Его голос становится низким.
— В дали друг от друга, когда я думал о тебе, многое себе воображал и фантазировал.
Божечки. Просто сказанные им слова вызывают во мне волну жара. То, как он смотрит на меня, помогает не меньше. Будто я — его звездный свет, а он — тьма, готовая поглотить меня.
— Возможно, — он отходит назад к краю воды, погружая в нее ногу, — если ты раскроешь свои карты сегодня, я даже поделюсь несколькими креативными идеями — за свою цену, конечно.
Я довольно-таки уверена, какова будет цена, что он просит, и буду более чем готовой заплатить.
Сначала воды касаются пальцев ног, затем кончиков крыльев. Сантиметр за сантиметром мое обнаженное тело погружается в водоем.
Есть что-то в этом месте, в тяжелом запахе жасмина, влажной земли в воздухе и опьяняющем чувстве от полного внимания Деса ко мне, отчего перехватывает дыхание и тяжелеют веки. Грудь набухает, а вожделение отдается болью в лоне. Вероятно, это все остров — Город Влюбленных, или, возможно, странная магия между нами, но он полностью поработил меня.
Я хочу, чтобы Десмонд обрушил на меня все это безумие. На нас.
Он смотрит на меня все это время, пока мерцание воды отражается в его глазах. Странное чувство — позволять тому, кому доверяешь, видеть себя голой. Это одновременно и пугающе, и ободряюще.
Я хлопаю ресницами. Сирена во мне взывает нырнуть глубоко в водоем и понежиться в водах. Но я немного отвлекаюсь на луну над нами. Здесь, в маленькой светящейся заводи, удовлетворены наши обе первозданные сути.
Я подхожу к Десу, касаясь его груди своей, и медленно провожу по татуировкам, покрывающим руку, что посылает по нему небольшую дрожь.
— Продолжай так делать, любимая, и я не проведу этот вечер так, как запланировал, — говорит он грубым голосом.
По одному взгляду можно понять, что он серьезен. Также знаю, что это никак не влияет на мою силу воли. Может, я не хочу с этим затягивать. Может, я хочу быстрого и свирепого Короля Ночи, а не медленного и жестокого.
Дес обхватывает мою талию и прижимается к груди. Затем наклоняется и одаривает поцелуем каждую мою щеку, пока его восхитительно влажные волосы ниспадают мне на кожу.
— Я мог бы потеряться в тебе, — шепчет он.
Дес обхватывает моими ногами свою узкую талию, и я чувствую прикосновение члена, уже твердого и готового. От этого ощущения лицо покрывает румянец.
— Что это? — произносит он тихо, целуя покрасневшие щеки. — Моя сирена… стесняется?
Я издаю хриплый смех. Он мерзавец даже тогда, когда ведет себя мило.
Дес прижимается носом к моему лицу.
— Я бы звезды с неба украл для тебя, — шепчет он мне на ухо. — Что угодно, чтобы услышать этот смех.
— Ты бы не украл их, Дес, — говорю я. — Зуб даю, ты бы выбил у них сделку, и они уже сами потом спустились бы к тебе.
Его глаза сверкают от удивления.
— Ты слишком меня хвалишь.
Вместо того, чтобы сказать что-то в ответ, губами я нахожу его, впиваясь в них грубо, и провожу рукой по его щеке. Пусть это и будет ответом.
Он еще сильнее сжимает меня, прижимая мой таз сильнее, даже когда его губы противостоят моей страсти. Дес стонет мне в уста и обхватывает руками спину. Я нетерпеливо двигаюсь в его объятиях, пока кожа не начинает светиться.
Это было так давно. Очень давно. Внезапно я осознаю, что у меня нет веской причины объяснить это. Нашим телам нужно многое наверстать.
Дес прерывает поцелуй достаточно долго, касаясь лбом моего. Его глаза следят за моими, выискивая разрешения. Я потираюсь об него еще раз, безмолвно поощряя. Десмонд немного приподнимает мое тело так легко, подстраиваясь, а затем скользит в меня, прижимаясь головой ко мне и пожирая глазами мои эмоции.
Я не в силах застонать, когда ощущаю его внутри себя. И все же это гораздо больше, чем просто секс. Это он, я и окружающее нас место.
