— Не то чтобы очень, — честно призналась я и усмехнулась своим мыслям.
— То-то же, — Нойра поддержала мою усмешку. — Сейчас мальчишки в лицей пойдут, у папаши времени свободного много появится… тут-то он про тебя и вспомнит.
Я содрогнулась, очень живо представив себе эту картину. Вспомнила, сколько у Маркетиоса в кабинете неопознанной… фигни, которую он любит с моей помощью "тестировать". Нет, меня такое точно не вдохновляет!
Значит, что? Значит, надо оценить перспективы. До этой минуты я, признаться, просто не знала, куда двигаться дальше, собирала информацию и все выжидала какого-нибудь удобного случая. И он пришел!
Правда, с палкой… но тут уж не до капризов.
— Слушай… — я задумчиво поскребла затылок. — А что за караваны? — само слово, в общем, не внушало мне доверия и в то же самое время вызывало некоторый интерес. Однако перед глазами первым делом возникла вереница унылых верблюдов, жара, песок и огрызки засохшего чертополоха по обочинам дороги. Бррр…
Нойра окинула меня насмешливым взглядом и выдернула из моей шевелюры пучок соломы. Вот, возят меня головой по пыльному двору, а потом требуют, чтобы я что-то соображала!
— Караван это караван, — очень познавательно, офигеть просто. — Вот я всю жизнь занимаюсь тем, что сопровождаю караваны. Самая лучшая работа в мире!
— Аааа… — я не стала спорить, подзатыльники у Нойры на редкость увесистые. Да и вообще, дают — бери. Так что делаем заинтересованный вид и ушки на макушке.
— Да не "аааа", а слушай! — прикрикнула она, и я послушно закивала. Уворачиваться — удовольствие сомнительное, даже если получается.
— Караван собирается из нескольких купцов, которые заключают между собой договор, — Нойра потянулась и закинула руки за голову. — Они закупают товары, ну или вообще какие-то свои дела у них, и вместе путешествуют по миру. В основном собирается компания, которой надо пройти по одному и тому же маршруту. В пункте назначения завершаются все сделки и отношения, купцы расстаются до следующего раза, кому надо дальше — вступают в новые компании. Так гораздо удобнее, безопаснее, а главное — дешевле. Караван-компания нанимает сопровождающего — меня. Я знаю все дороги, самые лучшие постоялые дворы, с хозяевами которых у меня свои договоры, знаю лучшие отряды наемников для охраны и умею с ними договариваться, имею связи с корабельщиками и погонщиками… понимаешь?
Угу… Это было, пожалуй, любопытно… Только наверняка жутко хлопотно.
— Они тебя нанимают, а ты для них… ну…вроде как скидки выбиваешь? — уточнила я.
— Чего выбиваю? — удивилась Нойра.
Я объяснила. Ответом мне был довольный смех.
— Ну точно! Самим-то им в жизни так выгодно не договориться. Да и вообще, надо столько всего знать, а купцы редко когда постоянно ездят одним и тем же маршрутом. Кроме того, им так вообще проще. Сами занимаются только своими торговыми делами, все остальное я обеспечиваю, у них и голова не болит.
— А ты ездишь разными маршрутами? — мне действительно стало интересно. Когда-то я всерьез рассматривала кафедру логистики как возможный вариант.
— Я очень опытный маршрутник, — гордо поведала собеседница. — Я могу провести караван почти в любой конец света. Ну… — она запнулась. — Не в любой, конечно. Но у меня восемнадцать редких маршрутов и более тридцати постоянных. Это порядочно.
Я немного подумала и кивнула — правда не мало. Особенно учитывая местные средства передвижения.
— А что такое "редкие" маршруты? — не то что я тянула время, пока меня снова не начнут гонять палкой по всему двору, ну если только чуть-чуть. Узнавать новое всегда полезно, тем более что, кажется, у Нойры есть какие-то конкретные планы на мой счет.
— "Редкий" маршрут — это маршрут, по которому редко ходят караваны, — вполне логично пояснила женщина, а я тихонько хмыкнула. Действительно, могла бы и сама догадаться.
— Но зато, если ведешь караван по такому маршруту, то и вознаграждение выше. Потому что без маршрутника там вообще не пройти, понимаешь?
