— Да не брыкайся, я не собираюсь тебя насиловать, — шепотом возмутилась я, на ощупь пробираясь спутнику под одеяло. — Х-х-холодно…
— Конечно, холодно, — меня бесцеремонно отодвинули ногой, — у тебя ведь плед без магической терморегуляции.
— Ну вот и не жадничай, — щас, избавился один такой. Я в перчатках, в куртке с капюшоном и одеялу ни разу не опасна. А еще имею опыт ночевки в палатке на леднике. Втроем в одном спальнике, без никакой гендерной идентификации и вовсе не потому, что спальников не хватает. — Буду об тебя греться… давай укроемся моим одеялом, потом сверху твоим, и, надеюсь, до утра доживем.
— Хм, — даже не смотря на темноту, я почувствовала его оценивающий взгляд, — кота положи посередине!
— Очень жаль, что у нас в-всего один к-кот, — зубы выбивали бодрую дробь и мне даже не хотелось ехидничать на тему "девичей чести" начальства, которую он собирался защитить с помощью ушастой пушистости. Зато я поймала ледяными лапами начальственную руку и блаженно застонала, отогревая пальцы. Нитяная защита от магии от холода не защищала ни капли. Как бы еще внутрь его рукава пробраться…
— Вот лягушка! — меня пихнули локтем в бок, но плотная куртка практически не дала ощутить удара, — похоже у тебя не отец лешак, а мать — болотная кикимора. Лапки как у жабы, даже через… перчатки у тебя что ли?! И волосы уж больно подозрительного цвета, — заворчал он, но руку не отпустил.
— Сам такой, — беззлобно отозвалась я, постепенно оттаивая. — Поспи без терморегулятора на морозе, посмотрю я тогда, какие у тебя лапки будут.
— Давай так, — через минуту моих ёрзаний, проводник не выдержал и прижал меня спиной к своей груди, перекидывая через мою отогревающуюся тушку не только руку, но и ногу, крепко фиксируя. Кот мгновенно оценил ситуацию и расположился у меня под животом, намурлыкивая что-то умиротворяющее. — Перестань копошиться и спи.
Я тихо хмыкнула. Мужики спросонья — те еще… вежливые люди. Мне, считай, повезло. Пусть держит, так даже теплее. И вообще… кстати, от него очень приятно пахнет — можжевельником, кажется.
— Слушай, а тебя как зовут-то? — уже в полусне поинтересовалась я. — Спим вместе, надо хоть познакомиться.
— Постель не повод для знакомства, — пробормотал мужчина мне куда в шею, — Шон.
— Приятно познакомиться. А меня…
— Знаю, — перебил новонаречённый Шон, — спи уже, а то рот не закрывается.
Больше этой ночью я не мерзла. Чуть-чуть не задохнулась, это да, благородный "греющий элемент" так меня затискал, что приходилось время от времени отбрыкиваться, а в остальном все было вполне себе.
Однако под утро назрела одна очень насущная проблема. Очень насущная… Нет, теоретичаски свеситься с края летящей в облаках каменюки и… кхм… того — можно. Если осторожно. Но очень… очень неудобно!
Хорошо еще, облако мы в этот момент пролетали особенно густое, туман стоял стеной и пока я ползала вдоль края, стараясь не слишком громко стучать зубами от холода, меня никто не видел и мне никто не мешал. Акробатика, блин…
Шон даже не проснулся, и я с чистой совестью полезла обратно в гнездо из мужика, кошака и одеялка. Более того, пока меня не было, ему успело присниться что-то нехорошее — во всяком случае, лицо у спящего начальства было напряженное, и как бы не болезненно бледное.
Которое, впрочем, сразу пришло в норму, стоило мне, все еще ритмично стуча зубами, ввинтиться в самое теплое местечко на груди у парня. Он без возражений, так и не просыпаясь, сграбастал меня в объятья и вполне счастливо засопел. И кажется даже морда лица у него стала довольная, морщинка между бровей разгладилась. Во, женщина на корабле не только к дополнительному теплу, но и удачное средство от кошмаров. (И морщин!)
Второй раз я проснулась когда копошиться принялся уже сосед. Причем шуршал он где-то в сторонке, а я лежала одна, предусмотрительно накрытая двумя одеялами, чтоб не мерзнуть, только где-то в районе затылка обосновался кот.
