— Не паникуй, Ника. Я отлично себя чувствую. И для моего сердца ничего не изменилось.
— Подожди, скоро твои новые знакомые придут поинтересоваться, понравилось ли их угощение.
— И?
— И мы поймем, подействовало или нет.
Аврора спрыгнула со стула и, подойдя ко мне, жалобно заглянула в глаза.
— А можно снять приворот? Как-то сделать, чтобы он не подействовал?
— Для этого вида приворота легко — всего-навсего следует приготовить особое зелье. Или же кровная родственница-ведьма должна провести ритуал очищения, пока насланные чувства не укоренились.
Аврора, горделиво задрав нос, решительно заявила:
— Я готова провести этот ритуал.
— А ты не ведьма, ты — юная ведьмочка, — по-доброму слегка подколола я ее.
Но девчонка надула губы.
— Вы сами говорили, что я сильная! Значит, у меня получится!
Выказать неверие — значит усомниться в ее сути, тем самым оскорбить. И я приняла нелегкое решение.
— Хорошо, попробуем.
— Ура!
Девочка захлопала в ладоши.
— Рано радуешься. Нам нужны некоторые ингредиенты, которых здесь нет, и я не помню, есть ли они у меня.
Аврора явно расстроилась, но заверять ее, что все будет хорошо, я не имела морального права.
— Так, Матвей, — я строго посмотрела на будущего подопытного, — ты никуда не выходишь из дома. С «добрыми» соседками не общаешься.
— Есть, мой генерал!
Мужчина шутливо отдал честь.
Аврора же закивала с умным видом.
— Не беспокойтесь, я прослежу за ним.
Мне оставалось только отвешивать себе воображаемые пинки и делать то, что пообещала по глупости. В очередной раз я пошла против планов Волковой.
— Отлично. А я соберу необходимые ингредиенты и вернусь.
— Спасибо, Вероника, ты снова нас выручаешь, — глядя мне в глаза, произнес Матвей. — Остается только гадать, почему ты так к нам добра?
Я развела руками и милостиво разрешила:
— Гадай. Могу даже подкинуть колоду карт Таро… Так, а вот это я конфискую.
Уходя, я прихватила тарелку с золотистыми кренделями. Судя по затейливой форме и присыпке трех видов, это кулинарное чудо — творенье рук старшей ведьмы дома Филиновых. Хозяйка кафе и кондитер в четвертом поколении, сама она пекла только для родных или в исключительных случаях. Думаю, помощь любимой племяннице — как раз один из них.
Собирая все необходимое для ритуала, я точила крендель со спокойной душой — все привороты готовились отдельно для мужчин и женщин. Но даже если криворукая Фаина Филинова что-то напутала и добавила «женские» травы в зелье, не думаю, что воспылаю к ней страстью — все же ориентация у меня четко гетеросексуальная.
Матвею повезло — сушеный боливийский гранадилл у меня остался. Значит, ритуалу быть.
У Виктории имелся набор для кухни ведьмы, и Авроре полезно посмотреть, как готовится специальное масло для основных очищающих ритуалов. Но стоило представить, что за нами наблюдает Матвей, и желание обучать пропадало. Нет, некоторые сокровенные вещи не предназначены для чужих любопытных глаз. Приемлемо, когда за составлением наставницей зелья наблюдает ее ученица или же круг сестер, объединенных одной целью, но не мужчина, пускай через несколько минут его же и намажут приготовленным маслом.
Я потратила буквально пять минут, чтобы растереть в ступке зверобой, кору дуба, семена гранадилла, а затем смешать их с лавандовым маслом. А когда вышла на улицу, поняла, что опоздала.
Матвей любезно беседовал со знакомыми охотниками: Жданом Соколовым и Иракли Ящеровым. Рядом с ними скромно улыбались их кузины Ирма и Алика. Вот же ушлые девки!.. Подключили родственников, знакомых с гостем.
На моих глазах еще три ведьмы как бы невзначай продефилировали мимо, хотя в нашем районе они бывали только в том случае, если их вызывала Стелла.
Опоздала… Объявилось целых пять потенциальных невест! Матвей наверняка успел увидеть возможный объект своей страсти, и зелье сработало.
Я закусила губу и попятилась во двор, пока увлеченные разговором ведьмы и охотники меня не заметили.
