Следующим пунктом была кровь.
Интересно, супруг каждый раз будет ее пробовать? Я слышала о страшных монстрах из древних легенд. Тех, кто заживо высасывал всю кровь из своих жертв, оставляя лишь пустую оболочку. Бледные существа с красными глазами. А у него глаза другие.
Нервное напряжение дало о себе знать. Я сама не заметила, как легла на кровать, свернулась комочком и уснула.
Сны были под стать моим жутким мыслям.
Много крови, целый океан. А я посреди него, совсем одна. Кровь бурлила вокруг, заставляя сердце испуганно сжиматься, а меня — вертеться на одном месте, пытаясь понять, что же такое там на дне. Кровь пузырилась все сильнее и сильнее, пока из глубины медленно не поднялся темный мужчина с глазами цвета моря, тянущий ко мне свои руки.
Крик застыл на губах.
Вздрогнув, открыла глаза и села, прижав руку к груди. Капельки пота застыли на лице, я хотела вытереть их, но внезапно поняла, что в спальне не одна.
Развернулась и тут же замерла, встретившись с пылающим взором своего мужа, который со странным интересом рассматривал мое тело, задержавшись на обнаженных бедрах. Одежда во время сна сбилась, открыв их чуть ли не полностью.
— Доброе… — прохрипела я, лихорадочно кутаясь в простыни, глянула в окно и закончила: — Утро.
— Собирайся. Мы уезжаем.
— Прямо сейчас? — переспросила, облизав вмиг пересохшие губы.
— Прямо сейчас.
— А как же…
Наша ночь, которая уже перешла в раннее утро. Наша свадьба. И так далее. Все происходило слишком быстро и по совершенно непонятному мне сценарию.
— Времени нет. Мы должны отправиться в путь до того как станет слишком жарко, — продолжил муж, изучая мое лицо.
Слишком невозмутимо для того, кто попал под действие проклятия. Ни брезгливости, ни отвращения, ни недовольства. Равнодушное и совершенно спокойное лицо, отрешенный взгляд и ничего, что могло бы показать его истинное отношение ко мне.
— Хорошо, господин.
Я села на кровати, продолжая прижимать простыню к груди, громко звякнули в тишине ножные браслеты, которые так и не сняла ночью, беспомощно огляделась, внезапно осознала свое положение.
— Прошу прощения, но с этим могут возникнуть проблемы.
— Проблемы?
Мужчина впервые обнаружил хоть какие-то эмоции. Сейчас это было что-то, похожее на удивление. Оказывается, робкая жена может разговаривать, здраво изъясняться и даже возражать.
— У меня нет одежды. Кроме ритуального платья, — поспешно добавила я и встала во весь рост, неловко поправляя измявшуюся ткань и убирая с лица волосы, выбившиеся из косы.
Проблема заключалась в том, что я понятия не имела, как разговаривать с супругом и как себя вести. Замужем никогда не была и этого загадочного человека с глазами цвета океана видела всего второй раз в жизни. Честно говоря, он сам вел себя крайне странно.
Про два комплекта белья и сорочку, которые лежали в узелке (он до сих пор валялся у ножек кровати), упоминать не стала. Это же не одежда, в этом на люди не выйти. А я теперь жена видного посла с острова Каросса. Еще бы знать, какие обязанности у меня в связи с этим появились.
— Можно, конечно, и так… — неуверенно оглядела себя.
Без белья, огромные разрезы до самой талии, тонкий алый шелк. Видимо, эта мысль супругу не очень понравилась, потому что он нахмурился и коротко бросил:
— Жди здесь.
После чего развернулся и ушел, плотно прикрыв за собой дверь. Не хлопнув, а именно прикрыв.
Щелчок, и я опять села на кровать, с трудом переводя дыхание.
Он застал меня врасплох. Именно этим я могла объяснить свое нервное и взвинченное состояние. А вот его безразличие задевало.
Ощущение того, что я чего-то не знала, не проходило. Мало того, я помнила про какую-то свою участь и древний договор, обязательный к исполнению даже для императора.
Прошла всего пара минут, дверь вновь скрипнула (я тут же вскочила), и на пороге появился Сандер.