Ну вот я полежала, послушала — вроде журчания не слышно. То есть в пикантный момент мужика не застану и он не навернется с края острова от испуга. Можно окликнуть.
Оказалось, что шебуршился этот носатый крыс в моем рюкзаке. Я пару секунд озадаченно на это дело таращилась, потом возмутилась:
— Эй! Любопытной Варваре на базаре нос оторвали! Учитывая габариты твоего органа нюха, для тебя это может плохо кончиться!
— Ревизия, — он даже не подумал отстраниться, — тут слишком много карманов.
— Это ты настоящее "много" не видел… И что ты там… ревизируешь? Еду? — нахальная морда только что обнаружил в боковом кармане печеную курицу, заботливо укутанную в три слоя вощеной бумаги, и деловито выложил ее на землю.
— Ты оголодал что ли? А вообще спросил бы, я бы сама достала, — возмущение на него не подействовало, роется, крысюк, как ни в чем не бывало. А вставать и отбирать во-первых холодно, во-вторых драться на летающем камне ищите других дураков. И в-третьих — лень. И вообще… мне с этим товарищем еще три месяца по буеракам бегать. Надо как-то… присмотреться для начала. составить психологический портрет, вот! А потом уж… и по башке можно, если что.
Работодатель бросил на меня совершенно нечитаемый взгляд — я только и уловила легкий отблеск удивления и вроде как удовлетворенности, словно я что-то там подтвердила в его мыслях. И после этого вид у него стал вроде как повеселее. Или ехиднее:
— Если бы все было так, как предположила ты, то твоя еда вряд ли бы дожила до твоего пробуждения, — заявил он, вытряхивая лежащие на дне… хи… Милена меня за эти "развратные" шелковые трусики чуть не прибила, когда обнаружила выкройку, но потом с чего-то развеселилась, бормотнула про "будущий муж должен быть на коротком поводке" и помогла пришить кружева. А то достали меня местные панталоны… захотелось чего-то привычного и изящного, вот и рукадельничала пока время было.
Этот крыс носатый двумя пальцами подцепил шелковую тряпочку, поднял на уровень глаз, и, скептически-издевательски выгнул бровь, рассматривая интимный аксессуар на просвет. Потом так же демонстративно измерил взглядом мои нижние габариты:
— А они на тебя вообще налезают? Или это для меня? — он явно на показ пощупал кружево. — Ты решила, что раз не смогла всучить мне бурхаши, можно ограничится простым бельём? Так с размерчиком не угадала! Выпадет же все, — и поганец демонстративно похлопал себя по штанам в районе паха.
Какой, однако, штрих к портрету! Прямо вот знала бы — сама бы ему эту интимную деталь подложила, чтобы изучить реакцию. Краснеть не стал, про "распутных девок" не орет, то есть не пацан и не ханжа. Уже неплохо… чувство юмора сомнительное, но лучше, чем никакого. Главное, самое теперь угадать с правильной реакцией…
— Не хватай мой интимный туалет грязными лапами! — пришлось все же вставать и отбирать многострадальные трусы. — Еще чего, кружева на такого засранца изводить. Тебя мама не учила, что копаться в чужих вещах может быть чревато кулаком в глаз?
— Было бы чревато, — победно ухмыльнулся он, — но меня спасает твоя необъятная красота.
Он достал уже намекать на мои килограммы! Ух, как я зол… могу даже покусать. Но не хочу. Вдруг он немытый? И потом, может он не на килограммы намекает, а именно на красоту? В конце концов, длжна же быть от этого попадания хоть какая-то польза — в этом мире женщины не знают страшного слова "диета", а мужики предпочитают "качаться на волнах". Может, и мне пора успокоиться?
— Куда ты денешься с летающего острова… — проворчала я, отбирая у свинтуса рюкзак. — Чего искал, не трусы же?
— Проверь ещё раз, нет ли неучтенных мелких вещей, — Шон посерьезнел и подвинул гору вытряхнутых пожитков в мою сторону. — Осмотри внимательно все, вплоть до воткнутых в материю щепок. Или дай мне свой амулет, что позволяет видеть магическое поле — я проверю сам.