Если бы я могла испить его полностью, то сделала бы это. Он — моя совесть, мой кошмар, моя пара. Мужчина, который пьет эспрессо из малюсеньких чашек и иногда носит смешной пучок. Этот же мужчина, которому нравится дикая, грешная часть меня, даже с которой мне порой не комфортно.
Я откидываю голову назад, смотря на звезды. Тысячи и тысячи звезд над ними, чей свет целует кожу. Между каждой из них — непостижимая тьма. Она вокруг меня, внутри меня, занимающаяся со мной любовью.
Дес двигается вперед и назад внутри лона; член растягивает меня самым изысканным способом. Я обхватываю Десмонда руками, прижимаясь ближе. Уже мерцает не только вода. Сияет кожа — сирена полностью наслаждается водой вокруг нас и мужчиной внутри нас.
Прямо по середине акта он несет меня к водопаду, где скалистые горы образуют стену. Прижимая меня к ней спиной, Торговец хватает мои запястья и прижимает их к каменной поверхности.
— Правда или Действие? — резко спрашивает он, все еще входя в меня.
Что, он шутит? Когда я тут же не отвечаю — потому что мозг выключился где-то несколько минут назад — он выходит из меня. Я издаю страдальческий стон, ощущая пустоту без Деса между ног.
Мне нужно получше узнать моего коварного фейри.
Он уходит под воду, кладя мои ноги себе на плечи. И затем я чувствую, как прижимаются его губы к моему сосредоточию. Теперь я испускаю стон, который удерживала ранее. И, слава богу, что Дес под водой; это, черт возьми, один из неловких звуков.
Пока я прижимаюсь спиной к скале, задыхаясь, осознаю, что это его Действие. На этот раз я не жалуюсь на способ погашения долга Торговцу.
О боже, совсем не жалуюсь.
Сперва, он посасывает одну складку, потом другую. Я двигаюсь напротив него; его ласки сводят меня с ума. Язык находит клитор, и неожидаемый оргазм вырывается из самых глубин. Я выкрикиваю и извиваюсь, зарываясь пальцами ему в волосы.
Не знаю, как этот умный мужчина понял, что я кончила, — как и сказала, мозг уже давно вырубился, — но он убирает ноги с плеч, когда встает. И затем с одним плавным толчком член снова во мне, доставляя удовольствие изнутри.
— Готова ко второму разу? — спрашивает он. Дес даже не задыхается от темпа.
Многократный оргазм? Кто этот мужчина?
Он начинает двигаться жестче, глубже, и, словно кукловод, тянет за ниточки моего тела, подводя меня к краю. Я сильнее сжимаю его. Это так грубо и сладко, беспощадно и маняще. Я почти сожалею, что хочу этого быстро и жестко. Так с Десом я могу провести вечность.
Гипотетически.
В тот момент, когда он целует меня, я кончаю. Как прорванная плотина, высвобождаюсь второй раз. Я задыхаюсь у его рта, держась за него так, будто он единственное, что не заставляет меня уплыть. И затем кончает Дес, крепко впиваясь губами в мои. Толчки становятся даже более глубокими и сильными.
Кажется, что мы проводим вечность на данный момент, заключенные воедино, и для нас нет ни начала, ни конца. Но эта вечность все же заканчивается. Мы прерываем поцелуй, и Дес расслабляется, выходя из меня. Никто из нас не хочет отпускать друг друга; дыхание тяжелое, тела ласкают прикосновением.
— Никогда не оставлю тебя, — говорит Дес хриплым голосом, в котором чувствуется вся глубина чувств ко мне.
— Как и я тебя. — И сжимаю его сильнее.
Не знаю, как долго мы еще стояли вот так. Но, думаю, достаточно, пока моя кожа не начинает тускнеть, а дыхание успокаиваться.
— Ангелочек, — в конце концов, выдает Дес. — Я кое-что хочу показать тебе.
С большим нежеланием я выскальзываю из его объятий. Беря меня за руку, Дес тянет меня к водопаду; ноги скользят по речным камням. Мы проходим под каскадом воды, которая льется мне на голову и плечи.
На другой стороне свечение воды освещает очертания пещеры. Дес щелкает пальцами, и сразу появляется свет. Сотни мерцающих свечей обставляют почти каждую поверхность пещеры, мягко мерцая в темноте. Свет от воды и пламени танцует по потолку, сияние которого гипнотизирует.
