Выходить в океан так рано утром было зловеще.
Затем, когда солнце поднялось над утёсами, вокруг стало так красиво, вода заискрила от розового и золотого света солнца, пока мы покачивались на накатывающих волнах. Я впервые видела утёс и пляжный домик при свете дня, и меня поразило, насколько всё здесь казалось идеальным — большие панорамные окна над массивными каменными скалами, клочок небольшого пляжа с гладким золотым песком, который был приличного размера даже во время высокого прилива.
Морские котики подплывали и с интересом смотрели на нас. Пеликаны и чайки летали над нашими головами, пока кулики сновали туда-сюда по берегу.
Если не считать звуков прибоя и чаек, вокруг было на удивление тихо.
Может, всё дело в тишине или в прошлой ночи, или просто в утомлении от того, что за последние двадцать четыре часа я оказалась совершенной выжатой. Но я поймала себя на том, что по-настоящему расслабляюсь в океане и Блэке. Впервые после Таиланда я почти ощутила умиротворение.
Тем утром волны были лучше, чем накануне.
Мы провели там несколько часов, ловя волну за волной, наперегонки устремляясь к берегу, смеясь, когда одного из нас смывало — обычно это оказывалась я.
Полдень уже почти наступил, когда Блэк спросил, хочу ли я вернуться.
Поднявшись по каменным ступеням к дому, мы оставили костюмы и доски в гараже, ополоснулись в наружном душе и пошли обратно к террасе. Там кто-то уже оставил нам завтрак: яйца бенедикт с лососем, миски с черникой и клубникой, френч-пресс с кофе, тосты, гречневые блинчики с маслом и настоящим кленовым сиропом — вот последнее, наверное, принесли специально для Блэка, потому что он первым делом накинулся на них.
Я даже не видела, когда он позвонил и организовал это.
Зная его, он организовал всё накануне ночью, а может, в четыре утра перед тем, как разбудил меня и потащил на сёрфинг.
В любом случае, мы лениво ели на балконе с видом на воду… затем провели ещё час или около того, ещё ленивее трахаясь в джакузи… а потом ещё раз потрахались в гигантском душе в главной спальне прежде, чем надеть нормальную одежду.
К пяти вечера, когда мы были готовы отправиться в путь, я почти искренне не хотела уезжать.
Я спросила у Блэка, можем ли мы арендовать домик ещё раз, может быть, даже на следующих выходных, чтобы устроить себе разгрузку после общения с Бриком и его приспешниками на протяжении трёх дней.
Он рассмеялся, затем протянул мне ключ. Он сообщил мне, что уже купил этот домик, и мы можем приезжать сюда, когда нам, чёрт подери, вздумается — и что я могу приезжать сюда, когда мне, чёрт подери, вздумается, как с ним, так и без него.
По дороге обратно по Первому шоссе мы говорили намного больше, чем по дороге сюда.
Теперь я едва помнила дорогу сюда. Такое чувство, будто я всё то время находилась под водой, может, даже в шоке… то есть, в настоящем шоке, словно какая-то часть меня просто отключилась.
Но всю дорогу обратно мы разговаривали.
Однако мы не говорили о Нике, или Чарльзе, или бунтах.
Мы не говорили о бл*дских вампирах.
Я прижалась к Блэку в МакЛарене с откидным верхом, и мы обсуждали возможные места для проведения свадьбы… и еду… и какой большой и сумасшедший праздник мы хотели закатить… и хотели ли мы пригласить некоторых представителей прессы или просто позволить им явиться… и сколько друзей мы позовём… и будем ли мы включать какие-то традиции видящих.
Блэк развлекал меня, рассказывая о некоторых традициях, включая ту, по которой все гости нашей свадьбы фактически должны были употребить ЛСД.
Единственный раз, когда всплыли Чарльз или Ник — это когда я размышляла, стоит ли мне приглашать семью Ника… и когда Блэк спросил, насколько вероятно, что дядя Чарльз испортит нам свадьбу и/или приём.
Солнце садилось слева от нас, пока мы петляли по побережью.
Когда мы наконец добрались обратно на Калифорния-стрит, было уже темно.
