— Что такое, ручка бобо после моих предварительных ласк? Это ведь я еще к делу не приступила! — резко присев, девица чуть не пропорола мне больное плечо шпилькой, затем в тот же момент пару раз ударила ногой. «Наручи Антея» я банально не успевал сделать, так что обошелся простеньким джэбом, пусть даже, сидя в окне, это было чертовски непросто. Мимо — «Элька» была невероятно ловкой и просто рассмеялась:
— Ну же, не будь тряпкой, ударь, ударь, вот она я!
Короткий энергоудар, еще один — оба попали в цель, но я даже когти не погнул, пока сучка продолжала хохотать. Крутанувшись на месте, Мираж хотела пырнуть меня когтями обеих рук, чудом удерживаясь на смятой крыше.
— Ты должен пробить свой предел, слабачок, если хочешь меня хотя бы за сиську полапать, я уж не говорю про удары, — осклабившись, девица обнажила грудь, приподняв металл, а я, сжав зубы, резко высвободил еще один парный удар. Коготь молниеносно направился навстречу — я ощутил жгучую боль, когда ладонь оказалась пробита насквозь.
Выдернув коготь, чем еще сильнее расширила рану, девушка облизнула кровь и размазала себе по губам, страстно постанывая.
— Ах, как тут удержаться, так хочется тебя растерзать и искупаться в твоей крови, зарыться в твои внутренности личиком и погреться немножко! — мечтательно пробормотала велоцирапторша, а ее вертикальные зрачки сузились. — Я сделаю из твоих ребер себе корсет для платьица, а оторванной рукой буду спинку чесать, правда мило? — протараторила нечеловеческим голосом девица, потянув ко мне пальцы, но я отшатнулся. Сквозь боль смог сконцентрироваться и наконец-то дочитал технику полеломки — широкий удар энергии пришелся по ауре Миража, вызвав ее резонирующие колебания, отчего незваная гостья оказалась на мгновение дезориентирована.
— Саша! Ворзихт! — сопровождая крик тем, что дернула меня за штанину, Грета дождалась, когда я соскользну вниз. Ремни защёлкнулись сами собой, а девушка, внезапно разогнавшись до сотни, направила машину в ограждение. Врезающийся в тело рывок ремня безопасности, удар подушки, скрежет и мимолетное непонимание, накрывающее в итоге с головой, точно так же, как заторможенное срабатывание защитного поля, поврежденного когтями…
Сколько прошло? День или пара минут?
Мы не доехали совсем чуть-чуть, да и план заключался лишь в попытке задействовать наши мобильные силы, теперь уже не отсиживающиеся на одном месте. Свист летуна откуда-то неподалеку затих, рядом послышался шум, и я, отстегнув ремень и вывалившись из машины, вяло поднялся. Отделался лишь ушибами и текущей из носа кровью, вроде бы, если не считать прошлых травм, а Грета… Пока просто лежала на несдувшейся подушке, но я должен был удостовериться, что когтистая сдохла после аварии. Улетев вперед, она вмазалась в стену здания, и теперь валялась у стены, скрытая дымчатым коконом, под которым ничего нельзя было рассмотреть.
— Господин Кольцов! Господин Кольцов! — подкатившие на шелестящих ховербордах ребятки в зеленой форме школы Земли были бы куда более радостной подмогой, если бы заявились раньше. Сейчас я лишь молча ткнул сначала в сторону машины, затем — в сторону кокона, а сам медленно заковылял во второму направлении. Прямиком к сучке, из-за которой моя будто бы вновь начавшаяся жизнь идет под откос.
— Братан! Фух, она взялась из ниоткуда, мы тебя и так отслеживали с парковки, — оправдываясь, быстро сообщил Егор, появившийся чуть позже остальных. — Ты как?
— Я нормально, Грету проверьте…
— Угу. Что с этой мразотой? — кивком указал на велоцираптошу Егор. — Сдохла?
— Нет, фантом не ушел, значит, еще опасна. Мало ли, как эти манипуляторы устроены, если их каркаса хватает на то, чтобы управлять даже мертвым телом, — устало предположил я, баюкая кровящую руку, пока вокруг второй формировались наручи.
Дымка с кокона внезапно исчезла, и фигура девушки поднялась рывком. С хрустом поправив сломанную шею, девица качнула головой вправо и влево, пока ее проломленный череп зарастал сам собой, а ссадины быстро растворялись, словно бы их и не бывало.