Ладно, то, что Матвей вышел на улицу, — не катастрофа. Раз так получилось, придется воспользоваться силой его дочери, чтобы снять образовавшуюся привязку.
К моменту, когда он наболтается с новыми знакомыми, необходимо подготовить все для ритуала и проинструктировать Аврору. Вот только как пробраться к ней? Нельзя, чтобы видели, как я вхожу в дом, где остановились родственники Стеллы.
Еще полчаса назад разве могла я представить, что буду красться к своим новым соседям огородами?..
Глава 3
Отворот-поворот
Необычный все-таки опыт — красться на корточках в зарослях полыни, которой засеян соседский огород. Но я благополучно пробралась к дому, не смея расслабляться. Самое сложное еще впереди. Главное, не упустить Матвея и сделать все правильно.
— Ава, почему твой папа вышел из дома? — первым делом спросила я девочку.
Она виновато развела руками.
— Не сердитесь, Вероника. Как он мог не выйти, если к нему пришли охотники? Ведь это было бы странно!
Ладно, она права: прятаться от знакомых подозрительно.
— Хорошо, согласна. Пока я подготавливаю место для ритуала, сходи за отцом. Придумай что-нибудь, чтобы он вернулся в дом.
— Что?
— Аврора, ты же ведьма, учись быть хитрой, — буркнула я.
Шмыгнув носом, она ушла, и я смогла спокойно расставить свечи и небольшие курильницы для благовоний прямо в гостиной. Место идеальное — плотные тяжелые шторы задвинуты, создают нужную атмосферу, и соседи не подсмотрят.
Дошла очередь до знаков на полу — и я схватилась за голову.
Соль! Я забыла захватить непочатую пачку!..
Метнулась на кухню — и выдохнула с облегчением. Новая полуторакилограммовая пачка каменной соли стояла на столе. И когда только Матвей успел ее купить? Я точно не покупала, пока следила за домом подруги.
Нетвердой рукой начертила солью большой круг, в центре которого высыпала остатки из пачки. В получившуюся белую горку воткнула три восковые свечи, аккуратно связанные белой нитью в одну.
Полюбовалась. Круг кривоват, но ничего, сойдет…
Когда открылась входная дверь, я наполняла курильницы смесью из холщового мешочка. К можжевеловой хвое, цветам полыни и руты добавила немного сушеного листа чертополоха, с которым следовало знать меру, чтобы не сорвать ритуал.
Закончив с приготовлениями, я удовлетворенно оглядела подготовленное поле битвы за сердце и разум Матвея и чуть не потерла руки от самодовольства. Как проводят такой ритуал, я знала теоретически, вот и настал черед долгожданной практики. Как говорится, во всем нужно искать плюсы.
Перевела взгляд на молча застывших у порога отца с дочерью.
Интересно, если бы Матвей знал, что я впервые буду проводить этот ритуал и он станет моим первым подопытным, то сбежал бы? Или все же рискнул бы?
Лучше не узнавать… Уж очень я хочу утереть Стелле нос.
— Аврора, беги в свою комнату. Распусти волосы, хорошенько расчеши их и переоденься в свободное платье, желательно без металлической фурнитуры и пуговиц.
Девчонка беспрекословно унеслась исполнять приказание.
Я же повернулась к Матвею и коварно велела:
— Раздевайся.
Его руки машинально легли на пряжку ремня в джинсах и замерли.
— Ты серьезно?!
— Да. — Я улыбнулась. — Раздевайся до пояса.
Мужчина возмущенно покачал головой и ухватился за край футболки, задирая ее.
— Ну ты и ведьма, Ника…
Забавно, что он повелся. Я бы его раздела до плавок (или в чем он там?), если бы проводила ритуал в одиночестве, просто чтобы понервничал. Но раз тут Аврора, будем скромными.
Относительно скромными… Я забыла кисточку — и масло на кожу придется наносить пальцами.
— Так, а сейчас я нарисую знаки. Не дергайся, пожалуйста, даже если будет щекотно.
— Я не боюсь щекотки, — неосторожно заявил самоуверенный Матвей.
И во мне проснулась вредная ведьма.
Как же он мало о себе знает! Все боятся. А те, кому все же не щекотно, просто не нашли своего, правильного щекотальщика.
