— Меня не устраивает данный договор, я лучше буду получать все средства в монетах, — сказала я, свернув свиток, передовая его обратно гному.
— Что именно вас не устроило в стандартном договоре? — спросил он удивлённо, разведя руками.
Конечно, они не любят, когда деньги уходят мимо них. Гномы есть гномы.
— Вы будете списывать десять процентов со всего, с поступления или списания средств со счёта, независимо от вашего присутствия. Это меня и не устраивает, — ответила ему. — Но если вы переделаете данный пункт, скажем, вы будете иметь десять процентов от тех средств, в которых вы лично принимали участие. Например, в спорных вопросах о возврате моих денежных средств и в предоставлении мне полных отчётов документации о моих расходах и доходах за месяц. Если для вас это будет невозможно, то я отклоняю своё предложение об открытии счёта в вашем банке.
Гном задумался, видно решал, что выгоднее. Да мы оба знаем, что выгоднее принять моё предложение, чем потерять клиента. Это в нашем мире, если не устраивает, дверь знаете где, а тут — гномья выучка. Они скупердяи ещё те. Нашим банкирам у них учиться и учиться.
— Хорошо, подождите пару минут, я переделаю договор, — произнёс он угрюмо.
Я только кивнула, пришлось ожидать десять минут, после чего мне протянули переделанный свиток для прочтения и подписи. Прочитав его ещё раз, убедившись в правильности договора, я достала из рюкзака ручку и подписала договор, после чего передала его гному. Гном так же поставил свою подпись, печать и отдал мне копию договора.
— Спасибо. С вами приятно иметь дело, Граммидонт Граммидонтович, — улыбнулась я, убирая договор в рюкзак.
— Как и с вами, ниса, — поклонился он. — Счёт открыт, кулон настроен на вас, денежные средства переведены. Приятно иметь дела со знающими людьми, — ответил гном, улыбнувшись. — Чем ещё могу быть полезен?
— Ничем. Благодарю вас, Граммидонт Граммидонтович. Доброго вечера. — Встав я, поклонилась гному.
— Всего доброго, ниса, — поклонился тот в ответ и исчез.
Я же облегчённо вздохнула, улыбнулась, что всё прошло удачно.
— А ты умеешь говорить с гномами, — уважительно произнесла Жаария, всё время слушая наш разговор. Да как и остальные.
— Жизнь и не такому научит. Особенно у нас, если не прочёл договор — всё, потом можешь его выкинуть. Там ты точно по всем пунктам в пролёте, особенно, если это мошенники, — улыбнулась я.
Взяв оставшиеся одиннадцать кулонов, поочерёдно приложила их к своему. Передо мной появлялось табло с суммой перевода, нажав на полный перевод, стала ждать. Когда становилось ноль на счету, кулон рассыпался, мой же становился тёмно-красного оттенка. Я посмотрела вопросительно на Арию или Жаарию, просто решила сокращать имена для своего удобства.
— Всё правильно, цвет будет меняться в зависимости от пополнения, или наоборот, от убытия средств, а когда хранилище опустеет полностью, кулон рассыпается. Тем самым договор с банком расторгается, — ответила она. — Также, если вам захочется опять открыть счёт или взять в долг, то достаточно будет произнести три раза имя вашего банкира, и он появится перед вами.
— Почему при касании кулона к кулону нет никакого кодового слова для защиты? — спросила я.
— А зачем? — пожала она плечами. — Ведь кулон нельзя украсть, только отдав добровольно или как сейчас, после смерти владельца кулона.
Понятно, мне же лучше.
— А эти просто украшения или амулеты? — показала ей на оставшуюся кучку.
— Амулеты и есть родовые кольца, — ответила Ария.
— Есть что интересное? — спросила её, доставая из рюкзака шкатулку.
Да, тут я немного меркантильная, мне нужно думать, как прожить в этом мире, пока я не найду подходящий заработок. А чтобы его найти, нужно ещё выучиться, и на всё это нужны деньги.
— В основном целебные будут. Вот этот от ментального воздействия, а этот — щит, на пару заклятий хватит, — показала она два амулета.
— Дай мне, пожалуйста, щит и от ментального воздействия, — забираю у неё два маленьких браслета. — А эти, целебные, надень всем на запястья, вам они нужнее, а остальное я уберу.
Оставшиеся украшения я убрала в шкатулку, заметив пару сделанных мной цепочек, решила сделать девушке подарок, всё-таки она во многом помогла мне разобраться.
— Жаария, дай мне свою руку, — попросила её.