— Код опасности — Гранит! Круговая защита ВИП, Чет — кс, нечет — дз, — быстро отдал указание Егор, вставая передо мной, когда велоцирапторша вновь сделала шаг. Бойцы Рэйки слаженными движениям распределились в узкий полукруг, а их фантомы стали принимать два вида — одни — подобие каменного доспеха, вторые — колышущиеся вокруг запястья камушки.
— Ах, столькие хотят меня убить, прямо в дрожь бросает, — подкатив глаза, Мираж сначала туго смяла свою грудь, затем упала на колени и провела ладонями по лицу, оставив тут же исчезнувшие кровавые бороздки от рассекших кожу когтей. — Я помогу вам, мои милашечки.
Резко ударивший в нос запах озона и непривычная, но знакомая тишина, в которой хорошо слышно лишь беспокойно стучащее сердце. Фантомы из запястий окружающих меня бойцов вмиг расползлись до двухметровых размеров, поглощая готовых к бою ребят, и через считанные секунды они все упали замертво от детранквилизации. Без каких либо вариантов, без разницы, какой темперамент, все, как один, просто покончили с собой без возможности стать детранком.
Мой собственный фантом тоже увеличился, и оказавшаяся прямо перед моим лицом зубастая рожа нахально усмехнулась и будто бы проскользнула сквозь тело, как это обычно делают все фантомы, когда не могут повлиять на кого-то. Егор в это время упал на колени и боролся сам с собой — будучи в ранге повыше, чем все остальные из помощников, он не сразу сдался, но я не мог ему помочь ничем — будто бы слишком устав, я свалился на землю, зашипев от боли в запястье.
— Не сдавайся! Борись! — кричал я, хотя сам прекрасно понимал, что уговоры в такой ситуации ни к чему не приведут, но просто лежать и смотреть казалось дикостью. — Не подходи, сука! Не трогай его! — увидев, что когтистая сделала шаг к нам, я подцепил камень щупальцем и швырнул в девицу, но она с легкостью отбила его, разрезав надвое засверкавшим когтем.
— Если не подойду, он сдохнет, так ведь? — улыбаясь, девица приближалась, вульгарно покачивая бедрами. Поравнявшись с Егором, она села рядом с ним на колени и, схватив парня за волосы, отклонила голову назад, жадно впиваясь в его губы. Целуя так, будто хочет сожрать, Мираж стонала в нос, свободной рукой орудуя по телу Егора — вскоре ее рука распорола форму и оказалась в штанах кузена. — Я ведь все еще самка, и как все же легко вами, кусками похотливого мяса, манипулировать, — отстранившись, девушка слизнула избытки слюны, после чего сдвинула трусики в сторону и приготовилась стащить с Егора штаны, несмотря на то, что фантом уже отступил.
Гул энергоснарядов авиационной пушки был как нельзя кстати, настолько, что я даже не поверил сначала, что взаправду его слышу. Спикировав, Танька весьма точно прошила снарядами область рядом с велоцирапторшой, а резкий и мощный, усиленный разгоном, удар с ноги отбросил когтистую обратно к зданию.
Зависнув над землей в нескольких метрах, окутанная дымчатой аурой с золотыми отблесками от окраски обвеса сестра походила на мифическую валькирию. Вот она вновь выставила вперед пушку и изрешетила стену здания, выбивая каждым попаданием огромные куски кладки и кирпичей, заодно прибивая велоцирапторшу к покрытию. Из тела полуголой суки вырывались брызги крови и в мясе возникали несовместимые с жизнью дыры, но они зарастали почти так же быстро, как мерцающая аура динозавра восстанавливала свою целостность. Накрыв себя непроницаемым коконом, когтистая сорвалась с места, даже не пытаясь контратаковать, и через мгновения нырнула в воду, а Таньке оставалось лишь с криком отчаяния и гневного разочарования послать ворох снарядов ей вслед.
Слабость исчезла сама собой. Я поспешил подняться, но тут же шмякнулся на задницу, и та же участь постигла тех, кто был чуть вдалеке, у машины с Гретой — они не пострадали от фантомов, но тоже не могли ничего поделать.
Приземлившись рядом, Танька бросила взгляд на часто дышащего Егора, а затем поспешила ко мне. Отключив двигатели, сестра бегло осмотрела мое тело и, закусив губу, пошатнулась.
