“Могу ли мертвые видеть сны?” - пронеслась в голове странная мысль, в то же время показавшаяся смутно знакомой.
На нос лодки приземлился здоровенный черный ворон. Его оперение красиво отливало металлом, пышный ворот стоял торчком. Некоторое время птица молча разглядывала его черными бусинами глаз, а затем, громко каркнув, спорхнула вниз, на влажный песок. К немалому удивлению юноши, крылья ворона растянулись и удлинились, превращаясь в полы роскошного платья из черного шелка, обшитого перьями, и перед ним предстала молодая женщина, столь же прекрасная, сколь холодная и отталкивающая. Ее волосы сплетались во множество небольших кос, на алебастровой шее виднелась бархотка с серебряной подвеской в виде гадюки. Она сладко потянулась, разминая плечи, но в этом движении была не величественная грация кошки или волчицы, а, скорее, пластичность змеи, гипнотизирующей жертву перед прыжком. Девушка направилась к нему, и когда она шла, косы на ее голове слегка колыхались, напоминая клубок шевелящихся змей.
Приблизившись, она нависла ним, с ленивым интересом разглядывая растянувшееся на песке тело. От нее веяло мертвым холодом, но как он ни старался, не мог пошевелить и пальцем. Оставалось лишь наблюдать.
- Бедный, бедный маленький птенчик, - прошелестела она с наигранным состраданием. - Похоже, он умирает.
- Ты… - с немалым трудом просипел он плохо слушающимися губами. - Ты… все… подстроила… с самого… начала…
- Это было несложно, - улыбнулась девушка, и улыбка эта сочилась ядом. - Вы, мужчины, такие предсказуемые.
Она вальяжно обошла его по кругу и, остановившись, продолжила:
- Все было продумано до мельчайших деталей, - она говорила, слегка растягивая шипящие, что придавало ей еще больше сходства со змеей на ее эмблеме - Оставалась лишь одна вакантная роль - наживка. И ты, - девушка картинно указала на него пальцем, - справился просто блестяще.
Описав еще один круг, она встала подле лодки.
- Правда, в финале события приняли несколько… неожиданный оборот, - ее взгляд скользнул по содержимому шлюпки, и тогда из голоса исчезла фальшивая игривость и проступили холодные, металлические нотки. - Но я припасла кое-что как раз на такой случай.
С этими словами она вынула из рукава платья небольшой стеклянный флакон, наполненный густой темно-зеленой жидкостью. В его голове моментально промелькнула коса черного рыцаря, мерцающая в свете факелов тусклым маслянистым блеском.
- Яд… - сдавленно проговорил юноша, - Лезвие было… отравлено…
- Всегда нужно иметь козырь в рукаве, - мягко отозвалась девушка с прежней поддельной ласковостью. - Ты и так спутал мне карты. Но теперь, - она слегка улыбнулась, и от этой улыбки у него по спине пробежали мурашки, - твоя карта бита.
- Прощай, глупый мальчишка, - добавила она после небольшой паузы, стоя к нему спиной. - Как видишь, принц ты или нет, перед ликом смерти все равны. Быть может, теперь ты будешь помнить о хороших манерах, хотя бы на том свете.
Он хотел догнать ее, схватить, придушить голыми руками, выпросить противоядие. Он хотел сделать хоть что-то, хоть как-то пошевелиться, но тело решительно отказывалось подчиняться. От осознания собственной беспомощности и близости неминуемой участи он попытался завыть, но смог лишь глухо стонать, слегка вертя головой из стороны в сторону. Краем глаза он заметил крупного ворона, взмывшего в небо и растворившегося в предрассветных сумерках. Так он и лежал, бессильный, обездвиженный и обреченный умереть на безымянном пляже у никому неизвестного берега. Небо меж тем все светлело, приобретая мягкие, пастельные тона. Грудь ему словно зажали в тиски, дышать с каждым разом становилось все труднее.
- Тристан!
Это имя прозвучало до того чуждо и неуместно, что он решил - послышалось.
- Тристан!
Но вот снова. Быть может, это его предки? Он на пути в страну Вечной Охоты, и, возможно, кто-то из них призывает его, приглашает занять место в свите самого Керна? Скорее бы. Жизнь в этом мире совсем не задалась, и он надеялся, что в Ином сможет начать все с чистого листа.