— Дорогу не знают?
— Ну, и дорогу тоже… — не очень понятно кивнула Нойра. — Там много своих особенностей. Но такие маршруты каждый маршрутник себе сам… разведывает и разрабатывает. Это дело опасное, зато очень интересное и нескучное.
Женщина потянулась от удовольствия, совсем как мой котище на солнышке. — Эх, было времечко…папаша, правда, до сих пор ворчит. Особенно сейчас, — Нойра чуть погасла. — Нудит и нудит…а мне кровь из носу нужен девятнадцатый маршрут! Я уж и прикинула примерно, куда. Но это на год как минимум, а то и больше.
— А зачем тебе девятнадцатый, да еще так срочно? — не поняла я.
— А затем… — Нойра смешно сморщилась, почесывая переносицу, а я в очередной раз удивилась, как Фимка при абсолютном внешнем несходстве похож на свою мамочку. — Затем, что… Вот слушай. У меня уже десять лет самое большое количество редких маршрутов, причем я сумела три из них сделать постоянными. Поверь мне, это случается не часто. И вот год назад один…наглый, самойверенный и глупый мальчишка догнал меня по количеству маршрутов. Ты представляешь??? У него ни опыта, ни такта, ни умения, а туда же! — ух ты, лицо у Нойры раскраснелось, она резко рубила воздух рукой, перечисляя, чего еще нет у "глупого мальчишки".
— И этот молокосос смеет заявлять, что он справляется с работой не хуже меня! Не хуже, как же! — Нойра презрительно скривила губы. — Мало того, ещё и байки распустил, будто может "оседлать "острова. Врёт как дышит!
— Короче, тебе нужен еще один маршрут, чтобы утереть ему нос и снова стать самой крутой, — подытожила я, отложив в мысленную копилочку "острова". Надо будет узнать подробнее, что значит их "оседлать".
— Ну да… — Нойра резко перестала "дышать огнем" и даже как-то сникла.
Я пожала плечами. Мне казалось, что это все слишком по-детски, что ли. В "царя горы" играют дети, а не взрослые тетеньки с фигурами культуристок. Хотя…Что бы я понимала. Может, как раз такие до старости и играют.
И все равно, на мой взгляд, заниматься таким вроде серьезным делом, как водить эти самые караваны (а наверняка дело не самое простое и уж точно не терпящее шуток и разгильдяйства), не повод для детских соревнований. Хм…
Я покосилась на собеседницу. Она, по-моему, про меня вообще забыла. Сидела, рисовала что-то той самой палкой в пыли у ног и таращилась в никуда.
Соблазн смыться от греха подальше, пока она про меня не вспомнила, был велик. Меня удержало одно — каким боком все эти караванно-маршрутные дела касаются меня. Становиться маршрутником я не собиралась, как бы ни было это интересно. Волосы шевелились на голове при одной мысли о количестве забот и хлопот, договоров-переговоров, а тем более "выбивания скидок".
Не то чтобы я не умела торговаться. Жить там, где большую часть жизни прожила я, и не уметь этого делать, было равноценно голодно-холодной смерти. Но одно дело — поупражняться для собственного удовольствия, а другое — заниматься этим постоянно и профессионально. Да еще и материальная ответственность. Наверняка. Не-е-ет, это точно не мое. А вот сама мысль о путешествиях и новых маршрутах оказалась неожиданно притягательной.
Нойра явно не просто так завела этот разговор. Так что любопытство пересилило лень, и я осторожно подергала собеседницу за рукав.
— Ну а я тут с какого боку? Я маршрутником не стану даже за сто лет, можешь и не рассчитывать.
— Ты?!? — Нойра очнулась от своей задумчивости, посмотрела на меня круглыми глазами и расхохоталась. — Ты маршрутником?!? Ой, я сейчас умру!!! — и она снова закатилась.
Мне стало обидно. Ну и пусть я сама понимаю, что профессия для меня не самая подходящая, ржать по этому поводу как стадо жеребцов необязательно.
Мы сидели в тени под развесистым сливовым деревом, прямо в середине двора, и Нойра заливалась хохотом так, что ее, наверное, на другом конце города слышно было.