— Дать не могу, он же на кровь завязан, — угу, а еще на все остальное мое туловище. Но знать об этом ему не обязательно. Как и о том, что если даже чего подбросили бы — моей "разрушительной силы" было достаточно для того, чтобы избавиться от слежки. — Сейчас посмотрим… сколько у нас времени? — я уже почувствовала, что островок очень плавно, но довольно шустро теряет высоту.
— Чем быстрее выкинем, тем лучше, — усмехнулся работодатель, внимательно наблюдая, как я перебираю шмотье. — Лучше не светить перед возможными преследователями местом нашего приземления.
— Так бы и сказал сразу, а не трусы на просвет рассматривал… — хочу и ворчу! Я, может, на голодный желудок вообще ведьма.
Ладно… Конспирация, она такая конспирация. Я послушно перетрясла весь рюкзак, заодно отложила в сторонку все недолгоиграющие съестные припасы — надо лопать в темпе, иначе испортятся — и аккуратно уложила вещи обратно. Вот, и нечего так скептически хмыкать, примерная подчиненная, начальство должно быть довольно. Если сейчас кое-кто организует мне горячий чай из своего термоса, я вообще стану ясным солнышком.
Ни фига, мой красноречивый взгляд Шон "не понял", чаю не дал, курицу отодвинул подальше и деловито приказал:
— Раз у себя ничего не нашла, посмотри на меня и покажи на мои амулеты.
Командир, блин… ладно. Я посмотрела, старательно расфокусировав зрение. Потом еще раз посмотрела, озадаченно склонив голову к плечу.
— Амулетов не вижу, разве только ты один проглотил. Вот тут светится — и ткнула пальцем ему в район солнечного сплетения. — Но оно внутри. Да, точно… — я даже пощупала место, которое у него светилось, едва удержавшись от искушения стянуть антимагические изоляторы и нырнуть пальцами под рубашку. Хм… хороший у него пресс, непроизвольно напрягшиеся кубики чувствуются даже через ткань и перчатки.
Глаза моего работодателя расширились и уставились на меня в немом шоке.
— Чего? — я забеспокоился. — Правда проглотил?
Глава 13 (1)
— А? — вышел из прострации Шон, — не, не глотал, — забормотал он, отводя взгляд в сторону. — На это можешь не обращать внимания. Не думал, что твой амулет позволяет видеть даже… такое. Но теперь, во всяком случае, можно с уверенностью сказать, что никаких подарков от милых доброжелателей в модных балахонах ты точно не пропустила.
— Ну и отличненько! — война войной, а обед по расписанию. — Позавтракаем тут, или уже когда приземлимся?
Не то чтобы мне не было интересно, что у него такое светится в желудке, но работодатель очень явно напрягся и не хочет говорить на эту тему. А я чего… не пытать же. Может, позже сам расскажет. А если нет — выберу подходящий момент для расспросов.
— До приземления ещё…, - он выглянул за край нашего транспортного средства, — минут сорок. А точнее, — щелкнула крышка уже знакомых мне карманные часов, — сорок восемь минут и двадцать три, ну уже двадцать две секунды.
— Такая точность не обязательна, — хмыкнула я, распаковывая припасы. — Или ты собрался лопать курицу на скорость?
— Если ты хочешь переломать ноги или полететь дальше мёрзнуть в Альдэнские горы, то, конечно, не обязательно, — на меня посмотрели как на дитя малое, капризное. — Этот остров спустится на приемлемую для нас высоту всего на несколько секунд. А потом снова резко рванет вверх. И если ты не успеешь спрыгнуть вовремя — за твою жизнь я не дам и медяка, каких бы звервств мне не наобещала тётушка Нойра.
— Это понятно, — я кивнула и потянулась, разминая затекшую спину. — Но в ближайшие полчаса все равно нет смысла отсчитывать эти секунды. А поэтому лучшее, что мы можем сделать — хорошенько позавтракать.
— Боишься что если один раз пропустишь привычную трапезу, вся красота сдуется? — ехидный паршивец с намеком заглянул мне в декольте. Нет, не буду реагировать… не буду реагировать… тут все равно нет ни сковородки, ни скалки! Я буду невозмутима и ехидна, вот!
— Да щас! Эту красоту за… мучаешься голодом морить, ни фига не худеет, зараза. Ты бы знал, сколько я пыталась! Один завтрак погоды точно не сделает, ну и чего тогда, спрашивается, над собой издеваться?
— Ну-ну, — в мои похудательные намерения явно не поверили.
