволен? — стойко выдержала его внимательный взгляд.
— Теперь да. И почему нежилой?
— А в нем мало живут или совсем не живут. Не видно признаков обитания.
— Грязной посуды, разбросанных вещей, факсов, дисков, немытых чашек из-под кофе, чулок, бигудей?
— Какое у тебя интересное представление о жилой среде. Где-то видел такой порядок?
— Допустим. — Ушел он от ответа. — Так что?
— Нет. Не о такой среде идет речь. Если присмотреться к фото в журналах по интерьерам, замечаешь одну характерную особенность. Помимо модного интерьера, идеального порядка и чистоты они обязательно чем-нибудь дополнены.
— Например?
— Шарфом или шляпой, женскими или мужскими туфлями, тапочками, связкой ключей в прихожей, полной дымящейся чашкой кофе на рабочем столе или журнальном столике. Чтобы вдохнуть «жизнь» используют сумки, барсетки, даже ночнушку повесят, чтобы выглядывала из-за дверцы шкафа. Детские игрушки.
— А еще щенков и кошек или намек на них: ошейники, миски для еды. — Не глядя на него, продолжила объяснять. — Агенты по недвижимости используют запахи. Так пара гранул ванили на разогретой сковородке распространяют по квартире запах, ассоциирующийся с выпечкой. У мужчин, кстати, это вызывает ощущение уютного дома, что способствует повышению продаж.
— Возможно. — Он устало опустился на диван, предложив жестом сесть рядом.
— Хорошо, давай на примере гостиниц. Заходишь в номер, а там нет картин, сувениров или каких-либо других мелочей, на подушке нет шоколадки, нет игрушки, открытки или букетика цветов, нет и изящно сложенного на кровати полотенца. Халаты и тапочки нерадушно ждут в ванной или на кровати, а сложенными лежат в ящике комода. Первое впечатление «тебя не ждут!». То есть гостеприимством не пахнет, впрочем, как и чувством обитания. Безликий номер.
— Полин, снимая номер, я бы не хотел ощущать его преемственности от прошлых посетителей.
— Ок, пример не из лучших, вычеркиваем. А в остальном понятно?
— Почти.
— Макс, не обижайся, — села рядом, прильнув к его плечу. — Привыкла, что куда ни приеду, отовсюду люди выбегают — обитатели. Ну, помимо моей квартиры, — нехотя добавила я.
— Вот и все, что меня смутило.
— Нас встретили экономка и дворецкий.
— Ага, и еще трое горничных. Но они работают, а не живут, а это совсем иное. — Макс вновь нахмурился. Пришлось идти на попятный. — Предлагаю замять.
— Замяли. Что же ты скажешь относительно своих апартаментов…
— Первым делом, что комнат у меня должно быть две, ты обещал. — Напомнила я, поднимаясь. Потянула его за руку. — Пошли, покажешь.
Когда Макс открыл двери я невольно, зажмурилась. Колорист изнасиловал цветовую гамму, наплевав на все основы сочетания. — Что это за цвет? Здесь недолго ослепнуть.
Он выключил подсветку стен, и комната, погрузившись в менее агрессивную среду, стала приветливее. Я тихо выдохнула и перестала щуриться.
— Какой, — протянул он.
— Стены.
— Разгоряченная мулатка, кажется, или экстаз…
— Экстаз мулатки? Уникальное название для венецианской штукатурки.
— Нет, экстаз кофе с молоком.
Я повернулась к нему. — Цвета выбирали по экзотическим названиям? Тогда на потолке что? Возбужденный коралл?
— Располагайся, дорогая, с комфортом. — Выдохнул Макс. — У нас два часа на отдых и поездка на пикник или барбекю.
— А история создания этих интригующих цветов останется нераскрытой?
— Хорошо, я могу попросить гамму цветов с их названиями. Если согласна, сегодня же вечером Кристин принесет образцы на барбекю Нолана.
— Ммм, а Кристин, случаем, не сексапильная мулатка? Если так, не утруждай себя. Названия цветов и не только их явно должны были стимулировать твой интерес к ее персоне. Даже не представляю, как она их произносила.
— Не представляешь, — усмехнулся он своим воспоминаниям.
— И каков был результат?
— Ты сама видишь, — он окинул взглядом комнату. — Все это плюс интерьер дома. — Когда его взгляд вернулись ко мне, понимающая улыбка тут же отразилась на лице, — ты не об этом результате, так?
— Так. — Ответа я не услышала, так как этот умник развернулся и вышел из комнаты. Выхожу следом. — Макс! Так это был самолет? — услышав вопрос, он тормозит и поворачивается, начинает приближаться. — Или дельтаплан? Что, нет? Воздушный шар, планер, дирижабль? Нет, не может быть — вслух продолжаю рассуждать. — Неужели это был парашют?! — вот на этом предположении он оказался очень близко, а я же с трудом сдерживаю смех. — Милый, за что она с тобой так? Скажи, приземление было мягким?
Меня непривычно нежно заставили замолчать.
— Отменная фантазия. — Прокомментировал он, убирая прядь моих волос назад.
— Погоди, я только разогреваюсь.