— Что с тобой? — у меня сердце удар пропустило, когда я увидел, что Таньке не по себе, но, вновь постаравшись приподняться, я тут же получил удар. Легкий, но ощутимый — сестра била меня кулачками в грудь несмотря на то, что сейчас была воплощением летающей смерти, и подобное казалось несуразным. Смотря на меня неотрывно, несмотря на катящиеся по щекам слезки, девушка продолжала методично пытаться достучаться до меня.
— Прости, что заставил поволноваться, — поймав руку Таньки, отчего окружающий ее фантом тут же взъерепенился, я выдавил болезненную улыбку. — Кто из нас тут еще старший, да?
— Молчи уже, береги силы, братик, — всхлипывая, Танька утерла слезы и кашлянула, прикрывая покрасневшие глаза. — Будут тут уже целители или нет, мать вашу?!
Глава 6
Периодичность нахождения в целительных комнатах начинала меня беспокоить, будто бы подсознательная тяга к уютной атмосфере этих помещений вынуждала меня подставляться все чаще. В конце концов, наша попытка вести себя, как обычно, немножечко провалилась, и не помогла даже слежка — похоже, что Миражи оправдывали свое название и перемещались настолько скрытно, насколько это возможно. Хотя я должен был это знать и без подсказок, ведь Эльке не составляло никаких проблем скрываться от камер и патрульных дронов, но хорошая мысля приходит опосля… От «живых» наблюдателей ведь тоже было совсем немного толку, даже наоборот — все наши ребята за последние два дня только и делали, что погибали от детранк-статуса.
Открыв глаза, я увидел Эльку. Сидя рядом со мной в небольшом креслице, она смотрела прямо перед собой и даже не заметила, что я очнулся, пока не коснулся ее ноги.
— Ох! Сашенька, — вскочив, девушка сначала растерялась, но потом нависла надо мной и стала быстро покрывать поцелуями мое лицо. — Пайдо! Почему меня никто не позвал, никто не рассказал! Пока я, а ты уже… — стиснув кулаки манипуляторов, девушка с жалостью посмотрела на меня и, заглянув в глаза, чмокнула теперь уже в губы. — Если с тобой что-то случится, я этого не переживу. Уж лучше я погибну, чем ты! — в сердцах сказала девушка, и мне пришлось ее прижать к себе, чтобы замолчала.
— Ты сейчас на эмоциях, не говори так, пожалуйста.
— Если ты так просишь… Но это не значит, что я так не думаю, — ткнув своим носом в мой, Элька посмотрела мне в глаза. — Как же так?!
— Возможно, что за нами следят больше, чем мы считали, и сообщение об информации вынудило эту суку действовать, так что все произошло слишком внезапно, — медленно сказал я, приподнявшись, после чего сморщился, глянув на многострадальную руку. Теперь и для защиты не пойдет… Ни для чего пока не пойдет, чтоб ее. — А где остальные?
Вздрогнув, Элька села рядом, но, почувствовав мой взгляд, вздохнула.
— Я бы не хотела сразу, когда ты только очнулся, но они хотели как можно скорее, так что… Маша у Греты, ведь она же ее пригласила, поэтому чувствует ответственность, — сбивчиво донесла до меня суть девушка, но тон мне не понравился.
— Ответственность за что? — упавшим голосом поинтересовался я.
— Лучше идти сразу, — поднявшись, Элька мягко коснулась меня хвостом, и я на негнущихся ногах доковылял до двери, сразу почувствовав, что комната оказалась какой-то уж слишком большой.
В коридоре было излишне людно, непривычно для усадьбы дяди — помимо нескольких бойцов Рэйки в парадной, темно-зеленой с белым, форме, были ранее виденные мной зольдатен — мрачные типы, несмотря на то, что у большинства тоже были контаты Земли. Некоторые на меня и внимания не обратили, остальные же посмотрели так, будто обнаружили в супе муху и теперь никак не могут дождаться официанта, чтобы поменял блюдо.
— Ах, вот и Александр Геннадьевич, как раз вовремя, — официальным тоном сказал Дмитрий, взяв меня за плечо, стоило перешагнуть за дверь еще одной комнаты целителей, выглядящей еще более тесной. Множество незнакомых людей с символикой Вольфов, Машка у кровати, две голограммы — Оксаны и незнакомого мне мужика с грубыми чертами лица, настолько крепкого, что любой из солдатиков был его в два раза меньше.