Окунув палец в ароматное масло, подошла к Матвею и, чуть приподнявшись на носочках, начала выводить на его лбу руну «Альгиз». Я не просто собиралась избавить мужчину от уже действующего приворота, но и защитить на будущее.
Скандинавская руна напоминала мне фрагмент снежинки — прямая линия, расходящаяся на три равных луча. Сильный знак, с ним всегда приятно работать.
Коричнево-желтая крошка из коры дуба и листков зверобоя остались на лбу, и я предупредила Матвея:
— Не стирай, даже если посыплется на лицо, иначе цельность знака будет нарушена.
— Я потерплю, — тихо произнес он, стараясь не раскрывать рта, видимо, боясь, что ингредиенты начнут отклеиваться.
Какой хороший мальчик… И угораздило же его связаться с Викторией, ведьмой-оторвой. Вот и пожинает теперь плоды неосторожной любви с девушкой, чьи родственники ему не по зубам.
Я усмехнулась своим циничным мыслям и сконцентрировалась на действиях.
Выводя «Альгиз» на груди Матвея, истратила половину содержимого пиалы. Не потому что грудь оказалась широкой. Нет, не широкой, до груди охотника на одержимых ей было далеко. Но все же она удивила… Оказавшись крепче, чем казалась в одежде. Не такой уж Матвей и костлявый. Скорее, жилистый и крепкий астеник.
Я истратила много масла на его грудь, потому что не хотела переходить к области живота, где тоже предстояло вывести руну. Надеялась, что вскоре вернется Аврора — в ее присутствии мои действия не были бы такими интимными, как наедине.
Но она все не шла…
И я больше не чувствовала себя вредной ведьмой, а немного смущенной девушкой. Девушкой, которая видела полуобнаженных мужчин, но прикасалась лишь к одному из них — Герману.
Три луча руны должны начинаться из центра живота мужчины, ножка же — уходить вниз по линии волос, идущей под ремень джинсов.
Только я начала ее рисовать, как мужской пресс напрягся. Мускулы превратились в камень, когда мой палец пополз вниз…
— Я поспешил, — хрипло произнес Матвей. — Я боюсь щекотки.
Дорисовав руну до полоски грубой ткани, я едва не отпрыгнула от вдовца моей подруги. И суетливо принялась переставлять курильницы. Пустая работа, но что не сделаешь, лишь бы не смотреть на мужчину и скрыть свое смущение. И ведь глупость — подумаешь, нарисовала маслом рисунок, — но все равно не по себе от интимности ситуации.
— Так, все. Дело теперь за Авророй, — сообщила я Матвею, не поднимая глаз.
— Ждем Аву, — согласился он.
И волшебным образом девочка буквально сразу появилась. Такое ощущение, что она затаилась в соседней комнате, непонятно чего ожидая. Я подозрительно уставилась на нее.
— Долго ты, а ритуал не ждет.
— Еле-еле нашла нужное платье, — пожаловалась юная ведьма, хитро поблескивая глазами.
Белое в черный горох, прямого покроя платье из хлопка было велико ей, словно его покупали на вырост. Не удивлюсь, если Аврора схватила его в магазине, даже не примерив. С первой нашей встречи было ясно, что она маленькая мотовка, любит забивать шкаф вещами, которые никогда не станет носить.
И этим она напоминала свою мать.
Вика… Как же тебя не хватает… И твоей дочери — больше всего.
Сердце заныло. Вздохнув, я отогнала грустные мысли и сосредоточилась на настоящем.
— Зажгись!
Я щелкнула пальцами — и фитили всех свечей вспыхнули одновременно.
— Ой… И я так хочу, — восхищенно протянула девчонка.
Фокус из ведьминского арсенала, но на Аврору произвело впечатление. Забавно, но то, что она должна будет сделать, чтобы снять приворот, намного сложнее.
— Научу на днях.
— Правда?!
— Обещаю. А теперь, будьте добры, помолчите. — Я сделала длинную паузу. — И выполняйте в точности все, что я скажу. Аврора, держи заклинание, прочитай несколько раз, чтобы четко произнести.
Она нетерпеливо схватила листок с коротким текстом — латынь, написанная русскими буквами.
— Важно и ударения правильно произносить?
— Да, ты же хочешь, чтобы у нас все получилось?
Девочка закивала и принялась вчитываться в слова.
— Матвей, войди в круг и встань на колени у горки из соли.