— Не сомневался. Поешь со мной?
— Поем.
— Тогда спускайся через пять минут. Кухня направо от лестницы третья дверь.
— Найду по запаху. — Отмахнулась я.
— Вряд ли.
Глава 19
— У тебя дома готовят вкуснее.
— Знаю.
— Так ты поэтому предложил поесть?
— Я преследовал иные цели, но об этом позже.
Мы уже более получаса были среди его друзей. Барбекю на открытом воздухе предполагало: теннис и бассейн, ближе к ночи интеллектуальные игры и диско под динамичную музыку, а сейчас непривычными переходами от стола к столу и разговорами. Основная возрастная группа от 25 до 45 лет, все друг с другом знакомы.
К Максу за это время подошло более десяти человек, к остальным подходил он и я вместе с ним. Здесь оказались и русскоязычные, но разговор не клеился. Возможно потому что к МЧ обращались по рабочим вопросам, то вскоре от интересующихся он стал отбиваться мной. То есть поворачивал к себе и целовал. Нехотя часть желающих его оставила в покое, другая часть продолжила свои попытки. Поэтому, когда хозяин дома Нолан пригласил его сыграть в теннис, он, не раздумывая, согласился.
— Ты забыл спросить разрешения у любимой женщины, — прошептала я.
— В следующий раз…
— В следующий раз я по закону жанра устрою сцену.
— Не устроишь, за это я тебя и люблю, милая.
— Быстро учишься, дорогой! — тактика хвалить, но не перехваливать сработала автоматически. — Так и быть, отпущу. Только для начала напомни, какая я у тебя?
— Первоклассная! — вспомнил хитрец мои наставления, поцеловал в висок и пошел играть.
Я заняла одно из кресел для зрителей и постаралась абстрагироваться от происходящего. МЧ мощно отвечал на подачи и первые минут десять отбивал уверенно и легко. Затем стал потирать зажатое мной в самолете плечо, и недовольно на меня поглядывать. В ответ просияла невинной улыбкой.
Любимую женщину Макса Чадова мужчины разглядывали с интересом, а представительницы женской половины в большинстве своем встречали «в штыки». Двое из них во время произнесения «обыденных» фраз приветствия тут же начинали кого-то искать в толпе. Первый трюк блондинки Кристин я упустила, не придав значения. Но когда поиском неизвестной занялась брюнетка Келли, и, судя по лицу, нашла, я обернулась в ту же сторону.
Интуиция не подвела. Это была женщина. Красивая, ухоженная, уверенная и холодная. Она держалась приветливо и улыбалась супруге Нолана, которая что-то ей, радуясь, рассказывала. Келли извинилась и отошла от нас.
— А вот и Элиза, — прошептал Макс в мою макушку. — Сейчас познакомимся.
— Кристин и эта Келли, ее близкие подруги?
— Подруги, о близости их дружеских отношений мне неизвестно.
— Милая, я так тебя люблю, — вдруг прошептал он, и я удивленно вскинула голову.
— Повтори.
— Милая, я так тебя люблю… за твою внимательность.
— А! Спасибо дорогой, — говорю и краем глаза замечаю как ледяная леди начала неспешное движение в нашу сторону. Она несколько раз останавливалась, чтобы поздороваться с кем-то из знакомых, но неотвратимо шла к нам. Одетая скромно и со вкусом она разительно отличалась от собравшихся гостей. И неудивительно, классика ей шла и выделяла, когда прочие и я, в том числе, были одеты по-спортивному и проще. К тому же массивные кольца на руках усиливали разницу.
— Макс! — я присмотрелась к ее рукам. — Она же замужем.
— Знаю.
— Тогда зачем здесь я?
— Нужна. — Последовал невозмутимый ответ.
— Ты не пояснишь?
— Ее замужество не проблема в некоторых вопросах.
— Ничего себе! — захотелось его стукнуть. Один раз, а затем еще раз. Ладно, потом выведаю. — То есть ты уверен в необходимости моего присутствия?
— Всецело, как и прежде. И пока она занята другими, могу продолжить знакомить тебя с людьми.
— Вполне, все равно я с ними вряд ли встречусь в будущем.
— Спешишь с выводами. Ты получила крупный заказ на оформление, придется тебе учить иностранный язык и запоминать людей тщательнее, чем ты делала это до сих пор.
— Ты не открыл вселенную. И я прекрасно со всем этим справляюсь сейчас, как и прежде.
— По второму пункту спорить не буду, а что с первым? — он забрал из моих рук стакан с соком и повернул к себе.
— С первым все замечательно. — Ответила я, чувствуя неспешный ход его рук вдоль моей спины.
— И ты готова обсудить новинки дизайнерских решений с гостями?
— Конечно, готова! У тебя русско-английский или англо-русский словарик есть?
— И что я говорил, у тебя с языком проблема. — Отстранился МЧ.
— Макс, мне словарик не нужен. У меня с русским проблем нет, а вот у моих собеседников, они могут возникнуть! — временно омолодившая его улыбка стала гаснуть. Поворачиваюсь в его руках и встречаюсь взглядом с ледяной леди. Хотя нет, скорее с колким взглядом выжженной степи, где раньше колыхались зеленые травы и пробегали ручьи, а теперь свирепствуют песчаные смерчи.