На постели, покрытая тканью, лежала Грета, окружённая минималистичной аппаратурой, столь редко видимой в последние десятилетия в лечебных заведениях, что не предвещало ничего хорошего. Мерное пиканье сопровождалось тихим и ровным дыханием девушки, но сам вид… незнакомец из голограммы сразу же принялся шпарить на немецком на повышенных тонах, но автопереводчиком меня снабдить явно забыли, да и не было это так уж важно. Почему кошечка не просыпается? Мы ведь… Мы ведь просто попали в аварию! Да, возможно, что раньше любое столкновение было фатальным, но сейчас ведь ставят компенсаторы, фантазитные поглотители и прочее… Даже на моей, олдскульной модели.
Но чем поможет теория, когда девушка лежит, словно спящая красавица, ни жива, ни мертва?
Оксана, как оказалось, тоже свободно говорила на немецком, отчего суть переговоров полностью ускользала, лишь меня пару раз попросили кивнуть. На этом мой вклад в обсуждение закончился, и вскоре большая часть бесящей толпы рассосалась, остался лишь я и дядя.
— Что все это значит? — стараясь быть спокойным, сказал я, но давалось с трудом.
— Иммобилизация тела вследствие травмы спинного мозга, или что-то такое, — уставшим голосом сказал Дмитрий. — В результате аварии получены серьезные травмы, так что семейство Вольф выставляет претензии. Многословные и витиеватые, но суть простая. Ты же слышал о помолвке? — уточнил мужчина, и я не сразу понял, о чем речь.
— Помолвке?
— Как только Грета стала популярной, ее очередь среди дочек Семьи Вольф сразу же сместилась, и такая медиа-персона, вкупе с заслугами в зачистке Разломов… В общем, сам знаешь, сколько всего она сделала, — быстро добавил дядя. — Отличная возможность заручиться поддержкой влиятельных Семей. Мы, конечно, не бедствуем, но пока массовых проблем нет, есть корпорации и повкуснее, с которыми породниться было бы лакомым кусочком.
— Теперь же плевать на это все! — выкрикнул я, устав слушать про то, что меня совсем не волновало. — Какая к хренам помолвка! Как… Как же она теперь?!
— Мы, как косвенные виновники, обязались продолжать лечение за свой счет, при озвученном диагнозе оно влетит в копеечку, — продолжил дядя, никак не отреагировав на мою реакцию. — Бремя ляжет на Кольцовых, но, поскольку у тебя нет собственных клиник, проводить все будут у Оксаны… В общем, чего зря бумажную ерунду на тебя вываливать, ты наверняка хотел бы побыть с ней, — тихо добавил дядя и, развернувшись, вышел
Оставшись наедине, я чувствовал себя неуютно. Подойдя ближе, с жалостью посмотрел на безмятежно выглядящую Грету, непонимающе глянул на ничего для меня не значащие символы на голоэкранах, опустился рядом и осторожно, чтобы не потревожить, взял девушку за руку.
— Милая моя кошечка… Если бы я только тебя не позвал! — чувствуя, как к горлу подступил комок, я сглотнул и покачал головой. — Нет. Если бы я был сильнее… К черту! Можно сколько угодно искать причины, оправдания и решения, но ты уже здесь, это ничего не изменит.
Молчание, лишь пиликанье аппаратуры.
Осторожно погладив Грету по голове, касаясь крайне аккуратно, будто она была из самого хрупкого материала на свете, я улыбнулся, вспоминая нашу первую встречу.
— Все-таки я тебя правда обожаю. И не брошу. Найду лучших целителей, или нет, сам получу несколько рангов, чтобы узнать «Единение с природой»… Ты моя хрупкая добрая девочка…
Закрыв глаза, я осторожно положил руки на край постели и оперся подбородком. Смятение, больше ничего. Сказать легко, но я не знаю, с чего начать. Точно! Чертова информация…
Послышался кашель, и Грета, что-то сплюнув, тихо прошептала:
— Их либе дищ.
— Что? Ч-что ты сказала? — вскочив, я услышал теперь уже лишь громкое мурлыканье, и немка открыла глаза, осторожно осмотревшись.
— Прости, Саша. Я себя никогда не простийт за то, что тебе пришлось сейчас прочувствовайт, — с чувством сказала девушка, усевшись на краю постели и обняв меня так крепко, что я невольно закряхтел от боли в ушибленном теле. — Звукопоглощайтель, я бы не сдержайтся и мурлыка, — показав мизерный диск, сказала Грета.