Та протянула мне свою правую кисть руки. Я надела на неё одну голубую цепочку и, попросив оберегать хозяйку, застегнула на её запястье. Не знаю, сработает моя просьба или нет, но украшение я всё равно сделала от чистого сердца. Она посмотрела на мой подарок, после на меня.
— Спасибо, — неуверенно поблагодарила та.
— Не понравилась? — погрустнела я.
Вот и хотела сделать подарок, а получилось как всегда.
— Нет, что ты, нравится. Очень красивое удивительное плетение, и камушки такие маленькие. Только нам же нельзя, — покраснела Ария.
— Не знаю, что и кому нельзя, как там у остальных, и как у них положено, но если я вам хочу сделать подарок, то я его сделаю, — ответила ей. — Суи, подойди, пожалуйста.
Второй розового цвета браслет я надела девочке. Та тоже засмущалась, после, со слезами на глазах, обняла меня, поблагодарила, и побежала хвастаться Сояну.
— Соян, смотри, что мне Лина подарила! — кричала она на весь лагерь.
Я на это только улыбнулась. Решив, что если на меня снизошла манна небесная в виде этих рабов, то кто я такая, чтобы отказываться. Тем более, мне нужна охрана, а они как-никак под неё походят. В рабство теперь уж точно насильно никто не заберёт, также, Арро оказался лекарем, и это большой плюс. А для них я постараюсь быть хорошей хозяйкой, чтобы они не пожалели о своём решении довериться мне.
— Кушать готово, — крикнула Рив.
Опять собравшись возле костра, на этот раз никто не сидел в отдалении. Это радует, что не пришлось повторять, что мы кушаем все вместе. Ели молча, каждый думал о своём.
Я же думала, первое, что необходимо будет сделать, приехав в город, это купить для нас дом. В трактире явно не предусмотрены нормальные условия для рабов, да и сколько мы там проживём? Неделю две? Это не выход. Дом — первое, что нам нужно приобрести. Камни помогут прожить первое время, не задумываясь, на что купить еду или одежду. Но всё равно за это время мне нужно в рекордные сроки изучить всё об этом мире. Значит нужно идти в академию и это второе, что необходимо будет сделать.
Да, и необходимо выяснить, могу ли я вернуться домой или нет. Хотя попой чувствую, что это билет в один конец. И стоит ли мне туда возвращаться? Там я умерла, расшибив себе голову об асфальт. Нужно учиться жить в этом мире, каким бы чуждым он для меня ни был, и вариант с рабами для меня не самый плохой. Могло бы быть намного хуже, и, надеюсь, им тоже повезло со мной, по крайней мере, буду стараться, чтобы так и было.
— Так, внимание я кое-что обдумала и решила, — произнесла, нарушив тишину. Все на меня посмотрели с насторожённостью. — Первое правило вы слышали: обращаться ко мне Лина, если только не обязывает положение, то обращаетесь госпожа. Второе так же было озвучено: едите только со мной. Про оружие так же уже сказала, добавить пока нечего. Третье правило: разговаривать можете с кем угодно, хоть с самим императором, только не грубить, также, если я прошу помолчать — молчите. В присутствии посторонних лиц со мной не спорить, если конечно это не экстренный случай, грозящий кому-либо из нас неприятностями, а так если мы наедине — высказывайтесь, спорьте. — Убрав пустую чашу и взяв горячий чай, я продолжила. — Как я поняла, Арро — лекарь, ему я дала добро на лечение, если у вас есть какие-либо пожелания чем вы хотите заниматься, говорите, рассмотрим, и, если это не будет грозить нам опасностью, разрешу. Также я поняла, что освободить вас не смогу, но слушать вы должны только меня. Даже если это император, ни он ваш… хм… хозяин, а я. Если он хочет что-то от вас, он будет сначала обращаться с разрешением ко мне, а уж после я буду решать, давать ему его или нет. Седьмое: мне всё равно где жить, как вы поняли, у меня нет родных или знакомых в этом мире, и я бы хотела рассчитывать и на вашу поддержку. Вы помогаете мне, я — вам. Я не потерплю лжи даже во благо. Если есть что говорить — говорите, предложить — предлагайте, но не скрывайте, не уходите от ответа и не лгите. Я не монстр, но могу им стать, если меня предадут. Убивать, как я уже поняла, я могу. Только не значит, что мне это нравиться, и я этого хочу. Нет. Я предлагаю вам веру и дружбу, но взамен так же требую её от вас. Это сложно, я понимаю, но и мне не легче. Будем привыкать друг к другу, узнавать, если же не получиться сосуществовать вместе, что-нибудь придумаем. Вроде пока всё. Будет, что добавить — добавлю.