- Тристан! Ты слышишь меня? Скажи что-нибудь!
Сзади раздались быстрые шаги, сухое шлепанье босых ступней по мокрому песку. Но ему было все равно. Слишком уставший от всего, он просто прикрыл глаза и приготовился ко встрече со своим прародителем.
Глава 16
Перед ним одна за одной мелькали расплывчатые картинки, сменяя друг друга слишком быстро, чтобы их удавалось разглядеть как следует или запомнить. Бесконечные потоки бессвязных образов проносились, пестря и играя всеми возможными красками, как в калейдоскопе. Наконец, безумная карусель видений остановилась, и его глазам предстала бескрайняя пелена тумана, окутавшая все вокруг. Он словно оказался посреди безбрежного пепельного моря. В этой густой дымке невозможно было различить ничего, но острый слух не подвел его. Где-то вдалеке послышалась гулкая песнь охотничьих рогов, лай собак и стук копыт. Туман приглушал звуки, не позволяя точно определить расстояние, но они становились громче с каждой секундой. Теперь он не просто слышал, но всем своим нутром ощущал чье-то могущественное присутствие. И этот кто-то неумолимо приближался. Страх сковал его, не позволяя двинуться с места, и тогда он, наконец, увидел.
Впереди, совсем недалеко от него, из тумана проступили очертания огромной человекоподобной фигуры, увенчанной массивными ветвистыми рогами. В руке незнакомец сжимал длинное копье. Он почувствовал, как все внутренности сжались в комок от страха перед неизведанным, но не смел заговорить и даже двинуться. По какой-то необъяснимой причине он ощущал почти мистическое благоговение, священный трепет перед неизвестным гостем и знал, - что бы дальше не произошло, так тому и должно быть. Фигура все приближалась, выплывая из дымки и приобретая все более ясные черты. В почтении он припал на одно колено, готовый к таинству.
Но внезапно он ощутил нечто, совершенно чуждое предстоящему ритуалу и самому этому месту. По всему его нутру прокатилась обжигающая волна, словно он вдохнул огонь. Тело свело судорогой так, что он не мог ни шевельнуться, ни закричать. Его прошиб холодный пот, на глазах выступили слезы. Затем все мускулы разом расслабились, так же резко, как напряглись. Походило на то, будто его вывернули наизнанку, а потом обратно. И как он ни старался, не мог предпринять ничего, словно собственное тело более не принадлежало ему.
Фигура в тумане остановилась, так и не подойдя вплотную. Видеть он не мог, но почувствовал, что незнакомец немного удивлен и, казалось, слегка разочарован. Помедлив секунду, он развернулся и направился восвояси, постепенно растворяясь в седой пелене. Как ему хотелось закричать, окликнуть странного гостя, побежать за ним, но все тщетно. Он мог лишь в безмолвной скорби взирать на тающий силуэт. Вновь где-то вдали запели рога, собачий лай и стук копыт начал отдаляться, постепенно затихая. Неимоверная горечь и обида тяжёлым комом подступили к горлу, но он был не в силах даже оплакать собственный удел. Похоже, ничто не зависело от него ни в этом мире, ни в каком-либо ином. Перед глазами начало темнеть, и он снова погрузился в глухое забытье, ставшее отныне ему домом.
Не без труда удалось разлепить глаза, и первым, что он увидел, оказалось плотное переплетение камыша и соломы. Потребовалось некоторое время, чтобы заново осознать пространство и свое место в нем. Судя по всему, он лежал на спине, на чем-то, на ощупь напоминающем шкуру животного. Пелена перед глазами еще не до конца рассеялась, голова точно налилась свинцом, но с удивлением он обнаружил, что слышит звуки и ощущает запахи. Что это за место? Еще одно видение? Не похоже…
Попытки пошевелить руками или ногами успеха не принесли, поэтому он решил попробовать осмотреться так. Склонив голову набок, он увидел закругляющиеся стены из грубо обожженной глины, и небольшой проем, прикрытый шкурой. Переплетения камыша и соломы, увиденные им вначале, служили помещению крышей. Посередине виднелось небольшое отверстие, куда тонкой струйкой сочился дым. Прямо под ним, по центру помещения, расположился незатейливый очаг, обложенный булыжниками. В нем лениво потрескивал огонь, подогревая маленький котелок, который мерно побулькивал, разливая вокруг приятный травяной аромат.