— Держи. — Островитянин протянул мне небольшой сверток с одеждой и тут же отступил назад. — Другого у нас нет, поэтому придется потерпеть хотя бы первое время.
— Спасибо. Я быстро.
— Жду на улице.
Первыми я достала штаны, которые пришлось подпоясать шнурком, сорванным со шторы. Затем белоснежную рубашку, рукава которой оказались такими длинными, что пришлось их закатать, впрочем, как и штанины. Рубашка была очень свободной и хорошо скрывала фигуру, именно это мне и требовалось.
Чистая, удобная, пропахшая океаном одежда. Я поднесла рукав к лицу и вдохнула аромат. Никогда не была у океана, но уверена: именно так он пахнет. Причем эмоции стали такими сильными, что мне показалось, еще немного, и я услышу шум волн и крики чаек, рассекающих безоблачное небо.
Оставалась еще одна проблема. Обувь. Мои стоптанные башмаки выкинули еще вчера, а других не дали. Придется идти босиком.
Времени не было, поэтому косу переплетать не стала, заправила волосы за уши.
Спрятав кулон за воротник рубашки, схватила свой узелок и, как была, выбежала на улицу. Не стоило волновать и раздражать своего мужа. По крайней мере, пока.
— Я готова.
Кивнул и вновь осмотрел, задержал взгляд на босых ступнях.
— Обуви тоже нет?
— Так получилось.
— Племянница императора, у которой нет ни одежды, ни обуви.
Согласна, звучало более чем нелепо.
— Быстро собиралась.
— Ясно, — произнес он, но я не могла отделаться от ощущения, что мужчина мне не поверил, только возражать не стал. — Идем, нас ждут у кормушек.
— Каких кормушек? — едва поспевая за ним, спросила я.
Это еще хорошо, что шли мы по чистой и ровной дорожке. За эти десять лет мои ступни так и не стали грубыми и нечувствительными. Любой камешек или колючка, впившиеся в ногу, ощущались жутко болезненно.
— Император был поистине щедр. И решил сделать племяннице королевский подарок — позволил выбрать любого из его грифонов.
— Какая любезность, — пробормотала я, внимательно смотря под ноги.
— Тебе надо выбрать.
Тротуарная плитка сменилась деревянным настилом, щедро усыпанным свежей травой. Зеленые стебельки, розовые головки клевера, белые ромашки, синие васильки и колокольчики. Дурманящий аромат свежескошенного луга. Для королевских грифонов все самое лучшее: чистейшая вода, свежая зелень и отборное зерно.
Шорох крыльев, скрежет когтей по настилу и тихий клекот.
Мы вошли в самое сердце императорских кормушек.
Я подняла голову и осмотрелась.
Первая мысль: «Соврал ведь венценосный!»
Это были не самые лучшие грифоны. Бесспорно, королевские, элитные, но не лучшие. Самыми дорогими и породистыми считались грифоны с белым опереньем. Чем больше белого, тем ценнее они на рынке.
У тех, что стояли передо мной, каждый в своем отдельном стойле, белыми были лишь головы и массивные шеи. Цвет крыльев, тела и лап варьировался от бежевого до коричневого.
— Самые лучшие образчики для вас, госпожа, — раскланялся передо мной толстый управляющий, на которого босые ноги не произвели никакого впечатления, но мужчина скривился, когда глянул мне в лицо.
— Благодарю. — Я оглядела грифонов, ни на ком особо не заостряя внимания.
Грифоны как грифоны. Тренированные, сильные и все как один безликие.
Уже собиралась ткнуть в первого попавшегося, когда внезапно вспомнила слова капитана Урли.
Надо дойти до конца кормушек.
— Я могу выбрать любого? — уточнила, стараясь не смотреть на супруга, который темной тенью застыл в дверях.
Очень знакомой тенью. Уверена, что где-то видела этот разворот плеч и темную мощь, которая шла от него волнами. В голове сразу вспыхнула картинка — таинственная тень в бассейне.
Он? Не может быть. Или может?
— Да, госпожа, — вновь привлек к себе внимание управляющий. — Любого, который приглянется.
— Хорошо.
Я отвернулась от мужа и медленно двинулась вдоль кормушек. Шла дальше и дальше. И чем глубже заходила, тем хуже становились образчики.