Ну и речь. Язык устал говорить, но сказала как думаю. Прокашлявшись, отпила слегка остывший чай.
— Ты говоришь, что тебе всё равно куда идти, может тогда, купим поместье? Тех атинисов хватит на замок и жить целый год ни о чём не заботясь, а после и само поместье будет приносить доход, — предложил Мио.
— Я тоже об этом думала, но для покупки поместья, нужно всё равно идти в город. Все дороги ведут в рай, забейте, не обращайте внимания — выражения из моего мира, — рассмеялась я, после перевела разговор на другую тему, смотря на его поблёкшие крылья. — Почему у тебя ещё больше поблекли крылья?
— Без доступа магии и полётов они блекнут, а впоследствии отпадут, оставив меня в этой форме навсегда, — ответил он. После, нехотя произнёс. — Я не могу вас просить, но всё-таки. Может, вы разрешите мне хотя бы изредка летать.
Да, чтобы вас… да перевернула…
— Конечно же, разрешаю. И летать можешь и магией пользоваться тоже, но не во вред себе или мне, — погрозила пальцем, всё равно пока предостерегаясь, ставя рамки.
Он сразу оживился, преобразился, а после померцал и исчез на время, чтобы после появиться маленьким человечком, как Динь-Динь из мультфильма: «Феи». Красиво, и крылышки стали порхать, отдавая розово-голубым сиянием. Очень красиво. Все блаженно вздохнули. Действительно красиво и повторюсь ещё раз — очень красиво.
— Мио, — позвала я, когда он уже хотел улететь. Тот повернулся ко мне. — Не улетай далеко или, если улетишь, то помни, завтра с утра уезжаем, будь тут к утру.
Он поклонился и улетел. Да, когда же этот день закончится, тянется бесконечно, я за эти два дня увидела столько всего, что мне хватит на целый год вперёд, и главное — всё в одном месте. Что же ожидать дальше? После таких раздумий, допив чай, я решила искупаться перед сном.
Взяв с собой банные принадлежности и сменное бельё, я пошла к реке. Вода к вечеру была тёплой, как парное молоко, нагревшись после жаркого дня. Раздеваясь, я не обращала внимания на зрителей, так как дальше отходить просто побоялась. С такими мыслями я взяла шампунь, мыло и мочалку, вошла в воду. Отплыв немного от берега к булыжнику, который находился неподалёку, положив на него принадлежности, стала мыть голову.
— Оди, — позвала я водяную.
— Да, Лина, — вынырнула она рядом со мной.
— Ты можешь немного наловить рыбы нам на завтра? — спросила я, ополаскивая голову.
— Смогу, — был журчащий ответ.
— Тогда налови и отдай Нои, она приготовит нам завтрак, и я хотела бы спросить: ты как? Сможешь в городе без воды?
— Смогу, я без воды уже пять лет. Просто, как и у Мио, у меня в скором времени пропали жабры с перепонки, и я бы стала обычным человеком или умерла, — ответила Оди.
— Я тебя поняла. Посмотрим, может, найдём какой-нибудь домик возле озера или речки. Только главное говори, когда будет нужна вода. Я могу забыть, а вы придумаете себе бог весть что, а мне потом расхлёбывай. Ты меня поняла? — спросила её.
— Поняла, — ответила смущённо.
Сейчас, ощущая чистоту тела — это просто блаженство — я поняла, насколько я зависима от ежедневных процедур, что эти два дня, проведённых в лесу, для меня оказались пыткой. Я ещё молчу про интернет и телефон, руки так и чешутся кому-нибудь позвонить. Мы так зависимы от наших благ цивилизации, что оказавшись без них, начинается настоящая ломка.
— Скажи, а я должна показывать договора на владения вами? — спросила я, так же интересующий меня вопрос всё это время.
— Нет, каждый может посмотреть на нашу ауру, тем самым убедившись в принадлежности тебе. Или посмотреть на тату тела это может сделать тот, у кого нет магии, — ответила Оди.
— То есть, сейчас на тебе есть мой знак? Покажи, — попросила, так как я не помню, чтобы у меня были какие-то знаки отличия.
Она повернулась ко мне спиной, убрав при этом волосы на грудь. О как всё запущено. Своеобразная надпись, однако. От шеи по позвоночнику шли руны в замысловатом узоре до копчика, и что было самое интересное, я могла их прочесть. На её спине написана моя фамилия, имя и отчество.