Возле очага, склонившись над котелком, сидел красивый юноша, на вид почти мальчик. Его волосы, грязные и спутанные, отливали тусклым золотом. Одежда, некогда, вероятно, весьма изысканная, вся истрепалась и свисала жалкими лохмотьями. Но даже его крайне неопрятный вид не мог скрыть величественной стати, доставшейся ему от рождения. Юноша молчаливо склонился над котелком, сосредоточенно помешивая содержимое. Молодой принц снова попробовал пошевелиться и вновь потерпел неудачу. Тогда он попытался заговорить. Запекшиеся, растрескавшиеся губы поддавались плохо, и все же, после нескольких попыток, он сумел тихо произнести:
- Галахад...
Мальчик едва не подскочил на месте, выронив палку, которой помешивал содержимое котелка. Но удивление и испуг на его чумазом лице вмиг сменились радостью и ликованием. Широко улыбаясь во весь рот, он подскочил к наследнику и склонился над ним, по дружески взяв за руку.
- Хвала духам, ты очнулся! - радостно пролепетал он. - Я уже боялся, что надежды нет.
Его счастье было столь искренним, что казалось, улыбка вот-вот разорвет ему лицо надвое.
- Где… мы?... - через силу выдавил из себя Тристан. Звук собственного голоса показался ему непривычным и чужим.
- В деревне пиктов.
Должно быть, его лицо приняло очень красноречивое выражение, ибо Галахад тут же поспешил успокоить друга.
- Не бойся, они все ушли, я проверял. Небольшая группа, сплошь женщины и дети. Вернулись в поселок, похватали все, что могли унести, и быстро направились куда-то в леса. Они выглядели очень испуганными.
- А мужчины? - удивленно спросил принц. - Воины... племени?
- Их почти не осталось, - пояснил мальчик, потупив взгляд. - Двое, может, трое. Всех остальных кто-то убил. Когда я пришел сюда в первый раз, повсюду валялись трупы, много крови. Похоже, тут была настоящая резня.
Тристан нашел в себе силы слегка улыбнуться, но говорить не стал. Галахад и без того повидал больше, чем был готов.
- Они похоронили мертвых и сразу же ушли, - закончил рассказ принц-бродяга. - И, судя по всему, возвращаться не собираются.
Он полежал немного молча, пытаясь привести мысли в порядок и восстановить цепь событий. Получалось не очень.
- Что... произошло? – решился, наконец, задать вопрос Тристан, поняв бесплодность своих попыток. - Я помню только, как оказался... на пляже. Там была... лодка, на ней я хотел… переправиться…
- Да, там я тебя и нашел, - подтвердил мальчик. - Ты едва дышал. Всю дорогу сюда я боялся, что ты не дотянешь. Но ты справился. Твой дух невероятно силен.
Воспоминания о событиях того вечера мелькали перед глазами короткими вспышками, мешаясь с образами из видений, и не позволяя отличить реальность от вымысла.
- Откуда взялся… пляж? - молодой принц решил восстанавливать факты по порядку. - Мы... на берегу… моря?
- Не моря, озера, - поправил младший дю Лак. - То был остров посреди большого горного озера. Вероятно, там находится какой-то источник силы. Святилища и ритуальные постройки всегда располагаются в таких местах.
Что ж, звучало вполне разумно. Для проведения столь мощного и сложного ритуала потребовалось бы много энергии, а значит, необходимо было место, где ее концентрация особенно высока. Тут Галахад перехватил инициативу и сам задал вопрос:
- Как так вышло?
- Я попал... в засаду, - коротко пояснил принц. - Они... поджидали меня. Все было... подстроено.
- Я думал, тебя невозможно застать врасплох, - удивился мальчишка.
- Никто не... всесилен. Даже… потомки Ши.
Галахад понимающе кивнул. Тристан полежал еще немного, набираясь сил для продолжения разговора.
- Но как… как ты... нашел меня? - наконец задал он следующий вопрос.