Я выбралась из МакЛарена и обхватила руками своё туловище, задрожав. Блэк заметил это и полез в багажник, доставая моё пальто. Он поднял его так, чтобы я смогла одну за другой просунуть руки в рукава. Он всё ещё говорил, рассказывал мне о мелочах, которые он добавил к нашей системе безопасности и организации команды.
Я слушала, с некоторым облегчением заметив, что в этот раз, когда мы вышли из машины, нас не ждали никакие люди и пресса.
Мы уже собирались войти в здание, когда Блэк подтолкнул меня.
— Эй, как насчёт прогуляться в Норд Бич сегодня? На ужин? — он игриво пихнул меня, окутав своим светом и притянув к себе. — Мы могли бы поймать Кэла на слове, он ведь обещал нам обалденный ужин. Обожрёмся до тошноты, закажем какую-нибудь возмутительно изумительную тарелку итальянских десертов и съедим их все до единого, а потом вернёмся домой и потрахаемся как кролики, чтобы сжечь калории.
Когда я рассмеялась и закатила глаза, он снова поддел меня, обняв рукой за талию и крепко прижав к себе.
— Не волнуйся, — он усмехнулся. — Завтра утром я разбужу тебя рано-рано, чтобы мы смогли отправиться на пробежку.
Весело фыркнув, я повернулась к нему и улыбнулась сжатыми губами.
— Только через мой труп.
— Не пойдём к Кэлу, значит? — он источал разочарование. — Тогда что насчёт пристани? Мне не хочется сегодня ужинать здесь. А я умираю с голода.
— Я пойду к Кэлу, — весело сказала я, но в моём голосе звучало лёгкое предостережение. — Но только если ты пообещаешь в этот раз не угрожать убить его. И не вести себя как ненормальный, если я обниму его. И не начинать распинаться о том, что мы женаты, если я просто буду с ним вежлива…
Блэк фыркнул, когда я умолкла на полуслове.
Я не слышала, что он сказал в ответ.
Несколько секунд я вообще ничего не слышала.
Я уставилась на фигуру, стоявшую на тротуаре с противоположной стороны улицы.
Он, кем бы он ни был, стоял примерно в тридцати ярдах от нас. Достаточно далеко от машины, поэтому не знаю, как я вообще его заметила. Он стоял под разбитым фонарём, перед витриной, которая уже потухла на ночь.
Он наблюдал за нами.
Я уставилась на него в ответ.
При этом я ощутила, как у меня перехватило дыхание. В моём мозгу не было ни единой связной мысли, ни одного линейного заключения. Вместо этого моя реакция оказалась животной, первобытной. Боль расцвела в моём солнечном сплетении, и я застыла, замечая его фигуру, пытаясь различить его лицо в темноте.
Мое ночное зрение теперь сделалось другим. Ближе к ночному зрению Блэка. Достаточно близко, чтобы я сумела различить лицо мужчины даже в темноте.
Это был Ник.
Это был Ник, мать его.
Ник стоял там, я различала его лицо и силуэт в тени.
Я уставилась на него. Мое дыхание перехватило, голова поплыла.
И всё же я не переставала смотреть на него, пытаясь подтвердить или опровергнуть то, что я знала. Мои глаза сканировали каждый его дюйм, запоминая каждую деталь внешности.
Его волосы отросли длиннее, чем я помнила. Они спадали дорогой небрежной стрижкой с одной стороны его лба, делая лицо более узким, а скулы — более высокими.
Даже в темноте он словно выглядел… моложе.
Вместо сорокалетнего Ника, которого я помнила, он выглядел так, словно ему было без малого тридцать. Максимум немного за тридцать.
Даже не считая разницы в возрасте, он выглядел… иначе.
Он всегда был привлекательным мужчиной, и не только потому, что держал своё тело в идеальной форме всё то время, что я его знала. Женщины всегда вились за ним, и не только потому, что он был таким хорошим парнем. Я лично видела, как женщины подходили к нему в поисках просто секса, вообще не зная его как человека.
Помимо красивой наружности он, пожалуй, всегда был привлекательным.
Как и Блэк, он просто источал вибрации, которые нравились многим женщинам.
Но не как сейчас.
Теперь он выглядел эфемерным, словно он слишком красив, чтобы быть реальным.
Он выглядел, как художественно обработанный образ или постер фильма.
Он не улыбался.