— Вау, — вздыхаю я.
Будто попала в сон.
Прямо посреди всех свечей — мягкое ложе, сложенное одеялами,
а подле него — поднос с едой.
Дес плывет к краю водоема, выбирается на каменный выступ пещеры и приглаживает назад волосы. Затем поворачивается и тянется ко мне; каждый сантиметр его потрясающего тела восхитительно блистает. Я беру руку Деса и следом за ним выбираюсь из воды с отяжелевшими крыльями. Перед тем, как взять полотенце, он подходит сзади и пробегается рукой по перьям.
Теплое прикосновение волшебства щекочет мне спину, и в одно мгновенье крылья, кожа и волосы высыхают. Когда я смотрю на него вновь, замечаю, что он и себя высушил.
Примерно в этот момент я осознаю, что мы с Десом еще голые. Так странно и приятно быть обнаженными перед друг другом. С этим мужчиной я только познаю большинство нераскрытых приятностей и моментов.
Я ступаю на ложе и сажусь на колени, растягивая крылья назад, пока неподалеку бурлит водопад. Это похоже на какой-то первобытный храм, который отдает должное богу Десу.
Торговец садится рядом со мной, концы его крыльев покоятся на соседнем камне. После он осматривает наше окружение.
— После стольких лет, я вновь оказываюсь в пещере, — подмечает он иронически. Слова напоминают мне о тех пещерах в Арестисе.
В этот момент он выпускает на поверхность свою уязвимость.
Даже сейчас Дес с усилием пытается раскрываться.
Я хочу сказать ему, что это место — идеально, что он — идеален. Что я храню и лелею каждую разбитую часть его. Но ничего из этого не говорю. В конце концов, в глубине души он стеснен эмоциональной близостью, как и я.
Вместо слов, я тянусь и провожу рукой по его крыльям. Он закрывает глаза, будто смакует ощущения. Поднимаясь, я обхожу его и изучаю серебряную кожу, рукой касаясь каждого когтя и сустава.
Под прикосновением я чувствую дрожь. Его крылья растягиваются в ответе, отчего виднеются отчетливые вены даже в тусклом помещении.
— Я всегда предполагала, что у фейри крылья, как у бабочек, — признаюсь я.
— Ты не ошибаешься, — говорит Дес, все еще сидя спиной ко мне. — Мои просто в особенности редки.
Дес долго оборачивается, чтобы обхватить меня за талию и потянуть обратно на ложе, затем гладя руками вниз, к моей заднице. Он заставляет кожу светиться, а сирену проснуться.
Выражение Деса, конечно, полностью невинно.
Я одариваю его взглядом типа: я за тобой слежу.
Его глаза сверкают, и он смеется.
— Так подозрительна к моим побуждениям. Будто думаешь, что я только и пытаюсь залезть к тебе в трусики.
Как будто это не так. Он же скользкий ублюдок.
— Так говоришь, будто не лишил меня в буквальном смысле штанов пять минут назад, — говорю я.
— Думаю, это было больше, чем пять минут назад.
Я едва сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза. По-видимому, эго человека-мужчины и фейри-мужчины ничем не отличается.
Дес растягивается рядом со мной и кладет руку на изгиб моей талии. Теплый, влажный воздух этого места ласкает кожу и завивает волосы.
Подталкивая себя ближе, я опять тянусь и продолжаю водить рукой по крыльям Деса.
— Получается, у всех фейри крылья насекомых, кроме тебя? — спрашиваю я.
Он качает головой.
— Большинство, но не все, — отвечает он, гладя рукой от талии к груди. — Есть и другие виды крыльев. У некоторых фейри есть птичья крылья, как у тебя.
— Почему у тебя иные? — интересуюсь я.
Он смотрит куда-то вдаль, большой палец хаотично гладит мою кожу, вызывая мурашки.
— Некоторые говорят, что мои корни уходят вглубь во времена драконов, — шепчет он, пока свет свечей танцует на его теле. — Другие же думают, что мы произошли от демонов.
Драконы? Демоны?
Черт.
Я не собираюсь притворяться, что понимаю, как на фейри отражается их происхождение.
— Я всегда думала, что крылья у них выглядят, как у летучих мышей.