Он выполнил мою просьбу.
Из курильниц потихоньку потянулся ароматный дымок.
— Начинай, Аврора, — шепнула я и закрыла глаза.
Тихий голосок девочки тягуче, интуитивно поймав ритм заклинания, речитативом затянул:
— Сангвис, каро, осс…
Я же старалась увидеть наведенную влюбленность — еще не укоренившись, она должна видеться темной петлей на ауре Матвея. Как ни пыжилась, рассмотреть ничего не смогла — энергетическая оболочка мужчины, яркая, как солнце, мешала рассмотреть то, что я искала. Учитывая, что Матвей — человек без дара, оставалось только пенять на свою ущербность как ведьмы.
Открыв глаза, подавила вздох — повода расстраиваться на самом деле нет, судя по тому, что тройная свеча оплывала быстрее, чем полагалось гореть такой связке, значит, мы с Авророй все делали правильно.
И я приступила к своей части заклинания, на русском языке.
— Двенадцать ветров-вихрей развейте присуху. Пламя свечи сожги дурман тела и тягу души. Соль чиста и бела, очисти Матвея. Сними с него все наведенное, все петли и узлы, с еды и питья взятые. — Я шептала быстро-быстро, стараясь поспеть за стремительно сгорающей тройной свечой. — Мать Земля, соком трав умой Матвея, огради и защити от темного хмеля. Слово мое — камень, воля моя — сталь.
Аврора тихонько кашлянула.
— Вербум… — и снова сдавленный кашель.
Она подняла опущенное вниз лицо — и я похолодела. По ее щекам катились крупные слезы.
Дым чертополоха очень горький, разъедает глаза и горло, если не знать меры. Неужели я ошиблась и положила больше, чем мог снести детский организм? Или же у Авы аллергия на какую-то другую траву?
Видя неподдельный испуг девчонки, я зашла ей за спину и опустила ладони на плечи, успокаивающе стискивая их. После чего по памяти дочитала ее заклинание, сосредоточив все нити ритуала на себе, отдавая свои силы. Ох и получу я откат… слягу на день точно.
— Матвей, опусти ладони в соль, — произнесла спокойно, как будто ничего не произошло.
Даже если мир катится в бездну хаоса и тьмы, во время ритуала настоящая ведьма остается невозмутимой, делая вид, что все идет по плану.
Тройная свеча, громко затрещав, погасла. Успели.
— Аврора, Матвей, идите в соседнюю комнату, я сейчас присоединюсь к вам.
Не задавая вопросов, они ушли. И я спрятала лицо в ладонях, хорошо представляя, что могло бы случиться, если бы не сумела перехватить нити заклинания Авроры. Самое безобидное — приворот усилился бы, и мужчина бросился бы на поиски своей «любви».
Несколько секунд слабости, а затем, погасив кадильницы, я присела на корточки возле соли.
Странно… Все прошло не идеально, но верно. Даже то, что девочка прервалась из-за удушливого запаха горящего чертополоха, не могло повлиять на ритуал. Но почему тогда соль не изменила цвет? Ей полагалось потемнеть! Беря на себя приворот, она менялась и в физическом плане, будто смешиваясь с сажей.
Убирая комнату, я ломала голову над непростой задачкой.
Нет, ритуал проведен правильно. Дело не в аллергии Авроры или моей слабости как ведьмы. Виноват Матвей.
Нет, не так…
Он не виноват в том смысле, что сделал что-то неверно, не выполнив моих инструкций. Нет. Просто на нем не было приворота.
Когда меня озарило, я оставила веник с совком, полным соли, и опустилась на стул. Неожиданное все-таки открытие. И обидное. Я провела ритуал отворота для человека, который не был приворожен. Забавный поворот, обхохочешься…
Почему не срабатывает любовное зелье, особенно неименное, гадать не надо. Ведьма ошиблась, испортив снадобье. Но в данном случае ведь не десяток женщин ошиблись?! Поэтому я делала ставку на то, что на привораживаемом стояла защита, которую магия навязанных чувств не пробила. Чаще всего в роли преграды выступает истинная любовь: Матвей мог все еще любить свою умершую жену. Или же Аврора, стремясь уберечь отца от бабушки, каким-то неведомым образом интуитивно поставила на него защиту — самопальную, но действенную. Девочка — уникум, ей и не такое по силам.