— Госпожа, там нет ничего хорошего, — засуетился управляющий. — Не стоит туда ходить.
Но я все шла и шла, не понимая, что именно хочу найти. Сердце стучало все сильнее, ладони вспотели, дыхание сбилось, давая понять, что все не зря. Меня словно тянуло туда. А я привыкла доверять своим чувствам.
Запахи тоже становились хуже. Я сморщила нос, но не отступила, даже не оглянулась, чтобы проверить, идут ли за мной. Тяжелое дыхание управляющего, семенившего следом, я слышала, а вот супруг ступал бесшумно.
…Его я увидела сразу. Белое пятно на фоне общей темноты. Безумный взгляд мертвых голубых глаз и острый клюв.
— Нельзя! Нельзя! — тут же закричал мужчина, увидев, как я шагнула вперед. — Дикий грифон! Нельзя!
Но я его не слышала, сосредоточившись на измученной и израненной птице с изуродованными крыльями:
— Аргус…
Грифон моего отца.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Тьяна
Десять лет и для него не прошли даром. От великолепного грифона, который когда-то вызывал восхищение у каждого, кто на него смотрел, не осталось практически ничего. Разве что остатки былой гордости.
Аргус был необычным грифоном. Дело не только в породистости. Управляющий сказал правду: он был диким.
О том, как юный Арнольд, будучи совсем молодым, отправился на Запретный утес — историческое место обитания диких грифонов — и сумел поймать самого красивого и мощного среди них, ходили легенды. Что в них было правдой, а что вымыслом, не мог сказать никто.
Я хорошо помнила, как часто просила отца рассказать эту историю, а он всегда отшучивался и обещал поведать обо всем, когда стану чуть старше. Но кое-что все-таки отложилось в памяти.
— Он друг, — гладя грифона по мощной шее, произнес отец и рассеянно улыбнулся. — Когда тебе станут рассказывать о том, что самое главное в отношениях с грифоном — это власть и подчинение, не верь. Это не так. Нельзя ломать животных, рушить их сознание, особенно если они дикие, первородные, дети ветра и свободы. Ничего хорошего из этого не получится, Тьяна.
— Но как же? А если он решит сбросить наездника? — не поверила я.
— Он никогда не предаст тебя первым. Грифоны в этом плане порядочней людей.
И вот теперь израненный, но не сломленный Аргус, опустив голову, громко и злобно шипел на меня, не узнавая.
— Не подходите, госпожа. Это дикий грифон. Очень опасный. Давно надо было его убить, но такая порода… Мы используем его для разведения потомства.
Гордый грифон, гроза и гордость Империи, теперь служил производителем и содержался в кошмарных условиях. Еще немного такой жизни, и он просто погибнет.
— Почему он не умер? — тихо спросила, не отводя взгляда от покрасневших от ненависти глаз, которые, не мигая, смотрели на меня.
Аргус боялся, но не отступал, только корябал сломанными когтями грязный настил.
— Так госпожа знает?
— Знает о чем? — спросил муж, подходя ближе.
— Дикие грифоны опасны, но если их удается приручить, то они навсегда остаются верны своему владельцу и погибают вместе с ним. Нерушимая связь, древняя. Его хозяина казнили много лет назад, но перед смертью ему удалось освободить грифона. Жаль, не помогло. Он просто лишился рассудка.
«Папа… папочка… в этом весь ты. Спасти всех. Даже ценой собственной жизни».
Разрывать связь грифона и хозяина безумно сложно и очень больно. А для томящегося и измученного пытками в Башне смерти пленника просто невероятно опасно.
— Он волнуется. Надо уходить, — вновь засуетился управляющий.
Аргус захлопал крыльями, пытаясь оторваться от земли, но не смог. Дело было не только в изувеченных конечностях — тяжелые цепи крепко удерживали его у земли, мешая двигаться.
— Госпожа?
— Аргус, — прошептала я, до боли сжимая кулаки. — Аргус, прошу, узнай меня.
А в ответ — хриплое шипение, хлопанье крыльев и злой взгляд.
Не получалось. Грифон меня не узнавал. Ничего не осталось от той яркой счастливой девочки, которую он когда-то знал.
— Ты сделала выбор? — неожиданно спросил супруг, привлекая мое внимание.