Она подошла вплотную, обдав нас чем-то из Lacoste, и подставила Максу щеку для поцелуя. Воздушный «чмок» с ее стороны воздушным не стал. Намек понятен.
После произнесения приветствия она внимательно осмотрела нас. И я не осталась в долгу, возвращая цепкий взгляд и ту же скептическую улыбку. Что и говорить, вкус у Макса отменный. И к этому выводу мы с ней пришли одновременно. Видя их с Максом дружескую пикировку, я бы назвала ее вполне сносной и, может быть, приятной. Но единственный момент дал ясно понять, что с ней дружить не стоит.
Отходя от нас, она что-то спросила у МЧ насчет игрушки и Грэга. Макс напрягся, но ответил шуткой. Его напряжение сохранилось, по крайней мере, еще на полчаса, пока он не был приглашен играть в теннис.
После первого сета Макс поднял меня с кресла, — пошли, поедим!
— Пошли.
Он сам наполнил тарелки и стаканы, и повел меня к небольшому столику. Вскоре к нам присоединилась молодая пара Смитов. Разговор вел Макс, он шутил, они с легкостью поддерживали. Говорили на английском, но легкая атмосфера позволила расслабиться. За столом царил веселый смех, а рука Макса лежала на моей пояснице, когда к нам решила присоединиться Элизабет и еще одна пара, имена которых я забыла.
Вот тут теплая ладонь мужчины собственнически и нагло сместилась, основательно ниже спины. И обхватила то, что на людях обхватывать не стоит. Пара отреагировала понимающими улыбками, Элиза внутренне напряглась, с болью в глазах оглянулась. Когда она вновь посмотрела на нас, лицо ее было сдержанно приветливым вновь.
— Макс, убери руку.
— Почему? — невинно поинтересовался шалунишка.
— Ты только что унизил меня, себя и своих друзей одним нелепым движением.
Его рука плавно сместилась на мою талию, и большой палец нежно погладил кожу.
— Каким образом?
Поворачиваюсь к нему. Вау! У него на лице не отразилось ни недовольства, ни раскаяния, ни злости, ничего из обычного мужского набора. Прекрасно!
Продолжая улыбаться, поясняю. — Понимаешь, женщины, терпящие аналогичное на людях, относятся к одному определенному сорту. Этим ты унизил меня. — Улыбнулся, кивнул.
— Ты, согласный тратить свое время на такую мадам, унижаешь своим выбором себя. — Он чуть нахмурился.
— А приведя подобную к друзьям, нелепо подчеркиваешь, какого мнения ты об их обществе и гостеприимстве.
— Ясно. — Он просиял улыбкой так, словно я только что дала вольную на любые его действия. Вот только глаза остались серьезными. Даже когда меня поцеловали в висок. У него настроение опять изменилось.
— Не могу сказать, что не нравится. — Я потянула его за ворот футболки. — Но лучше всего это делать тет-а-тет. А хочешь проявить заинтересованность в «исчезновении» просто внимательно и долго смотри на меня.
— Хорошо. — На этот раз меня поцеловал в щечку.
— К тому же мои руки, плечи и лицо всегда будут рады нежной ласке. И губы не откажутся и от легкого поцелуя.
— Это намек?
— А ты как думаешь? Облапал и останешься без наказания?
— Ты выбрала не то наказание.
Наш диалог Дэвид прервал покашливанием.
— Если он сейчас скажет, что нам следует уединиться, в этом будешь виноват ты.
— Не скажет. — Парень выудил из сумки волейбольный мяч и подбросил его, привлекая желающих на площадку. — Предлагает сыграть. Я пас.
— Я — за!
— Как? — удивление МЧ было неподдельным.
— Дай размяться. И не переживай за перевод, мне на руках покажут что к чему.
Я вклинилась между Владом, знающим русский язык, и Амандой, кажется. На втором поле разминались Кристин, супруги Смитов и еще те, которых я нечаянно забыла. Теперь придется быть внимательнее к разговорам. Обратятся к кому-нибудь из них — и запомню, как зовут. А что делать со своими? Кричать «эй ты в красном джемпере, принимай мяч!?» или «кроссы на подъеме, ты подаешь!» смешно. Я дернула Влада и попросила повторить, кого и как зовут.
Спасибо, человек понял меня, тихо пояснил. Парень в красном джемпере Пол, мужчина лет сорока с повернутой назад кепкой — Джим, первая девушка с кроссами на подъеме Лили, вторая, чуть старше, в зеленой юбке-шортах — Аманда.
Нужно было еще спросить, кто и с какой позиции лучше играет, и какие мячи может принимать, но не рискнула командовать. Все же люди поиграть пришли, а не «мочить» противника гуманными способами. За первые пять минут нам забили два мяча, подметив, что девушки вышли скорее покрасоваться, а не играть. Вместо удара по мячу, летящему прямиком в их зону, обе шарахались в сторону, сбивая с ног и тех, кто спешил на помощь.