Если бы мне под руку не попала слегка раздавленная слива, все, возможно, сложилось бы в моей жизни иначе… но слива мне попалась, и в следующий момент я уже со всех ног удирала на кухню под защиту Милены, а Нойра с воплями гналась за мной, попутно вытряхивая зловредный плод из собственного декольте. Он там еще и размазался…
Вот так, на этой сливовой ноте разговор о моем будущем в тот день и закончился. Однако не закончились тренировки. Меня по-прежнему почем зря гоняли по двору каждое утро, и скоро я перестала считать синяки, шишки и ссадины. На мой пристрастный взгляд нетронутых мест осталось меньше. И главное, если бы результат был ну хоть малюсенький! Ничего подобного! Нет, я все таки похудела — еще бы! Но это было сущее издевательство, а не похудение, вдобавок еще и заработала суперосуждение от всех, кроме тренерши. Дескать, дура-девка, такую красоту портить!
И это при том, что стала прожорливее никогда не отказывающегося закусить котища. Зато когда два мелких паразита, вздумали опять дразниться, получили один деревянной ложкой по лбу (кинула с другого конца стола и НЕ ПРОМАЗАЛА!), другой скомканной салфеткой по тому же месту.
Даже подзатыльник от Милены меня не огорчил, тем более, я почти увернулась. И мельком подумала, что раз подзатыльники раздают… значит, я тут уже совсем своя.
Жаль, долго такая идиллия не продлилась. Со дня на день намечалось давно ожидаемое знаменательное событие — в лицее начинался новый семестр. Чем дальше, тем больше наш дом напоминал собой скромный приют умалишенных. Буйных!
Ну, мальчишки, те просто носились по всему дому как ошпаренные, с безумными глазами и прическами "я упала с сеновала, тормозила чем попало…". Мне даже интересно было — может, правда падают, просто я увидеть не успеваю? Носятся же…
Маркетиос делался с каждым днем все "страньше и страньше". Взрывы, вспышки и едкий вонючий дым из его лаборатории доносились, по-моему, круглые сутки и без перерыва. Чего он там делал, я даже интересоваться не пробовала, ну его.
Милена как-то обнаружила полную пропажу специй в своей вотчине и понеслась было разбираться. Я в этот момент как раз намеревалась чего-нибудь пожевать и с интересом следила за разворачивающимися событиями из-за ближайшего угла.
Домомучительница (хи-хи, прилипло прозвище, но в глаза ее так назвать даже Маркетиос не осмеливался!) как всегда бесцеремонно заколотила кулачищем в дверь, а та вдруг мгновенно распахнулась.
Хозяин стоял на пороге, благоухая, как сдобный кекс с корицей, и цветом больше всего на тот же кекс похожий. Ровненько так пропеченный. И дырки на мантии, как изюминки…Маркетиос подозрительно обрадовался гостье и втащил не ожидавшую подобной подлости судьбы даму в свою лабораторию. Та пискнуть не успела.
Дверь захлопнулась. Потом раздался громкий свист, даже вой — я аж подпрыгнула в своем укрытии — звучало все это очень похоже на пикирующий бомбардировщик из старого советского кино.
Ровно через три минуты дверь распахнулась, оттуда выскочила Милена, всклокоченная и красная, со всей силы шваркнула дверью о косяк и на полных парах унеслась на кухню. Где и закрылась почти до вечера.
Что с ней случилось в лаборатории мага она категорически отказалась рассказывать. Спрашивать самого Маркетиоса дураков не нашлось, так что все остались в неведении, но инцидент дружно осудили — по случаю кухонной осады обеда в тот день не случилось. Впрочем, как и ужина.
Наконец, знаменательный день настал. Уф, еле дожили!
Глава 6(1)
Все вскочили ни свет ни заря, и хотя отправляться в лицей предстояло только двоим и не раньше девяти утра, с рассвета весь дом стоял на ушах.
К завтраку почти никто не притронулся. Кроме меня и кошака. И Фимка, и Ник, оба одинаково бледные от волнения, торжественные и непривычно молчаливые, сидели над своими тарелками и невпопад отвечали на вопросы. Можно подумать, в первый раз в первый класс. Хотя… пожалуй, нынешнее возвращение в родные пенаты будет поинтереснее, да и поважнее. Ведь возвращались они с победой!