Я обернулась, встретилась с ним взглядом.
— Да, — прошептала едва слышно и потом добавила уже громче: — Да. Я хочу его.
— Это невозможно, — тут же замотал головой управляющий.
Его лицо покраснело.
— Это еще почему? Вы же сказали, что по воле императора моя жена может выбрать любого грифона. Она выбрала, а вы тут же пошли на попятную.
— Он дикий, сошедший с ума грифон. Это безумие.
Я сделала еще один шаг, потянулась к рубашке, расстегнула верхние пуговички и достала кулон Древа. Его-то Аргус должен узнать.
— Смотри. Смотри же. Ты умный мальчик. Ты должен помнить.
Я успела увидеть момент узнавания. В пустых глазах промелькнули воспоминание, недоверие и робкая надежда. Грифон дернулся в сторону, тряхнул головой, жалобно заклекотал и вновь взглянул на меня. Склонил голову, пытаясь понять, не обманываю ли я его.
— Это я… правда я… — зашептала еле слышно, смахнув подступившие слезы, а потом обернулась к мужу: — Мы действительно можем его взять?
— Да. Специальная клетка, четыре дополнительных грифона для транспортировки, — отозвался он. — Если ты действительно этого хочешь.
— Да, хочу. Очень, — быстро ответила, прижав руки к груди.
— Тогда идем. Его транспортировкой займутся.
За Аргуса я готова была сделать для мужа все что угодно. Не важно, кто он и откуда. Чего хочет. Если надо, я и на алтарь лягу без лишних вопросов. Но разве тот, кто помог спасти искалеченного грифона, может быть плохим?
Правда, сообщить ему о своей преданности и благодарности я так и не успела.
— Спасибо вам… большое спасибо. Вы не представляете, как я бла… Ох!
Мы вышли на улицу, и я совершенно забыла о том, что иду без обуви. Поспешила следом, стремясь нагнать мужа и ничего не видя перед собой, наступив на первый же острый камешек, громко охнула и едва не упала от острой боли.
— Что с тобой? — тут же спросил Сандер и резко остановился, но не подошел.
— Нога, — только и смогла выдавить, зажмурившись и пытаясь восстановить сбившееся дыхание.
Надо же, такой крохотный камешек, и столько проблем.
— Наступила? — Его голос прозвучал глухо.
— Да.
В следующее мгновение меня легко оторвали от земли и понесли вперед. Я уже собиралась выразить безмерную благодарность, когда внезапно поняла, что меня несет отнюдь не муж.
— Я вам помогу, — белозубо улыбаясь, сообщил красавец-островитянин с шелковистыми темными волосами, пухлыми губами и серо-голубыми глазами, в глубине которых все-таки промелькнули отголоски действия проклятия.
Но при всем при том он от меня не шарахнулся, не уронил, а благополучно доставил до места — чистой площадки у малого мраморного дворца. Видимо, именно тут поселили делегацию.
— Виттор Ниардо, ваш сопровождающий, — представился красавец, опустив меня на землю, и провокационно скользнул рукой по бедру, от чего я едва не подскочила на месте. — Можно просто Вит.
— Э-э-э, очень приятно, — пробормотала я, отступая, пытаясь найти взглядом мужа — и не находя.
Куда он успел сбежать так быстро? Мне показалось, что я увидела чуть в стороне черную дымку, которая мгновенно растворилась в воздухе.
А еще этот Ниардо… Как-то странно он себя вел. Словно пытался соблазнить. И это при живом-то муже, для которого так важна моя невинность.
— Буду рад служить вам, госпожа, — произнес молодой мужчина, пододвигаясь все ближе.
И это несмотря на проклятие, которое никуда не делось и действовало на него, вызывая неконтролируемое отвращение.
Сумасшедший? Или преследующий какую-то свою непонятную цель островитянин?
Проверка на верность? Какая-то она странная и глупая.
— Спасибо, — буркнула в ответ и отступила на два шага назад. — А где мой супруг?
— У него срочные дела. Но вы можете не переживать. Я буду с вами.
И почему в его словах мне послышался фривольный подтекст?
О чем вообще думал супруг? Крайне глупо оставлять молодую жену один на один с таким красивым мужчиной, который весьма недвусмысленно на нее смотрит.