Дю Лак чуть улыбнулся и ответил:
- Я… я следовал за тобой с момента, как мы расстались. Знаю, знаю, ты велел этого не делать, - поспешил оправдаться он, - но… я переживал, что с тобой что-то случится, а помочь будет некому. И, как видишь, не зря. К тому же... ты спас мне жизнь, и я чувствовал, что просто обязан сделать для тебя все, что в моих силах.
- А теперь ты спас мою, - подытожил молодой принц, чувствуя, как его лицо, превозмогая немощь, расплывается в легкой улыбке. - Похоже, мы... квиты. Кстати, как… тебе это удалось?
Галахад отвернулся и потупил взгляд, словно ему было стыдно. Помедлив немного, он, все также не глядя на собеседника, тихо произнес:
- Там, на дне котла Дирнуха… оставалось немного отвара. И я… в общем, я залил его в тебя.
Тристан, почувствовал, как глаза его округлились, едва не выскочив из орбит. Гремучая смесь удивления, страха и гнева захлестнула его так, что он даже нашел в себе силы приподняться, опираясь на локти.
- Ты ЧТО? - взревел он так громко, как был способен, но звук быстро ослаб, превратившись в жалкий сип.
- У меня не было выбора! - затараторил Галахад. - Я нашел тебя слишком поздно, ты уже одной ногой стоял в могиле. Оставался единственный, последний шанс. Прошу, ляг, тебе пока не стоит двигаться, - добавил мальчик, мягко укладывая его обратно на шкуру. – Тебя отравили, - продолжил он после небольшой паузы. - Яд оказался необычайно силен, тот, кто его изготовил - настоящий мастер своего дела. Моя мать была искусной целительницей, как и все женщины в ее роду. Она научила меня многим секретам врачевания, но здесь… - он слегка развел в стороны руками, - здесь я был совершенно бессилен.
Тристан был слишком слаб, чтобы спорить. Он осторожно откинулся на лежанке, тело отозвалось немилосердной болью на резкие движения. Краем глаза он заметил, что бедро его плотно перебинтовано неровными лоскутами полотна. Перед глазами стояла фигура Изольды, достающая из рукава крошечный фиал с темно-зеленой жидкостью.
“Всегда нужно иметь козырь в рукаве”.
Значит, вот как повернулось дело. Что ж, все вставало на свои места. Для завершения ритуала необходима была кровь и жизнь потомка Ши, и, как сказал сам Моргольт, неважно, кого именно. И когда он бросил голову рыцаря на дно котла в остатки зелья, смерть собрала свою жатву. Юноша невольно ухмыльнулся. Какая ирония.
- Что ж, по крайней мере, мы узнали, что магия котла действует, - попытался пошутить принц. Галахад ответил ему легкой дружеской улыбкой. - Там, внутри котла, лежало кое-что… -напомнил Тристан.
Мальчик потупил взгляд и нервно сглотнул. Юному принцу показалось, что он даже слегка побледнел, хотя это могло быть лишь игрой света и тени в плохо освещенном помещении.
- Да, я… я сохранил ее, - выдавил из себя Галахад, указав куда-то на противоположный край хижины. - Это… тот, о ком я думаю?
Тристан коротко кивнул. В хижине повисла напряженная тишина. Поняв, что продолжать разговор в этом русле мальчишке не по себе, корнуоллец перевел тему:
- Как долго я был без сознания?
- Почти двое суток, - оживился мальчик, радуясь, что больше не нужно говорить о неприятных ему вещах. - Я нашел тебя вчера утром, на рассвете. Сейчас вечер.
Двое суток. Нужно собираться. Слабость слабостью, но необходимо как можно скорее попасть в Логрию, ведь срок прохождения испытания неумолимо близится к концу. И так неизвестно, сколько займет обратный путь в его нынешнем состоянии. К тому же, Тристан отнюдь не разделял уверенности своего спасителя относительно пиктов - не исключено, что они не покинули деревню, а просто отправились за подмогой. И выяснять это у него не было никакого желания.
- Понятия не имею, как отсюда выбираться, - озвучил он свои сомнения Галахаду.
- Полагаю, что также, как ты добрался сюда - на своей лошади.
Юноша нахмурил брови, непонимающе глядя на мальчика.
- Твоя кобыла, - пояснил дю Лак. - Она пришла к хижине через пару часов после того, как я принес тебя. Я сначала глазам не поверил. Понятия не имею, как она нас нашла. Похоже, она очень тебе предана.