Из неблагонадежных нарушителей мальчишки снова превращались в "талантливых учеников". Само по себе дорогого стоит.
Провожать их собралась целая делегация. Маркетиос временно вынырнул из лаборатории и снова, как в тот день, облачился в свои умопомрачительные матросские клеши. Смотрелось — умереть не встать! И бороду расчесал.
Нойра тоже прифрантилась, но, несмотря на укоризненную воркотню и неодобрительные взгляды Милены, расставаться со штанами не пожелала, и выглядеть респектабельной мамашей у нее не получилось. Впрочем, она так волновалась за мальчишек, что подобные мелочи ее вовсе не заботили.
Будущие лицкисты перебирали ногами на месте с самого завтрака, в половине девятого оба прочно приклеились к входной двери, душераздирающе вздыхая. Душераздирающе потому, что после примерно сотого опроса, раздававшегося с периодичностью раз в минуту "а сколько времени, а мы не опаздываем?" Нойра так на них цыкнула, что спрашивать больше никто не решался.
Наконец сигнал к выступлению был подан, и дверь открылась (подозреваю, что до этого она с вечера была плотно запечатана каким-нибудь особо хитрым заклинанием, чтобы лицеисты не умчались еще за полночь. Повинуясь сигналу Нойры, я быстро подхватила под руку Николаса и вцепилась в его локоть, как смертельно оголодавший клещ в первого весеннего туриста. Нойра в тот же момент отловила Фимку.
Таким образом мы чинно-благородно двинулись по улице, как и положено нормальному семейству, а не понеслись галопом, пытаясь догнать рвущихся к учебе недорослей. Хотя временами мне казалось, что если я упрусь каблуками в мостовую, то запросто поволокусь на буксире, высекая искры подкованными каблуками. Приходилось постоянно тыкать Ника локтем в бок и шипеть рассерженной змеюкой в самое ухо:
— Тормози, куда ты опять поскакал! Не снесли твой лицей и сносить не собираются, успеешь!
На пару минут это помогало, а потом Ник снова рвался вперед. С Фимкой была та же история, только Нойре было легче: она просто крепко держала его под руку, и у оболтуса элементарно сил не хватало тащить ее быстрее.
Таким макаром мы добрались до лицея минут за двадцать. Я и раньше видела это здание, но не обращала на него внимания, а мальчишки по понятным причинам ситуацию поддерживали. Теперь появилась возможность рассмотреть знаменитый лицей подробнее.
Ну что вам сказать… Лицей как лицей. Большое, строгих пропорций здание в пять этажей. Без всяких там архитектурных излишеств. Только забор вокруг очень красивый — ажурный, кованый, метра три высотой. И стоило мне напрячь зрение — ясно различила многослойное разноцветное свечение вокруг каждого кружевного завитка. Все ясно, заклинаний наверчено по самое не хочу. А я, как назло, без перчаток сегодня — забыла, тетеря! А все эти два суетохи!
Надо быть осторожнее. Не хватало размагичить столь вожделенное для мальчишек учебное заведение в первый день их учебы. Да и шандарахнет наверняка не слабо, забор-то ого-го!
Во дворе уже толпились лицеисты: от самых мелких, лет по семь-восемь, до совсем взрослых дяденек и тетенек лет по двадцать. Что они тоже учащиеся, я определила по форменной одежде — такой же, как на мальчишках.
Никаких, кстати, мантий. Узкие штаны до колен, приталенная кургузая курточка, все темно-синего цвета, и белоснежная рубашка с шикарным жабо. Симпатично получилось, хотя и забавно немного. Причем форма и у мальчишек, и у девчонок была одинаковой, что я мысленно одобрила. Правильно, долой юбочную дискриминацию!
Тут и там мелькали темно-зеленые кафтаны учителей. Я тихо хихикнула — брючки-клеш тут, видимо, привилегия старшего магического поколения.
Маркетиос тут же ввязался в какой-то глубоко научный спор с тощим старичком, смахивающим на средневекового астролога, наряженного в хиповые штанишки из наших семидесятых и расшитый какими-то блестками кафтан. На нас они ни малейшего внимания не обращали.