— Летучих мышей? — Дес удивленно приподнимает брови, пытаясь понять меня.
Я почти уверена, что снова оскорбила его, но потом он откидывает голову назад и начинает смеяться.
— Так что же? Драконы или демоны? — спрашиваю я.
Дес игриво приподнимает плечо.
— Древо семьи уходит так далеко, что никто и не помнит этого времени.
Думаю, что мать Деса, писарь, рассказывала маленькому мальчику с белыми волосами кучу историй, и где-то среди них, сказки про происхождение. Я немного улыбаюсь от данной мысли. Не могу представить, что драконы существовали… или что могу происходить от одного из них.
— Что это? — спрашивает Дес, касаясь пальцем нижней губы, будто хочет украсть улыбку для себя.
Я трясу головой.
— Просто представляю, как ты — маленький мальчик — слушаешь мамины истории про предков.
Моментально на лице Деса стираются все эмоции.
Я сказала не то, знаю. И ожидаю, что он отодвинется и уйдет, как и в другие разы. Сердце томится от такой возможности.
Но он не уходит, не оставляет меня. А просто говорит:
— Истории по отцовской линии семьи.
Тот самый отец, который что-то сделал с его матерью.
Упс.
Теперь смотрю на крылья свежим взглядом; я и не осознавала, что они могут олицетворять что-то ужасное из его прошлого, как и мои. Странно смотреть на его крылья и видеть что-то отличное от того, что видит он.
Я тихо спрашиваю:
— Как думаешь, ты происходишь от демонов или драконов?
— Зная отца? От демонов.
От такого заявления у меня сжимается горло. Я очень-преочень хочу спросить его про отца, но не могу заставить себя сформулировать слова. Ясно, как день, что между их отношениями зарыт океан горечи и гнева.
— Что ж, — говорю я, гладя утонченные изгибы ближнего ко мне крыла, — какое бы ни было происхождение, я думаю, оно безупречно.
От прикосновений по телу Деса пробегается дрожь.
— Это не пугает тебя? — спрашивает он. — Что, возможно, во мне течет немного демонской крови?
Я пожимаю плечами.
— Мы встретились, когда я убила отчима. — Я трогаю кончиком пальца один из его когтей. — И видела, как ты караешь людей. Думаю, мы уже прошли данный этап.
От моих слов его взгляд углубляется. Он тянет меня к себе, укрывая одним крылом, как одеялом, целует кончик носа, а затем кладет подбородок выше лба.
— Спасибо, ангелочек, — произносит он спокойно.
Я не уверена, за что именно он меня благодарит, но все равно киваю, поглаживая его лицо. Немного погодя, глаза закрываются; тело принимает тепло Деса.
Так мы проводим нашу первую ночь на Лефисе. Не в роскошном доме за бассейном, а в этой скромной пещере с переплетенными телами.
ГЛАВА 14
Когда мы с Десом наконец возвращаемся в Сомнию, что-то во мне заметно отличается. Я больше не ненавижу свои крылья… или чешую с когтями. Каким-то образом на протяжении недели поняла — то, что пугало меня, теперь… придает сил.
Я могу летать. Могу надрать зад голыми руками.
В этом всем была сила, неважно, стоял за этим Карнон или нет.
Тренировки с Десом также укрепили мою смелость. Клянусь, руки и ноги теперь более подтянутые и рельефные, и хоть даже я все еще не могу нанести удар по Десмонду, все равно начинаю драться с еще большей уверенностью.
Не буду признаваться в этом ему, но рада, что он заставляет меня тренироваться. Может, я и ненавижу процесс, но надеюсь на результаты. Также начинаю влюбляться в парочку сладких лезвий, прикрепленных к бедрам. Сейчас они клацают об одежду, когда мы с Десом идем по уже знакомым мне коридорам дворца.
Комната в башне, куда ведет меня Десмонд, здесь самая наикрутейшая. Окна от пола до потолка полностью из стекла, и помещение позволяет смотреть на Сомнию с высоты птичьего полета от заграждений дворца до города, простирающегося за его пределами.
Помимо фонарей, висящих над головой, единственный предмет мебели в комнате — массивный стол, установленный на двоих. То, что стоит на нем, выглядит и пахнет, как индийская еда, моя любимая.