Он смотрел на меня, его тело и лицо оставались совершенно неподвижными, губы и глаза не шевелились. Он был одет в дорогую кожаную куртку, черные брюки, классические туфли. Глядя на него, я осознала, что он одет почти как Блэк. Он одет так, будто у него есть деньги.
Я никогда не видела Ника в такой одежде. Я никогда не видела его в такой дорогой одежде или в вещах, которые сидели на нём так хорошо, словно были пошиты на заказ.
Не знаю, как долго я стояла и смотрела на него.
Не знаю, как долго я не дышала.
В итоге я услышала биение своего сердца и крови в ушах, от чего перед глазами всё становилось красным. Разумная часть моего сознания сообщила мне, что я вот-вот грохнусь в обморок.
Затем сильные руки стиснули меня и дёрнули моё сознание обратно.
Паника заплясала вокруг меня хаотичными импульсами, окутала мой свет, утянула меня обратно в моё тело. Я хрипло и сдавленно вздохнула, и зрение вернулось ко мне. Я привалилась к крупному жёсткому телу.
Блэк обхватил меня руками, крепко прижав к груди.
Как только я смогла слышать сквозь громкий звон в ушах, я услышала его панический, откровенно испуганный голос.
— Мири! МИРИ! Да ответь же мне, чёрт бы тебя драл! Что такое? Что не так?
Я моргнула, стараясь сфокусировать взгляд.
Я крепче прильнула к Блэку, сжала его руки ладонями, вцепилась в него как в опору — может, просто чтобы оставаться там, оставаться полностью в своём теле.
Мои глаза искали фигуру, стоявшую на той стороне улицы.
Он пропал.
Я лихорадочно осмотрела тротуар, пытаясь увидеть, куда он пошёл, различить его лицо среди других людей, ища одежду, которую я запомнила, чёрные волосы, высокие скулы, мускулистое тело.
Я искала его в каждом лице, которое попадалось мне на глаза. Я искала его глазами, я искала его своим живым светом, отчаянно пытаясь уловить его проблеск в фонарях, которые тянулись вверх и вниз по улице, чтобы суметь отбросить то, что говорил мне мой разум.
Я опоздала.
Кем бы он ни был, чем бы он ни был, он исчез.
Глава 18
Послание
Меня каким-то образом окружила охрана, которая теперь торопливо загоняла меня внутрь здания на Калифорния-стрит.
Они как будто появились из ниоткуда.
Я стояла там, дыша, сдавленная объятиями Блэка, когда они окружили меня и повели по участку тротуара, отделявшему нас от стеклянных дверей. Я смотрела, как один из них забрал у Блэка ключи от МакЛарена, тут же побежал к водительскому месту и забрался внутрь, чтобы завести двигатель.
Бело-чёрная машина отъехала от обочины ещё до того, как мы преодолели половину пути до дверей в здание на Калифорния-стрит.
Они проводили нас до самого лифта.
Затем один из них — Хавьер, осознала я, остановив взгляд на его лице — вскинул бровь, задавая Блэку безмолвный вопрос.
— С нами всё хорошо, — прорычал Блэк. — Вы получили описание?
Хавьер кивнул.
— Всё есть, босс. Не беспокойтесь. Они уже приступили.
— Найдите, кто бы это, бл*дь, ни был. Я хочу, чтобы вы позвонили мне в ту же секунду, когда установите личность. Сначала сфотографируйте и пришлите на мой телефон, чтобы Мири могла взглянуть… а затем тащите его сюда. Постарайтесь сделать это по закону, если получится, но если нет, всё равно тащите. Плевать мне, если для этого вам понадобится вырубить ублюдка. Если он существует, то я хочу, чтобы через час он был в этом здании.
Хавьер отрывисто отдал ему честь.
— Понял.
Блэк один раз кивнул, стиснув зубы.
Наклонившись, он крепко прижал меня к своему боку и ткнул в кнопку ПХ, обозначавшую этаж пентхауса.
Я моргнула.
Не успела я открыть глаза обратно, как двери лифта уже закрывались.
Только тогда я осознала, что Блэк ни на секунду не выпускал меня, пока мы там стояли. Он крепко обнимал меня одной рукой, тесно прижимая к своей груди и боку. Он дышал тяжелее обычного, и я чувствовала адреналин, курсировавший по его венам, ускорявший его сердце, напрягавший его мышцы.