Шон
Ритмичная ходьба укачивала и настраивала на меланхоличный лад. Утренний лес веял прохладой, несмотря на летнюю пору. Но после промерзшего куска мертвой земли, какими являлись большинство островов даже рассветный лес казался тёплым, а главное — живым.
Не удивительно, что воздушные пути никто не воспринимал всерьёз. Слишком уж много они приносят неудобств, не говоря уже о дико сложных расчётах при попытке их "отлова".
Мне же никогда не нужно было никаких расчётов, я их просто чувствовал, все ближайшие островки и их направления. От величественных гигантов, до мусора размером с ладонь. Многие бы назвали меня диким везунчиком, особенно конкуренты, вроде Нойры. А предки бы точно сразу стали подсчитывать возможный заработок. Но… я с удовольствием бы давно отдал эту особенность, променял бы хоть на воздух! Тьфу, нашёл о чем вспомнить!
Сзади раздалось тихое шуршание, и я понял что за размышлениями успел забыть о моей… о своём грузе. Хотя с каждым часом груз все больше походил на спутницу. Я бы даже сказал — приятную спутницу, пока рот не открывает.
Оглядывая колыхающиеся при каждом шаге округлости, стиснутые губы и нахмуренные брови, я невольно припомнил разговор со своей злостной соперницей, что каждый раз при виде меня так же забавно хмурится и потирает кулаки. Хочет врезать, но вот вроде не за что, да и свои же не поймут!
Да… в тот раз, к моему удивлению, престарелая караванщица пришла не ругаться, не соревноваться в острословии и даже не требовать. Она пришла просить. Конечно, по внешнему виду было и не сказать, но то, что положение чуть ли не критическое, прекрасно выдавали изредка бегающий по помещению взгляд и едва заметное нервное постукивание пальцами.
— Вы шутите, сударыня Нойра? — я в наигранном неодобрении покачал головой, — За такие гроши, что вы предлагаете, даже осел не согласиться таскать на собственной шее бесполезный груз! — я постараться сразу набить себе цену и не показать своей заинтересованности, — и хоть мы с вами далеко не в дружеских отношениях, я не думаю, что вы могли так ошибиться в оценке моих умственных способностей. Иначе я усомнюсь в ваших.
Сумма, изначально предложенная женщиной, была не такой уж большой. Хотя… это мягко сказано. Названного количества едва хватало на полное обеспечении меня и моего "груза" на пару-тройку месяцев.
Будь это кто другой — уже послал бы за такое надувательство лесом, причём северным. Вот только эта женщина была не абы кем, а одним из доверенных лиц мастера гильдии сопровождающих, и я уже давно поставил себе цель заполучить ее рекомендации для повышения статуса и допуска к гильдейским архивам.
Но, увы, дамочка чувствовала во мне серьёзного конкурента и упиралась похуже некоторых старых тягловых животных. И ведь не скажешь же прямо, что ее клиенты на самом деле мне нужны, как комару жало на заднице — рискую тем, что весь с таким трудом построенный образ сразу полетит к демонам под копыта.
— Это задаток, — недовольно прорычала она, — по окончании получишь минимум столько же, — ой, не любит меня сударыня, не любит!
— И всё равно, вы и сами понимаете, что для такой работы этого мало, — я махнул в воздухе рукой, демонстративно поглядывая на дверь. — Тем более, что вы бы не стали сплавливать мне свою девицу, если бы к ней не прилагалось куча неприятностей, — угу, я пока доверяю своей интуиции, а она не просто кричит — благим матом орет.
— Не буду спорить, — женщина постаралась взять себя в руки и грузно плюхнулась на стул, отчего тот жалобно заскрипел. — У меня много… недоброжелателей, так же, впрочем, как и у тебя, шельмец, — она недовольно цыкнула в мою сторону. — И некоторые из них могут представлять для моей племянницы опасность. А ты, гаденыш, водишь клиентов какими-то демоновыми тропами, что… будет для неё безопаснее.
— Так с чего вы тогда понадеялись на согласие такого… гаденыша? — чуть с издевкой приподнял бровь.
— Я… — женщина явно пересиливала себя, — я официально, при главе гильдии, признаю твои… умения. А так же подтвержу наличие у тебя редких маршрутов.
Торртравле! Вот оно! Но лучше дожать….