— Н-да, и у всех так, кто является чьим-то рабом? — спрашиваю у неё.
— Нет в основном это маленький рисунок, который нанесён на шею или плечо, а у нас вот так, — ответила Оди, пожав плечами.
— Необычно, спасибо что показала, — поблагодарила я, окунувшись чтобы смыть пену.
После беру свои вещи и направляюсь на берег. Это же как роспись на лбу поставить. Я была в культурном шоке, теперь ещё больше понимая суть рабства. Ведь тут, если и сбежишь, то тебя по этим знакам назад притащат. И ещё с хозяина после этого сумму большую сдерут, а он после этого сдерёт шкуру с тебя. Теперь я точно убедилась, что рабы мои. Твою же маму за ногу, а самое что удивительное во всём этом, то, что я не чувствую неприязни, такое ощущение, как будто для меня так и должно быть. Мозг не кричит: что так не правильно, что так не должно быть, что мы все равны. Для меня это стало нормальным. Я смирилась, что именно тут я лично ничем не смогу помочь.
Положив банные принадлежности и взяв грязные вещи, я вошла обратно в реку, постирав, повесила их на ближайший куст сохнуть. Надев длинную красную майку до колен, я пошла спать.
Так как Оди в воде, Мио с мизинец, а детей положили вместе, то оставшихся спальных мешков нам как раз хватит. Расположился каждый, как ему удобно, после чего лагерь погрузился в сон. Посмотрела на часы — 21:10, я ещё никогда так рано не ложилась спать. Как раз сейчас в нашем мире дети смотрят «Спокойные ночи, малыши!». И главное, лёжа на этом спальнике, я ощущаю себя лежащей как на перине. Интересно, почему бандиты на них не спали? Хотя после той бурной ночки и я бы вырубилась там, где стояла, эта была моя последняя связанная мысль, прежде чем уснуть.
Глава 4
Глава 4
Утро ранним не бывает. Меня разбудил бубнёж моей новой компании, вкусный запах еды и уже давно светящее солнце. Протерев руками глаза, проморгавшись и причмокнув губами, я проснулась окончательно, посмотрела на голубое небо с проплывающими пористыми облаками. Красота. Великолепная погода и птички поют. Потянувшись, я решила вставать.
— Доброе утро, — прохрипела осипшим голосом, как старуха.
— Светлого дня! — был дружный ответ.
Посмотрела на часы. 12:30.
— Ну, я и поспать, — произнесла удивлённо.
Ни разу в жизни я не вставала так поздно, мой организм настолько привык вставать в семь или восемь, а ложиться в час или два ночи, что увидев время, всполошилась. Я быстро свернула спальный мешок, сходила в кусты, после умылась и собрала все вещи в рюкзак. Одев только штаны к вчерашней майке.
— Я хотела в десять уже уехать, а тут уже обед, — произнесла я, присаживаясь на своё место возле костра.
— Да не переживай. Мы сами только недавно встали, тоже отсыпались за все эти дни, а дети ещё спят, — сказала Нои, подав мне чашку с запечённой на костре рыбой.
— Буди. Пусть встают, кушаем — и в путь, — прошу её. — А то гончие могут вернуться. Лучше не злоупотреблять гостеприимством. Кушаем и выезжаем. Животных двенадцать, а нас шестнадцать, так что я еду с кем-то, как и дети, — покраснев, увидев удивлённые взгляды, поясняю. — Верхом ездить не умею.
— Поедешь со мной, Лина? — предложил Соян.
— Поеду. Спасибо. Да, и если нам по пути кто-то встретится и будет интересоваться, почему вы со мной, отвечайте, что я выиграла вас в покер, — попросила я. — А то мало ли. За убийства по голове явно не погладят. Мио, а ты как, полетишь или поедешь верхом?
— Полечу, не хочу становиться большим, — произнёс он над моим ухом.
— Хорошо, — ответила, вздрогнув. — Тогда я и дети в паре с кем-то, а остальные одни. Спасибо за рыбу Оди и Нои, было вкусно. Доедаем, собираемся и в путь, — благодарю я, беря кружку чая.
За несколько минут лагерь был опустошён, как и было обещано гончим, всё не нужное закопали вместе с костром. Проверив ещё раз чистоту поляны, мы сели на животных и тронулись в путь. Мы с Сояном ехали впереди, все остальные чуть позади по трое в ряд.