Первые несколько этажей мы ничего не говорили.
— Какого черта это было, док? — спросил он.
Я прикусила язык так сильно, что сама вздрогнула.
— Это был не Ник, Мири, — прорычал он сурово. — Мог ли это быть кто-то, одетый как он?
Подумав над этим, я медленно покачала головой, но не в знак отрицания.
— Дело не в одежде, — сказала я мгновение спустя. Я нахмурилась, мой голос прозвучал причудливо отрешённым. — Нет. Одежда была совершенно не такой…
— Я видел, — прорычал Блэк. — Я нырнул в твою голову и посмотрел, Мири.
Может, почувствовав что-то от меня — смятение, проблеск удивления, даже напряжения — Блэк посмотрел на моё лицо и нахмурился. Он продолжал смотреть на меня, ещё крепче обхватив рукой, глубже проникнув в меня своим светом.
— Бл*дь, ты не отвечала мне, док, — грубо произнёс он. — Прости, что я так в тебя проник, но я запаниковал. Я посмотрел, что ты увидела, как тебе показалось, получил все детали, затем передал их охране. Я тоже поискал его. Я смотрел именно туда, куда смотрела ты, но там ничего не было. Не знаю, убежал ли этот кто-то, когда я тебя схватил, или когда показалась команда охраны… или ещё раньше. К тому времени ты начала отключаться. Конечно, если кто-то внедрил образ, то всё это спорно…
— Внедрил образ? — повернувшись, я озадаченно уставилась на него. — Что это значит?
— Видящий, — прорычал он. — Разведчики с первоклассными навыками могут делать такое, док. Они могут заставить тебя видеть вещи, которых нет, — выдохнув, но всё ещё тяжело дыша, он добавил: — Обычно я бы сказал, что никто не смог бы проникнуть сквозь твои щиты — или мои — так, чтобы я не почувствовал. Но мы были снаружи, а на твоего дядю теперь работает целая новая команда разведчиков. Не говоря уж о других преимуществах.
В ответ на мой непонимающий взгляд Блэк понизил голос до гортанного, ворчливого рыка.
— Конструкция, док. Помнишь? Твой дядя воздвиг конструкцию над большей частью страны. Высока вероятность, что теперь его люди постоянно смотрят за нами.
Всё ещё хмурясь, он уставился невидящим взглядом на двери лифта.
— Из-за одной лишь конструкции он теперь имеет немалый контроль над Барьерным пространством по всей стране. А ещё у него около сотни видящих, а то и в три раза больше, которые занимаются только тем, что поддерживают эту херовину. Он мог убедительно внедрить этот образ в твой разум, заставить тебя поверить, что ты действительно это видишь. Черт, да учитывая, сколько видящих прошли через те двери между измерениями, у него наверняка имеются настоящие таланты в этой области. Те, кто специализируются на таких Барьерных фокусах. А ещё у него есть Рейвен. Джем говорит, что она умеет проворачивать такое.
Я уставилась на него, всё ещё хмурясь.
Я постаралась подумать над его словами.
При этом я нахмурила лоб.
— С чего бы Чарльзу показывать мне Ника? — спросила я.
— Понятия не имею, — прорычал Блэк. — Чтобы настроить нас против вампиров? Чтобы попытаться завербовать нас в своё долбанутое движение? Вызвать у нас паранойю? Я могу придумать массу причин. С чего бы, бл*дь, кому-то звонить Юми Танаке? Потому что кто-то морочит тебе голову, док. Или морочит мне голову… или нам обоим.
Крепче прижав меня к себе, он опустил взгляд.
— Если там действительно кто-то стоял, док, мы его найдём… и мои люди притащат его сюда, и мы с ним поболтаем.
Его голос сделался тише, превратился в яростное бормотание.
— Если этот кто-то действительно существует, то у меня с ним будет особый разговор. У нас с этим куском дерьма, кем бы он ни был, будет хороший такой, долгий, неторопливый, полный угроз разговор… и я точно узнаю, какого чёрта здесь происходит, и кто его нанял.
Блэк умолк, когда лифт замедлился, доехав до вершины здания.
Всё ещё держа меня за талию, он вывел меня из лифта перед собой, как только двери открылись с мелодичным сигналом.